Домочадцы мои привыкли к моему поведению и потому, на-
верное, редко заходят в мою комнату, видимо, считая меня впав-
шим в детство, либо же в старческий маразм, что, по сути, одно
и то же. Пусть думают, что хотят, но мне приятно, полулёжа на
кровати у окна, молчаливо созерцать жизнь нашей улицы.
Моя немощность не позволяет моему телу выбраться на све-
жий воздух и побыть рядом с разнообразно одетыми людьми,
снующими туда сюда. Мне было бы особенно приятно посто-
ять возле вон той красивой девушки — торговки цветами, или
же вон с тем юношей, играющим на саксофоне. Я давно наблю-
даю за этой парой. Они появляются на улице почти одновре-
менно, в предвечернее время. Каждый раз она приносит новый
вид цветов и окружает ими себя. Немного поодаль от неё стано-
вится он, саксофонист. И каждый раз исполняет новые и новые
мелодии. Сочетание их цветов и мелодий, их нежные взгляды
друг на друга завораживают мой разум и я засыпаю, не зная,
что бывает с ними дальше.
Целыми днями я задумчиво смотрю в окно, ожидая их появ-
ления, мечтая об их дальнейшей судьбе.