Мне очень хотелось бы увидеть, что со мной тогда происходило. Может быть, я только в воображении летала в долгих и легких прыжках, может быть, танцевала только моя душа…
Остановилась я, будто на стену налетела с размаху: сквозь глуховатый ритм ударов до меня донеслось мое собственное имя. Я открыла глаза… и увидела Ральфа. Я окаменела, онемела, в голове… будто вихрь ворвался и взметнул мысли, превратив их в хаос клочков и обрывков.
- Анна… - он шагнул ко мне.
Я глядела на него широко открытыми глазами, но не могла шевельнуться, пока Ральф не подошел ко мне вплотную. Тогда я качнулась и вошла в его объятие, прижалась щекой к рубашке, чувствуя сквозь нее жар разгоряченного тела. Он молча обнимал, тесно прижимал меня к себе. Я чувствовала его ладони на плечах, на спине, пальцы то зарывались в волосы, то он брал в ладони мою голову, отстранял, чтоб заглянуть в лицо и снова прижимал к себе.
- Ральф… - я впервые произнесла его имя.
Он изумленно поднял к себе мое лицо:
- Скажи еще… - он смотрел на мои губы как будто даже с недоверием.
- Я так соскучилась по тебе, Ральф…
Он рассмеялся и вскинул меня на руки.
- Говори еще!
- Я безумно люблю тебя.
Ральф бережно опустил меня на землю, стоял, обняв за плечи, тихонько покачивал:
- Я не мог даже представить, что ты… такая…
- Идем… - я взяла его за руку и повела к старику.
- Это Ральф.
Старик встал, цепко держа Ральфа взглядом. Он сложил ладони на груди, склонил голову, потом заговорил. Я напрасно пыталась уловить хоть что-нибудь понятное. Но когда старик умолк, позади нас раздался голос. Я обернулась с удивление и увидела Клода Ламберта. До сих пор я умудрилась не заметить его.
- Ральф, он говорит, что рад увидеться с тобой. Что твое письмо было таким… ярким, оно все решило.
Я с любовью и благодарностью посмотрела на Ральфа, он смущенно улыбнулся.
- Клод, переведи пожалуйста… Я слишком взволнован, чтоб найти нужные слова… Я потрясен тем, что вижу, - Ральф повернулся ко мне и удивленно пожал плечами: - Это невероятно.
- Мастер говорит, что Анна - его гордость. Что в таком результате много ее заслуги. В ней сильный дух.
- Уж это я знаю лучше всех! - Ральф обнял меня за плечи и прижал к себе. Со счастливой улыбкой я склонила голову ему на плечо.
Старик испытующе смотрел на нас, и Ральф виновато сказал:
- Боюсь, мы должны идти. Наверно, я что-то нарушил… но я больше не мог оставаться в неизвестности. Клод привел меня - Ральф улыбнулся: - Им надоело жить на вулкане.
Наверно, я не успела спрятать огорчение, потому что глаза его стали беспокойными
- Я тебе нужен здесь? Клод… передай, пожалуйста, что я прошу простить меня за нетерпение и… спроси… могу я остаться?
- Мастер сказал… хммм… Он сказал, что мы пришли потому, что он позвал.
- Да? - недоверчиво переспросил Ральф. - Послушай, а ведь в самом деле… Тот поворот - мы ведь его не заметили. И если б не тамтамы, мы бы не вернулись! И что? Почему он нас позвал?
- Мастер говорит… женщина не должна больше оставаться здесь.
- То есть… все закончилось?
- Н-нет, еще нет. Как это… Организм теперь как заведенные часы, он знает, как должен работать и все сделает сам. - Клод почтительно замолчал, потому что снова заговорил старик. - Он еще сказал, что позвал нас потому… было кое-что важное, что ему надо было увидеть. Теперь он это увидел.
Мы переглянулись: "Что он увидел"? Старик встал, подошел ко мне и прикоснулся ладонью ко лбу. Потом внимательно посмотрел в глаза, улыбнулся и кивнул.
Я беспомощно взглянула на Клода.
- Он отпускает тебя.
- Я могу идти?..
Старик улыбнулся и согласно склонил голову. Я шагнула к нему и… сдержала порыв кинуться на шею, обнять. Наверно, этого было нельзя делать. Я низко ему поклонилась и прижалась лицом к руке. Он погладил меня по голове и слегка подтолкнул к Ральфу.
Ральф обнял меня и вдруг с досадой прижал ладонь ко лбу:
- Я ведь собирался удивить тебя! - И сказал по-русски: - Я люблю тебя, Анна.
Хотел еще что-то добавить, шевелил губами, потом махнул рукой и сказал по-немецки:
- От увиденного я даже свой язык забыл, не то что русский, - но, собравшись с духом, все же сказал: - Я есть хорошо училь русски.
Мой шок слегка прошел, и я смогла выговорить:
- Я не верю ушам!
- Ральфа можно в книгу Рекордов Гинесса вносить за нечеловеческое прилежание! - рассмеялся Клод Ламберт.
http://www.proza.ru/2015/05/30/48