Когда был сделан последний вдох

Анатолий Ткаченко
Смерть – это единственно возможный способ познания жизни.

Г.К. Честертон

Она закрыла глаза и приготовилась. Наступила внутренняя тишина. Она попыталась прислушаться к тому, что происходит вокруг. Руки раскинуты. Пальцы нащупали деревянную основу кровати под матрацем с двух сторон. Далекое, будто в тумане, тихое позвякивание и тишина. Тишина. Утреннее спокойствие. Хорошо бы уйти в спокойствие утром. Мысли толпой сгрудились в ее голове и заплясали хороводом, обгоняя друг друга.

«Вот такая длинная жизнь и подходит к концу… Сколько дней, секунд, минут, деревьев, прочитанных книг пробежало мимо… Сколько мужчин у меня было… Скольких я любила, и сколько любили меня… Я сидела в розовых боа, а он держал в руках кубок с золотой змеей и отпивал из него… А потом упал к моим ногам. И кубок откатился в сторону, и капли жидкости золотистого цвета, пахнущей миндалем, расплескались по паркетному полу…

А потом я состарилась… мои руки стали морщинистыми, вены горами проступили на них, кошка, мой последний старинный друг, лежала у меня на коленях и махала хвостом. Она еще не забыла, как ее гладили нежной кожей, а не мозолистыми пальцами… И вот кошка согнана с коленей.. лунный свет заливает лужайку, скрип кресла-качалки раздается среди посеребренных лунным светом полей… Я на веранде, кутаюсь в вязаное покрывало, закрываю глаза, расслабляюсь, жду…

…приближается белый свет, тоннель, о котором так чудно рассказывали мне мои друзья, которые все ушли передо мной… я осталась одна.. и теперь одна иду к ним, за ними по этому белому свету, который спиралью ослепительной белизны обволакивает меня со всех сторон, … неужели больше ничего не будет?.. ни тихого трепещущего звука от порхания бабочкиных крыльев, ни медовой горчинки на языке, ни теплоты солнечного луча на коже, ни прикосновения губ ко лбу…»

Она сильно зажмуривается. Прикосновение губ ко лбу. Она открывает глаза. Мама чуть сердито стоит над ней, одной рукой придерживая дверь.

- Вставай, соня, пора в школу.

Эх, делать нечего. Она потягивается и выбирается из кровати, своего бывшего ложа смерти.