Анна Конда

Анна Конда
рассказ
               
               
            В связи с возникшей ситуацией прошу выслушать мое мнение по поводу случившегося недоразумения, к которому я имею самое что ни есть отношение.
Было это в прошлую субботу в нашем поселковом клубе. Перед этим неприятным событием я немного задержался в столовой со своим напарником Николаем Корешковым. Посидели мы там совсем недолго, а выпили и того меньше. Может и вовсе не пили. Не помню. Вот так сидим мы, значит, в столовой, разговариваем. И вдруг прибегает к нам, не помню кто, с жуткой новостью. А новость та была касательно кинофильма, что должны вечером показать в клубе. Прибегает, значит, и говорит, мол, кино это будет про мою жену Аньку.
Здесь я должен очень даже все пояснить заранее. Ведь все давно знают, что моя Анька жуть какая голосистая. Можно даже сказать,  что самая голосистая во всем нашем поселке. Переорет кого хочешь. Да и так весьма здоровая баба и сильно грудастая. Словом, видная во всех отношениях женщина.
Раньше жили мы с ней почти в ладу, пока не приехал к нам новый заведующий клубом Арнольд Эдуардович, и не стал мутить ей голову. Стал он уговаривать ее стать артист-кой и петь со сцены разные песни. Анька с дуру согласилась, и пошло-поехало. Стала она  выступать в художественной самодеятельности и нравиться жителям всего района, а потом и дальше. Отлучалась она конечно от дома, семьи и хозяйства. Но я все терпел. Думаю, что пусть лучше со сцены орет, чем на меня. Человек я терпеливый, но не выдержал, когда Анька заявила, что хочет по совету Арнольда Эдуардовича сменить свою, то есть мою фамилию на какую-то сценическую. Мол, артистка Кондакова – плохо звучит.
Как я сумел ее отговорить от такого безобразия, объяснять не буду. И все же не устоял я от речей Арнольда Эдуардовича и разрешил жене сократить нашу фамилию на иностранный манер. С тех пор мою Аньку со сцены стали объявлять не как Кондакову, а только как Конду.
Так вот, в тот неладный вечер в субботу хотели показать кино, которое так и называлось «Анна Конда». Это я сам потом видел написанным большими буквами у входа в клуб. Это помню я хорошо. Тут стал я возмущаться: показывают кино про мою Аньку не спросивши ее законного мужа. Разве это правильно? Другой бы на моем месте разнес весь клуб, но я человек терпеливый, и здесь сдержался.
Сдержался, значит, я и пошел в будку к киномеханику для выяснений. Механика этого Веньку  я знаю как облупленного. Не раз вместе с ним отдыхали после работы. Так вот, захожу я к нему в будку и задаю законный вопрос про кинокартину. Венька тут за-улыбался и говорит, что толком сам не знает про это кино, но на базе ему сказали, что это рассказ об большой змее.
Вот тут я и ошалел. Кто, говорю, может обзывать мою бабу змеей? Может она и есть стерва, но все ж не змея! Объясняю я так Веньке, а он все смеется и что-то бормочет. Ну, врезал я и ему, и его аппарату пару раз. А может и не совсем так. Не помню. Вот потом и стали говорить, что сорвал я важное культурное мероприятие, да еще причинил клубу убыток.
Подумал я после всех этих неприятностей и решил повиниться. Решил рассказать,  все как было и честно-пречестно. Может я и виноват в чем-то, но не так уж чтоб очень. А все причиненные нашему предприятию неприятности обязуюсь исправно отработать на посевной. Под этим обязательством и подписываюсь
                Федор Конда.

.