Ксения – очень крупная фигура на нашем клиросе. Во-первых, она наша староста. Во-вторых, сразу несколько историй нашего молодого клироса связано именно с ней. Ну, а в-третьих, она просто хороший человек! А хорошего человека, как известно, должно быть много!
И вот – первая история!
Рождественским постом совершалось в нашем храме Таинство Елеопомазания или, по-другому, Соборование. Никольский храм молодой, ему всего лишь тринадцать лет, поэтому соборований он на своём веку видел не так уж и много. Но по сравнению с нами, он просто умудренный старец. Мы дарили Богу полагающиеся песнопения в первый раз. Ну, или, как в первый.
– На репетиции всё должно получаться на 200 процентов. Тогда на службе, дай Бог, получится процентов на пятьдесят… – с такой незамысловатой закономерностью знакомили нас.
Мы старались, но легче от наших стараний если и становилось, то ненамного – просто опыта ещё недоставало. Но, ладно мы, певчие. Наша регент, Елена Алексеевна, по своему регентскому опыту была всего лишь на один шаг впереди нас (так она сама часто говорила), поэтому переживала изрядно, больше нашего – ведь вся ответственность за службу лежит именно на регенте!
И вот мы поём всё необходимое на Соборовании, улавливая хитросплетения службы: стараясь попадать в нужные места и тональности, внимательно ловя каждый жест нашего руководителя, буквально глядя ей в рот. Напряжение сумасшедшее. Это у нас, певчих, а степень напряжения у малоопытного регента мы осознали чуть позднее.
– Называйте ваши имена… – обратился священник ко всем стоящим в храме, во время чтения одной специальной, довольно длинной молитвы (есть такое место в Соборовании, где соборующиеся должны вслух назвать свои имена).
– Ксения… – нараспев сказала Ксения в общем хоре голосов, и услышала эхом, что кто-то рядом так же назвался Ксенией.
«Интересно, какая это Ксения стоит рядом с нами?» – размышляла наша староста и осторожно, не то чтобы специально, но стала оглядывать стоящих поблизости. Но, никого не найдя, снова углубилась в службу.
– Называйте ваши имена… – вновь обратился священник ко всем стоящим через какое-то время, и в этот раз наша Ксюша была уже начеку.
– Ксения, – сказала она и…
Наша регент, Елена Алексеевна, видимо, тоскуя по своей бытности обычной певчей, стояла и с блаженным видом переводящего дух воина в задумчивости повторяла за нашей старостой её имя…
На следующем соборовании мы уже пели немного увереннее. Помню, стоявшие вокруг нас соборующиеся безмолвно всё удивлялись: «И что это имя «Елена» повторяют так много голосов? И в особенности мужской?!»