Современная Немезида.
1
Был хмурый, очень дождливый вечер. Машина неслась почти на предельной скорости, дворники стеклоочистителя едва успевали сбивать потоки, неумолимо льющейся воды. Девушка, сидевшая за рулем красного, но уже не нового Феррари, мчалась в один из провинциальных городков, где ей предложили должность, учителя младших классов. Предложили же ей эту работу после того, как посоветовали, тихонечко уйти с должности в одном из престижных колледжей, где она преподавала иностранный язык. Причиной подобного увольнения молодой девушки, послужил инцидент, случившийся на одной из публичных встреч, где она грубо и довольно в нелестной, как оказалось форме, высказалась по поводу работы администрации данного колледжа, да и не только. Дождь- то стихал, то начинал снова лить, и как казалось, с ещё большим усердием. Но вот, впереди появились первые, мерцающие в струях дождя огни города.
– «Наконец- то!» – Подумала девушка и добавила обороты двигателя. Спустя несколько минут, не снижая скорости, машина скользнула в ночной город и только после этого её, снизив, медленно покатила по залитой водой пустынной улице.
Девушка всматривалась в рекламные вывески, пытаясь найти для себя, хоть какую- то да нужную ей информацию. Как вдруг, увидела впереди стоящую и мерцающую своими разноцветными огнями, словно рождественская ёлка, машину ДПС. Подъехала к ней. Опустив дверное стекло и выглянув в него, громко крикнула.
– Э – э – э…. Есть кто живой?!
Ответа не последовало, казалось, что машина совершенно пуста.
– Вы что там, вымерли все, или просто так, дурру гоните?!
Машина ДПС качнулась, из нутрии послышалось какое- то довольно невразумительное ворчание. Спустя пару минут, тихо опустилось стекло. – Ну почему сразу вымерли, причем тут дурры разные, которых гнать куда- то нужно? Я как видите ещё живой, вполне нормальный человек; – бормотал спросонок, высунувшийся в оконный проем сержант.
– Как мне проехать в ближайшую гостиницу?! Желательно с обустроенной в ней, или рядом с ней автомобильной стоянкой. – Спросила девушка.
Сержант почесал щеку, затем затылок, снова щеку, двумя кулаками отто-пырив костяшки указательных пальцев, навел резкость в заспанных глазах и только после этакой, если наблюдать со стороны, забавной процедуры, вертясь на сидении, и жестикулируя руками, стал как бы вкратце, объяснять маршрут движения.
Выслушав, целую тираду: наставлений, поучений, предостережений и прочих, по мнению сержанта нужных подсказок, поблагодаривши как можно вежливей блюстителя порядка, девушка уехала по указанному маршруту.
Отель а так же автостоянка находились за два квартала от того места где дремал инспектор, поэтому искать их долго не пришлось, и уже спустя час, может чуть больше, девушка приняв с дороги душ, улеглась в постель. Сон не заставил себя долго ждать, пришел внезапный и довольно крепкий…. К утру дождь успокоился, но небо оставалось затянуто тучами, сквозь рваные дыры в которых то - в одном, то в другом месте пробивались солнечные лучи. Проснувшись от того что один из таких вот лучиков заглянув в окно гостиницы стал пригревать девушке лицо. Она поднялась с постели и направилась в ванную, умывшись, она оделась и спустилась на первый этаж гостиницы, дабы позавтракать в гостиничном кафе, поскольку не могла точно сказать, когда ей придется обедать и будет ли вообще на него время. Позавтракав и поднявшись к себе в номер, девушка взяла папку с документами, сумочку и быстрым почти бегущим шагом поспешила на стоянку за машиной. Опаздывать в первый же день ей не хотелось, да и не очень- то это она любила. Выезжая со стоянки, она сразу же обратила своё внимание на автобусную остановку, где находилось чуть больше десятка пассажиров ожидающих нужный маршрут. Остановившись на остановке, спросила место нахождения нужной ей школы, на что к её машине подбежал парнишка лет десяти и заявил, что с удовольствием проведет её туда, так как является учеником этой школы. Качнувши в знак согласия головой, девушка открыла дверь и в тот же миг, в салон уселся мальчуган, со словами поехали, а- то директор терпеть ненавидит всех тех, кто опаздывает и лично стоит у входной двери каждое утро, фиксируя нарушителей дисциплины. После чего наказывает, невзирая на личности. Дорога к школе оказалась не такой уж и близкой и девушка, воспользовавшись этим, стала задавать парнишке как бы на первый взгляд невинные вопросы, на которые тот с нескрываемым энтузиазмом охотно отвечал. Поэтому на момент прибытия она уже знала все школьные события, а так же сплетни насколько вообще их мог поведать её довольно уж болтливый пассажир.
У школы была небольшая, но довольно удобная, покрытая асфальтом площадка, которая служившая как бы импровизированной стоянкой для машин, школьного персонала, но и гостей данного заведения. Припарковав машину на школьной стоянке, девушка открыла дверцу и выпустила с её салона, своего болтливого пассажира. Выпорхнув из машины во двор, и на ходу крикнув спасибо, мальчишка смешался со своими товарищами, собравшимися у школьного входа. Сама же, закрыв машину, направилась к директору. Тот, как и объяснил ей попутчик, находился у входной двери и пристальным взглядом встречал и провожал в помещение школы всех вновь прибывших как учеников, так и коллег по своему нелегкому и довольно хлопотному ремеслу, ремеслу учителя, наставника, друга. Ведь- то, как поставит себя педагог впервые секунды, минуты знакомства с теми которых ему доведется учить, в большой степени зависит и его дальнейшая судьба, восприятие его учениками как лидера, или плебея нестоящего и скорлупы от выеденного яйца. Беспрекословно слушаться, во всем подражать ему, относясь с уважением как к старшему товарищу, или вообще игнорируя, не брать во внимание все его наставления, учения, да и самого его, считать пустым местом.
– Здравствуйте; – подойдя к директору, поздоровалась девушка. – Я Каукина Вера Николаевна, новая учительница младших классов, направленная к Вам….
– Да, да я понял! – Директор поднял голову и посмотрел на вновь прибывшую учительницу. Это была молодая, довольно стройная, одетая в прилегающий и, по всей видимости, сшитый на заказ костюм. На ногах, аккуратные, на низком каблуке, подобранные под цвет костюма туфельки. Средней длинны волосы, плотно облегали голову и были стянутые сзади, по вкусу подобранной заколкой. Довольно симпатичное личико с настолько темно карими глазами, что на первый взгляд казались бездонными, всем своим видом излучало доброту и безграничную ласку. Но присмотревшись ближе, становилось ясно- то, что на тебя смотрит незыблемый взгляд, с довольно волевого лица, уверенной в свои силы женщины. От подобного чувства, становилось как- то неуютно и ты чувствовал себя, маленьким нашкодившим мальчиком. – Меня же зовут, Неретин Сергей Порфирьевич. Давайте пройдем ко мне в кабинет и там обо всем, и поговорим.
Кабинет директора, небольшая комнатушка на втором этаже рядом с учительской. Войдя вовнутрь, директор жестом руки указал на стулья стоящие рядочком у стенки и предложил присесть.
– Спасибо! – Сказала Вера и присев на стуле, пристально посмотрела на директора.
Это был: высокий, подтянуто стройный, довольно привлекательный мужчина, лет сорока, коротко остриженные темно русые волосы и аккуратная борода придавали ему, как бы большей строгости уверенного в себе мужчины.
– И так, Вера Николаевна, что мы имеем. А имеем мы следующее. Квартиру, пускай даже не слишком шикарную и не в престижном районе, но дешевую, и недалеко от школы я Вам снял. После занятий подъедем, и все посмотрите сами. Если она всё же не понравится так Вы вправе подыскать себе что- то и лучше, но это уже будет Ваше личное дело. Далее! Поскольку Вы учитель младших классов я определил в Ваше распоряжение второй «А» класс, куда мы сейчас и пройдем для Вашего знакомства с подопечными. – Директор протянул вперед себя руку ладонью вверх, указав ею на дверь.
День в школьных хлопотах пролетел практически незаметно. По оконча-нию уроков, ученики разошлись по домам, а Вера Николаевна направилась к кабинету директора школы, поскольку тот обещал отвести её на снятую квартиру.
– Да, да, Вера Николаевна, одну минутку, сейчас поедем! – сказал дирек-тор, собирая со стола какие- то бумаги в папку. Положив папку в кейс, он поспешил к выходу.
Снятая квартира, действительно находилась не далеко от школы и хоть не в престижном районе, но в довольно таки хорошем состоянии.
– Ну и как, Вам нравится квартира, или все же нет?! – Спросил директор.
– Вполне приличная квартирка, можно жить. – Сказала Вера и улыбнулась.
– В таком случае, я сейчас отгоню машину в гараж и мы посидим в каком- то кафе, тем самим как бы отметим Ваше благополучное прибытие к нам, и начало работы на новом месте. Вы согласны?
– Пожалуй, да! Не мешало - бы, сесть чего не будь.
– Вот и ладненько! Тогда поехали; есть тут одно укромное местечко, я в нем частенько бываю, но и кухня там отменная. Да и вообще, как там Витя? А- то мы с ним всё больше по телефону общаемся.
– Витя в своём репертуаре…. Молод, здоров, подтянут; ничуть не изменился. Работа, спортзал, жена, дети, рыбалка, охота…. А я всё думаю, зададите Вы мне этот вопрос или нет; спросите о брате или с чего- то другого начнете.
– Понятно! Вера Николаевна…. Я вижу, Вы с конопатого, гадкого утенка, да к тому же вечно дерущейся с парнями, избалованно упрямой девчушки, превратились в прекрасного лебедя, можно сказать принцессу….
– Ага, только принцесса всё больше на ту, что на горошине смахивает.
– Да нет! Это Вы уже преувеличиваете. А вот кстати, и наш кабачок.
И действительно, это было довольно приятное заведение, в котором всё было продуманно до мелочей, как с интерьером, так и с ассортиментом блюд. Обед за ненавязчивой беседой плавно перешел в ужин. Так же незаметно перешли со слово сочетаемости Вы, заменив его более дружелюбным Ты. День близился к закату и как не прискорбно, но пора было и расставаться. Директор Сергей Порфирьевич, вызвав такси, отвез Веру в гостиницу, где она забрала свои вещи и рассчиталась за номер, затем гастроном за кое какими продуктами, после чего доставил на снятую квартиру, сам же отправился к себе домой. Сидя в такси, он уже представлял какой сейчас скандал, закатит ему, его благоверная, до изнеможения ревнивая дурра, жена. – «Господи или вразуми ты эту сучку, или и- то, что есть отыми, от этого только легшее всем жить- то будет», – думал про себя директор, подымаясь по ступенькам к своей квартире. Предчувствия его не обманули, скандал, затеянный его женой, был до краев насыщен сценами неудержимой ревности, бешенства, изысканной бранью, визгом и массой всевозможных угроз.
Утро, как всегда не предвещало ничего дурного. Сергей проснувшись: поднялся с постели, принял душ, и, позавтракав, собрался уходить. В очередной раз пробежался взглядом по квартире, остановил свой взгляд на лежащей в кресле, с обмотанной полотенцем головой жене; подумал. – «Снова эта сучка, панты свои дешевые показывает, и когда же всё - таки надоест ей дурью- то маяться. Господи да вразуми ж ты её!» – И захлопнув за собой входную дверь, директор направился в школу.
Вера также: проснувшись, направилась на кухню, приготовила завтрак, и как говорят, на скорую руку перекусив, стала собираться идти на работу. Сегодня, был её второй рабочий день. И начинать его с плохим настроением; только из-за предчувствий от дурного сна. Как- то не хотелось.
По окончании первого урока Вера Николаевна вошла в учительскую, где чуть ли не столкнулась с раз ярённой, мечущейся со стороны в сторону всклокоченной, среднего телосложения, с обильно украшенным веснушками лицом, женщиной. Увидев Веру, та зашипела, словно драная, кошка и бросилась с кулаками на учительницу. Но, проведенный в спортзале не один год, а как, ни как десять, не прошли для Веры даром. И своим черным поясом она так же владеет не зря. Мгновение потребовалось на- то чтобы агрессивно настроенная дама, сгребая пышной задницей стулья, исчезла под ближайшим столом. Придя в себя и поняв, что кулаки тут совершенно не уместны, всклокоченная женщина приняла другую тактику. Выбравшись, испод стола. При этом раздвинув перевёрнутые и тем самим мешавшие дальнейшему передвижению стулья, женщина стала громко кричать и обзывать Веру: проституткой, шалавой, столичной шлёндрой и тому подобное. Обвинять в том, что, не успев приехать, сразу стала отбивать чужих мужей. На истерический крик, доносившейся с учительской сбежалось почти половина, всего персонала школы. Положив на ближайший стол, классный журнал и стопку тетрадей, Вера бросилась к злорадствующей, орущей на всю школу женщине, чтобы раз, и навсегда заткнуть ей, чем ни будь рот. Но та, поняв что, по-видимому, вновь загрузила лишнего, поспешно кинулась наутек.
– Что это было? – Осматриваясь по сторонам, с ироничной ухмылкой на лице спросила у присутствующих Вера.
– Я, завуч этой школы, Мартынюк Лидия Васильевна, сказала пожилая женщина, сидевшая за первым столиком. А, Вы, имели честь, только что познакомится с Марией Афанасиевной, то есть женой нашего директора школы.
– А кто, простите за банальный вопрос, наплел ей что- то обо мне и откуда она меня может знать? – всё так же недопонимая сути происшедшего, спросила Вера.
– Да ей и ненужно Вас знать, – продолжила завуч. – Ей достаточно и того
что она видит Вас вообще в первые, а муж видать вчера припозднился с работы, вот она и взбесилась. Здесь она частый гость, так что привыкайте. Я и не надеялась, что всё это закончится столь быстро, в основном концертная программа этой фурии затягивается на много дольше.
– Она бы и сегодня затянулась, если бы эта сучка не наложила в штаны. Явно паскудница не ожидала такой развязки. Привыкла, что всегда верх держит. Тут её уж ублажают, то водички поднесут, то капли сердечные суют, слезно просят успокоиться, правоту свою доказать пытаются. А сегодня, ну ты глянь, ишь облом- то, какой, трах, и улетела под стол! Долго сюда с разборками видать, не явиться; – сказала молодая, примерно лет тридцати учительница, стоящая рядом с Верой. И добавила. – Я Зайцева София Кирилловна, преподаватель русского языка и литературы, Вас Вера Николаевна я уже знаю. Так что поздравляю с благополучным слиянием с нашим дружным коллективом. – И приветливо улыбнувшись, подала Вере руку.
– Тогда всё ясно! А- то я уже и волноваться было начала. – С довольной миной на лице, сказала Вера.
– Оно и видно! – Добавила Зайцева и улыбнулась.
– Спасибо Вам, Вера Николаевна, и извините за этот спектакль, мне он и самому неприятен. Но ничего изменить я, увы, не в силах. – Сказал стоящий всё это время у входной двери директор школы. – А сейчас попрошу всех у кого по плану занятия, разойтись по учебным классам. И ещё раз прошу извинить за этот каламбур.
По окончанию уроков Вера вышла со школы и направилась к своей машине на школьную стоянку, едва открыв дверцу, за спиной услышала шаги и голос.
Голос принадлежал директору школы. – Вера Николаевна! Можно Вас на минутку.
– Да! Слушаю Вас, Сергей Порфирьевич.
– Вера Николаевна, Вы уж извините ради Бога, за поведение этой ненор-мальной дурры. Своими беспочвенными ревностями, она уже практически большую часть педагогов замучила. Что я уже только не предпринимал и к врачам её возил, и по все возможным ворожеям, бесполезно.
– Ничего страшного, Сергей Порфирьевич, бывало и хуже, а это так, простое недоразумение.
– В таком случае, давайте в знак примирения сегодня вместе поужинаем. А! Как Вы на это смотрите?
– Конечно Сережа, можно и поужинать. Надеюсь, твоя благоверная не прибежит мне косы драть. Потому что у меня тоже нервы не железные, могу и ноги ей при случае, в обратную сторону вывернуть.
– Да нет Верочка, она не прибежит.
– Тогда приходи к шести, в то же кафе, где были вчера.
– Договорились! Буду к шести.
Вера села в машину и умчалась. У неё собрались кое, какие наболевшие вопросы, которые она не хотела откладывать в очень длинный ящик.
Сергей постоял ещё некоторое время, в голове роились какие- то заумные мысли: он закурил, выпустил огромное облако дыма, хлопнув дверцей машины, вырулил со стоянки и надавил на газ.
В дверь квартиры директора школы настойчиво позвонили. Женщина, убрав немного громкость телевизора, откинула в сторону плед, в который была укутана, поднявшись с кресла, направилась к входной двери. – Кто там?! – громко спросила она.
– Я! – послышалось за дверью.
– Кто я, зачем я, и кого это там несет нелегкая? – Ворчала себе под нос жена директора школы Мария, отпирая автоматическую защелку замка на входной двери. Дверь распахнулась и в тот же миг, ко лбу Марии Афанасьевной прижалось дно, пластиковой литровой бутылки.
– Ты что, да я!!! – Это всё что успела сказать Мария Афанасьевна. Самого хлопка, она уже слышать не могла, поскольку содержимое её черепа, довольно обильной массой в следующую секунду, уже стекало по обоям прихожей. А тело его хозяйки распласталось на половом коврике. Дверь защелкнулась в исходном положении, и только ведущий, какой- то очередной телевизионной программы нарушал воцарившуюся в квартире тишину.
Вера, немного опоздав на встречу в кафе, прикидывала в мыслях, что сейчас скажет Сергею, и чем будет мотивировать свою задержку. Но придя на место встречи, поняла что её, так называемый ухажер, не очень- то и блещет пунктуальностью, поскольку и сам опаздывал уже примерно минут на сорок, если не брать, конечно, во внимание то, что мужчина должен всегда приходить немного раньше женщины. Тем самим, подчеркивая своё к ней уважение.
Но вот, наконец, явился и он. Подойдя к Вере, Сергей стал оправдываться и как- то нескладно, порой даже запинаясь, он всё же попытался объяснить причину задержки. Но как бы там не сложилось, всё ж ужин прошел превосходно. Проводив Веру практически до двери квартиры и отказавшись от предложенного ею чая, Сергей отправился домой. Ему, конечно же, хотелось остаться с этой женщиной. Любить её: владеть ею, самолично, нераздельно, вечно. Но какая- то неведомая сила влекла его домой, и от этого на душе Сергея присутствовал некий непонятный, пробивающий ознобом холодок. Холодок, какого- то недоброго предчувствия. Предчувствия некой страшной неизбежности.
Придя к дому и уже подымаясь по лестничному маршу, Сергей прокручивал в голове, что ему сейчас придется сочинять в своё оправдание, а оправдываться, как это ни прискорбно, но по любому всё же придётся. Придётся, как тут не верти. С этой мыслью Сергей вставил ключ в дверной замок, провернул и открыл дверь. Шок, который настиг его в следующий миг, лишил дара речи, способности шевельнутся, принимать хоть какие- то решения. Стоя в дверном проеме, Сергей боялся шелохнуться, кричать, звать на помощь. Он тупо смотрел впереди себя, словно кролик на удава, собравшегося его глотнуть, и только бесшумно раскрывал рот. Мысли, в голове Сергея обгоняя, друг, дружку, нелепо путались, и подгоняли к ещё более замысловатым действиям. Вконец измученный Сергей, всё – таки, как бы взял себя в руки и, сделав несколько шагов назад, обхватив голову руками, присел на ступеньку. Сколько так просидел, он вспомнить даже и не пытался, это было бы напрасной тратой времени. Окончательно пришел он в себя, только после того, как перепуганная соседка, не сумев привести его в чувства тряся за плечи, окатила холодной водой из огромной эмалированной кружки. Сергей съёжившись, вздрогнул от столь неожиданной водной процедуры, посмотрел на соседку, молча, встал и снова подошел к распахнутой двери. Картина, так шокировавшая его вначале, в этот раз была воспринята более спокойно. Сергей вынул с кармана свой мобильный телефон и, садясь обратно на ступеньку, спокойным голосом вызвал милицию.
– Спасибо Вам тетя Нина, спасибо, что привели меня в чувства. А- то бы я Х- то знает, сколько бы, просидел здесь в этаком трансе. – Сказал Сергей, обращаясь к соседке.
– Не за что Сережа, мы ведь соседи, а это почти как родственники. И кто же тогда друг, другу поможет в нелегкую минуту, если не мы. Ты сынок главное держись и не падай духом. Всё в этой жизни проходит, глядишь пройдет и это. Крепись!
– Да, тут Вы правы… Спасибо Вам и за слова Ваши теплые, Спасибо, тёть Нин.
Милиция прибыла как нестранно, но довольно оперативно за каких- то минут десять, может чуть больше.
– Кто хозяин квартиры? – Спросил молодой парень, прибывший в составе группы.
– Хозяин квартиры я, – ответил Сергей Порфирьевич, подымаясь со сту-пеньки, и добавил. – Милицию вызвал тоже я; но простите, с кем имею честь.
– Опер уполномоченный лейтенант Кирилов Владимир Федосеевич. – Сказал молодой парень и предъявил свое удостоверение.
– Неретин Сергей Порфирьевич, – представился хозяин квартиры. – А в прихожей моя жена, Неретина Мария Афанасьевна, которую я, придя домой и, открыв дверь, обнаружил, в таком вот плачевном состоянии.
– А почему вся одежда мокрая, ссора какая была, или как?
– Скорее всего, или как…. Вон тетя Нина с кружки холодной водой окатила, пыталась в чувство привести. Я как дверь открыл, чуть инфаркт не получил от того что увидел в прихожей.
– Так, так, так… что же тут у нас всё - таки случилось? – спросил Кирилов как бы сам себя.
– Да вот как видите, кажись убийство, – попытался сострить хозяин квар-тиры.
– Да это я и сам вижу, пока, слава Богу, зрячий. Но, да ладно сейчас мы всё это обсудим, но и должным образом запротоколируем. – Продолжал ворчать опер. В этот миг в кармане лейтенанта зазвонит телефон, он неторопливо вынул его с кармана и ответил. – Да, слушаю Вас Леонид Борисович!
– Что там у тебя; что- то серьезное, или так бытовуха?
– Убийство и до….
– Ладно! Сейчас буду.
– Сейчас будет, это хорошо, что будет, очень хорошо. – Мурлыкал опер, пристально рассматривая пол, стены и прочий интерьер прихожей.
Спустя некоторое время в дверном проеме появился и ещё один, но уже немного постарше возрастом мужчина, с кожаной папкой в левой руке. – Ну что тут у тебя?! – спросил он.
– Да вот как видите, осматриваюсь, – сказал лейтенант.
– Но это я и сам вижу. Ты более конкретно, что либо, можешь сказать?
– Конкретно! Конкретно, пожалуй, что и нечем порадовать, так одни до-мыслы.
– Всё ясно… Ты просмотри да скрупулезней эту вот стенку. Её пенопластово гипсовый интерьер, сплошь завешанный этой экзотично вьющейся цветочной растительностью, может многое прятать. И если судить по расположению тела то где- то в этих дебрях должна быть и пуля, к тому же от довольно приличного калибра.
– Думаешь, здесь был Кольт?
– Нет! Предполагаю что Гном и, судя с остатков черепа жертвы, выстрел был произведен практически в упор. Кстати там, на лестничной клетке валяется капроновая, по моему, литровая пивная бутылка и, судя с её внешнего вида; мне что- то так кажется, не она ль сыграла роль глушителя.
– Да, ОЦ – 20 довольно серьезная машинка. – Сказал лейтенант и напра-вился на лестничную клетку за пивной бутылкой.
– Насколько я понял, Вы хозяин квартиры и муж погибшей? – Обратился к Сергею вновь прибывший мужчина.
– Вы правы, я хозяин этой квартиры и муж погибшей. Так же и я, придя домой обнаружив её труп, вызвал милицию. А кто, извините за любопытство Вы?
– Старший опер уполномоченный, капитан Коновалов Леонид Борисович и очень хочу с Вами где- то присесть, да посекретничать. – Как Вы на это смотрите?
– Нормально смотрю. Это Ваша работа Леонид Борисович и Вам видней с кем, и о чем секретничать. – Сказал Сергей и жестом руки пригласил капитана пройти.
Войдя в небольшую комнатку скорей напоминавшую то ли библиотеку, а возможно и домашний рабочий кабинет, в котором по обеих стенах с пола и до потолка находились книжные полки, которые были сплошь напханы всевозможными книгами. У окна находился письменный стол, у которого стояло довольно удобное вращающееся современное кресло, на столе компьютер и масса всяческой макулатуры в виде; книг, тетрадей, блокнотиков да листов. Хозяин предложил капитану присесть в кресло у письменного стола, сам же пристроился чуть в сторонке на небольшом стуле, предварительно убрав с него стопку книг.
– И так, слушаю Вас, Леонид Борисович. – Спокойным голосом сказал директор, внимательно посмотрев на сидящего перед ним мужчину. Капитану было: лет тридцать, широкоплечий, коренастый с коротко стриженными темно русыми волосами. Его от природы смуглое лицо, располагало своими ярко выраженными чертами, держался капитан уверенно и всем своим видом подчеркивал, что не страдает особой сентиментальностью. Но в то же время, этому человеку хотелось, как никому другому верить.
– Это я Вас внимательно хотел бы выслушать Сергей Порфирьевич, – тихим голосом сказал опер, вынимая со своей папки несколько стандартных листов и ставя их перед собой, оценивающе пристальным взглядом, окинул сидящего перед ним директора.
– Что ж капитан, чем смогу…. – Директор начал свой рассказ издалека, говорил медленно, но довольно внятно, создавалось впечатление, что он обдумывает каждое сказанное им слово, фразу; боясь как бы сболтнуть лишнее- то о чем в дальнейшем может горько пожалеть. Но, тем, ни менее он рассказал всё, даже о встрече в кафе с новой учительницей и о случае, произошедшем на одной из перемен в учительской с участием его несдержанной в диких ревностях женой.
Опер слушая рассказ директора быстро что- то записывал за ним, иногда переспрашивая, ставил встречный вопрос и снова писал. – «Этот директор не так прост, как может показаться на первый взгляд, и если он действительно замешен в смерти своей жены, то с таким ходоком по бабам, придется, довольно таки повозится». – Думал про себя опер, слушая рассказчика.
– Ну, вот пожалую и всё что я могу Вам поведать; капитан! Если вспомню что- то ещё, сразу же перезвоню и договоримся о встрече. – Сказал директор, подымаясь со стула.
– Да, да я так и понял Сергей Порфирьевич! Еще извините, но есть одна формальность. Вот прочтите и здесь напишите; записано из….
– Я знаю, Леонид Борисович, что и как писать, а текст я читал сразу за ручкой, как говорят по горячим следам. – Взяв у капитана ручку, Сергей на исписанных мелким почерком листах черкнул свой вердикт и, расписавшись, поставил ручку поверх листов вышел из комнаты.
В импровизированной коридоро прихожей, все работы уже были закончены, тело свежее убиенной убрано. Лейтенант, выйдя из квартиры соседки Нины Лаптевой, разговаривал с несколькими любопытствующими зеваками, пришедшими с нижних да верхних квартир, глянуть, о чем завтра весь дом гудеть будет.
– Ну что Володя, всё у тебя, или есть ещё что? – Спросил капитан, выходя из квартиры директора.
– Да, пожалуй, Леонид Борисович что всё, – сказал лейтенант. С Лаптевой переговорил, её показания записал, хотя бабушка и не совсем внятно изложила свои мысли, но понять её можно. Не каждый же день, мозги соседей на стенах можно увидеть. Оставил ей визитку, если что вспомнит, позвонит, я подойду и всё подкорректируем. Второй сосед, возможно, что и видел, но отнекивается, темнит, скользкий он какой- то. Но, да Бог с ним, может что надумает, визитку ему также оставил.
– Пулю нашли? – Спросил капитан.
– Нашли! И как всегда Вы оказались правы. Это таки Гном! Но есть и ещё одно не маловажное примечание, о котором узнаю точнее только после более тщательном изучении данного вещь дока. Сама пуля сильно деформирована от соприкосновения с кирпичной стеной, но есть предположения, что она, прежде чем попасть в ствол оружия имела механическое можно так сказать повреждение, то- есть была подпилена. Но точнее скажут после проверки.
– Тогда пойдем, я тебя подвезу, заодно по дороге обсудим кое, какие нюансы.
– Убрать всё это когда будет можно? – спросил Сергей, ткнув пальцем в сторону прихожей.
– Да хоть и сейчас Сергей Порфирьевич! Мы закончили. – Сказал капитан и, толкнув лейтенанта в плече, попрощавшись с присутствующими, направился по лестничной клетке вниз.
Войдя обратно в квартиру, Неретин вошел в ванную комнату, взял боль-шую капроновую миску, мочалку, щетку, налил в миску теплой воды, немного моющего средства и принялся за уборку. И хоть на душе было тяжело, ныло сердце, но работа шла слаженно и спустя некоторое время уборка была закончена. Сложив аккуратно всё обратно в ванной, Сергей направился на кухню выпить кофе, желательно покрепче, так как его снова начал колотить озноб и казалось что вот, вот войдет Маша, и начнет пилить за какую- то надуманную, её же больным воображением вину. Закончив свой запоздалый, кофей - но бутербродный ужен, или точнее довольно ранний завтрак, Неретин убрал со стола, и направился в спальню. На отдых, ему оставалось чуть больше двух часов, которые пролетели словно одна секунда.
Проснувшись, Сергей быстро поднялся, включил чайник и пошел в ванную, что бы хоть как- то снять с себя навалившуюся ещё ночью невыносимую усталость и до сих пор не оставившую его. Сильная головная боль и словно свинцом налитое тело, некое, грызущее как бы из нутрии чувство вины перед Машей, и необъяснимо гнетущая жажда понять кто, да и за что так жестоко убил эту ревностно больную женщину, не прошло даже после ледяного душа принятого Сергеем перед завтраком. Нехотя позавтракав, не столько для утоления голода, сколько для проформы; сработал многолетний инстинкт. Сергей, закрыв квартиру, направился в школу. Работа для него, всегда была превыше всего, он ею дорожил и даже в такой тягостный для него час, решил провести этот день в коллективе.
Перед уроками, как всегда Сергей Порфирьевич зашел в учительскую, дабы провести общепринятую пятиминутку, дать некоторые указания, сделать замечания и выслушать мнение коллег, как вдруг в учительской затрезвонил телефон.
– Да, слушаю Вас! – Сказала, сняв трубку стоящая рядом с телефоном учительница. – Да, это школа! Есть! Минуточку сейчас дам ему трубку! Это Вас Сергей Порфирьевич, Ваша соседка по лестничной площадке. Просит срочно, – добавила учительница, протянув директору трубку.
– Слушаю Вас, Нина Викторовна!
– Серёженька, извини меня старую! Может я помешала тебе своим звон-ком? Но вчера я переволновалась и многое упустила с виду, а вот за ночь успокоилась и вспомнила, как и что произошло. Кажись, я знаю, кто убил Машеньку. Вот по этому- то я и звоню, спросить номер телефона того молодого парнишки что вчера меня допрашивал. Он оставил мне свою визитку, но куда я её сунула, понятия не имею.
– Да, да Нина Викторовна, есть у меня номер этого опера; сейчас возьму визитку и продиктую. – Директор достал с бумажника визитку и спросил. – Вы слушаете меня?
– Слушаю, слушаю тебя Сережа, диктуй!
– Так вот. Опера зовут Кирилов Владимир Фёдорович, а его номер телефона 4 21___ . Я после работы к Вам зайду и, обо всем том, что Вы ещё вспомнили, мы побеседуем, а пока извините, я занят.
– Хорошо Сережа, я буду ждать тебя и приготовлю что- то вкусное, как бы там ни было, а кушать надо.
– Понял Вас Нина Викторовна, обязательно зайду! – Добавил директор ложа трубку. И уже обращаясь к находящимся в учительской коллегам, сказал. – Ну что ж девочки, война, войной, а конец света пришел не ко всем, так что жизнь как не странно, но продолжается, поэтому идем те работать, нас уже, ждут ученики. – Развернувшись, он вышел с учительской.
Телефон звонил долго и настойчиво, капитан поднял трубку. – Да!
– Здравствуйте! Это милицейский следователь? – Спросил женский голос.
– Старший опер уполномоченный капитан Коновалов!
– Извините, пожалуйста, мне нужен лейтенант Кирилов.
– А кто его спрашивает и с какой целью?
– Я соседка директора школы Неретина Сергея Порфирьевича, Нина Викторовна Лаптева, со мной вчера разговаривал лейтенант Кирилов, но поскольку я очень разнервничалась, то многое запамятовала, а вот за ночь успокоилась и в дополнение, кое, что ещё вспомнила. Я кажись, даже видела убийцу Маруси…
– Нина Викторовна, Вы никуда не уходите, я к Вам сейчас же пришлю Кирилова и Вы, всё ему подробнейшим образом расскажите.
– Хорошо Леонид Борисович, я буду его ждать.
Капитан положил телефонную трубку и, ухмыльнувшись, подумал. – «Неужели всё произойдет так быстро? Даже и не верится». – Он достал из кармана мобильный и перезвонил Кирилову.
– Володя, ты, где находишься?
– Да вот уже на подъезде, минут за десять буду!
– Разворачивайся и быстренько к свидетельнице Лаптевой, она звонила и сказала, что многое ещё вспомнила и, кажись, видела убийцу. Давай Вовчик, да по быстрей!
– Есть быстрей! – громко сказал Владимир и, развернувшись, надавил на газ.
Подъехав к дому, остановился, вышел из машины и направился к подъезду. Уже подымаясь по лестничной клетке, лейтенант подумал; – «вот тишина, как в гробу, Господи прости, ни одного шороха, словно вымерли все». – Подойдя к двери, нажал кнопку звонка, но в ответ не услышал, ни единого шороха за дверью. После повторного нажатия, из-за двери послышался собачий лай, чередующийся с повизгиванием и какой- то невнятной возней животного. – Что это ещё за непонятные приколы, это мы так шутим, да? – сказал сам себе лейтенант и нажал звонок ещё раз. Но ничего нового он так и не услышал. Постояв ещё несколько минут у закрытой двери, лейтенант принял решение позвонить к соседке, поскольку на каждом этаже этого подъезда находились по три квартиры, и так, как Неретина дома нет, то в третьей квартире кто- то да может и присутствовать, а возможно, что и хозяйка второй. Но и в третьей квартире не было, ни единого шороха. Только в квартире Нины Вик-торовны продолжал лаять, с каким- то странным подвыванием, чем- то озабоченный пёс. Лейтенант достал мобильный телефон и набрал записанный вчера вечером, номер директора школы Неретина.
– Здравствуйте Сергей Порфирьевич! У меня есть к Вам парочка вопросов. Вы свободны? Это лейтенант Кирилов.
– Задавайте, слушаю…
– Вы не знаете, где может в данное время находится соседка Лаптева.
– Дома! Нина Викторовна, практически с дому никуда не выходит, в магазин хожу я, аптека это прерогатива медсестры с благотворительного общества защиты, одиноких престарелых граждан. Задавайте свой, следующий вопрос.
– Да это, как бы уже и не вопрос. Она вызвала меня для разговора, а самой дома нет. Только пёс в квартире, как- то странно лает, от такого лая, муторно становится.
– Подождите меня лейтенант, я передам класс другому педагогу, поскольку у меня урок и сразу же приеду. Ключи от квартиры Лаптевой, у меня есть.
Минут через двадцать к лейтенанту подошел Неретин и своими ключами открыл квартиру. Навстречу им, выскочил, пёс породы боксер и, прижавшись к ноге директора, жалобно заскулил. Распахнув по шире дверь, оба мужчины увидели жуткую картину, некое продолжение вчерашнего вечера.
Лейтенант, набрал номер на своём мобильном телефоне и, подождав примерно минуту, сказал. – Леонид Борисович! Возможно, это прозвучит странно, но у нас вчерашний вечер в повторе.
– Володя, ты это к чему клонишь, а?! – Спросил капитан.
– Да вот, только к тому, что в квартире Лаптевой! Скорее всего, но присутствовал тот - же калибр, аналогичная той вчерашней, дырка во лбу, пол черепа в углу и довольно таки со вкусом, испачкан ландшафт коридорной стены. По - видимому, или мне это только кажется, что и здесь был, вчерашний Гном. И если даже мысленно, объединить оба случая, создается впечатление, что хозяйки открывали дверь добровольно, то есть сами. Вопрос! Знали ли они обе своего убийцу, или открыли дверь просто так, с праздного любопытства?
– Так лейтенант! Не гадай на кофейной гуще, сейчас будем и всё проверим. Ожидай!.. – Довольно сердитым голосом сказал капитан и нажал кнопку сброс, на своём мобильнике.
– Понял, охраняю объект и ожидаю Вас. – Сказал лейтенант и присел, прислонившись спиной к стенке у двери квартиры.
– Вот как бывает, а! Живёт себе человек, планы на будущее строит. А тут бах! И мозги стекли со стены и ни тебе планов, ни предложений, ничего нет, да в принципе и ненужно больше ничего. Господи, это же абсурд какой- то! Да и за что, зачем, отняты эти две жизни и кому они понадобились, не понимаю? Но я…. – Рассуждал в голос директор, спускаясь по лестничной клетке в низ, как вдруг, его монолог прервался на полуслове и, после минутной паузы. – Лейтенант спускайся сюда, думаю, это так же стоит посмотреть.
Кирилов нехотя поднялся и направился к стоящему на промежуточной площадке директору. – Что там у Вас!?
Неретин ни говоря, ни единого слова, ткнул пальцем в сторону проходящей у стены трубы мусоропровода.
– Ну и что там такое уж интересное увидели? – Спросил лейтенант. Но заглянув за трубу, даже присвистнул.
- Вот те на! Так это же практически родной брат вчерашнего глушителя. - На полу в уголке валялась простреленная пластиковая пивная бутылка. – Спасибо Вам Сергей Порфирьевич, спасибо.
Снизу донеслись шаги и голоса нескольких людей.
– А вот и ваши коллеги прибыли. – Сказал директор и стал подниматься вверх по лестнице. – Я Карата к себе заберу, пусть не мешает! – Продолжал свой монолог он. – Да в принципе и жить- то он уже останется у меня, мы с ним в одинаковом положении, оба, хозяек потеряли. – Открыв дверь, и уже обращаясь к собаке, сказал. – Пошли Карат! Это теперь твое новое жилище, так что обживайся.
– Привет Вовчик, ну давай докладывай. Что тут у тебя? – Сказал, подойдя к лейтенанту капитан.
– Да что тут, в сущности- то докладывать? Вот полюбуйтесь, вчерашний натюрморт, только с небольшими поправками. А там, чуть ниже, сразу за трубой, точный аналог вчерашнего глушителя. В квартиру я не входил, ждал Вас. Вызванный мною сосед, Сергей Порфирьевич в данное время зашел к себе, чтобы пристроить собаку погибшей Лаптевой. Вот, пожалуй, и весь доклад.
– Что ж и на этом, огромное тебе лейтенант, человеческое спасибо. Ты как я вижу, входишь во вкус, и если подобные дары, будешь приносить мне каждый день, думаю, нам с тобой, ни выходных, ни проходных, как своей задницы не увидеть. – С каким- то нарочитым ехидством, искоса улыбнувшись, сказал капитан и шагнул в квартиру, погибшей Лаптевой.
– Да я - то тут причем! – Начал было оправдываться лейтенант, идя следом за капитаном.
– Как причем! Недоглядел значить, внимательней нужно быть… – Продолжал капитан.
– Да не пугай ты уж так парня Борисович, а- то неравён час сбежит! – Улыбнувшись, сказал один из экспертов, разбирая свой чемоданчик.
– Так этого- то я и боюсь. – Буркнул капитан, разглядывая место происшествия.
– Значить говоришь чуть ниже за трубой, примерно там же где и вчера, родной брат близнец, верней сестра, пивная бутылка от Оболони!.. – Громко говорил капитан. – Тогда Ваня, это уже камень в твой огород, подойди, глянь, да быстрей на эту родственницу!
– Добро Леонид Борисович, сейчас схожу, да и познакомлюсь ближе, пока её там, ник- то ногами не за пенал.– Эксперт Ваня, растаявши словно иллюзионист, ушел за трофеем.
Капитан подозвал к себе лейтенанта и сказал, – А ты Вовчик, потихонечку, не привлекая к себе особого внимания, но опроси всех в подъезде и даже бабушек на уличной скамейке, а особенно директора, узнай у него, кто мог слышать его телефонный разговор с соседкой, когда та, интересовалась твоим телефоном. И вообще телефонный разговор запиши пусть даже со слов директора, но слово в слово. Затем наведи справки, обо всех кто в это утро мог хоть краешком уха но, слышать разговор директора с пострадавшей. Давай парень, не трать напрасно время, а тут, тут я как- то и сам разберусь. И аккуратней! А- то еще немного поработаем и в этом подъезде, свидетели закончатся.
– Да- да, я понял Вас Леонид Борисович. Очень хорошо понял, поэтому, буду предельно осторожен. Мне можно идти?
– Давно пора!.. – Сказал капитан и, приблизившись к забрызганной стенке, стал рассматривать, не столько- то, что было ещё не так давно содержимым головы покойницы, сколько отверстие, проделанное в стенной обшивке, разрушившей череп жертвы, пулей. – И тут, Гном… – Сказал как бы сам себе капитан и посмотрел на стоящего рядом эксперта.
– Да, кажись, здесь явно, таки - был, вчерашний ствол. – Сказал эксперт.
– Кажись, кажусь, кажется! Крестись, когда что- то, кажется! И давай вы-ковыривай скорей, эту хреновину со стены. – Сказал капитан, обращаясь к эксперту. После чего развернулся, в очередной раз посмотрел на тело, лежащее среди коридора, отошел в сторону и, постояв несколько минут глядя в дверной проем кухни, направился в комнату.
– Что скажите, есть что- то интересное?
– Интересного много, но это с какой стороны смотреть; относящегося к этому делу скорей всего что нет. Я думаю! А скорее всего даже уверен, что убийца вообще в квартиру не входил, как и в предыдущем случае. Выстрел был произведен с порога входной двери, после чего дверь захлопнули. Напрашивающийся вывод, довольно банальный. Зачистка свидетеля. Старушка явно, даже и, не осознавая большой опасности, сболтнула что- то лишнее.
– Да вот и я того же мнения! – Сказал капитан и добавил. – Вы тут без меня заканчивайте, собирайте, закрывайте, а я, ещё кое - куда смотаюсь, уж больно один вопрос сомненья мои гложет, уточнение требует.
– Хорошо Борисович, сделаем всё в лучшем виде. – Сказал один с экспертов.
– Надеюсь! – Буркнул капитан, выходя с квартиры.
Лейтенант опросил всех кого только застал в квартирах с шестого крайнего и до первого этажа данного подъезда. Спрашивал так же, и тех, кого встретил во дворе. Может кто- то, что- то знает? Слышал, видел, подозревает, или может что скрывает? Полученная информация, как не верти, практически равнялась абсолютному нулю. В край изголодавшийся лейтенант, вошел в ближайшее кафе, дабы перекусить и, только присел за столик, как вдруг позвонил телефон.
– Да, слушаю Вас Леонид Борисович! – Сказал лейтенант.
– Ты где сейчас находишься?
– Зашел в кафе, нужно сесть чего ни будь, а- то я в последний раз видел пищу, примерно вчера.
– Ну, тогда давай плотненько покушай и быстренько ко мне.
– Хорошо Борисович! Я оперативно.
Открылась дверь, на пороге появился лейтенант.
– Что там у тебя? Давай рассказывай.
Лейтенант, подойдя к диванчику, рухнул в него и, посмотрев на капитана, сказал.
– Возможно, это покажется странным, но практически ничего. Я опросил несколько десятков человек и припомнил Японскую нэцкэ; то есть брелок в виде трех обезьян, символизирующих хитроумие и защиту. Точнее сказать: ничего не вижу, ничего не слышу и, ничего никому не скажу.
– Представь себе Кирилов, у меня та же история, – улыбнувшись, сказал капитан.
– Да уж! День как говорится впустую. – Скривившись, махнув рукою, сказал лейтенант.
– Ну почему же!? Отрицательный результат, так же многого стоит. – С иронической ухмылкой сказал капитан.– Сейчас мы, уже убеждены и точно знаем, что пора начинать, всё с начала. Я так понял, что с директором ты всё же разговаривал, тогда выкладывай, что узнал. – Монотонно глухим голосом добавил капитан.
– Значить так! Ближайших, три дня, директора в школе не будет, поскольку он будет занят похоронами. Просил так же, как можно быстрей разобраться с телами, так как он хочет похоронить сразу обеих женщин. Соседка Лаптева одинокая женщина, схоронившая мужа, после инсульта и сына, после аварии. Всё своё имущество, она завещала Неретину Сергею Порфирьевичу, нашему многоуважаемому директору, который и является юридическим опекуном, скоропостижно скончавшейся рабы Божий. Это меня наводит, на не совсем хорошие предчувствия. Не женится ль, собрался, наш Порфирьевич? А…
– Как знать Володя, как знать? Но это- то мы проверим. Ты завтра зай-мешься школой, жестко, но без фанатизма. Глядишь что- то и накопаешь, а директор пусть занимается своими проблемами, не будем ему пока мешать. А что там, по поводу телефонного звонка соседки?
– Что я Вам могу сказать на это, Леонид Борисович. Звонок в учительской прозвучал как раз перед уроками, трубку подняла ближайшая от телефона учительница, спросила кто и что, после чего трубку передала директору. Он и разговаривал вместо проведения пятиминутки с преподавательским составом школы, со своей соседкой. То, что он говорил, слышали все учителя школы, вопросы, задаваемые ему, в принципе не так было трудно и представить, слыша на них исчерпывающие ответы. Вот такой вот, у меня расклад! А всё что касается других, то – есть, опрошенных мною соседей, подробно изложено на этой многострадальной, стандартной бумаге. – Лейтенант положил на стол перед капитаном стопочку в несколько десятков мелко исписанных листов. – Желаю Вам интересно провести время. – Съязвил лейтенант, ехидно, при этом улыбаясь.
– Понятно Владимир Федорович! Значить на завтрашний день, я так думаю работы в принципе у Вас достаточно, так и отметим. Всё что там узнаешь, докладывать оперативно, и то мне лично. Ясно!?
– Яснее некуда. – Улыбнувшись, сказал лейтенант. – Да вот ещё что, чуть не забыл. По поводу пуль от Гнома. Так вот! Обе эти маслины были подпилены и довольно таки своеобразно. Такие подпилы наконечников пуль, в одно время применялись на северном Кавказе, и делалось это с целью увеличения убойной силы оружия, и пилили в основном на больших калибрах. Подобная пуля, оставляла после себя сравнительно небольшое входное, но в разы увеличенное, рванное выходное отверстие. Этакая вот пуля, попав в тело жертвы, практически не давала ей ни малейших шансов на благополучный исход данного ранения. Вот заключение экспертов! – И лейтенант, вытащив с папки лист, положил его перед капитаном. – Так я пошел?
– Да, да иди, отдохни Кирилов! Но прямо с утра и в бой. А не строишь мне тут рожицы, точно макака в клетке, – Сказал капитан и, переведя взгляд на стопочку листов, добавил. – И в следующий раз, как будешь идти, прихвати с собой десятикратную линзу! Писака…. Блин! Это ж, какие глазища надобно иметь, что бы так вот накрапать?
Продолжение следует...