Джон Коттон. Христианское призвание

Инквизитор Эйзенхорн 2
ХРИСТИАНСКОЕ ПРИЗВАНИЕ
Джон Коттон (1650)

Мы говорим сейчас о жизни по вере в нашей внешней и временной жизни. Наша внешняя и временная жизнь во плоти является двоякой: это жизнь либо естественная, либо гражданская; мы имеем и ту и другую, и они в корне отличаются одна от другой. Гражданская жизнь есть то, благодаря чему мы живем как члены того или иного города или содружества, согласно той или иной конкретной профессии и призванию. Природной же жизнью я называю то, благодаря чему мы имеем телесную жизнь, едим и пьем, проходим весь наш путь от рождения до могилы, живем, движемся и существуем. И в обоих этих смыслах человек живет верой. Начнем с первого: истинно верующий христианин, оправданный человек, живет в своем призвании своей верой. Не только моя духовная жизнь, но даже моя гражданская жизнь в этом мире, вся жизнь, которой я живу, есть жизнь верою в Сына Божия. Христианин, живущий верой, не свободен от земной жизни, он просто проживает ее как христианин, в качестве члена той или иной общины или содружества, и он творит все это верою в Сына Божия.
Теперь, для раскрытия этого момента, позвольте показать вам, в чем состоят требования, которые вера выдвигает к нашему состоянию и призванию, чтобы мы могли жить в них во славу Божию.
Во-первых, вера обращает сердце христианина к тому, чтобы жить в некотором уверенном призвании. Как только когда человек начинает смотреть в сторону Бога и путей Его благодати, он не успокоится, пока не узнает с уверенностью свое призвание и род жизненных занятий. Пример тому у нас есть в блудном сыне, который, после того как он получил, а затем прокутил свою долю наследства, и оказался в крайней тесноте, вернулся домой к отцу, с исповеданием и раскаянием в своем грехе, ибо он просил лишь: прими меня как одного из наемников своих. Иначе говоря, кроме стремления к прощению грехов он просил о призвании, то есть о том, чтобы быть хотя бы слугой, и приносить отцу и Богу какую-то пользу. И также христианин, хотя и знает, что грех его, много больший, чем расточение имущества, прощен, стремится обрести какое-либо достойное призвание, и не в качестве раба или наемника, но как свободно служащий Богу. Новое состояние его сердца обращено от мира к Богу, и он желает посвятить себя Ему таким образом, чтобы служить в своем призвании. Павел благодарит Бога за то, что Он поместил его в такое место, где апостол мог служить Ему (1 Тим.1.12). По закону животные, не имеющие раздвоенных копыт, считались нечистыми (Лев.11.3); поэтому верблюд, хотя он жевал жвачку, но не имел раздвоенных копыт, считался нечистым. Животные здесь символизируют определенного рода людей, которых Бог очистил, согласно видению Петра в Деян.10. Он показывает нам, что чист лишь тот человек, который ходит, опираясь на своего рода раздвоенное копыто - на общее и частное призвание. Он призван служить и Богу, и людям, иначе он нечист; если у него нет призвания вообще или нет частного призвания, он одинаково нечист. Но только через веру Бог очищает наше сердце и делает нас чистыми существами (Деян.15.9), и дает нам оба призвания, не смешивающиеся вместе, но связанные друг с другом и имеющие одну цель. Он приводит их в действие совместно: "Каждый оставайся в том звании, в котором призван" (1 Кор.7.20). Это чистое дело веры, и пусть оно заполнит наши руки и голову.
Вера должна также проверить законность и желательность нашего призвания. Вера делает три вещи в этом отношении.
1. Ее заботой является уверится в нашем призвании, которое должно быть направлено не только на наше собственное, но и на общественное благо. Таково вообще всякое дозволенное призвание. "В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом" (1 Кор.10.24). "Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других" (Фил.2.4). Вера действует любовью (Гал.5.6). Поэтому не следует думать, что вы имеете достойное призвание, если оно служит только вам, но не благу других. Каждый должен также видеть, что его призвание служит для общественного блага. Даже пчелы изгоняют трутней.
2. Другая вещь, которая делает призвание дозволенным для нас - это дары, которые Бог дает человеку и которые подходят для него. "Кто ведет дело разумно, тот найдет благо, и кто надеется на Господа, тот блажен" (Притч.16.20). "Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал" (1 Кор.7.17). Чтобы показать вам это, скажу, что когда Бог призвал меня на мое место, Он снабдил меня и некоторыми подходящими для него дарами, а также усмотрел для меня место, подходящее для моих лучших даров. Нет смысла давать пять талантов, чтобы получить два; Бог дает Свои лучшие дары таким образом, чтобы они применялись с наибольшей пользой.
3. Призвание дозволено нам, если оно дает достойные и прямые средства, которыми человек достигает целей этого призвания; и в использовании таких средств он может видеть Божье провидение, которое привело его к ним. Так Амос подтверждает свое призвание: "Господь взял меня, и сказал мне: иди, паси народ Мой" (Ам.7.14 KJV). Таким образом, он признает, что Божья рука привела его к Божьим же установлениям, и этим утешает себя. Другой человек, который оказался в своем призвании без особого подтверждения от Бога (Зах.13.5), вправе оставить его, и это показывает, что человек должен сам убедиться в своем призвании.
Тот, кто верит Слову и чтит его, будет рассматривать свое призвание прежде всего как направленное на благо общества. Он будет следить за своими дарами и за дверями, открытыми для входа к этому призванию, но также за провидением и Божией работой, тайно приводящей его к нему, а также за советами друзей и поощрениями ближних. Это тоже работа веры. 
Во-вторых, другое дело веры относительно нашего призвания, кроме его выбора и заверения в нем - это полагаться на Бога в оживотворении и улучшении Его даров для этого призвания, ибо Он не только однажды дал нам эти дары, но мы зависим от Бога при использовании их в своем призвании. Вера не говорит: дай мне это и это и позволь что-то сделать, но она обращается к Небу за мастерством и способностями. Но при этом она смотрит на все наши способности как на мертвые дела, которые будут потеряны и разрушатся, если Бог не будет оживлять и обновлять их. И если Бог действительно вдохновляет эти дары, они зависят не от подвизающегося, но от Божия благословения на их использование. Сколько бы мы ни имели силы и ловкости, наши дела будут для нас мертвыми; и мы должны смотреть на наши дары, как на мертвые, если Бог не будет дышать в них, ибо мы никак не в состоянии исполнить свою работу, если на нее не будет Божия благословения. "Благословен Господь, твердыня моя, что научает руки мои войне, и пальцы мои брани" (Пс.144.1 KJV). Давид знал, что он научался мастерству, только когда покоился в учении Божием. "Ибо кто Бог, кроме Господа, и кто защита, кроме Бога нашего?  Бог препоясывает меня силою и устрояет мне верный путь;  делает ноги мои, как оленьи, и на высотах моих поставляет меня;  научает руки мои брани, и мышцы мои сокрушают медный лук" (Пс.17.32-35). И потому, когда он вышел против Голиафа, хотя он уже обрел успех в своих боях с львом и медведем, но он не говорит: я справился с ними, и я справлюсь и с этим человеком. Нет, но это голос веры: "Господь, Который избавлял меня от льва и медведя, избавит меня и от руки этого Филистимлянина. И сказал Саул Давиду: иди, и да будет Господь с тобою" (1 Цар.17.37). И потому, когда он вышел на Голиафа, он говорит, что он приходит к нему в имя Господа Саваофа, и взирает только на Его силу, обращаясь за помощью, и отвечает: "ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил; ныне предаст тебя Господь в руку мою". Вера говорит: "Напрасно вы рано встаете, поздно просиживаете, едите хлеб печали, тогда как возлюбленному Своему Он дает сон" (Пс.126.2). Самый сильный христианин устоит только тогда, когда он идет вперед в силе даров, данных ему, а не в своей силе.
В-третьих, мы живем верой в наше призвание, и в этой вере в служении Богу служим людям, и в служении людям служим Богу. Апостол сладко описывает это призвание служения: "не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам" (Еф.6.6-7), то есть не столько ради людей, но прежде всего Господу; и таково дело каждого христианина в его призвании. Даже тогда, когда он вроде бы служит людям, он служит Господу, ибо он исполняет работу, указанную ему, и творит ее искренне и преданно, как обязанный дать за нее отчет, и творит небесно и духовно, ибо пользуется миром, как не пользующийся им (1 Кор.7.31). Его сердце не сосредоточено на видимых вещах; он ищет большего, нежели то, что эти вещи способны ему дать, и его взгляд сосредоточен на мире небесном. И поэтому - ибо это следует закономерно - он делает все это с утешением, хотя бы он встретился лишь с очень малым поощрением от людей за свою верную службу, ибо рассчитывает на награду Божию, в то время как неверующее сердце никогда не было бы довольно, не будь его дело принято людьми, и делало бы все только хуже. Но вера на это скажет: "Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе" (1 Кор.4.3). Бог знает, что я сделал, говорит Павел, и "мы могли явиться с важностью, как Апостолы Христовы, но были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими" (1 Фес.2.7). Мы не служили ни за жалованье, ни даже за похвалу от вас, ибо иначе мы не были бы рабами Христа. Поэтому, если человек служит Христу, служа людям, он творит свою работу искренне, как в присутствии Бога, и как имеющий небесное дело в своих руках, и, следовательно, с утешением, зная, что Бог одобряет его пути и дела.
В-четвертых, еще одно дело веры в призвании человека заключается в том, что она воодушевляет человека на исполнение самых трудных и опасных вещей, которым он может подвергнуть себя. Если вера указывает мне на способ моего призвания, она также призывает меня к нему, хотя оно может оказаться для меня рутинным и тяжелым или же трудным и опасным. Возьмите человека плотского и надменного сердцем; если призвание приведет его к некоторым рутинным вещам, он никак не сможет принять его; такие невзрачные занятия - это явно не то, чего хочет его плотское сердце. Но вера, которая призывает нас, может воодушевить нас на любую черную и тяжелую работу, если это потребуется. Она говорит: "Это мое призвание" - и мы делаем это свободно; и хотя это и рутина для святого, он творит это как дело своего призвания (Лк.15.19). "Прими меня одним из наемников твоих": человеку, имеющему звание сына, не подобает рабский труд, но та же вера, что подняла его призвание, не сочтет для него зазорным любой труд, которого это призвание потребует; нет работы слишком трудной или слишком рутинной для того, кто знает, что иначе он гораздо тяжелее работал бы на сатану. Какова бы ни была похоть гордости наших падших сердец, они не гнушаются работать сатане; но какой труд может быть слишком тяжелым или рутинным для меня, если я тружусь для Бога?  "Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе:  Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу;  но уничижил Себя Самого, приняв образ раба" (Фил.2.5-7), чтобы послужить Богу и спасти людей; и когда Отец призвал Его к этому, Он склонился к самому низкому занятию, когда на вечере опоясал Себя полотенцем и омыл ноги Своим ученикам. Они подумали, что Ему не подобает так служить им, но Он прямо сказал, что им подобает так служить друг другу. Так вера готова принять любой тяжелый и рутинный труд, которого потребует наше призвание и  которого плотское сердце будет стыдиться, хотя бы увидев его; верное сердце не побрезгует им ни в каком случае, каясь в том, сколько мерзостей оно сотворило, служа сатане. Так вера воодушевляет нас и на самые тяжкие и опасные вещи. "Встань, потому что это твое дело, и мы с тобою: ободрись и действуй!" (Езд.10.4). И даже если дело будет опаснее, чем человек мог бы представить, вера не смеет гнушаться им.  Так Ирод обнаружил свое мерзкое лицемерие.
В-пятых, даже апостолы могли быть обескуражены в своей совести; но каким бы опасностям они ни подвергались, вера продолжала воодушевлять их. Если у нас действительно есть призвание, вера не выбирает его, и она не будет оценивать плотские доводы, Верой христианин живет в своем призвании, и вера отбрасывает все его недостатки и дает отвернуться от себя и положиться на Господа - что и есть надлежащее дело веры. Тем не менее есть три бремени, которые могут лечь на человека в его призвании.
1. Отчаяние в успехе его; но только вера может возложить эту заботу на Бога (1 Пет.5.7, Притч.16.3). "Возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя. Никогда не даст Он поколебаться праведнику" (Пс.54.23). Вера воздает хвалу за это только Богу.
2. Страх перед опасностью, которая может постигнуть нас от рук человеческих (Лк.13.31-32). Некоторые увещевали Христа уйти из страны, ибо Ирод убьет Его; что ответил Христос на это? "Пойдите, скажите этой лисице: се, изгоняю бесов и совершаю исцеления сегодня и завтра, и в третий день кончу". Он говорит о Боге и о Своем призвании: если Бог отвел Мне время и оно еще длится, Мое  призвание будет нести Меня, и лишь когда время истечет, призвание окончится.
3. Возможен также страх перед страданиями, которые могут постигнуть человека в его призвании. Я не говорю, что злой день не может быть близок; но сам по себе он не нанесет вреда нашему призванию, и потому все страдания, полученные при его исполнении, мы должны принять как из рук Господа.
В-шестых, вера воздействует на призвание человека таким образом, что он принимает и все свои успехи, и случившиеся с ним несчастья с рассуждением, и принимает и доброе и злое как исходящее от Бога. Вера обрамляет его сердце рассудительностью, в будь то в добре или во зле, но оно опирается на удовлетворенность милостивым провидением Божьим. "Я научился быть довольным тем, что у меня есть" (Фил.4.11). Когда Бог давал Павлу процветать, он научился не гордиться, а когда он подвергался в нужде - обходиться без ропота. Неверие же, которое заставляет человека роптать на его крест, в то же время надувает его в процветании. Вера же предполагает равновесие; она держит сердце на весах между хорошим и плохим, и равно принимает их, тем самым ограничивая душу с двух сторон.
Наконец, в-седьмых, действие веры  на призвание человека заключается в том, что вера с дерзновением отдает наше призвание в руки Божии; всякий раз, когда Бог призывает человека сложить свое призвание, Его настоящие дети признают свое дело законченным. Бог неизмеримо выше сынов человеческих. Мирской человек, если его призвание отнято от него, оказывается в стыде и страхе, но если завершается призвание христианина, он с утешением и смелостью возвращает его Богу. Прежде всего это так потому, что в глазах Божиих он "подвизался добрым подвигом, течение совершил, веру сохранил;  теперь готовится ему венец правды" (2 Тим.4.7), который Господь по Своему  праведному слову и обещанию даст ему в награду за искренний и верный труд. Он смотрит на Бога и уходит, отдавая в руки Его свое призвание; и тем самым он получает твердое утешение, зная через веру, что его призвание исполнено и принесло пользу. Поэтому, когда оно завершается, христианин может быть утешен тем, что он не бросил свою работу, но Бог призывает его покинуть ее, и поэтому он оставляет ее ради Того, от Кого он получил ее.  Человек, который в своем призвании не смотрит дальше себя самого, никогда не сможет легко сложить его, ибо сочтет, что это полная гибель; он не отдаст его своему Господину. Свинья всегда кричит, когда ее режут, ягненок же безгласен; так плотской человек, который никогда не служил никому, кроме себя, чувствует беду, мучается и бормочет; но христианин, который привык служить Богу и людям, верный и полезный в своем призвании, всегда отдаст его Богу с некоторой мерой свободы и дерзновения духа. Трое юношей в печи жили и готовы были умереть  в служении Богу, и поэтому Бог чудесным образом помог им в этот страшный час; и Он сходит к душе, которая знает Его. Вот итог жизни веры и призвания человека, который отдает его с уверенностью в Божием принятии, и с дерзновением пред людьми; он  смело бросает вызов всем сынам человеческим, и готов воздать им за любой нанесенный вред, если таковой есть. Это было утешением Самуила, когда он постарел и предстал пред народом, и сказал: "вот я; свидетельствуйте на меня пред Господом и пред помазанником Его, у кого взял я вола, у кого взял осла, кого обидел и кого притеснил, у кого взял дар и закрыл в деле его глаза мои, - и я возвращу вам" (1 Цар.12.3); и все ответили: ты не сделал нам ничего плохого. Вот утешение христианина: когда он приходит сложить свое призвание, он может с радостью смотреть в лицо не только Богу, но и сынам человеческим. Не бывает христианина, который живет верой в свое призвание, но не способен бросить такой вызов, зная, что он не обидел и не обманул ни одного человека (Деян.20.26, 2 Кор.12). Нам важнее всего, как мы приняты; счастье измученного христианина - в том, что у него больше нет причин для беспокойства.
Использование 1. Вы видите неверие тех, кто хочет жить без призвания; они хотят иметь только веру, но не осуществление веры. Человек, который живет без призвания и не стремится к общему благу, знай, что пред Богом ты нечист. Те, у кого нет этого раздвоенного копыта, нечисты, и какое бы прилежание и искусство они ни прилагали, их дела мертвы, ибо за ними нет веры. Это также в укор тем христианам, что не ценят дары, которые у них есть,  и готовы завидовать даже жене и детям; они не ценят свое призвание и не прилагают к нему веру. Также если люди полагаются на силу своих даров в выполнении своего призвания, и хотят в чем-то служить Богу своими силами, то что бы они ни делали, это будут мертвые дела неверия. Вы можете довести себя ими до смерти, но если у вас будет плотское сердце, и не будет веры и небесного настроя, это будут мертвые дела. И если вы не отвергнете все свое и не положитесь только на Бога, то это тоже будет мертвечина. Но если у вас будет вера, она поддержит вас и в наихудшем положении, а если придет успех, она не позволит сердцу возгордиться. И если христиане будут смущены перед Богом и людьми, когда они должны будут отдать свои призвания, это признак того, что они либо не верят, либо утратили веру и мужество, и если они отпадут, корень этого будет в неверии их сердца.
Использование 2.  Вот что должна знать каждая христианская душа, желающая ходить верой в свое призвание: если она хочет жить живой жизнью, чтобы душа и тело процветали в своем труде и призвании, хочет найти достойное призвание и жить в нем ко благу других - пусть она не мерит призвание своим пониманием и никогда не берется ни за что, пока не сочтет это делом законным и справедливым. И тогда она сможет служить Богу своим призванием, в радости и верности небесному, и среди всех трудов и опасностей возложить свои  заботы и страхи на Бога, и посмотреть, как Он понесет их; и это расположит сердце за всеми своими успехами видеть Бога, освящая Его имя. И если придет время и власть тьмы, которые заставят нас сложить свое призвание, пусть этого будет достаточно, чтобы совесть могла свидетельствовать, что вы не искали ни мира сего, ни самого себя, но дела Господа, и искали в нем утешения пред Богом и людьми.
Использование 3. Пусть это будет словом утешения для каждой души, что от Бога познала жизнь веры в свое призвание: каким бы оно ни было тяжким и суровым, но если вы приняли его с верой, оно будет живым делом ради Бога, и поэтому будет вознаграждено, когда придет наша перемена.  Многие христиане расстроены и встревожены от мысли, что призвание - это крест. Но не бойтесь, и пусть не смущается ваш дух; значение имеет только то, чтобы ваше призвание было честным и вы жили в нем добросовестно, и если ваш путь будет живым и духовным - вы можете смело смотреть на воздаяние от Христа.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn