Богач (откусывая кусок круассана и запивая глотком ароматного кофе): мне кажется, ты мне завидуешь…
Бедняк (грызя сухарик и запивая глотком дешевого пива): Никак нет, ваше благородие, как можно…
Богач (морщится): У тебя дурной вкус… не называй меня благородием. Я такой же, как ты. Можно сказать – твой брат. Мы с тобой одной кости. Обращайся ко мне просто: господин Романович. С ударением на втором «о». Запомнишь? Ты что там ешь?
Бедняк (смущенно): Так точно, ваше благород… товарищ Романович. Сухарики, товар… ээээ… господин Романович… с чесноком.
Богач (морщится еще более): Фу! Я же говорю: у тебя дурной вкус. От тебя же будет вонять чесноком. А какой коньяк ты пьешь?
Бедняк: Я не пью коньяк.
Богач: Почему? Кто тебя воспитывал? Надо пить коньяк, закусывать лимончиком… сахарной пудрой так присыпать… Я вот в день выпиваю полбутылки Бурбона и пару бутылок «Клико» и никогда не бываю пьян. Потому что не грызу сухарики с чесноком. Вот как ты после пива с чесноком пойдешь в театр?
Бедняк (угрюмо): Я не хожу в театр.
Богач: Как?!! Куда же ты ходишь? В цирк?
Бедняк (еще угрюмей): В цирк тоже не хожу… денег нет.
Богач (доедая круассан и допивая кофе): А в кино?
Бедняк: А чего там смотреть?
Богач (закуривая «Мальборо»):Ты не патриот. Надо смотреть российские фильмы. Я всегда смотрю российское кино. Оно такое забавное. Не дотягивает до американского, конечно, но смотреть можно… нет, даже нужно. Мы же с тобой патриоты… Или ты не патриот?
Бедняк (допивая пиво и рассматривая бутылку на просвет): Раньше был.
Богач: А почему теперь не стал? Так нельзя. Родина в тебе нуждается.
Бедняк (ставя пустую бутылку под стол): Эх, еще бы пивка… Да мне не по карману быть патриотом. Да и некогда. Мне работать надо. Вот на вашем предприятии, господин Романович, мне опять зарплату урезали.
Богач: Да что ты говоришь?!! Не знал, не знал… Вот мерзавцы. Я разберусь… (задумывается). Впрочем, ты же знаешь, что у нас трудности. Сырье опять же подорожало. Тарифы на железной дороге выросли неожиданно. Ты должен меня понять. Ты же патриот, я надеюсь? Ну, родину ты не любишь, это я уже понял, но наше предприятие – это ведь твоя семья. Ведь это же наше с тобой предприятие?
Бедняк: Да вроде нет…
Богач: Ну, как же нет?! Я владею – ты работаешь, значит – наше… У тебя, я вижу, совсем нет чувства патриотизма… В театр не ходишь, кино не смотришь, завод не любишь… Ты при советах жил?
Бедняк: Жил.
Богач: В кино ходил?
Бедняк: Ходил. В библиотеку тоже ходил…
Богач: А сейчас почему в библиотеку не ходишь?
Бедняк: А ее закрыли. Зато открыли винно-водочный магазин. Я там пиво иногда беру…
Богач: Вот убогий! Деньги, небось, копишь?
Бедняк: Коплю.
Богач: Да на что тебе деньги? Ты ведь и за границей, наверно, не бываешь?
Бедняк: (со вздохом): Не бываю.
Богач: А где ж ты отдыхаешь? У тебя ж отпуск длинный, целых три недели.
Бедняк (закуривая «Приму»): Да тут есть местечко, километрах в 30-ти от города, там дом у свояка. На озере. Так… рыбку ловим, в шалаше ночуем, в баньке паримся…
Богач: Видишь, какой ты счастливый: живешь на природе, ни от кого не зависишь, в русской баньке паришься… А я то в Лондоне, то в Париже… Ну, иногда на Канары смотаешься… или в Эмираты. Такая скучища! Завидую.
Бедняк: Завидовать нехорошо.
Богач (кашляет): Кхе-кхе… ты прав – нехорошо. Но я тебе завидую. Вот прямо говорю, как брату: завидую Так хочется попить деревенского молочка…
Бедняк: Там коров не держат. И птицу не держат. Там асфальт.
Богач: Правда? Жаль. А я уже размечтался. У меня билет на самолет до Лондона на июль. Так хотел его сдать и с тобой вместе – в деревню… Эх-х.. не везет мне.
Бедняк (насмешливо): Так купите себе деревню, с землей, с коровами…вам средства позволяют.
Богач (обиженно): Ну, вот, ты ерничаешь… Я тебе как брат брату, а ты… Это все потому, что ты мне завидуешь.
Бедняк (раздраженно): Я не завидую.
Богач: Ты, наверно, Шариков. Тоже, видно, хочешь все отнять и поделить?
Бедняк: Отнять не хочу, но вот поделить…
Богач: Но-но, с какой стати я буду с тобой делиться?!
Бедняк: Но мы же браться! Сами же говорили, господин Романович.
Богач: Говорил. Но ты не так понял. Я вот тут с тобой закусываю по-братски… Значит, мы братья. Я же не виноват, что ты коньяк не пьешь, а предпочитаешь пиво с сухариками. Это твой выбор. Я его уважаю. А я пью «Клико», это мой выбор, и ты должен его уважать. Вместе мы – сила.
Бедняк: Против кого сила?
Богач: Против супостата. Супостат – он не дремлет.
Бедняк: А супостат-то кто?
Богач: Ну, мало ли… красные, например….
Бедняк: А что красные?
Богач: Так ведь они норовят наш с тобой завод у меня отнять и поделить…
Бедняк: Ни разу не слышал. (Задумчиво) Насчет поделить – это интересно…
Богач: Что значит – интересно? Ты красный, что ли?
Бедняк: Да вроде нет. Даже в партии не состоял.
Богач: Это ты правильно… Плохая была бы у тебя партия. Ты же знаешь, что она не выражала интересы народа.
Бедняк: А чьи выражала?
Богач: Ну, я точно не знаю. То ли коммунистов, то ли бюрократов. Ты лучше в мою партию вступай.
Бедняк: А чьи интересы она выражает?
Богач: Ну, ты наивняк! Твои, конечно! Ты же нуждаешься в свободе? Ну, чтобы регулярно на Канары ездить? Или браки. Ты же согласен, что мужчина должен иметь право на брак с мужчиной?
Бедняк: Да как-то не очень… А что там еще написано?
Богач: Где? Ах, в программе… Ну, как? Чтобы на пенсию ты выходил в 65 лет… Что тебе на пенсии делать? С женой ругаться да мух давить? Ты же не большевик, чтобы не работать! Ты же хочешь работать? Так мы тебе разрешим работать 10 часов в день. Что еще? Ах, да! Образование – платное. Медицина – платная. Я же представляю, как тебя достало это самое бесплатное образование! А бесплатная медицина?!! Это же слезы, а не медицина…
Бедняк: (чешет затылок) Как-то это слишком крутенько… Я только собрался на пенсию через три года выходить… А теперь что же – еще восемь лет трубить?
Богач: Опять завидуешь? Не смей! А то я тебя опять Шариковым назову. И дразнить буду: Ша-а-а-риков!
Бедняк: Да я бы потерпел ради пенсии. Да и фамилия моя – Шариков.
Богач: Да ну! Как же ты с такой фамилией живешь? Почему не сменишь?
Бедняк: Да как-то не думал… у меня и отец Шариков, и дед… а теперь и сын, и внук….
Богач: Эээээ… это у вас целая династия Шариковых, выходит. Да, трудно тебе. И что, сын ни разу не говорил, что с такой фамилией неприлично?
Бедняк: Сын не говорил. Дочь говорила когда-то. Да она замуж вышла. Теперь она по мужу Преображенская.
Богач: Да, у меня дочь тоже замужем. Стала Кира Швондер по мужу. Мне не нравится, но ведь ничего не скажешь! Люблю, говорит, мужа, хочу носить его фамилию!
Бедняк: Даа, с дочками – оно так! Не поспоришь. Ну, ладно, мне пора, ваше провосход… товарищ Романович! Обещал теще огород вскопать.
Богач: Да и мне пора. Надо к корпоративу готовиться. (Пожимает бедняку руку) Ну, давай! И смотри – не завидуй мне! А то обижусь.