Евреям запрещено в шаббат делать сорок девять видов работ. И еще много действий запрещено им делать, хотя видимо они совсем не кажутся похожими ни на пахоту, ни на включение света или покраску. Все равно нарушитель что-то создает и что-то строит, в общем, созидает или разрушает. Странно, но вот перемещать мебель в своем доме - это как раз можно. Многие работы нельзя совершать на общественной территории, а в своих владения, всегда «да», «можно». А «Псик рейша» это такая штука, которая получается в результате, того, что делал-то ты дозволенное, а попутно, невзначай, этак не со зла и необдуманно, взял и сотворил, что-то нехорошее, чего делать, как раз и не следовало. Вроде тащил в своем дворе лавку, для субботней трапезы. И это, как раз, «пожалуйста!». А вот то, что она одной из ножек землю под собой пропорола, это «низзя!», никак «низзя!».
Сумасшедшие эти евреи, да, в общем, все религиозные люди психи. Ну, вот, кто объяснит, что практически во всех культовых религиозных системах их лидеры сравниваются с пастухами (я бы сравнил с баранами), а народ с овцами (я бы сказал со стадом).
Если совсем неудачно пошутить, то эти люди скот, а те, кто этим скотом управляет, значит, его держат, - как бы: скотодержатели. А мы с вами, как бы: скот подержанный.
До чего докатились! Не живет сейчас никто вне стран, вне государств, вне лидеров. Следовательно, подержаны мы все и на все 100. Или на 99.9999…. Исключение составляют вот эти 0.0000000….1. Те, которые эту «Псик рейшу» не делают. Но для этого какие ж мозги нужны!?
Было это в незапамятные времена. В то далекое время и в той стране, где я за три-девять земель пытался это событие похоронить…
Был в одной английской школе на русской территории один очень хороший и очень умный преподаватель физкультуры и была у него в классе девочка, которая ничегошеньки не умела делать. Даже два раза «туда-сюда» через скамеечку не могла перепрыгнуть. И был у этой девочки папа «заслуженный тренер по футболу.
Но сначала по порядку. Мне тогда было 23, как раз после года в армии, так как в «инфизе» «военки» не было. И еще год художником в гастрономторге, работы по специальности было в обрез, только по блату. Но вот, наконец, освободилось место в специализированной школе. Пришлось всем сказать, что учил немецкий, а не английский. Коллектив принял хорошо, доброжелательно, можно сказать, душеприятственно но немного сдержанно.
Первым, кто представился по-братски, был Сеня Туcик. Второй, вернее, первый преподаватель физкультуры, тот из-за которого мне досталось место. Именно его к девочкам старших классов, почему-то не захотели ставить на уроки. Сеня был удивительно веселым и согласованным человеком, коммуникабельным и широкодухим. При жене гинекологе, ему, по сути, можно было и не работать, но куда душу-то подеть. Он фантастическим образом согласовывал в себе физические данные далеко не легковесного гонщика-велосипедиста с умопомрачительной координацией гимнаста-акробата. Он был способен на любой вечеринке после любого, даже самого резвого тостового (не тестового) старта легко сделать на углу стола горизонтальную стойку, причем на одной руке. В этом положении он брал в зубы стакан с водкой, и, медленно меняя горизонталь выпивал его содержимое. Потом Сеня преспокойненько возвращал стакан на место, и, улыбаясь, присоединялся к празднующим. Причем, дыхание Сени всегда оставалось спокойным и уверенным, а глаза так же нежно смотрели на учительский персонал за сие и за его красивую и добрую жену уважали его поголовно все и без исключений.
Однажды Сеня представил мне Игоря Батурина, человека имевшего в спорте наверное неограниченные возможности, тренера сборной по одной из самых ведущих игр в мире, игры в мяч. Но незадача вышла у Батурина. Дочь его была отличницей и училась в моем классе. Во всем отличница, вот только физкультура подкачала.
Пили мы с Игорем солидно, и в ресторан он меня повел соответственно из-за очень душевного моего понимания его проблем. Город-то у нас не маленький, туризм его основная прибыль, питейные и отдыхательные заведения одно-другого лучше и одно-другого дороже. Так вот, Игорь нас с Туcиком в самый-самый из самых-самых ресторанов затащил. Правда, тут Тусик стойку на одной руке не делал.
Упились мы, в общем.
Думал смогу восстановить тогдашний разговор, но, по сути, его и не было. «Так, о том, о сем, и вовсе - ни о чем». Вроде того, что мяч в сетку забить «за просто так», без жизненных медитаций никак не получится, а в «девятку», в самый уголочек, то есть, «мяч года» не вставишь, если до смысла жизни не дотронулся. И это он о футболистах!
Не получалось тогда диалога, не получалось, одни только монологи.
И ведь согласился же я тогда двойку на тройку исправить. Оказалось мало, - уже на «четверку» глаза закрыл,- нет, жене Игоря нужно было только чтоб - «отлично». Это он ей прямо из ресторана позвонил. И, ведь поставил ей я «отлично», и совсем не за десять супер мячей для школьной команды и комплект формы, это ведь Тусик за мои глаза в подсобку притащил. Просто из солидарности.
Утром ближе к обеду завуч школы мне сказала: «У Батуриной папа умер. Утром в ванной мылся, поскользнулся, головой об чугунную и дорогую шарабах! И все...»
Вот я целую свою жизнь и думаю, что такое «Псик рейша»
Был у меня в то же время друг Толик Буянов, главный тренер по зиме, и была у него жена прима балерина, и была дочка, которая тоже через лавочку прыгать не умела. И Толику сейчас за девяносто, и катается до сих пор, как другому в тридцать по «жисть» не выкатить, и жена его в столице здравствует, и дочь кандидат наук, и дружим мы до сих пор. И в их истории тоже, наверное, был учитель физкультуры. Но никаких «Псик рейш».
И что за наваждение, всегда оглядываться?
Борис Гаврилин. Май 2015 г. Монси.
Вся история записалась в 5.30, во время собирания на работу, между одетым правым носком и неодетым левым.
Ничего ведь, не забыл.