— А ты, я гляжу, не бедствовал, за пятнадцать суток холку наел, щеки, как у хомяка, и второй подбородок появился, да и трудовой «мозоль» выпирает, — похлопал по животу Леонида в затрапезной куртке, отбывшего срок ареста за мелкое хулиганство, его собутыльник Семен. И переведя дух, продолжил:
— Как на курорте, поди, побывал. Наверное, тебя на нарах кормили до отвала, а я здесь на свободе чуть с голодухи ноги не протянул.
— А ты, Сень, знаешь из какой растакой кухни нас, пятнадцатисуточников кормили?— оглаживая выпирающее брюшко, с интригой спросил Леонид и с блеском в осоловевших глазах заметил. — Ни за что не догадаешься.
Семен, переминаясь с ноги на ногу, озадаченно потер ладонью узкий лоб, проворчал:
— Признавайся, где холку наел, не томи душу.
— Из ресторана!— с пафосом заявил еще недавний обитатель изолятора временного содержания. — Не может быть такого, брось заливать, не вешай мне лапшу на уши, иначе я ее тебе намотаю на рога, — возмутился Семен.
— Вот те крест, — неуклюже перекрестился Леонид. — Кормили нас трижды в сутки, как полагается. Пищу доставляли в термосах, в добавке никому не отказывали, а наоборот, хвалили за хороший аппетит. Ведь тот, кто хорошо ест, и работает, как вол.
— Ну, если так, то я не прочь отдохнуть на вольных хлебах, — произнес Семен.
— Нет ничего проще, — усмехнулся Леонид. — Увидишь где-нибудь поблизости милиционера и выругайся матом, но волю рукам не давай, иначе по другой более суровой статье в колонию загремишь. А так за мат, мелкое хулиганство дадут тебе суток десять- пятнадцать, вот и отдохнешь, откормишься на дармовых казенных харчах. Я то ж малость отдохну на свежем воздухе от вонючей камеры и снова туда. Если хошь, то вместе и пойдем...
Леонид не солгал. В одном из городских отделов милиции кормежка административно арестованных, действительно, осуществлялась из ресторана. В термосах привозили пищу – ассорти смеси борща, супа харчо, разных гарниров и салатов. Обнаруживая в этом кулинарном «шедевре» пробки от бутылок из-под шампанского, водки, коньяка или вина, остатки торта и фруктов, дольки лимона, маслины, смятые салфетки, губную помаду и даже мелкие монеты, арестованные шибко огорчались, что их обделяют спиртными напитками. Под такую закуску и одеколон «Тройной» был бы нарасхват.
Смакуя ассорти, они повторяли: «Остатки всегда сладки ». Часть харчей у них урывал кинолог старшина Криничный, для свиней в подсобном хозяйстве. Тем не менее, ресторанной пищи хватало на всех. Нынешние обитатели изолятора, живя впроголодь на куцем меню и скудном пайке, конечно же, позавидовали бы советским бомжам, вкушавшим деликатесы из ресторана.
г. Джанкой