Я сидел на веранде старого нежилого дома и курил сигарету. Одну, вторую, третью…
Дом располагался на холме очень удобно. Отсюда открывался замечательный вид на деревушку; ее было видно. Я внимательно наблюдал за детьми, которые носились по футбольному полю.
Смеркалось… Я положил пачку сигарет себе в карман, и вздрогнул, подняв голову. Рядом со мной сидел растрепанный мальчик, лет десяти, в пыльной рубашке и широких больших штанах. Он внимательно смотрит на меня, шмыгая носом:
- Вы бываете здесь каждый день, - сказал мальчишка, шмыгая носом.
- Правда?
Не то чтобы я радовался случайному собеседнику, я вообще был не настроен на беседу. Но мальчишка продолжал:
- Ага. Я давно вас приметил. Вы приехали около месяца назад и снимаете комнату к бабы Кати.
- Верно, - кивнул я, не понимая к чему он клонит.
-Вы ни с кем не разговаривали почти за этот месяц. Разве что по нужде. И каждый вечер вы приходите сюда. По деревне ходят слухи о вас: кто вы, да зачем приехали. Вы- самая горящая новость с того момента, как вы приехали сюда.
- Правда?
До этого мне казалось, что я не привлекал внимания. И не старался этого делать. Но, оказалось, стал ходящей сенсацией!
- Я старался быть незаметным.
- В таком- то местечке?- хмыкнул паренек.- О чем вы говорите?
Я вздохнул.
- А кем вы работаете? – вдруг спросил мальчик.
Я растерянно потушил сигарету, и бросил бычок под ноги. Мальчик терпеливо ждал.
- Я- писатель,- неохотно признался я.
- Писатель?- ахнул ребенок, и его голубые глаза расширились так, что мне на секунду показалось, вот вот лопнут. – О чем же вы пишете?
О жизни. Все, что захочется, что вижу.
- Оооо,- только смог выдавить из себя мальчик. – А обо мне напишите?
- Может быть, - протянул я.
- Ооо,- опять протянул мальчик. – А о нашей деревушке тоже напишите?
Опять кивок.
- Я и приехал сюда, в эту глушь, чтобы спокойно писать. Вдохновение найти.
- И как,- поинтересовался мальчишка.- Нашел? Как оно выглядит?
- Нуу, - замялся я,- как сказать.. Руками ее не ухватишь, глазами не увидишь, а опишешь- не поймешь.
- А где же учат на этих писателей?
- Нигде, - хмыкнул я. – Писатель – профессия сборная, здесь особые навыки не нужны. Ручку держать нас еще в школе учат, а вот что из под нее выйдет – тайна, которая неизвестна никому. Чему же тут учить, когда никто об этом не знает?
- Так ты не писатель? – растерялся паренек, и глаза его потухли. Я искренне пожалел о сказанном, и тут же начал исправлять положение:
- Как это не писатель? Птицам не преподают науку полета, однако они летают. Здесь надо только уметь слышать особые звуки. Мелодию чистого листа, ноты букв, выходящих из под «пера». Ты либо слышишь это, либо нет.
Мальчик замолчал, обдумывая сказанное. Молчал он долго. Уже начало темнеть и на небе появились первые россыпи звезд, как ребенок неожиданно заговорил:
- Странные вы люди, взрослые.
- Это почему? – искренне заинтересовался я.
- Бегаете, ищите сами не поймете чего, простое услышите, а сложное и вовсе не замечаете, словно этого и нет. От самих себя убегаете, а в конечном итоге что?
- Что? – эхом отозвался мой голос.
- Возвращаетесь к той же точке, которой начали.
Он переключился на меня:
- Вот ты. Пишешь, так пиши дальше, но нет! Мелодию букв выдумал себе!
Я рассмеялся, и сосредоточился на его рассуждениях.
- А сам не заметил, то после сказал как все просто! Либо родился писателем, либо нет. И точка. Все это слишком замудренно, что вы, взрослые, и сами запутались.
Он утер нос рукавом и продолжил:
- Вот из нашей деревни все уезжают. Кого не возьми, уже уехали или собираются уехать в поисках «хорошей жизни». А вы, городские, сюда волной. « Чистый воздух» видите ли! Странные вы, люди.
- Мир сошел с ума, - констатировал я, почувствовав себя десятилетним мальчишкой.
Паренек обреченно вздохнул, и задрал голову вверх. Я последовал его примеру…
Где- то там, далек на небе, мерцали звезды; то мерцала; то с новой силой загоралась луна, исполняя неведомый для нас танец.