С утра моросил дождь. Ровно в восемь мы выехали из гаража штаба дивизии и двинули мимо полигона по направлению к трассе Петрозаводск – Лодейное Поле.
Салон «Газели» был отделён от водителя пластиковой затемнённой перегородкой с раздвижным окошком. При отсутствии прослушки, разговор в салоне был тайной за семью печатями.
Я сидел на переднем сиденье в своём, проглаженном утром, коричневом костюме, Игорь и Юра в шортах и футболках, с надписями на английском, слева от меня. Наше военное обмундирование осталось в гостинице. Марина сидела позади меня, у прохода. Она сняла парик и превратилась из знойной блондинки в симпатичную синеглазую шатенку Татьяну. Сидя к ним в пол-оборота, я произнёс напутственную речь.
- На этом ваша миссия почти окончена, дама и господа. С чем и поздравляю. Остался нюанс. Вас отвезут в аэропорт, вы, ребята, проводите Таню на самолёт до Уфы, и только после того, как самолёт взлетит, отправляйтесь домой, в Красноярск. На ваши счета переведены по пятьдесят тысяч евро. Каждому.
И они это заслужили. Ребята заулыбались. Татьяна тоже улыбнулась.
Они чётко выполняли мои инструкции. Все разговоры между нами велись непринуждённо, но с учётом возможной прослушки. И с полковником, а он настоящий полковник, была договорённость, как вести разговоры. И снимок стрекозы на его телефон скинул я. Правда, водка и коньяк в его кабинете - экспромт хозяина.
Пока всё шло по плану. Я ехал в Санкт-Петербург, на Дворцовую площадь, 10, в штаб Западного военного округа. Там будет разыграна заключительная сцена спектакля «Деза – Крот». Или Кроты?
Мы проехали Синявино, и перед поворотом на Киров нас остановили сотрудники ВАИ, военной автоинспекции.
- Счастливо, ребята. Танюша, удачи тебе.
Мы обменялись рукопожатиями и я, прихватив спортивную сумку, главной достопримечательностью которой был ноутбук и папка с актами, вышел из «Газели». Забравшись в УАЗик ВАИшников, я оказался почти в объятиях полковника.
- Сынок, рад тебя видеть живым и здоровым. А через что пришлось пройти мне – лучше не вспоминать. Почти как со Швейком у Гашека.
- «Один из них при этом держал меня на руках» - я процитировал по памяти фразу Швейка, когда он вспоминал пребывание в сумасшедшем доме.
Полковник захохотал так, что сидевший рядом с водителем лейтенант обернулся.
- А теперь о главном. Мы сейчас едем на совещание, которое состоится в спецбункере. Для конспирации. Кроме замкомандующего округом там будет, как ты просил, один из заместителей вице-премьера по вооружению, руководитель военной контрразведки округа, как ты называешь "особист", и мы тобой. Короче, будет заслушан твой доклад и приняты решения по твоим предложениям. Так что не посра…. Или не обосра… Что-то, после госпиталя сбиваюсь…
- Да, вы говорите прямо, а то вокруг да около. Не подведу, будьте уверены, профессор.
- Уж, не подведи! - Полковник вытер лоб платком.
- Товарищ полковник, нужна будет ваша помощь.
- Слушаю.
- Что бы я ни говорил на совещании, вы поддерживайте меня.
- А, конкретнее?
- Вы просто с пониманием в глазах кивайте головой, говорите: «Да, это так». Периодически. И если к вам обратятся с вопросом, на который вы бы не хотели отвечать, ссылайтесь на меня.
- Согласен.
Мне было немного жаль полковника. Получалось, что я использовал его втёмную. Файлы, со схемами стрекозы, все восемь листов, были в моём мобильнике. Причём без грифа «Сов.секретно». Я их снимал сразу по мере готовности рисунков. И три флэшки уже были готовы для обмена на евро и лежали слева во внутреннем кармане пиджака. В правый карман, на всякий пожарный случай, я положил тоже три флэшки. На них не было стрекозы, но был мой любимый клип Вики Цыгановой, про любовь. Во все времена.
Полковник не знал, о чём я договаривался с потенциальным противником, про пароли, про флэшки, про финансовую составляющую партнёрства. Скорее всего, он даже не представлял их реакцию на спутник «Прогресс», на макси и миниручки.
Но без поддержки полковника, я не сумел бы сделать то, что наметил.
Мы свернули на грунтовую дорогу, въехали в лесок, проехали метров пятьдесят, тормознули у шлагбаума, со знаком «кирпич» посредине, и через два километра подъехали к небольшому бревенчатому строению, с красной кирпичной трубой на крыше. Рядом располагался длинный дощатый сарай.
Нас встретил майор, мы с полковником двинули за ним, а УАЗик - к дальнему торцу сарая.
- Ну и хоромы – вырвалось у меня – совещание как в Филях, с Кутузовым.
Майор промолчал, мол, что возьмёшь с гражданского. Полковник только взглянул строго – он был явно не в себе.
Однако, за дверью меня ожидал сюрприз. Небольшой холл, стены в коричневом пластике, правда, светлее, чем мой костюм, На подвесном потолке лампы дневного света, у стены напротив, справа и слева от входа в лифт, два стола. Я уже понял, что доступ сюда имеют только старшие офицеры, поскольку за столами сидели майоры. В камуфляжной форме, как и полковник.
Они стоя поприветствовали нас, полковник козырнул, я ответил кивком головы. Дверцы лифта открылись, мы вошли внутрь, и лифт, рассчитанный человек на десять, рванул к центру земли. Почти бесшумно.
Сюрпризом для меня оказался выход через боковую дверцу лифта. Я вышел, вслед за полковником, в зал заседаний. Впрочем, возможно это был кабинет главкома. Всё, как в кабинете у полковника, но раза в четыре больше. И сам кабинет, но особенно стол для заседаний. Аэродром, да и только.
В торце стола сидел замкомандующего, который демократично предложил нам присесть.
- Прежде чем мы заслушаем Степана Олеговича, генерального конструктора БПЛА Стрекоза-3, я хочу представить всех, кто здесь находится.
Кроме замкомандующего и нас с полковником, здесь присутствовали зам вице-премьера по вооружению, главный контрразведчик округа Болдырев Виктор Иванович, с которым мы познакомились в кабинете полковника в первый день моего пребывания в дивизии, и два профессора, оба с пышными шевелюрами. Это были специалисты по вооружениям. Один – в области аэрообъектов, второй – по космическим аппаратам.
- Степан Олегович, без официоза, не вставая.
- Товарищи военные, господа присутствующие, - я обвёл всех взглядом и продолжил – целью деятельности моей группы в подразделениях округа было обнаружение действующего агента или агентов.
Глаза, всех без исключения, внимательно смотрели на меня. Я повысил голос, так сказать, ввёл командирские нотки.
- Мы, при непосредственном участии полковника Стоящего, - наклон головы в его сторону - проделали следующее.
Первое: была изготовлена схема – я про себя извинился за предательство слову рисование, но твёрдо продолжил – БПЛА Стрекоза-3. Лист первый – общий вид. Этот лист под грифом сов.секретно был направлен в штаб округа, где благополучно исчез.
- Да, это так – подтвердил полковник, кивнув головой.