Любовь. Ну, та самая первая
Все это началось у них в новогодний праздник.
Володька танцевал впервые в своей жизни с девчонкой, со своей одноклассницей Нинкой.
Та была высокой, худощавой, невзрачной, бледной, с косой из слегка вьющихся рыжевато-каштановых волос. Короче ничего примечательного, кроме того, что считалась круглой отличницей. Это конечно придавало ей определенный вес среди сверстников. Особенно учитывая ее ровный и спокойный характер.
Злые языки поговаривали, что все успехи этой девочки исключительно заслуга ее ответственного папы. Будто бы он, будучи человеком с восьмиклассным образованием, работал на заводе и одновременно учился в вечерней школе. Все это только для того, что бы помогать своей дочери в учебе. Похоже, это у него блестяще получилось.
В то далекое-далекое время в кругу молодежи был очень модным танец «Чарльстон». Все напевали легкомысленную песенку:
Бабушка, отложи ты вязанье,
Заведи старый свой граммофон.
И мое ты исполни желанье,
Научи танцевать «Чарльстон»…
Этот танец был в быстром темпе и без телесного контакта. Володька оказался в паре с Нинкой и когда музыкальную пластинку на проигрывателе сменили на танго, мальчику ничего не оставалось, как обнять ее одной рукой за костистую талию, а другой взять узкую девичью ладонь.
Изо всех сил изображая томность, соответствующую теме танца, они смешно топталась среди многочисленных пар одноклассников. Он, в костюме с невероятно модными тогда узкими брючками «дудочками», она в платье с непристойно коротким подолом, почти до самых колен.
В какой-то момент Володя нечаянно прикоснулся к своим телом к своей партнерше и вспыхнул от ведомого доселе трепета. Голова слегка закружилась, стало немного неловко.
Девочка смешливо смотрела на него своими карими глазами, и он совсем было стушевался, но все же следующий танец с ней не пропустил. Да и она не отказывала ему в этом.
После окончания праздника провел девушку домой.
К слову сказать, был он мальчиком робким, мечтательным, учился слабо. Поэтому не знал о чем можно говорить с вдруг понравившейся ему девочкой, да еще и круглой отличницей. Правда, он очень хорошо рисовал, но этим такую девушку не заинтригуешь, да и не афишировал паренек свое невинное хобби.
Впоследствии Володька тщательно скрывал от окружающих свое первое, внезапно вспыхнувшее чувство, хотя как потом оказалось, об этом знали все в классе.
Как-то его приятель Александр, имевший хорошие, хотя и дружеские отношения с Ниной, затащил упирающегося от смущения Володю в гости к ней. Всего на несколько минут.
Мальчик был удивлен невероятной чистотой в ее квартире. Совсем уж поразили подростка многочисленные белые и вышитые цветными нитками салфетки на мебели, кроватях, настенных коврах и под горшками с цветами. Было такое увлечение у женщин в то далекое время.
Наверное, это мама девочки была хорошей хозяйкой и рукодельницей, возможно приобщившей к этому делу свою дочь.
При первой же возможности мальчишка предложил своей избраннице дружить, но та совершенно неожиданно мягко отклонила его ухаживания. Все попытки выяснить причину такого ее неожиданного решения, неизменно наталкивались на вежливые отказы.
Чего только мальчик не делал, что бы привлечь ее внимание. Он бросал весенними вечерами букеты ворованных цветов на ее балкон, завел дружбу с братом своей девочки, был готов защитить ее от любого обидчика, угощал мороженым из своих сэкономленных денег, провожая со школы, помогал нести портфель. Долго копил денежку и купил ей на восьмое марта набор, предназначенный для взрослых мадам с приторно сладкими духами, удушливой пудрой, пахучим мылом и расческой. На большой розового цвета коробке красиво смотрелась надпись «Для тебя!». Ко всему этому он еще добавил тоненькое дешевенькое колечко из желтого металла с коричневатым полупрозрачным камешком цвета любимых глаз.
От такого большого подарка она категорически отказалась, упирая на то, что будет сложно объяснить своим родителем его происхождение. А, симпатичное колечко все-таки взяла…
Пришлось мальчишке возвращенный презент подарить своей маме в ее день рождения, чему та была несказанно удивлена и рада.
Одно время Вовчику пришла просто гениальная идея петь, соответствующие его чувству песни под окном Нины, с собственным музыкальным сопровождением.
Гармонь, баян, аккордеон сразу отпадали. О пианино и говорить было нечего. Как его таскать к дому своей любимой девушки? Тут и колесики на нем не помогут.
Три первых музыкальных инструмента были очень дорогими. Да и научиться играть на них, похоже было довольно сложно. Попробуй, нажимай в правильном порядке столько кнопок и клавиш. Да при этом еще и растягивай тугие меха. С непривычки будет не до пения, задохнешься. К тому же нотную грамоту учить надо. Тут хотя бы успевать школьные уроки готовить. Другое дело гитара. Кнопок на ней нет вовсе. К тому же носить легче, на ленте через плечо. Да и очень романтично. Ведь средневековые кавалеры распевали свои признательные песни у балконов своих любимых именно под струнные инструменты, а не под клавишные. Это классика, в школе по литературе проходили…
В то время уважение к гитарам было очень распространенным явлением. Правда тематика была исключительно блатной, реже о несчастных сердечных делах. Первое направление круглой отличнице явно не подходило, а вот любовная лирика была вполне приемлема.
Правда, были здесь две трудности. Первая – это отсутствие инструмента, вторая – умения.
Гитару юный влюбленный взял напрокат у приятеля, а вот с обучением дело было хуже. Дворовые менестрели играли и пели всякую бузу, а осилить специально для этого купленный самоучитель, у мальчишки духу не хватило. Хотя, может просто у него не было музыкального слуха? Так нет, слышал он хорошо.
Короче, и эта его сердечная затея провалилась.
Пришлось гитару вернуть ее владельцу, а самоучитель подарить на день рождения своему лучшему другу Сашке. Пусть учится, это ему может пригодиться, впереди у него еще долгая жизнь…
И тогда, для взятия столь неприступной крепости, Володя решил применить оружие самого большого калибра.
Окно комнаты его любимой выходило на небольшой пустырь, за которым виднелась глухая стена из красного кирпича двухэтажного общежития. Невдалеке навалом лежали металлические строительные леса, а чуть в стороне, измазанные цементным раствором дощатые щиты.
С помощью двух друзей, Вовчик еще темным и апрельскими вечерами собрал эти леса до уровня второго этажа. Затем завесил их снаружи обрывками старого рубероида таким образом, что бы скрыть стену здания и работающего у нее. Затем приступил к делу. Теперь он мог творить, не привлекая ни чьего внимания. Хотя по пустырю редко кто проходил, уж очень жутковатым было это место.
Со стороны казалось, что штукатуры подготовили себе фронт работ.
Половину апреля и мая все свои вечера он проводил на строительных лесах.
Однажды, утром собираясь на последний экзамен, Нина случайно выглянула из окна своей комнаты и ахнула от удивления.
С глухой стены общежития за пустырем на нее смотрело огромное очень знакомое девичье лицо в окружении ярких и красивых цветов, включая любимые ею нарциссы.
Да, это же была она сама, пусть несколько приукрашенная, но все-таки она.
Лицо ее вспыхнуло одновременно от восторга и возмущения, хотя самолюбию девушки
это было очень лестно.
Уже в школе, встретив все еще робевшего Вовчика, Нина так глянула на него, что того будто морозом обсыпало, и он не посмел с ней даже заговорить.
Позже от ее подружки мальчишка к великому своему огорчению узнал, что Нине нравятся бойкие ребята, а не мямли, как он, пусть даже с художественным уклоном…
Слух о не разрешенном малярстве на общежитии дошел и до его коменданта. Тот отправился на пустырь что бы убедиться в этом акте хулиганства лично и дать распоряжение дворнику закрасить испорченную часть казенной стены. А, то, упаси Бог, явится какая-нибудь комиссия и ему придется отвечать за такой беспорядок в его хозяйстве.
Но, узрев на невиданную красоту, не смог отдать такой приказ. Все-таки он тоже когда-то был молодым, и у него была девушка…
Поэтому решил представить это, как запланированное мероприятие, направленное на улучшение культуры жильцов вверенного ему учреждения.
Загаженный пустырь силами жильцов привели в надлежащий вид, разбили клумбы, посадили цветы, установили лавочки и провели освещение.
По вечерам окрестная молодежь стала посещать образовавшийся сквер, откровенно любуясь необычным красочным панно. До поздней ночи там горели фонари, освещая огромное, молодое, симпатичное лицо в окружении цветов.
В школе и на улице Вовчику с Ниной не давали прохода, по-разному комментируя создавшуюся романтическую ситуацию. Даже ее младший брат, посмеивался над ней по этому поводу. Знакомые девчонки тайно завидовали Нине. Отец с матерью, улыбнувшись, переглянулись друг с другом и тактично промолчали…
Окончив десятилетку с золотой медалью, девушка успешно поступила, а затем закончила престижный институт. Со временем она получила научную степень, много лет работала в нем преподавателем высшей математики.
Замуж вышла далеко за сорок, детей не заимела и тихо жила со своим пожилым супругом, тоже математиком. Каждый раз, когда замечала молодую мамашу с ребеночком, у нее всегда непроизвольно сжималось сердце, и безвольно опускались руки.
Иногда, Нине становилось невмоготу тоскливо, она направлялась в старый район, во двор, в котором прошли ее беззаботные школьные и студенческие годы.
Посещала она и сквер, по-прежнему зеленевший под окном ее бывшей комнаты.
Масляные краски так крепко легли на кирпичную стену общежития, что спустя уже столько лет, было хорошо видно все, запечатленное на ней. Впрочем, судя по яркости картины, кто-то постоянно и заботливо обновлял изображение.
Сидя на аккуратной лавочке напротив, Нина сжимала в ладонях тоненькое колечко с полупрозрачным камешком. За все прошедшие годы его желтое покрытие стерлось и потемнело. Только камешек все так же отливал прежним карим цветом.
Женщина долго всматривалась в радостное, совсем не поблекшее со временем свое лицо на кирпичной стене и вспоминала, вспоминала, вспоминала…
- Дедушка, - обратилась к мужчине симпатичная кроха с огромными бантами в косичках, - А, кто эта красивая взрослая девочка, нарисованная на стене? Она, что живет в этом доме?
- Скорее, Леночка, это просто очень богатая фантазия художника, - подумав, ответил ей тот…