Капитан жил на берегцу озера. Берег был глинястый и отвесный, а потому круглое окно капитана выходило прямо на озеро. Окно было большое, почти во всю круглую стену комнаты. Хотя применимо ли слово «большое», когда мы говорим о человечке ростом семь сантиметров. Ведь именно такого роста был Капитан, а он был отнюдь не самы низким среди своих сородичей—он был, скажем так, среднего роста.
Итак, как мы уже сказали, домик капитана находился на берегу, точнее—в самом берегу, потому как был этот домик скорее похож на нору, кончавшуся круглым окошком в полуметре над водой. Вход же в дом капитана был спрятан во мху среди корней дерева и представлял собой нечто среднее между люком и дверью: надо было спуститься в небольшое углубленье между двумя мощными ветвями корня, и открыть небольшую створку, сбитую из толстых досок, после чего вы попадали в тёмный, уходящий вниз коридорчик.
Обычно у самой двери висел маленький фонарик, который капитан брал, чтобы подсветить себе дорогу до следующей двери, ведущую в саму комнату. Точнее подсвечивать дорогу скорее приходилось гостям, так как сам капитна мог бы пройти по знакомому коридору и в темноте.
Комната, которая, как мы уже сказали, имела круглое окно в круглой торцовой стене, была похожа, как можно догадаться, на бочку. Нет, конечно не совсем на бочку: пол был всё-таки ровный. Да и размерами она не походила на те бочонки, что хранились у Капитана в кладовке.
Стены комнаты были обшиты рейкой, мебель была сделана из дерева того же светло-корчиневого цвета.
Кроме этой комнаты у Капитана была кухня и, как мы уже обмоливились, кладовка с бочонками. Бочонков было так много, а в кладовке так темно, что Капитан уже и сам не знал, что в них хранится. В некоторых было вино и яблочный сидр, в иных квашеные овощи и вяленое мясо—в общем, много-много всего. Когда Капитану было скучно, он порой начинал разбираться в своих запасах и даже пытался их как-то систематизировать; иной же раз он от скуки начина вляить мясо и квасить овощи, после чего новые бочонки путались с прежними, и все труды по систематицзации опять накрывались медным тазиком.
Да и скучно Капитану не бывало: разве можно скучать, сидя в деревянном, обшитом мягкими подушками кресле, и глядя сквозь окно на мерцающую поверхность тихого озера. Иногда на поверхности озера показывалась и тут же опять скрывалась в глубине спина какой-нибудь рыбёшки, иногда над водой пролетала пичуга, а иной раз проплывал, кружась, упавший с дерева лист. И Капитан с замирание сердца провожал этот листок взглядом, мечтательно размышляя о том, из каких далёких далей этот листик мог плыть.
Как-то давным-давно Капитан видел кораблик, сложенный из огромного, как ему казалось, листа бумаги. Кораблик был белый в клеточку, он попал в озеро через один из впадавших в него ручьёв, медленно и величественно проплыл вдалеке и скрылся из виду. Наверно, какой-то другой ручей вынес его из озера и понёс дальше прочь.
Долго ещё Капитан вглядывался в даль, но больше корабликов не появлялось, а только листья проплывали мимо. А к осени листьев становилось всё больше.
Наконец, стал дуть холодный осенний ветер, и с одной стороны было уютно сидеть дома в кресле, закутавшись в тёплый плед, а с другой стороны завывания ветра за окном навеввали тоску. Скоро ветер оборвал все листья с деревьев, и вдруг выпал снег.
Он выпал так неожиданно, а воздух так внезапно стал совсем по-зимнему ясный и холодный, что, проснувшись рано утром, капитан чуть открыв было глаза и глянув в окно, вдруг зажмурился от того, как яркое солнце отражалось от покрывших озеро льда и снега.
Капитан свесил ноги с кровати, сунул их в тапочки и прошлёпал к окну. Открыл фоточку и втянул свежий и морозный воздух.
Потом он натянул удобные мягкие и тёплые штаны и кофту и проследовал на кухню. На кухне он разжёг в небольшой печке огонь и поставил на конфорку кофейник.
Пока в кофейнике варился кофе, Капитан залёз в самую даль кладовки и вскоре вернулся оттуда в кухню, таща в одной руке перепелинное яйцо, а в другой кусок вяленого мяса.
Скоро к запаху кофе в кухне добавился запах яичницы с вяленым мясом.
Капитан налил кофе в большую кружку, и подложив в печку дров, чтобы на кухне и в комнате стало теплее, взял кружку в одну руку, а в другую—сковроду со шкварчащей яичницей, источавшей аппетитнейший аромат, и отправился в комнату. И сковродку, и кружку он поставил на деревянный письменный стол, стоявший прямо у окна и принялся завтракать, запивая еду душистым горячим кофе и глядя, как за окном искрится снег.
Наконец, он подумал, что неплохо бы к завтраку получить газету, в которой можно было отгадывать кроссворды и читать смешные выдуманные истории, а это так приятно делать за завтраком.
Кто-то каждое утро приносил к его двери газету. Капитан не знал, кто, ведь никто-никто не знал, где находится его дом. Возможно, это был почтальон.
Отложив вилку, Капитан встал из-за стола и проковылял к выходу из комнаты, вышел в коридор и добрёл до выхода на улицу. Отпрёв засов, он толкнул дверь. Но вместо того, чтобы услышать скрип петель, он услышал скрип снега, когда дверь чуть поддалась и остановилась. Капитан заглянул в маленькую щель, образовавшуюся между косяком и едва приоткрытой дверью, и увидел, что выход совершенно завален снегом. Неудивительно, ведь ночной снегопад был невиданной силы.
Капитан понял, что остался без газеты. Он ещё немного потолкал дверь; наконец, закрыл её снова на засов и пошёл обратно в комнату. Там он взял с полки толстую книжку про пиратов, и начал её перечитывать, иногда отвлекаясь, чтобы глядя на заледеневшее озеро глотнуть кофе или прожевать завтрак.
Хоть Капитан и читал эту книжку много раз, и на полках было ещё много других книжек, она снова его так увлекла, что закончив завтракать, он помыл посуду и, подкинув дров в печку, решил вернуться к чтению. Слыша в своём воображении скрежет мачт, хлопанье парусов и плеск волн, он подогрел себе булочек с корицей и вернулся в кресло, поставив корзинку с булочками на стол рядом с ещё почти полной кружкой кофе. Предстояло долгое и увлекательное чтение.
Пока он читал, снова начался снегопад. Сначала яркое солнце отражалось от пролетавших перед окном снежинок, а вскоре снег так усилился, что видно сквозь него стало не дальше, чем на сто метров, и вокргу стало как-то совсем тихо, глухо и странно. Нельзя было даже определить, какое сейчас время суток, когда в дверь неожиданно постучали.
Сначала Капитану показалось, что ему показалось. Но вскоре, нарушая глухую тишину, стук костшек пальцев о деревянную дверь повторился. Стучали именно в дверь в комнату, то есть кто-то находился уже в коридоре.
Удивлённо пжав плечами, капитан отложил книгу, встал из-за стола и прошёл к двери. Отперёв засов, открыл её. Перед ним стоял человек примерно с него ростом и улыбался. Глянув за спину незнакомцу, Капитан увидел в стене коридора дыру, через которую, очевидно, человек и попал в коридор, и подумал, что стены коридора тоже бы не помешало облицевать рейкой.
Он уже совсем было собрался снова закрыт дверь, как вдруг незнакомец зачем-то сказал «Доброе утро» и ещё шире улыбнулся. Капитан, непривычный к обществу, подумал и ответил «Доброе утро». Потом пожал плечами и отошёл в сторону, приглашая незнакомца внутрь.
Закрыв за гостем дверь, он сказал: «Есть булочки и кофе. Будете?».
«С удовольствием!»--искренне ответил незнакомец.
Снова пожав плечами, Капитман отправился на кухню и скоро вернулся в комнату с ещё одной кружкой кофе. Поставив кружку на стол, он подвинул из другого конца комнаты ещё одно кресло и жестом предложил незнакомцу садиться, угощаться и вообще чувствовать себя, как дома.
Гость благодарно сел и, взяв кружку обеими руками, произнёс:
«Вот так снегопадище! У меня аж прямо дверь завалило, что на улицу не выйдешь».
Капитан, устроившись в своё кресло, взял свою кружку и в свою очередь согласно кивнул.
--Сидел-сидел я дома,--продолжал незнакомец,--А потом вдруг идея: а что если прокопать выход на улицу! А потом вдруг сразу же ещё одна идея: а что если не на улицу и не выход, а проход куда-нибудь?! Только тогда я подумал, что если проход копать, то лопатой устанешь. И тогда я подумал-подумал и изобрёл велопату!
Капитан, потягивая кофе, удивлённо приподнял брови.
--Велопата,--пояснил незнакомец,--Устройство, которое состоит из велосипеда и лопаты. Ты сидишь себе, крутишь педали, а оно меделнно едёт и копает перед собой. Конечно, можно было ещё назвать лопасипед...
Нгезнакомец задумчиво посмотрел куда-то вверх, но тут же помотал головой, решив, что велопата всё-таки звучит красивее.
--И вот я собрал велопату и начал копать,--продолжил гость,--Копаю-копаю и вдруг попадаю в какой-то коридор, а по обе стороны от меня две двери: одна с засовом, другая без засова. Ну я и расценил, стало быть, что та, которая с засовом—это выход, а та, которая без засова—это вход. И постучал, а тут вы и открыли.
Капитан кивнул, соглашаясь, что всё произошедшее объяснилось очень просто.
--Здорово всё-таки, что я вас нашёл,--подытожил свой рассказ незнакомец,--А то ведь в такой снегопад и из дома не выйдешь, а так можно сидеть вместе, есть булочки и пить кофе.
Капитан подумал и согласно кивнул. Потом протянул гостю руку и представился:
--Меня зовут Капитан.
Гость охотно пожал руку и вдруг задумался:
--А меня как зовут—я даже и не знаю. Меня вроде и не зовут обычно.
--Надо тогда тебе имя придумать,--сказал Капитан.
--Здорово!—воскликнул гость и засучил от радости руками и ногами,--А как?
Капитан не знал как. Он спросил:
--Ну вот допустим что ты больше всего любишь?
--Изобретать!—воскликнул гость.
Капитан помотал головой:
--Нет, не пойдёт. «Изобретать»—это какое-то неподходящее имя. Какую, допустим, вещь ты больше всего любишь.
Незнакомец пожал плечами и сказал:
--Пассатижи.
Капитан задумчиво окинул гостя взглядом, словно примеряя на него это имя. Потом сказал:
--Нет, Пассатижи—это как-то длинно, да и пишется неизвестно как. Вдруг тебе придётся патенты на изобретения подписывать. Будешь своё имя с ошибкой писать.
Гость робко предложил:
--Плоскогубцы...
И уж совсем робко добавил:
--Отвёртка...
Капитан решительно встал:
--Всё не то. Сейчас мы будем тебе имя наугад выбирать.
--А как это?—не понял гость.
Каптиан почесал затылок:
--Бросим жребий.
Он пошёл в кладовую и нашёл на полке шкатулку, в которой лежала большая монета неизвестного происхождения. Принёс монету в комнату и сказал:
--Сейчас я подброшу монету, и всё решит случай: если выпадет решка, то...
Тут Капитан замолчал. Он сам не знал, что же будет, если выпадет решка. Наконец, он нашёлся и сказал:
--Если выпадет решка, то ты будешь Решка. А если выпадёт орёл, то будем звать тебя Орёл.
Незнакомец согласился и в волнении стиснул ладони в замок. Капитан выдержал торжественную паузу и подбросил монетку. Вращаясь, она повисла на секунду в воздухе, затем упала на пол, закружилась, зазвенела, и вдруг остановилась. Капитан и незнакомец в волнении наклонились.
Монета остановилась, встав на ребро.
--Это что же,--спрочил гость,--я теперь буду зваться Ребро?
--Нет,--нашёлся Капитан,--Думаю, будем звать тебя Орешка.
--Орешка—это какое-то девчачье имя,--подумал вслух незнакомец.--Тогда уж Орешк.
--Может быть, Орешек,--предложил копмромисс Капитан.
--Орешек?—задумался незнакомец,--Орешек мне нравится.
Казалось, на том и порешили бы, однако гость вдруг поднял палец и проговорил:
--Однако же, когда мои изобретения станут известны в учёном мире, как-то не пристало мне называться Орешком.
--Чего же ты хочешь?—удивился Капитан.
--Буду зваться,--произнёс гость,--Ларс Густафсен.
--Почему Ларс Густафсен?--изумился Капитан.
--Меня так в детстве мама называла,--объяснил незнакомец.
--Ну что ж, рад познакомиться,--удовлетворённо кивнул Капитан,--Ты любишь книги про пиратов?
--Не знаю,--ответил Ларс Густафсен задумчиво,--Я никогда не читал книг про пиратов.
--Ты никогда не читал книг про пиратов?!—изумился и даже чуть обрадовался Капитан,--Ну тогда утсравиайся поудобнее, я буду читать вслух.
Он захлопнул книгу, и снова открыл её, на самой первой странице.
К вечеру в комнате стало темнее, и пришлось зажечь висевшую на стене лампу и посильнее растопить печь. Капитан вдохновенно, как первый раз, читал, а Ларс благоговейно слушал, уставившись невидящим взглядом в окно, за которым бушевала метель и, казалось, сквозь завывания ветра можно было услышать грохот волн, разбивающихся о неприступные стены старого форта, или же шорох убегающей по берегу морской пены.
Когда книжка закончилась, было уже ранне утро, метель улеглась, а за окном, конечно же, как и пржде, не оказалось никакого моря, однако же был яркий снег и сияющая гладь заледенвшего озера.
Капитан вздохнул, закрыл книгу, взял из рук ещё не пришежшего в себя Ларса Густафсена пустую кофейную кружку и прошлёпал на кухню. Там он подбросил в печку дров и поставил кофейник подогреваться.
Пока вода закипала, он сходил в кладовку и достал второй комплект постельного белья. Растелил его на уютном топчане у другой стены для гостя.
Затем пожарил немного колбасок и сделал бутербродов с маслом. Налил две кружки не очень крепкого кофе. Вместе с Ларсом они перенесли завтрак в комнату и, отведав ароматных колбасок и выпив кофе с бутербродами, легли спать.
Ибо что может быть лучше, чем лечь спать ярким зимним утром после завтрака.
Когда ори проснулись, за окном были сумерки, само окно от внезапного мороза покрылось узорами, а снаружи скрипели и кряхтеди деревья. От всего этого в комнате была таинственная призрачная атмосфера, и Капитна с Ларсом решили рачсказывать друг другу истории, которые они придумывали на ходу. Лучше всего придумывать истории получалось у Капитана и Ларс сказал:
--Знаешь что, я думаю, тебе стоит написать книгу. Вроде той, что мы читали.
Капитна призадумался:
--я и сам всегда мечтал написать книгу про приключения. Пожалуй, ты прав--я обязательно напишу книгу.
И он стад думать, л чем будет эта книга.
--О чем ты думаешь?--спросил Ларс.
--Я думаю, о чем будет эта книга.
--Рачскажи мне?--попросил его Ларс.
Капитан помолчал и ответил:
--В одной далекой невиданной стране...
И он рассказывал, рассказывал, пока совсем не стемнело, а Ларс не заснул, согревшись под толстым пуховым одеялом. Тогда Капитан тихо встал, надел тапочки и зажег свечу. Со свечой он прошел в кладовую и нашел там большую толстую тетрадь в кожаном переплете, пахнущую бумагой. Он вернулся в комнату, сел за стол, взял перо и принялся записывать все, что сегодня ему придумалось. Закончив за полночь, он удовлетворенно закрыл книгу, посмотрел сквозь узоры на светлеющую под зимней луной заснеженную поверхность озера, вздохнул и вернулся в кровать, спать.
(продолжение следует)