Огурцы

               

 Были нашими соседями Татьяна с Петром. Петро был чудоковатый мужик, любил прихвастнуть. Ловко у него получалось, безобидно. Частенько захаживал к нам «стрельнуть» у отца папироску, сам-то курил махорку, да больше-то, ясно, заходил для общения. Однажды отец возился с граблями, готовил для каждого орудие труда в сенокосную пору. Дни выдались тёплые не дождливые. В то холодное промозглое  лето такие дни – редкость.  Косить-то траву можно и по дождю, а вот собрать сенцо… Мы всей семьёй мыли грибы, накануне, раз делать на покосе нечего, ездили в Дубасову, в бор, и навезли груздей (сырых в основном) видимо-невидимо. Зашёл Петро…
 
 В разговоре помянул, что груздей (даже сухих!) они  «с баушкой в логу наломали шибко много, что на мытьё их старуха немало воды издержала». Вышла баба Катя из огуречника и пожаловалась, что в такое лето даже огурцов вдоволь не наелись. А Петро, будто ждал этого, тут же подговорился: « А у нас их ноне до чёрта, баушка не знат, куды с имя деваться, ростут, окаянные, как поросята!» и он показал руками отрезок сантиметров двадцать пять-тридцать. Мы все удивились. А бабушка Катя приняла это как укор в свой адрес: «Видно, разучилась ходить за огурцами, раз не растут». А уж она–то это умела делать! К первому экзамену в школе у неё всегда был огурчик свеженький на окрошку, вроде как тоже экзамен! Ведь её дети, учителя местной школы, «экзамены ежегодно сдавали»: то сын, то дочь, она очень переживала за них, вот и старалась тоже.
 
 Дня через три в колодце оборвалась верёвка с ведром, Татьяна, жена Петра, забежала к нам, чтобы попросить отца достать ведро. Бабушка собирала на стол – время обеденное,– и говорит: «Не знаю, чё готовить, чем кормить. Те года хоть огурцов было много, так салаты, окрошка да молосольные и свежие, кому какие нравятся. А ноне – совсем почти нет. У вас, Петро Митрич сказывал, множина огурцов-то. Наверно, Татьяна Васильевна, раньше посадила или гряды теплее, позже завалены?»
 
 Татьяна  взорвалась как атомная бомба: «Бутён проклят, пустомеля! Болтат всяко место. Ныне идиного огурщика, Матвиёвна, виришь-нет, не едали!» 

 Баба Катя улыбнулась. Она и не думала Петра проверять, да к слову пришлось.
;