Начало
http://www.proza.ru/2015/05/24/1095
Оленка
Они тихо вошли к умирающему. Гнедой тихо лежал, уткнувшись в подушку. Шрам ли мешал ему лечь на спину, или он хотел отгородится от всех….
Самое страшное, что поразило Забияку и Малыша- не было привычной кипучей злости, которая выбешивала и заводила одновременно. Видеть его поникшим, покоренным – было самое гадкое и подлое.
Забияка сел на краешек в ногах и закрыл лицо. Малышу показалось, что он плакал. Как в тот раз, когда он взломал его страничку.
Он пристроился у изголовья. Рана, вместо привычного кровавого пятна, кускам распадалась на серо-коричневое месиво. Малыш понимал, что он так чувствует Гнедого, что они же, по факту, уже умерли.
В данном контексте уходить прийдется по-другому. Неопределённость пугала Малыша. Раньше можно было спросить Гнедого, а теперь как быть?
Он высвободил ладонь Гнедого и вложил в свою. Отяжелевшая, она безвольно придавила руку Малыша к койке.
Неожиданно Гнедой встрепенулся:
- Оля, Олечка… Ты приходила ко мне.
Малыш сильнее сжал руку Гнедого. Внезапно, словно в любительском видео, он увидел Гнедого и какую-то женскую тень. Когда она, свернувшись в клубок, старалась скрыть все те ужасные татуировки, которыми ее изуродовали. А Гнедому хотелось её обнять, но он боялся.
- Кто она? – Малыш пытался максимально запомнить образы, которые наполняли существование Гнедого.
- Оля-Оленка,- словно перекликаясь, Гнедой бормотал бреду.
Может, Малышу и показалось, но Гнедой открывался ему и хотел что-то сказать, но опять ушел в забытьё.
Продолжение
http://www.proza.ru/2015/06/06/865