Кифишин Анатолий Георгиевич, 1935-2017,

Переписка А. Г. Кифишина и В. А. Петрова. 1968-1973.

      12.06.1968 г. В. Петров – А. Кифишину.

         Уважаемый Анатолий Георгиевич!

Сейчас я сижу на лекции по новой истории Востока, где хвалят Мухаммеда-али, египетского государственного деятеля. Так как записывать это – дело никому не нужное (всё есть в учебниках), - я счёл за лучшее написать Вам это письмо.
Я знаю, что Боря давно не пишет, но это не потому, что произошло что-то ужасное, а только потому, что у него очень напряжённая сессия. Ему надо сдать 5 экзаменов, не считая источников Греции и Рима, которые он не стал сдавать досрочно, т. к. именно в тот день досрочно сдавал английский. Потом Ольга Ивановна заболела и он её не может нигде найти. Это не так страшно, конечно, можно сдать и осенью, но всё таки…
У меня дело обстоит пока более благополучно. Я сдаю только три экзамена – новый Восток, новейший Запад и политэкономия социализма. На каждый экзамен дают по 4 дня. Все вопросы и билеты на руках, так что думаю: «Не так страшен чёрт, как его малютки»…
Итак, дело идёт так, что временами я имею возможность баловаться тем, что нравится мне, а не чиновникам из университетской канцелярии. Вчера я закончил выписывать на карточки все места, где встречается Мари из «Geschichte Syriens…». Мари упоминается на 76 страницах, причём иногда по несколько раз на странице. Всего Мари упоминается 203 раза. Всё это выписано на карточки на немецком языке, который я, как Вам известно, пока ещё не знаю. Потихоньку начал переводить эти карточки на русский язык. Для этого купил два словаря: один небольшой (20 тыс.) непосредственно для перевода и второй большой (80 тыс.) для справок. Этот большой только что вышел в свет.
Недавно я смотрел генеральный каталог Научной биб-ки МГУ. К сожалению, там ничего путного для меня нет и вообще, насколько я понял, кроме двух статей (1938 и 1940 гг.) на русском языке ничего нет. Всё сосредоточено, вероятно, в периодических журналах на иностранных языках. Известно ли Вам о наличии какой-нибудь литературы о Мари на русском языке?
Совершенно не представляю плана работы над темой «Степень изученности архивов Мари». Начало ясно: история раскопок, а вот дальше, где дело идёт о самих архивах – тёмный лес. Я уж думал так: построить исследование по отдельным томам изданных докуменетов, т. е. посмотреть по ссылкам у авторов, кто и как использовал каждый документ тома. Неизбежно окажется, что какие-то документы прямо растерзали на части, а какие-то совершенно ещё не использовали. Следовательно, это будет «Степень изученности каждого документа Мари». Но достаточно ли одних моих сил на столь грандиозное исследование? Думаю, что нет. Остаётся другой путь: исследование по проблемам – социально-экономическая история, география, право, хозяйство, религия и др. Тут очень много тем. Взять хотя бы военную или политическую историю, развитие науки, организация разведки и т. д. и т. п. Или мне взять один из этих разделов?
Как видите, моя тема ещё даже не выбрана, ведь Мари – обширнейший океан тем.
Между делом, я вернулся к старой проблеме, которая обнаружилась ещё при написании курсовой работы на 1-ом курсе. Это – изображение на кодексе Хаммураби. Кто изображён – всем известно, но что они делают на этом изображении? Здесь оказывается столько мнений, что мне пришлось записывать их на карточки. Сейчас уже есть несколько десятков карточек. Но это не главная моя забота. Это так – хобби. Считаю, что Шамаш даёт Хаммураби какие-то ритуальные предметы, дающие право издавать законы, т. е. именно то, что задолго до этого называлось МЕ. Этот тип изображений известен с эпохи 3-ей династии Ура. Так пишет Флиттнер.
В букинистическом магазине у памятника И.Фёдорову второй месяц лежат «Древности восточные». Все тома, кроме 1915 года. 1908 год, где Никольский, - есть. Всё продаётся вместе и стоит 40 рублей. В основном – это арабское средневековье, Закавказье, Турция и пр., то есть всё это наша эра. Но встречаются заметки по Ассирии, Урарту, Вавилону. По отдельности не продают. Всего томов 6 или 7. Уже давно никто не берёт. Я тут как-то в Исторической биб-ке просмотрел эти тома. Всего по древнему Востоку там не набирается и 300 страниц. Я выписал название статей для себя. Направляю и Вам.
И ещё одна новость. Мы с Борей как-то на днях заходили в магазин «Дружба» и по чистой случайности приобрели себе (и для Вас) книгу Й. Клима «Общество и культура древнего Двуречья». Издательство «Артия». В ней 272 стр. и на 14-ти стр. библиография. Вещь очень редкая и, как нам сказали, эти три экземпляра достались нам по чистой случайности.


26.07.1968 г. А. Кифишин – В. Петрову.
              Дорогой Валерий!
Ваше письмо я получил, подробнее на него отвечу немного погодя, как только появится у меня свободное время. Сейчас мне хочется высказать ряд соображений, которые мне кажутся кардинальными и более важными.
Вы окончательно оккупировали Мари и входите в него с головой. Что должно и быть, если Вы хотите стать исследователем. Это была моя когда-то любимая тема, как Гудеа Грибова, с которым нас заставили поменяться в силу глупых-преглупых соображений. С тех пор прошло восемь-девять лет и много воды утекло. Я долго раздумывал – кого посадить за этот архив, и выбор пал на Вас, хотя Вы ещё не овладели навыками чтения хозяйственных документов из-за Вашего дотошного стиля работы – Ваш большой и большой плюс, что компенсирует Вашу категоричность в суждении – Ваш минус.
Теперь стоит вопрос чтения хозяйственных текстов, море хозяйственных документов Вас не проглотит, если у Вас есть вот эта дотошность. А категоричность уйдёт сама под натиском противоречивых данных, если Вы не останетесь Буридановым «столбом» (ослом Вас назвать неудобно как-то, как-никак Вы же ассириолог!).
Конечно, после окончания университета Вы получите доступ в Ленинскую библиотеку, там посидите лет десять и сами дойдёте до кондиции, до которой ленинградцы доходят за один год планомерного труда.
Но так как Вы москвич, поэтому опасен, ленинградцы всё сделают, дабы Вы были в тени, независимо от Вашего хорошего или плохого к ним отношения. Надо быть трезвым и смотреть фактам в глаза. Если Вы будете сильным, они начнут воевать с Вами, но не в открытом диспуте, а за спиной (типа Анубиса в обмотках, предлагая ему предать за кое-какую уступку для него, что он и сделает, как сейчас происходит с Борей), на чём они съели уже зубы. Поэтому как бы Вы ни славировали, а результат один и тот же, плюс потерянное время (в молодости время – самое главное, успеть кое-что сделать, пока не наступит стабилизация мозговых клеток). И не забывайте правило: волков бояться – в лес не ходить. А лес – это ассириология, без которой обойтись уже нельзя. Сегодня мы слабые, а завтра наша молодёжь и Бауэр будет во главе. Пока этого нет, можно тихонько сидеть и изучать, творить. Поэтому самое главное сейчас – это изучение архива Мари, все силы туда, дабы догнать Вам Грибова, этому помогу Вам и я и Белявский. Грибов картотеки не имеет, в этом его слабость, хотя читает он легко. У Вас в этом году будет свободное время, надо его использовать с максимумом.
Моя ахиллесова пята, Вы знаете, нет прописки. Я уже давно фактически нахожусь на нелегальном положении, по другому назвать этого нельзя, если нет прописки. Я буду находиться в Москве, пока я свободен, независимо ни от каких обстоятельств. Единственно, что мне нужно, это переночевать с 11-ти вечера до 8-ми утра, после того, как я покину Ленинскую библиотеку и до тех пор, как я войду в неё и два часа на разъезд. У Бори оставаться мне нельзя из-за соседей. Мне нужно любое место, но не коммунальное. Коммунальная квартира всегда порождает нездоровую обстановку, тем более если там появляется чужак.
Поэтому я Вас попрошу одно, пораскиньте своим взором, есть ли у Вас что-либо на примете (мне любые условия подходят), где бы я мог переночевать и восстановить свой запас мозговых клеток в более-менее нормальной (а не вокзальной) обстановке. Платить ничем не могу, кроме своих занятий, если кто захочет. К Вам заходил Володя Шувалов, у него, кажется, не коммунальная квартира, и он проявлял интерес. Это всё, что мне известно.
Если Вы сумеете для меня подыскать место, где можно поставить раскладушку, тогда всё в порядке. Мы сможем засесть за архив Мари и Вы преодолеете за 1 год то, что сами будете одолевать 10 лет. Это Вам я гарантирую.
В ВДИ №3 вроде выходят мои «Западные кварталы». Корректуру уже проверил и отослал (вместе с картой Лагаша). Если ничего экстерного не произойдёт, статья может появиться на свет белый.
Закончил диссертацию и автореферат по хронологии 22-го века до н. э. Сильно всё переделал и сейчас веду переписку с Игорем Михайловичем. Он написал мне – что-то в начале августа он вернётся из отпуска (он отдыхает в Прибалтике) и тогда я ему пришлю свой черновик диссертации, дабы внести коррективы.
В сентябре думаю отдать машинистке, печатать автореферат и ставить на защиту. Ну вот вроде пока и всё. Мои тёплые пожелания Вашей супруге.
До свидания.
                Анатолий Кифишин
Мой адрес: Куйбышев, центр, ул. Венцека, 55, кв. 2А.

31.07.1968 г. В. Петров – А. Кифишину.
             Уважаемый Анатолий Георгиевич!
Для отыскания Вашего будущего местожительства я должен буду ответить на вопросы, которые неизбежно возникнут при разговоре о Вас:
1). Где Вы прописаны вообще (Ленинград, Украина, Куйбышев)?
2). Находясь в Москве, Вы будете ходить в библиотеку и нигде не работать. На что Вы будете жить?
Это два самых главных вопроса, т.к. ответ: «Нигде не прописан и неизвестно на что живёт» сильно усложнит поиск места жительства.
Вы, конечно, понимаете, что эти вопросы неизбежно возникнут.
Теперь вопросы помельче:
3). Есть ли договорённость, что Вас примут на работу после защиты диссертации? Если есть, можно говорить о безработице как временном явлении, связанном с защитой диссертации.
4). Представляется ли в будущем (пусть даже далёком) какая-либо перспектива московской прописки и получения жилплощади? Если да, то каким образом?
5). Кто Вам будет стирать и готовить пищу?
6). Если встанет вопрос о занятиях, как форме платы за квартиру, можете ли Вы заниматься с кем-либо иностранными языками и какими именно (не считая мёртвых языков).
7). Когда нужна эта квартира, как можно скорее или с сентября?
Обещаю сделать всё, что в моих силах
Теперь коротко о себе. Все экзамены я сдал, заработав две пятёрки (новый Восток, новейший Запад) и одну четвёрку (политэкономия социализма). Так что теперь я на 5-ом курсе. Учебная программа будущего года: зимой экзамен по новейшему Востоку, летом экзамен по истории философии. Кроме того, программой предусмотрены такие науки, как основы научного коммунизма и основы научного атеизма. К концу курса надо сдать курсовую работу.
На факультете ходят упорные слухи, что в этом году нас переведут заниматься с ул. Герцена на Ленинские горы, где расположены основные корпуса Университета. 1-го августа выхожу на работу и тут же буду проситься в отпуск.
В Москве – бесконечные дожди, но август пообещали тёплый.
Передавайте привет Вашей супруге.
Приписка жены:
Предлагаю Вам квартиру моего брата, он получает квартиру в новом доме. Если хотите жить холостяцкой жизнью, т. е. иметь полную изоляцию во всём, как в питании, так и в обслуживании. У нас – печное отопление, можно пользоваться плиткой (эл.- энергия бесплатно). Воду носят вёдрами из естественного ключа за 200 метров. До ближайшего пруда, где можно принять холодную ванну – 300 метров. Это даже не квартира, а отдельный домик из одной комнаты, очень тихий и уютный. Буду рада Вас видеть у себя соседом. Но на поставленные выше вопросы Вам необходимо ответить из-за принципиальности моего любимого папы. Он терпеть не может аферистов.
Транспорт у нас следующий: автобусы из центра идут около часа. Можно пользоваться метро («ВДНХ»), до которого на автобусе 30 минут.
                С уважением               Надя

7.08.1968 г. А. Кифишин – В. Петрову.
                Дорогие мои Надя и Валерий!
Получил Ваше письмо и сразу отвечаю. Но прошу, особенно Валерия, держать мои данные в кругу семьи и никому остальным ни слова (я имею в виду университетскую среду и другие, откуда сведения могут просочиться в Ленинград и наш институт). Если узнают, что я не намерен покинуть Москву, мне не видать степени, как своих ушей! Но, получив степень, я имею возможность получить работу в нашем институте, об этом Глеб Бауэр со мной серьёзно говорил, когда выяснял, какую позицию я буду занимать, когда меня примут на работу.
Итак, теперь отвечаю на вопросы:
1. Я не прописан сейчас нигде. Паспорт мой у Бори, он через своего дядю пытался меня прописать под Москвой по лимиту на один завод. Но дядя его тяжело заболел и затея вроде сорвалась. В МК КПСС у меня раньше была договорённость с Кочкиным Анатолием Павловичем, что мне дадут подмосковную прописку. Я поехал к одной родственнице в Подмосковье, о которой я договорился с Анатолием Павловичем (под Мытищами), дабы у неё прописаться. А она меня подвела из-за меркалистических соображений. Мне было после этого стыдно звонить Кочкину (Б-2-92-19), который просил меня, как только я получу письменное заявление родственницы и отказ милиции о прописке, - привезти ему в МК эти бумаги, а он поедет выше и всё сделает.
Так у меня сорвалось и это мероприятие.
Теперь в Президиуме Академии наук я имел разговор кое с кем. Они имеют лимитные единицы для отдельных лиц, если институт будет ходатайствовать. Коростовцев сказал мне, что ходатайствуют лишь за выдающихся личностей. А я пока таковой не являюсь, поэтому крайне необходимой стала моя защита, дабы стать этой личностью. После защиты начнётся ходатайство, куда, по-видимому, придётся включить и Кочкина. Вот какие мои дела.
2. Средства «жить» у меня такие будут: ежемесячный минимум я получаю от матери (30 рублей) плюс подработанный гонорар в разных редакциях, который мне заказывают мои друзья, но которым я пользуюсь не всегда, ибо жаль времени на халтуру и 30 рублей мне хватает при моём спартанском образе жизни.
3. Договорённость вроде имеется с Глебом Бауэром, заместителем Коростовцева. Но имеется маленькое «но». Если Дьяконов узнает, что я останусь в Москве, он сорвёт мою защиту. При таком моём положении я ему неопасен. Если останусь в Москве, для него это всё. Поэтому, сами понимаете, сейчас открыто ходатайствовать в Институте мне нецелесообразно; при таком положении вещей дело может пройти.
4. О жилплощади в будущем. Думаю, получив лимитную прописку, через год переведу её в постоянную. Это мне Кочкин гарантировал. А там – кооперативная квартира.
5. Стирать я всегда сдавал в прачечную, надёжно и гарантированно там. Это я уже испытал в студенческие и аспирантские годы. Пищу мне готовить не нужно. Ибо весь день сижу в библиотеке, там есть столовая. Мне нужно лишь переспать.
6. Могу заниматься языками, главным образом, немецким языком, которым я овладел (читать и переводить). Английский язык: могу переводить. Французским языком владею неважно, перевожу лишь со словарём.
7. Квартиру можно подготовить с сентября.
8. Прописку не сделал на Украине и Куйбышеве потому, что у меня уже 5 лет «прописка» зацеплена в Москве; имеется негласное правило о 10-летнем проживании в Москве, когда дают постоянную прописку. Это на всякий случай, если с Кочкиным дело сорвётся. Жаль терять более чем 5-летний московский стаж.
Вроде ответил на все вопросы.
Домик, предложенный мне Надей, меня вполне устраивает. Опека, если бы и была, меня не тяготит. Но без опеки, конечно, ещё лучше. Насчёт Вашего отца я, право, не знаю, можно ли меня назвать аферистом, хотя формально всё возможно в подлунном мире. С 1959 года я беспрерывно преодолеваю свои высоты в научном мире, ведя спартанский образ жизни, дабы в Москве была своя школа шумерологов. Является ли это аферизмом – не знаю. Для меня, конечно, нет. А за мнения других я ведь не гарантирован.
Насчёт слухов, если я все дни провожу в библиотеке, кто будет знать – работаю я или нет (хотя на самом деле я беспрерывно тружусь). Поэтому мнение обо мне будет исходить лишь из Вашей семьи. Как Вы отнесётесь с самого начала, так и будет. А сдавать квартиру никому не запрещено. Можно говорить о безработице, как о временном явлении, связанном с защитой и утверждением степени в ВАКе.
Теперь пару слов Валерию. Судя по Вашему сообщению, у Вас в этом году мало экзаменов и больше времени, чем обычно было, если Надя закончила в этом году свою учёбу (о чём я пока не знаю точно, но догадываюсь). Если так, то занятия клинописью, тем более по соседству рядом можно продлевать до поздней ночи, не тратя лишнего времени на поездки. Тем более для жены муж всегда будет под рукой, стоит лишь позвать. И удобно и выгодно, как деньги на сберкнижке.
Ну вот, пожалуй и всё, если не считать, что на днях отправил три статьи в Ленинград, где по данным темам в апреле-мае там В. Белявский прочитал доклады (по Намазге, Трансильвании-письменности и топографии родов Лагаша). Сейчас подготавливаю к печати работу «Мифы об Энки» (шумерский эпос), куда включаю десяток шумерских поэм о боге Энки и Инанне. Транскрипция, перевод и комментарии. В Москве в этом году думаю заняться хозяйственными документами 3-ей династии Ура (с 10 х 10 кв.м. картой Шумера) и продолжением перевода шумерских поэм.
Ну, пожалуй, пока всё. Большой привет всем-всем.
       С уважением                А. Кифишин.


16.08.1968 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Уважаемый Анатолий Георгиевич!
Ваше письмо мы получили. Ваш паспорт сейчас у меня, но ведь он кончился два месяца назад.
Вы сказали Борису, что не собираетесь вообще менять паспорт. Но ведь при такой ситуации:
1). Вы сможете посещать библиотеку только до ближайшей перерегистрации;
2). Не сможете получить никакого документа о присвоении учёной степени;
3). Никогда не сможете устроиться на работу;
4). Никогда не сможете получить деньги на своё имя, так как деньги выдают только на основании паспорта;
5). Нигде не сможете прописаться.
Вы будете лишены столь многого, что, в конце концов, и главная цель Вашей жизни (и моей тоже) останется лишь прекрасной мечтой.
Что касается московской прописки, то Вы просто неправильно информированы. Имеется ввиду 10 лет непрерывной прописки при условии, что Вы все эти 10 лет непрерывно работали. У Вас, судя по паспорту, прописка закончилась 11.02.1968 г., следовательно, весь стаж прописки ликвидировался, надо начинать всё сначала. О непрерывной работе тоже говорить не приходится. Следовательно, Ваши аргументы в пользу непрописки нигде построены на неправильной информации. Если хотите проверить правильность моих слов, обратитесь в любую юридическую консультацию (документов там не спрашивают).
Выход у Вас только один: обменять паспорт в Куйбышеве или продлить его, затем прописаться временно в Куйбышеве или где-либо ещё. И только потом с нормальными документами можно будет приехать в Москву с научным целями. А против нелегального положения отец категорически возражает. Извините за прямоту, но я обязан был сообщить Вам всё вышеизложенное, так как считаю, что общность цели заставляет нас быть откровенным друг с другом.
Я предложил Вам реальный план. С чем Вы не согласны, есть ли у Вас контр-аргументы? Ваш просроченный паспорт вышлю, как только Вы этого пожелаете. Привет Вашей супруге, я надеюсь, что она тоже согласится с моими выводами.
Вам передаёт привет Надя, она тоже участвовала в составлении этого письма.
Борис взял Ваш адрес и собирается написать сам.
              Искренне Ваш                Валерий.



24.03.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову.
              Валерий Александрович!
Да, сцена получилась действительно отвратительная, и мне крайне неприятно об этом вспоминать, как и обо всём, что накопилось за прошлый и этот год. Мина Белявского оставила глубокий след.
Теперь по существу. Я принимаю Ваши извинения, не знаю насколько они искренние, но считаю, что время покажет.
С Вами буду откровенен и взгляды, которые я излагаю, касаются только Вас. С Борисом у меня будет свой счёт, ибо там дело коснулось порядочности, и с ним у меня сложатся другие взаимоотношения. Кроме того, я уже убеждён, что из Вас получится учёный, а из него – нет.
В нашем деле, кроме интуиции первооткрывателя, нужна волячая работоспособность, чего мы не можем сказать о Борисе. А ишачить всю жизнь за него, как это было в годы его учёбы, я не собираюсь. Ведь вся разработка и Джемдет-Насра и Шуруппака – это моя разработка, подписанная его именем. И после этого говорить о порядочности я считаю сверхоригинальным. И так может поступить только Борис. На Украину я никакой литературы не направлял. «Элам» у меня там тот, который мне туда прислал Борис. Его свадебную литературу я ему отдам к маю месяцу, как только завершу свою книгу, которую пишу. А он всё равно не воспользуется этими книгами, пока он занят изучением и экзаменами своей жены. Если же ему крайне не терпится получить свою свадебную литературу, пусть привезёт мои (Барроу с картотекой и силлабарий Labat), заберёт всю свою литературу и катится ко всем чертям. Так ему можете и передать. И пусть тогда треплется о порядочности.
Теперь о диктатуре в науке. Бесхребетной демократии, за которую столько ратовали и будут ратовать, не существовало и не будет существовать. Я против авторитетов, но я за научный опыт. Человек, получивший научный опыт, становится невольно диктатором в хорошем смысле слова. Ибо в научных изысканиях должна быть плановость, без этого нельзя объять необъятное. Моя диктатура всегда сводилась и будет сводиться к тому, что я знаю (порой чисто интуитивно) горячие места в науке и туда бросаю главные силы. Но я никогда не влияю прямо по-диктаторски на научные выводы, как делали Струве, Дьяконов, Белявский и др., поскольку новые научные выводы противоречат старым. Я только диктую (и твёрдо на этом настаиваю) так, чтобы у каждого моего ученика было своё собственное лицо, основанное на его собственной интуиции, перепроверенной волячей работоспособностью над первоисточниками. Поэтому я категорически запрещаю пользоваться готовыми выводами зарубежных исследователей. Ибо, если я не запрещу, тогда будет не собственная интуиция моего ученика, а косвенный перелив в него достижений других, тогда получится не учёный, а типа Грибова, Ваймана, Соловьёвой и др. Мне нужно, чтобы из каждого моего ученика получился Дьяконов, а не его подпевала. И в этом смысле я буду железным диктатором, если мне придётся не раз распускать свою школу и создавать новую. Мне не нужны ученики типа Бориса, которые ждут от своей деятельности тёплых мест у Авдиева, даже не имея на это права и знаний. Мне нужны люди, которые бы понимали, зачем они пришли в науку, для которых моё открытие не было бы ни бэ ни мэ, и которые во мне видели бы не только человека, имеющего конспекты Струве, а поняли бы насколько их учитель перерос своих учителей и вместе с ним насколько ученики получают новые знания, которые они нигде не получат. А такие ученики рождаются учёными, а не делаются, и их надо искать. От Фалькенштейна не уходили ученики, даже став докторами и при жизни своего учителя ни один из них не печатался и не орал о диктатуре своего учителя, хотя там в самом деле была сверхдиктатура. И ни Берлев, ни Богословский не кричат о диктатуре Перепёлкина. Потому что там учёные, которые понимают, что они делают эпоху, и что кроме них этого никто не сделает. Кроме того, там нет русской расхлёбанности, есть немецкая точность и выучка к порядку. Повторяю, я категорически запрещаю моим ещё не оперившимся птенцам читать отраву зарубежных исследователей, пока у них не выработается собственное противоядие, исходящее из собственной теории.
У меня совершенно другой путь, чем у еврейских полиглотов, типа Дьяконова, ходящих энциклопедистов, знания которых нужны для восторга млеющих девиц, но которые ничего не вносят в науку (нация и без них уже  имеет это достижение). И вообще для евреев характерен принцип древних греков, всё получить от всех и не создать ничего нового, но подать свои познания с блеском. Как Борис недавно мне заявил, что он давно меня предупреждал, что в Шуруппаке было два разных Лугалькикуба?!  Вот где надо учиться как преподать знаниями свои незнания! У древних греков и Бориса. Повторяю, у меня другой путь и этому пути я по-диктаторски направляю своих учеников, дабы они не шли по пути Дьяконова и не стали Грибовым, Соловьёвой и Вайманом. Это путь первоисточников, более сложный, чем он кажется.
Картотеки, генокарты, топографо-карты и т. п., на основании которых создаётся собственная идея, концепция.
И только после создания минимум генокарт и вторичной генокартотеки  можно читать без боязни мировую литературу.
Я не боюсь временно быть отсталым, благодаря этому я скажу новое слово в науке, чего никогда не сделают самые передовые полиглоты. И этого я требовал и буду требовать от моих учеников, если они хотят называться (и быть на самом деле) моими учениками.
Если в последнее время лично в некоторых случаях избирал отдельный путь карьеристского типа, то только потому, что это необходимо, чтобы не погибла главная идея школы. Руководителю иногда разрешается быть не богом, а человеком, чтобы избежать больших жертв в школе. Но это не означает, что этому нужно подражать всем остальным. Надо знать, что есть разница между членами школы и руководителем (член поступает согласно нормам, руководитель согласно интересам школы). Кажется, азбучная истина и не Вам мне её разъяснять.
Если бы я не опубликовал письмо Белявского, который писал его для выработки тезисов публикации, а не частным порядком (потом он отступил, когда меня уже использовал), - то победило бы новое учение Дьяконова, его бы навязали нам. А так одним ударом с ним было покончено, хотя за границей Лэмберт прочитал его доклад на Ассириологической встрече. Я же не называю доносом то, что он переснял 30 фотокопий моего частного письма и отправил его в ЦК.
Во всяком случае, ученики Дьяконова не говорят то, что говорят те, кто хочет называться моим учеником. И они столько гадостей в адрес их учителя не выслушивают. Они действуют, а не болтают. Они знают, кто враг и как с ним бороться. И у них следовало бы поучиться, как вести себя.
Насчёт моего перевода текстов Мари по словарю Липина: словарь не Липина, а Делича, сокращённый для текстов Хаммурапи и Ново-ассирийского периода, верен для Мари так же как для законов Хаммурапи и считать в корне неправильным подход -, думаю, что это мальчишенство, как и то, что Вы в Мари разбираетесь больше чем я. Сами Вы текст Мари не переведёте без меня, я без Вас переведу. Вот Вам и весь ответ на Ваш опыт. И меньше занимайтесь русским местничеством (была такая иерархия за столом при Иоанне 3-ем), и больше занимайтесь делом, Вы же не еврей и Вам этот блеск для отвода глаз вовсе не нужен, тем более передо мной. Я не говорю о том, что руководителю вовсе не нужно детально вникать в частности, его дело направлять общие темы и определять правильность методики, чтобы не получился новый Кленгель.
У меня имеется идея, если Вы будете моим учеником, перебросить Вас на эпоху Урукагины, составлять по Никольскому и К. генокарты.
Всё. Будьте здоровы.
                А. Кифишин.

Примечание 2007 г.:

Берлев Олег Дм., египтолог, р. 18.02.1933 в Пятигорске в семье служащего. В 1957 г. окончил вост. ф-т ЛГУ. Канд. ист. наук (1965). Науч. сотрудн. ЛО Ин-та истории, ЛО Ин-та востоковед. (с 1969).

Вайман Айзик Абрам., р. 12.07.1922, в 1949 ок. истфак МГУ. Научн. Сотрудн. Отдела Востока Гос. Эрмитажа (с 1949 г.). Изд. Ок. 40 работ. Шумеролог.


29.03.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
          Анатолий Георгиевич!
Я внимательно прочитал Ваше письмо и излагаю свои взгляды.
Во-первых, о Борисе. Передавать я ему ничего не буду и вообще не сообщил ему ни о моём письме, ни о Вашем ответе.
Вчера я у него был. Он в минорном настроении, ни над чем не работает, переводя лишь по одной табличке в неделю. Я согласен, что у него нет того трудолюбия, которое так необходимо в науке. Он не может, в силу своего характера, часами работать над тем, что, возможно попадёт в мусорную корзину. Если он не уверен, что результаты будут опубликованы, он вообще не может работать. Отсюда все его беды. Я ему сказал, чтобы он Вам написал. Больше всего его, конечно, интересуют книги, которые Вы взяли. Если Вы ему ответите в более-менее вежливой форме, что вернёте их к определённому сроку, он успокоится. Больше ему ничего не надо. К Вам на занятия, как Вы понимаете, он не рвётся. Дальше я попытаюсь сам получить от него какую-нибудь пользу для науки. Если он хоть что-нибудь будет делать, о его результатах Вы узнаете от меня.
Ещё раз о диктатуре. Вы меня не убедили. Ваш лозунг «Против авторитетов, но за научный опыт» нелогичен. Авторитеты в науке получаются через научный опыт. Других путей нет. Вы пишете, что «человек, получивший научный опыт, становится невольно диктатором в хорошем смысле слова». Простите, откуда же в науке берутся диктаторы в плохом смысле слова? Ведь и они приходят к диктатуре через научный опыт. Вы знаете интуитивно горячие места в науке, но в том же письме признаёте себя временно отсталым. Интуиция, основанная на отсталости?
Вы не влияете по диктаторски на научные выводы? Вы же при переводе источников настаиваете на том синониме, который подходит под Вашу теорию, вместо того, чтобы дать фундаментальный перевод с учётом филологических достижений семитологии. Ваша беда в том, что Вы не требуете от учеников самостоятельных филологических знаний.
Я согласен с Вами, что не надо читать зарубежных авторов до появления собственной концепции. Но тогда не надо ничего публиковать, пока эта концепция не сложилась. Кроме того, надо обязательно знать филологическую литературу, грамматики, силлабарии, словари. Только на основании тщательного перевода можно создавать свои собственные теории, иначе получится так, как было с критикой перевода Дандамаева. Помните – в «Палестинском сборнике»? Уже после того, как мы сделали выводы из нашего перевода, Белявский сообщил, что правы не мы, а Дандамаев. Кто может гарантировать, что это не повторится в других переводах?
Ведь таких тонкостей в ассириологии много…
Вы хотите, чтобы из каждого Вашего ученика получился Дьяконов, но сами признаёте, что такие учёные «ничего не вносят в науку». Зачем Вам такие ученики?
Вы пишете об учениках Фалькенштейна, которые стали докторами, хотя «при жизни своего учителя ни один из них не печатался». Что за юмор? Как же они докторами-то стали?
Вы ссылаетесь на диктатуру Перепёлкина, но ведь там официозная наука и если Берлев и Богословский будут «орать о диктатуре», они просто потеряют тёпленькие места, где хорошо платят, а уйти то им некуда. Хотя Советский Союз и велик, а египтологов в нём мало, в Москве же тем более податься некуда. Вот и не орут…
Я не оспариваю Ваше право указывать горячие места в науке, но для этого не нужна диктатура. Здесь нужен обыкновенный человеческий совет и только. Применение Вашей интуиции здесь вполне уместно. А вот в процессе исследования горячих мест нужен квалифицированный совет, а не диктатура.
То, что Вы добились успехов в узкой области, являясь «временно отсталым» в знании научной литературы, не даёт Вам права на диктатуру. Ваш научный опыт годится лишь для Шумера, но никак не подходит для Мари, Вавилона и для всего, что связано с аккадским языком. Здесь Вы учителей не переросли.
Вы пишете, что если бы Вы не опубликовали письмо Белявского, нам навязали бы новое учение Дьяконова. Как можно навязать что-то людям, которые никому не подчиняются и на которых никак нельзя воздействовать. Квартира есть, прописка есть, постоянная работа с хорошим окладом тоже есть. Не представляю!
Подлость Дьяконова не пример для подражания. Школа в Москве, как я понимаю, для того и создаётся, чтобы отличаться от того клубка подлости, который свился в Ленинграде. Да, ученики Дьяконова не говорят грубо со своим учителем и опять же по причине сильной от него зависимости. Не побегут же они из Ленинграда в Москву?
Наша же школа создаётся на совершенно иных принципах. Здесь объединяются люди, которые чихали на авторитеты и признают только факты. Поэтому деспотизм здесь не пройдёт.
В Ленинграде, как Вы пишете, знают, кто враг и как с ним бороться. Я полагаю, что надо меньше думать о врагах, а больше времени тратить на научные исследования. Пусть враги делают что хотят, тратить же время на мелкие интриги,  это – преступление перед наукой.
Что касается дела, то я им занимаюсь давно. Если бы я им не занимался, не было бы у меня такого огромного материала по Синаххерибу и по Гудее.
Заканчиваете Вы письмо правильной мыслью, что Ваше дело направлять общие темы и определять правильность методики. С этим я согласен.
Общая тема на данном этапе – полифония, методику мы с Вами уже согласовали, результаты моей работы я Вам высылаю.
Что касается Вашего предложения по эпохе Урукагины, то прошу сообщить исходные данные источников с шифром Ленинской библиотеки. Я их сам посмотрю, а потом напишу свои соображения.
             Будьте здоровы                В.Петров.

5.04.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову.
              Итак, Валерий Александрович.
Придётся ещё раз мне остановиться на диктатуре в науке в хорошем смысле слова. Опять буду излагать своё понимание, которое Вы опять будете по-своему интерпретировать, но я не теряю надежды, что Вы как учёный рано или поздно всё же поймёте то, что я понимаю. Вот Вам образец Вашего понимания, если бы я интерпретировал Ваше письмо ко мне Вашими «логическими» приёмами:
«Я постараюсь использовать Бориса», т. е. превратить его в своего слугу, если логически развивать Ваш смысл. Я то понимаю, что Вы хотели сказать: выжать из Бориса максимум для науки, а не превратить его в своего слугу. Таких примеров можно обнаружить множество, если их читать под углом зрения недоброжелателя. Не буду на этот счёт иронизировать, дело серьёзное надо излагать серьёзно без театральности.
Фалькенштейн был великим учёным, эпохой, разделившей старое и новое время. У него было множество учеников, почти весь цвет нынешней шумерологии. Он действительно разрабатывал новое в науке и во всех сферах. Каждый из его учеников носил печать этой новой разработки и в силу своей корректности боялся опубликовать своё любое слово в науке, ибо в нём была мысль Фалькенштейна, невольная мысль. Он согласовывал с Фалькенштейном лишь текст диссертации, получал степень за это (поскольку это было нужно) и больше не печатался. Писал лишь рецензии, независимо от своего ранга. Тем более, он находился в другой стране (Матоуш, например, в Чехословакии) и он юридически и практически не зависел от своего учителя. Такую роскошь себе позволил лишь Менделеев, но на западе до сих пор не могут простить ему нарушения этики, поскольку фактически Менделеев себе приписал все выводы, приобретённые в немецкой лаборатории его учителя и при жизни учителя. Есть неписанный закон такой этики, которая создаёт неписанную диктатуру: при жизни учителя нельзя публиковать то, что практически принадлежит учителю.
Из этого правила американцы вышли (и то не до конца) тем, что они платили своему учителю, точнее покупали его идеи, тогда они имели моральное право пускать идеи в оборот, как издательство книгу автора, не спрашивая у него согласия. Это один источник диктатуры в хорошем смысле слова.
Далее, руководство научным направлением в силу опыта. Тот, кто получил максимальное образование в синтетическом виде (другими словами, классическое образование) и сумел обозреть все темы в своей области по сравнению со своими современниками, становится невольно руководителем. Поскольку он может начать вести независимое исследование в любой области своей нации. Он может ошибаться, он может заблуждаться, но рано или поздно он всё равно исправится, и в целом наука не пострадает. Вы мне говорите, что я отстал от мировой литературы. Нет, Вы просто не знаете, что в годы аспирантуры (после моего открытия системы МЕ), я просмотрел всю мировую литературу с 1884 года по 1965 год по всем мировым журналам. Сгорела в Перловке… По Мари я занимался отдельно в 1964 году, когда писал статью по географии в Палестинский сборник, а в 1967 году по заказу Грибова. Ново-Вавилонское царство просматривал мимоходом в связи с запросами Соловьёвой, Редера и Белявского. Кроме того, занимаясь с Вами я уже не терял с виду Мари, Амарну, касситов и прочее.
Мировую литературу с 1965 года я уже просматриваю под другим углом:
1). Какие международные школы захватывают области для своей специализации и зачем;
2). Над какими проблемами (стратегическими и тактическими) бьются умы в филологии, истории и археологии в самое последнее время;
3). Кто и как владычествует над умами.
Могу свободно констатировать, что в своей области я не отстал ни от одной международной школы. Большинство из них идут по моим стопам, не подозревая этого (сейчас это американцы). В мире я не знаю ни одного шумеролога, которого я не смог бы положить на лопатки. Боюсь лишь двух американцев – Биггса и Сивилла, боюсь, но не более. Это не хвастовство, а результат сравнений достижений.
В ассириологии, которой я непосредственно не занимался, я стою на уровне Дьяконова и моих учителей. Глупостей не делаю, но и открытий существенных тоже. Сильнее меня здесь лишь Каплан и, конечно, финская школа. Но в ближайшее время это будет ликвидировано, посколько я приступлю к исследованиям касситов (лично) и к Ларсе и Эламу (руководство), в котором перемелются достижения финнов. Мой главный пробел и сознательный – игнорирование юриспруденции. Этим путём шли все западные ассириологии, вылизали там всё, и повторять это так, как делает Дьяконов, я считаю бесполезным.
У Вас таких козырей нет, Вы даже не прочитали законов Хаммурапи, которые я сейчас начал читать с моими учениками. У Вас нет систематического классического образования по ассириологии. Я считал, что это Вам вовсе не нужно, поскольку Вы будете в моей школе. Чтобы получить такой опыт, надо везде побывать – и в Мари, и в Хаммурапи, и в касситах, и в Амарне, и в Эламе и в Ларсе (всё это я уже прошёл в своё время). Поэтому я и не планировал в своё время перебрасывать всех с области на область, чтобы они постепенно приобрели опыт работы над первоисточниками. Переброска не произошла, каждый застолбился в своей области, в результате получилась ненормальнолсть и визг о диктатуре.
Переброску Вас на Гудеа я считал удачной, но то, что Вы занялись только полифонией, я считал самым неудачным. Если бы этим занимался Борис, я не возражал бы, но тратить Ваши лучшие годы я считал и считаю самой большой и непозволительной роскошью, которую бы мне, например, Ландсбергер не простил бы. Дело в том, что имеются проблемы более насущные и решение которых принесло бы больший эффект для последующего поколения, которое с меньшими затратами сделало бы то, на что мы тратили непростительно много усилий.
Сейчас в мире всё сводится к поискам критериев, которыми можно было интерпретировать массу хоздокументов- источников, не принимаемых пока ещё при исторических выводах. Одни составляют каталоги (имён, профессий и пр.), другие биографии и т. п. Но при составлении их в картотечном плане наступил барьер непреодолимости, нельзя разъединить одни и те же одинаково-звучащие имена. Даже Белявский расшиб себе лоб, но не сдвинул барьер, создав слугу двух господ.
Мне, кажется, удалось прорвать этот барьер на основании генокарт, в результате чего появилось целое поле перспективной деятельности. Но и возникли новые проблемы и даже барьеры, над преодолением которых я сейчас работаю.
Поэтому я считаю, что теперь не стоит разбрасывать моих учеников по разным областям и создавать между ними барьеры, а всех сконцентрировать в одном месте, поручив каждому решать одну и ту же проблему при их автономии. Пусть каждый из них по одной и той же теме создаёт генокарты и пусть спорят между собой по поводу каждой проведённой генолинии. Здесь нужна уже скуперлозная точность. За основу беру эпоху Урукагины – Энтемены, поскольку там годы вплоть до месяцев и дней точно установлены. Посмотрим, как поведёт себя генокарта. Главное состоит в изучении законов поведения атрибутов генокарты и формирование ячейки общества. Затем составление гено-картотек и его порядок.
Кроме того, я никогда не соглашусь, что мы всегда будем на неофициальном статусе. И я буду до глубины души оскорблён любым, кто попытается вставить палки в колёса при решении данного вопроса, с каких бы прекрасных побуждений это не исходило. Все мы должны получить степень и международное признание. Для этого мне как руководителю крайне нужен официальный статус и я его буду добиваться. Только лишь после этого признания (но не до меня и не вопреки мне) я начну продвигать к этому статусу моих лучших учеников, точнее перспективных учеников, которые получением своего места принесут больше пользы, чем вреда. Причём всё это исходит не из личных побуждений, а из общих интересов нашей школы, из максимума эффективности для проводимого представителя. Этот же принцип проводился и при заказе моей книги. Вы ещё, по-видимому, не созрели, поэтому многое там и не поймёте (во всяком случае решаете, что здесь руководство чисто егоистическими интересами). Но со временем Вы созреете и поймёте, что для независимости нужна концепция оригинальная и вполне передовая и перспективная, признанная. Если её не опубликовать, то и не получишь статуса. Вот Дьяконов тот понимает и Белявский тоже, который вводит политэкономию Древнего Востока, годную для 30-х годов, но не сейчас, после Чехословакии уже устаревшую. Только на этой основе я взял такой резкий крен в пользу издания моей книги, в пользу моего прохождения на официальный пост и т. п. Так надо и так будет сделано, даже если все сионисты мира поднимут визг о несправедливости. Просто моё дело не должно погибнуть.
Думаю, что Вы разберётесь в этом, так же не будете обращать внимание на несущественное, как и я, читая Ваши слова об алтаре ассириологии и самопожертвовании, а перед тем видя, как стоило Белявскому предложить книгу, как исчезли понятия самопожертвования на пользу алтаря, и тем не менее веря в лучшее, что есть у Вас.
Всего по Урукагине 1500 документов, около 5 тысяч биографий (период времени – 30 лет).

          С уважением                А. Кифишин
               

8.04.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
              Итак, Анатолий Георгиевич!
Письмо Ваше мне явно понравилось. Хорошо написано. А всё же мои «логические» приёмы кое в каких вопросах прижали Вас к стенке. Вы тонко обошли на этот раз вопрос о том, нужны ли Вам ученики типа Дьяконова, который «ничего не даёт науке».
Вопрос о диктатуре Вы дипломатично свели к этике, к тому, что нельзя публиковать идеи учителя. Ха! Я ведь этого вопроса и не касался. Я отстаиваю право свободы исследования в любом направлении, право создания научно-обоснованных переводов, а совсем не право публиковать Ваши идеи при Вашей жизни. Так что Вы уходите в сторону. Дальнейшее Ваше рассуждение правильно, но опять же не на интересующую меня тему. Вы уже забыли, что не боитесь быть временно отсталым и обстоятельно доказываете знание мировой литературы. Никто не спорит, что Вы получили лучшее образование, чем я, что Вы можете самостоятельно вести исследование без всякого руководства со стороны, что Вам по праву принадлежит честь руководства научными кадрами в Москве. Но руководство это не может сводиться к диктатуре, даже в самом превосходном смысле этого слова. Собственно говоря, о каких смыслах этого слова мы ведём речь? Диктатура в хорошем смысле слова – это не диктатура. Что я понимаю под руководством?:
а). Указывание перспективных направлений;
б). Распределение источников между учениками;
в). Сбор результатов обработки;
г). Только на основании этих результатов создание собственных концепций и обсуждение их с учениками;
д). Проверка новизны этой концепции по научной литературе.
И только после этого – публикация.
Например, сейчас мы работаем над генокартами. Это – нужная работа, так как основана только на фактах, с минимальным влиянием собственной интуиции. Поэтому здесь я ни о чём не спорю и с удовольствием подключаюсь к этой работе.
А вот в Мари мы с Вами из-за диктаторства столько наворочили, что я не доверяю ни одному переводу. После изучения соответствующей филологической литературы придётся снова пересматривать эти переводы. Хорошо, что у меня есть картотека на переведённые тексты – это облегчит дело.
Что касается Гудеа, то Вы понимаете неправильно, будто я занялся только полифонией. Полифония – первый этап, который уже в этом году завершится. В результате проделанной работы мы имеем совершеннейшую, тщательно проверенную транслитерацию, с которой можно продолжить дальнейшую работу.
Вообще, я хочу сказать, что мы с Вами достаточно любим свою науку, чтобы понять друг друга. Меня, например, не надо заставлять делать дело, потому что это мне самому нравится. Скорее, наоборот, меня надо удерживать, потому что я работаю без всякого отдыха. Я, как лошадь, которую пустили в овёс и которая не может оторваться, пока её оттуда палкой не выгонят или пока не сдохнет от обжорства.
Собственно говоря, чего я добиваюсь:
1). Научно-обоснованных переводов с учётом мировой филологической литературы.
2). Систематического учёта исторической литературы, чтобы знать, что надо прочитать после завершения работы с определённой группой источников.
3). Автономии в работе.
Этот пункт связан с вынужденной невозможностью в эту пятилетку регулярно заниматься с Вами изучением классических текстов.
Принимаю я на себя следующие обязательства:
а) ежемесячный отчёт о проделанной работе (к 5 числу следующего месяца.
б) участие в составлении генокарт и их дальнейшей обработке.
в) завершение работы по полифонии (Гудеа, Синаххериб) и дальнейшая работа с текстом.
Если мои права и обязанности Вас устраивают, мы можем прекратить дискуссию и обмениваться только научным материалом.
Кстати, почему Вы оставили без ответа мои вопросы по Синаххерибу?
Словарь Делича ждите из ГДР через месяц-полтора, не раньше.
 Знак «а» содержится в 287 вариантах синтагм, причём в 7 вариантах «а» встречается дважды, в одном из вариантов – 3 раза. С этого знака начинается 48 вариантов синтагм, а 121 – им заканчивается. Остальные виды синтагм (их 118) содержат «а» внутри. 231 вариант синтагм встречается всего по одному разу, 34 варианта – по два раза, 13 вариантов – по 3 раза, 5 – по 4 раза, один встречается 5 раз, ещё один – 7, один – 32 и один 45 раз. Итого «а» встречается 456 раз.
                В.Петров.


18.04.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову.
           Дорогой Валерий!
Мне крайне некогда толково ответить на Ваше вполне резонное письмо, ибо форсированным маршем кончаю «Шумер», пишу 410-ю страницу, прохожу Аккад, так как в мае думаю завершить первый вариант. Потом приступлю ко второму этапу – логической увязке и тереотизированию (месяца два) этого материала с разбивкой на основной текст (две трети) и научный комментарий (треть) книги. Затем останется стилистическая шлифовка и в августе месяце отдам машинистке.
Мне действительно сейчас некогда. По поводу Вашего письма отмечу два момента:
1). С самого начала и до конца наши разногласия основаны на этике и решение нужно искать только в этике, вопрос о диктатуре возник после, которым Вы пытались заслонить своё нарушение этики. Я этот вопрос обострил в сторону этики, которую Вы нарушили. Вот где зарыта собака.
2). Ваши шесть пунктов, касающиеся моего руководства и Ваши три обязательства – для меня вполне приемлемы. К этому я могу лишь добавить, что мы можем раз в месяц встречаться все вместе (по воскресеньям) первое каждого месяца или последнее на своеобразные конференции для дискуссий вокруг генокарт или других общих проблем.
Причём это всё касается одной стороны дела нашей школы (шумерологии).
Вы ничего не сказали по другим проблемам, в частности Мари, в которых Вы отождествляете два момента в один.
а) первичный перевод текстов – это не окончательный перевод, но он необходим, чтобы знать – о чём же говорят документы. После этого – картотека. А затем окончательный перевод. Моя миссия была в ином, чтобы дать удобоваримый первичный перевод, я считаю этого достаточно, - садитесь теперь за картотеки и уточняйте окончательный вариант. Напрасно здесь Вы ломитесь в открытую дверь.
Насчёт того, чтобы не печатать работ моих учеников до окончания исследований – согласен. В борьбе с Дьяконовым мы немного переборщили.
               Будьте здоровы.                А. Кифишин.

21.04.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
          Дорогой Анатолий Георгиевич!
Я считаю, что дискуссия закончилась и можно приступить к делу.
Шумерскую грамматику Даймеля я видел. Это десять номеров «Orientalia» (№ 5-14 за 1922-1924 гг.), переплетённых в один том. Там, кроме грамматики, помещено 204 документа эпохи Урукагины. Все документы только в транслитерации. Написаны от руки, поэтому читать их с листа трудно. 17 документов я переписал. Теперь с ними можно сработать. Встречаются очень большие ведомости на нескольких страницах. Но много и мелких. Полагаю, что на картотеку надо расписывать все синтагмы, а также все цифровые данные. Это поможет потом определить систему полей, а может и ещё что-нибудь. В общем делать надо фундаментально.
В Ленинке я бываю по воскресеньям (за очень редким исключением) в общем зале с 9 до 14.30. Дома я сейчас веду очень большую работу – переписываю Labat, так как без него всё равно не обойтись. Планирую закончить к 3 мая. Больше половины уже сделано. Начал в первых числах апреля. Преимущество рукописного  Labat перед фотографией в том, что рукопись можно пронести в Ленинку, а также в том, что она намного тоньше фотокопии.
По Ярицу вношу поправки и дополнения в список знаков, который когда-то переписал у Вас. На очереди идеограммы Ярица. Да и Гудею бросить нельзя. Кроме того, Вы ведь так и не ответили на мои вопросы по Синаххерибу, а его тоже надо закончить.
У меня уже составлен указатель знаков для  Labat, но, вероятно, придётся составлять и указатель шумерских слов, иначе как же переводить хозяйственные документы Урукагины. В общем, работы много.
Вы мне как-то писали, что эпоха Урукагины длилась 30 лет, а я прочитал, что он только 7 лет правил. Что надо понимать под эпохой Урукагины? Сообщите, пожалуйста, датировку по Вашей хронологии.
Касается ли это только территории Лагаша или надо брать шире?
Отвечать можете очень кратко, но на все вопросы. Можете даже посылать открытку.
На этом всё.          В. Петров.


Примечание 2007 г.: Анубис – прозвище В. И. Авдиева.


13.05.1971 г. В. Петров – А. Кифишину:
               Дорогой Анатолий Георгиевич!
Белявский написал Борису письмо, в котором толкает нас к примирению с Вами. Об этом мне сообщил Борис. Объясняется это тем, что Вы, по словам Белявского, приняты к Гафурову и это большая победа для всех, кто находится в оппозиции к Ленинграду. Сам Белявский Вам писать не хочет.
   Борис о нашей с Вами переписке ничего не знает, ведь не могу же я ему назвать причину, почему Вы с ним не хотите иметь дело.
   Сегодня вечером я встречаюсь с Борисом, чтобы изучить письмо Белявского и, как говорит Борис, «наметить пути к примирению». Мысли Бориса мне понятны: раз Вы у Гафурова, Борис хочет, чтобы Вы помогли ему устроиться туда же. Я уговорю Бориса написать Вам раскаянное письмо. Когда будете Борису отвечать, если хотите, конечно, то поставьте ему жёсткие условия. Никаких статей за него не пишите. Думаю, что он пойдёт на любые условия. Это грех упускать. Он теперь в Вас заинтересован.
   Labat я переписал, сейчас занимаюсь указателем шумерских слов, вернее знаков, входящих в эти слова. Внёс новые значения знаков из Ярица в Тюро-Данжена (рукописная тетрадь). Их несколько сотен. Около 80 значений Яриц отбросил или пропустил. В «Orientalia» обработал 30 документов. Почему не отвечаете на мои вопросы? Поздравляю Вас с принятием в ИВАН, желаю успехов и крепкого здоровья.
Будут новости - сообщу.
                Валерий.

16.05.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову

                Валерий!
Да, я действительно сейчас на коне и все данные о моём прорыве верны. Я работаю там уже с конца апреля по спецзаданию. Ищу «телеграф у Ахеменидов», будь он неладен, нигде не могу разыскать. Насчёт эпохи Урукагины, то она охватывает период от Энтемены (2365) до Саргона (2304), т. е. около 50 лет., хотя сам Урукагина правил 7-11 лет. Если можете, подбросьте мне (почтой) мой силлабарий, если Боря у Вас не конфисковал. Литературу Боре могу вернуть в мае через неделю. Насчёт Бори я не знаю, ставить крест или загонять в тупик. Могу загнать в тупик, дав ему возможность достать у Тамары Михайловны некоторые книги и по ним работать. Это тоже эпоха Урукагины и под Вашим руководством он кое-что сделал бы при условии полного (и добросовестного) разрыва с Авдиевым и Белявским.
Получил все Ваши письма, но отвечать некогда из-за книги, которую кончаю в мае. Насчёт подспудных течений, то чёрт с ними, много уже видел, не так они и страшны, если ещё увижу.
Насчёт Бориса право не знаю, нужен ли мой ультиматум. Дело в том, что вся моя судьба, как и судьба всех русских в науке зависит от лиги лысых. Поощрять и создавать в Москве кадры, которые станут потом проводить ту же политику лиги лысых, мне, который столько вынес от них, неприятно. Поэтому я теперь на каждом члене лиги лысых буду ставить крест или загонять в тупик. Просто мне не хочется, чтобы мой труд и все мои мучения не прошли даром, пока русский народ не проснулся от своей вековой спячки в науке и не сделал науку интернациональной, а не убежищем апартхеида. Вот в этом и вся собака зарыта, кроме, конечно, моего патриотизма в чистой науке.
С глубоким уважением          А.Кифишин.


   21.05.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Анатолий Георгиевич!
Ваши открытки получил. Об огненном телеграфе, как Белявский писал Борису, см. Майера: Вавилон и Ассирия, в двух томах на нем. языке. Более точно не могу сообщить, т.к. письмо у Бориса. А ещё смотрите словарь по ассириологии. Знаете ли Вы о книге: Bauer…, 1967. Эта книга поступила в биб-ку Саратовского ун-та.
Чем кончилась конференция в Тбилиси. Опубликованы ли тезисы? Не могли бы Вы их достать? Бываете ли по четвергам в ИВАНе?
                В. Петров.

3.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Анатолий Георгиевич!
Вы что, уехали что-ли куда-нибудь? Почему Вы не отвечаете? Это уже третья открытка. Мне не надо длинных писем – только открытки. Когда Вас можно застать в ИВАНе? Нужны ли Вам учебники аккадского языка из ГДР? Вы сами их когда-то просили. Я купил и жду Вашего звонка (294-57-05) или открытки. Борис Вашу открытку получил и теперь вспоминает названия книг, которые Вы взяли. Наукой не занимается, да и вряд ли когда-нибудь займётся. Я махнул на него рукой и работаю самостоятельно. О том, что я занимаюсь Урукагиной, он не знает. Жду.                В. Петров.


5.06.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову
               Дорогой Валерий!
Несколько раз хотел позвонить Вам, но так получалось, что всегда не хватало одного из компонентов, и всё откладывалось. Главное – нет времени высунуть носа. Езжу в ИВАН только получать зарплату, да и то езжу с большим трудом. Поэтому будет лучше если Вы сами заглянете ко мне и захватите книги, сразу расплачусь. Обсудим всё, что Вас интересует.
   С уважением, Кифишин.


7.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Дорогой Анатолий Георгиевич!
Я получил, наконец, от Вас открытку, но до 19-го я занят по вечерам, т. к. моя супруга сдаёт экзамены и заботы о дочери ложатся целиком на меня. За это время я подготовлю все вопросы, которые меня интересуют, а Вы подготовьте, пожалуйста, список всех источников по Урукагине. Тогда обо всём и поговорим. Напомните, как к Вам ехать. Всего хорошего.
                В.Петров. 
          

23.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
              Дорогой Анатолий Георгиевич!
Второй раз прошу ответить и сообщить: на каком автобусе к Вам ехать и до какой остановки? Приготовьте, пожалуйста, список источников по Урукагине. Бываете ли Вы дома по вечерам после 6.30?
                Ваш Валерий.


24.06.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову
                Дорогой друг!
Ехать: Белорусский вокзал, авт. 563 (ост. ул. Немчинова), 63, тролл. 56 (ост. Опытное поле, Большой театр, авт. 87 (ост. Опытное поле), площ. Маяковского, тролл. 47 (ост. Опытное поле).
   Вечером всегда дома, можете привозить женщин что-ли?!
             С уважением          Кифишин.

25.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Анатолий Георгиевич!
К чёртовой матери Ваше «гостеприимство». Целый час проторчал у Вашего дома (18.30 – 19.30) и пришлось уехать. Вы слишком далеко живёте, чтобы совершать увеселительные прогулки, да ещё с книгами, которые Вы сами просили (Labat и два учебника аккадского языка). Так когда Вы бываете дома, чёрт возьми?
                В. Петров.




27.06.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову
                Дорогой друг!
Совершенно не представлял, что сегодня Вы прикатите ко мне в моё отсутствие. Был в своём институте, куда я заглядываю, когда мне взбредёт в голову для проформы (ведь зарплату я не получаю) и без 5 мин. 18 подъехал домой. Постоял, поразмышлял над афишей и решил не заглядывать домой, а посмотреть «Замороженного». Так что приезжайте в воскресенье, в любое время. Буду дома. А. Кифишин.


27.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Анатолий Георгиевич!
Я получил из ГДР учебники аккадского языка на немецком языке. Могу Вам передать две штуки. Они по 4.20 р. Бываете ли в ИВАНе по четвергам? Заодно и Labat передам.                В.Петров.



28.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Дорогой Анатолий Георгиевич!
В воскресенье ездить к Вам нецелесообразно, т. к. от моего дома до Вашего два часа езды, а с работы – 40 минут. Поэтому приехать могу только в будни. Лучше всего 2.07. к 18.30 (пятница). Согласие сообщите!
                В. Петров.

28.06.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Дорогой Анатолий Георгиевич!
Только что получил письмо Белявского от 26.06.1971 г. Он благодарит Вас за информацию.
1). Просит уточнить: когда и как его статья в НАА попала к Грантовскому. В начале июня у него уже были гранки статьи с надписью, что она идёт в 4-й номер.
2). Мнению этого «битого васькиста» Белявский не придаёт значения, т. к. он уже «возражал» в 1962 году и до сих пор не посмел вякнуть по поводу гегемонии скифов.
3). Белявский просит, чтобы Вы подзадорили Грантовского на полемику по поводу взятия Вавилона.
4). Каким-либо образом передайте Грантовскому, что Белявского-то бумага выдержит, а вот Грантовского не выдерживает, он ничего не печатает, хотя имеет для этого неограниченные возможности.
5). Что касается публикации документов, то пусть это делает неграмотный Дандамаев, а Белявскому есть что сказать новое в науке.
Я Вам пересказал всё содержание письма. Кстати, я вижу, вы с Белявским больше делаете вид, что ругаетесь. Мне ответить у Вас никогда не бывает времени, а Белявскому пишете вовсю. Ну разве это хорошо, разве по-джентльменски?
С уважением              В. Петров.



1.06.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову

                Дорогой друг!
Добро, приезжайте в пятницу, в 18.30 буду дома. Белявскому я опустил такую же куцую открытку, в которой просил его писать мне через Вас, поскольку Вы умеете молчать. Там дело сложнее, вокруг него сейчас вьётся паутина. Пастух выпускает гроссбух в 25 п. л. «Рабы Вавилона» и в дело включён Грантовский. Будьте здоровы. Кифишин.


7.07.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
                Дорогой Анатолий Георгиевич!
Открытку я Вашу получил в пятницу вечером, когда приехал домой с работы. Да и неудивительно, ведь Вы её опустили в четверг вечером. И не отпирайтесь! Там ведь штампы и по ним видно, что поступила она от Вас в 18.00 в четверг, а пришла в моё почтовое отделение в пятницу в 9.00. А я на работу ухожу в 7.30. Вот так…
Наблюдая Вашу такую «организованность», я часто вспоминаю большую кучу книг и конспектов, которая была когда-то у Бориса в комнате и прихожу к выводу, что Вы из этой методики многое переняли. Куда делась Ваша былая точность? Что с Вами!!!
Я не думаю, что Вы заняты сейчас больше, чем когда-либо. Просто Вы обленились…
И не надо меня обманывать, что Белявскому Вы послали «куцую» открытку. Я не ребёнок и пока ещё способен мыслить логически. Неужели думаете, я не понял по ответу Белявского, что письмо было довольно пространным. Да и зачем передо мной оправдываться? Разве что Вам неудобно, что Ваши убеждения меняются как перчатки. То Вы сообщаете, будто Белявский сближается с Игорем, то неожиданно начинаете искать пути к примирению. Что ж Вы так? Или Белявский стал лучше с тех пор, как Вы с ним поругались или Вам нужен опытный консультант?
И не думайте, что я буду вести себя как овечка. Ничего подобного! Я независим.
Теперь о встрече. Ехать к Вам я больше не рискну. Слишком далеко. Когда надумаете поехать в ИВАН, черкните открытку (заранее!). Напишите время, когда Вы там будете. Или в Ленинку. Я захвачу Labat, а Вы – Никольского и деньги (8.40) за книги, оставленные Вам 25.06 в почтовом ящике.
Пока что всё. С уважением                В. Петров.


8.07.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову
                Дорогой мой друг!
1. Я действительно опустил Вам открытку в четверг в 13.00, как только вернулся из дачи и увидел Ваших два послания, думал, что получите утром.
2. Я действительно послал Белявскому писульку, о чём Вам сообщил. Больше к тому, что сообщил, добавить ничего не могу.
3. В ИВАНе буду завтра, о чём не знал, сие не от меня зависит. В Ленинке не бываю.
4. Насчёт Вашей «независимости» думаю жаль. Дело Ваше.
5. Мне нужен Барроу. Пока не получу, не отдам Никольского.
Вот что, Валерий, я должен Вам сказать. Усвойте себе одно: на мне сошёлся пуп земли! И без меня Вам никуда не уйти! Я могу уйти от Вас, но Вы от меня никуда, если Вы учёный. Даже не я, Вам нужен мозг мой. Если бы мне в своё время попался такой человек, как сейчас Вам, я бы не задумывался, пошёл с ним, ибо я учёный по рождению. Всё остальное – ересь, и этот Борька и даже Белявский. И меньше трепитесь о своей «независимости». Это всё мальчишество и проявляйте его перед своей женой, в которой Вы сидите под юбкой. Я на Вас разозлился, и Вы знаете из-за чего. Нужно, сообщите мне и приезжайте в любую пятницу, если меня не вызовут экстерно в ИВАН или в ЦК, буду Вас ждать. Не ждите моего письменного согласия. Приезжайте, когда сочтёте нужным.
   Советники мне нужны, но не такого пошиба как Белявский. Мне нужен гений, а его нет вокруг, приходится самому шевелить мозгом и интуицией.
Будьте здоровы. Кифишин.



30.09.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
      Дорогой Анатолий Георгиевич!
Давненько не писал по той причине, что накопленная усталость завершилась психологическим срывом, который выразился в такой безысходной апатии, что я только диву дался. Правда, сильно я не удивился, т. к. по книгам знал, что так бывает и ждал этого все эти годы. И, к счастью, я знал, что надо делать в таких случаях. Я спокойно забросил все умные книги и завалился на диван с приключенческими романами. Перечитал всего Джека Лондона (14 томов) и множество старых журналов «Наука и жизнь». Вот так у меня прошёл месяц и я стал чувствовать, что прихожу в себя и начинаю опять поглядывать на стеллажи с учёными книгами. Но я проявил выдержку и не обращал внимания на жалобные взгляды этих умных бумажек, которым не терпелось упасть в мои объятия. Я делал вид, что вообще с ними не знаком и продолжал читать легкомысленные произведения.
В конце концов я решил, что уже пора, что мозг достаточно отдохнул и готов соображать в нужном мне направлении. Причём я и тут попытался схитрить, т. к. период вынужденного безделья не совпал у меня с отпуском, во время которого я надеюсь компенсировать свои потери.
В отпуск пойду с 11 октября, а 25 октября поеду в дом отдыха на две недели в Верею под Москвой.
Теперь я уже в норме, опять работаю на благо науки, да и кризис-то никто кроме меня не заметил. Ни к каким врачам я, конечно, не обращался.
Новости такие: на кафедре от рака прямой кишки умер Пикус и идёт подпольная борьба за освободившуюся вакансию. Впрочем, неделю назад вышел ВДИ и там посмертная статья Пикуса, где его фамилия обведена рамкой, так что Вам это, наверное, известно. На кафедру на пол-ставки берут хеттолога Иванова.
Грибов или скоро защитится или уже защитился, т. к. реферат его уже вышел («Ассирия при Шамшиададе 1-ом по архиву Мари»). Подробности не знаю.
От Белявского ничего нет.  Боря поступил на 2-годичные курсы английского языка (вечернее отделение). А я поступил на заочное отделение курсов французского языка, т. к. у меня нет свободных вечеров. Уже сдал одну контрольную.
Я уже работаю в Ленинке и продолжаю Урукагину. Прошлый раз я писал, что у меня есть 150 документов, но не учёл, что публикация начинается с №51. Значит тогда у меня было около 100 документов. Сейчас передо мной документ №229, значит собрано 178 документов.  В «Orientalia» осталось всего 32 штуки. В рукописи все эти документы заняли 68 страниц мелким почерком. Продолжаю указатель к «Labat» + Яриц. Правда, много времени теперь уходит на французский язык. Но это очень пригодится.
Как Ваша книга? Когда бываете днём дома? Что с полифонией клинописи?
В ВДИ №3-1971 большая статья В.Массона о ранних культурах Месопотамии.
Вот и все мои новости. Жду Ваших.
             С уважением                В. Петров.

2.10.1971 г.  В. Петров – А. Кифишину.
              Дорогой Анатолий Георгиевич!
Я уже запечатал конверт с письмом, которое написал Вам, как вдруг пришло письмо от Белявского.
Он не согласен писать рецензию на свою книгу, так как за этим последует просьба писать рецензию на Вашу книгу. Получится, что «кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит он кукушку».
Что касается «разгромной» рецензии, то он не только её не боится, но даже ждёт с нетерпением, так как будет повод потыкать автора рецензии носом в научную безграмотность, причём публично. Пишу так потому, что уверен – не Вы будете автором.
Что касается той мысли, что ему не дадут печататься, то они, если бы это было в их силах, давно бы это сделали, но ничего не выходит.
Он получил персональное приглашение на 9-й Международный конгресс антропологических и этнологических наук в Чикаго в сентябре 1973 года. Сейчас готовит тезисы (200 слов), которые надо отослать до Нового года.
Белявский предлагает: если хотите ему помочь, то добейтесь публикации УПМ против Дандамаева под своим именем. Условное название: «Два стиля работы над одной и той же темой». Надо только дополнить материалами из книги Белявского, которая выходит в конце октября. Этой публикацией Вы сможете загладить часть вреда, нанесённого Белявскому. Хотя уже сейчас он уверен, что Вы не рискнёте это сделать. Вот и всё. Ещё раз всего наилучшего.
                В. Петров.


4.10.1971 г.  А. Кифишин – В. Петрову.
              Дорогой Валерий!
1. О Белявском. Пока Белявский рявкнет в ответ на рецензию пастуха, пройдёт время, убийственное для Варшавского. Сторож этого никак не поймёт. Мой отзыв на его книгу не обязательно требует его положительного отзыва на мою книгу. Любой его отзыв я опубликую в ВДИ. Я ему даю фору изложить свою концепцию по Шумеру, которая в корне отличается от моей. (У него Шумер – классовое рабовладельческое общество, у меня – сословное дорабовладельческое общество типа Рима). Я за собой никакой вины не признаю. Если он хочет УПМ на Дандамаева, я согласен сделать его в ущерб моим интересам, но при условии, что я перешлю Игорю оригинал УПМ Белявского, опубликованный в 1970 году в Институте востоковедения. Оригинал написан рукой Белявского, который в своём слезливом письме к Игорю отрицал страстно свою вину, и евреи всего мира поверили, пригласив «сторожа» СССР на конгресс в Чикаго (по рекомендации Игоря). После оригинала они сочтут Белявского двухличным и приглашать на конгрессы больше не будут. Я рискую своим УПМ сорвать защиту диссертации в 1972 году, ибо Гафуров полезет на стенку, но и Белявский будет тем, чем он есть без всяких заигрываний с еврейской сволочью. Баш на баш. Все карты выложены на стол. Можете в виде длинной цитаты переписать всё это ленинградскому сторожу.
2. О Борисе. Сейчас могу передать свадебную литературу, Лэнгдона и т. п.  Задержу на месяц две-три книги (Массон, Чайлд и ещё одну), ибо оттуда я должен выписать сноски в мою книгу. Сейчас не могу выписать потому, что книга моя отпечатывается на машинке. Будет 700 страниц, из них 200 страниц вырежу ножницами и 500 страницам стану писать сноски. Поэтому было бы желательно возвращать литературу Борису в первые дни после Вашего отпуска.
Если же Вы будете настаивать, я возвращу её, кроме двух-трёх книг, которые возвращу после Вашего отпуска. В качестве залога можете придержать Барроу. Думаю, что скоро вопрос о книгах будет исчерпан.
Могу лишь засвидетельствовать, что у меня нет:
Заморовский. Тайны хеттов.
Косидовский. Когда солнце было богом.
Где они – не знаю. Надо спросить у Иры Григоренко. Не вижу и «Элам» Юсифова. Вероятно, Боря спрашивает об Эламе том, который он прислал мне в Лебедин когда-то. Если так, то я там его разыщу, когда туда поеду. Что касается моих книг, которые у Бори, то я их не помню. Это же не моя специальность запоминать книги. Здесь Боря сильнее меня. О судьбе Бориса у меня прежнее мнение. Я ему изложил три пункта, они остаются в силе. К предательству я не примирим.
Можете прозондировать у Белявского, согласен ли он участвовать в этой книге и взять на себя труд написать главу к ней по 3-ей династии Ура (согласен буду, если он возьмёт на себя даже общее руководство и напишет к ней заключение, чтобы подвести под свою книгу). Белявскому издательство разрешит участвовать в книге, если он по договору будет писать лишь одну главу (общее руководство будет неофициально и в договоре оговариваться не будет). Если Белявский не согласится писать главу о 3-ей династии Ура (я сознательно даю ему шумерскую главу, где действительно было рабовладение и где он может изложить свои взгляды, поскольку 3-я династия Ура (2100-2000) открывает собой первые страницы 2-го тысячеления), то тогда мы пригласим к участию в книге Бориса, пусть он под нашим наблюдением напишет эту главу. Или Вашего попа-священника, нам тогда будет всё равно, лишь бы была фамилия. Или предложим Клочкову или грузину из Тбилиси, как там его звать – не помню. Это уже не важно. Главное будет то, что я в 1972 году вникну с головой в ларские, эламские, вавилонские, марийские и ниппурские (касситские) документы (их вроде 100 тысяч) и постараюсь понять, что из себя представляет это общество, рабовладельческое или опять сословное по своему строю. Как только пойму, приступлю к лепке костяка книги, её размеров и уже окончательного решения вопроса о Белявском и Борисе, а также обращение к Варшавскому за договором.
3. Мои дела. Книгу закончил. Отшлифовал. Откорректировал уже 600 страниц после машинописи, она допечатывает последние 100 страниц. Уже наметил для вырезывания 120 страниц, осталось отыскать ещё 80 страниц.
Был у Варшавского, оказалось, что у меня по договору ещё есть запасных 2 месяца (до конца ноября). Так что время есть на составление краткого комментария, т. е. списка всех работ членов Московской школы и подбора иллюстраций (Варшавский хочет 30 страниц, а не 50). Сейчас серьёзно подумываю о переходе на 2-е тысячелетие (касситы и Вавилония Римсина и Хаммурапи). Планирую книгу «Вавилония времён столпотворения» где-то на 1975 год (моя книга выйдет в 1973 году), в качестве авторов думаю пригласить Вас, Иру Григоренко, Лену Андронову и Эдуарда Юнца (Вы по Мари, Ира – Митанни и Ассирия Нузи, Лена – Элам, я – касситов, Юнц – Ларсу). Поскольку я буду писать лишь одну главу, мне разрешат участвовать в договоре с издательством.
4. Можете прозондировать у Белявского ещё одну новость. Варшавскому один айсор ( не Матвеев, а один враг и зять) предложили книгу на 15 п. л. «Ассирия и этнографический характер». От меня зависит, увидит свет эта книга или нет (Игорь уже её зарезал и Варшавский зондирует всё время у меня, а я молчу. Если я дам отзыв как мл. науч. сотруд. Ин-та востоковедения, книга выйдет в свет. Могу её отфутболить Белявскому, если тот пожелает, будет у него ещё один битый док.
5. А это тоже перепишите Белявскому:
«1973 год. Чикаго. Конгресс антропологии:
Председатель (официально не еврей):
   - Леди и джентльмены! Господа! Сейчас представляю слово коллеге из России, учёному, труды которого Вы все читали, но которого не знает официальная Россия, где он по сей день работает … сторожем (бурные овации!!! Все встают и склоняют седые головы и свои блестящие лысины. Белявский мимо Дьяконова быстро пробегает на трибуну, туго обвязывая на ходу свой обрезанный живот).
Белявский:
   - Да, я должен согласиться с господином председателем, я действительно пока ещё не признан официально в Советском Союзе, но как коммунист и большевик, как солдат сражавшейся на войне с фашистскими извергами (евреи опять встают и бурно аплодируют учёному). К сожалению, так называемая официальная наука, возглавляемая когда-то Васькой-бандюгой и прочими академиками-мерзавцами и негодяями хотели меня слопать живьём! Я тогда сказал этим сволочам:
   - Только запомните, рыбу надо есть с головы, а не с хвоста, а то подавитесь!?. И они действительно подавились, ничего не смогли даже вякнуть мне в ответ все эти Грибов-Дандамаев-Липин-Кифишин-Шифманы… (Дьяконов скромно опустил свои глаза). В заключение я призываю всех мировых учёных бороться и гнать в шею из науки это всемирное падло и бить по башке, бить до последнего посинения! (Все опять встали, особенно бурные аплодисменты слышались из галереи, где забаррикадировались китайские товарищи. Однако вскоре китайцы впали в отчаяние и чуть не умерли от зелёной тоски…Белявский начал читать свой доклад).
Приезжайте днём в любое время (кроме вторника), если я буду гулять с дочкой, жена скажет где и Вы меня разыщете (я гуляю: 11-13, 16-18).


22.11.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
          Дорогой Анатолий Георгиевич!
Я приехал из Дома отдыха. От Белявского ничего нет. С собой брал  Синаххериба. Сверил по знакам вторую колонку (первая раньше сверена). В моей статистике есть ошибки. Я в этом Синаххерибе – как американцы во Вьетнаме. Не знаю, когда выберусь. Надо будет когда-нибудь закончить начатое:
- не закончен Гудеа,
- брошено Мари,
- силлабарий висит.
Поэтому сегодня в Ленинке надумал «подогнать хвосты», а уж потом лезть в Урукагину. В первую очередь – силлабарий. Черновик по знакам (наклеено на бумагу, Вы видели) давно закончен. Осталось только переписать и отдать черновики Вам. Но это только знаки, а ведь есть идеограммы, которые были начаты тоже.
Я, наконец, дописал указатель к идеограммам. Это примерно 1500 слов на немецком языке. До буквы «т» я уже перевёл на русский. Надо продолжить в этом направлении и привязать всё это к Labat. Потом, когда Силлабарий будет готов и им можно будет пользоваться, я закончу сверку Синаххериба. А дальше –Гудеа.
А то работаю-работаю, а сделанного не вижу.
Вы по субботам дома?
Книги я Боре отдал, но самого так и не видел. Поболтал с его бабушкой и уехал домой.
                С уважением                В. Петров.

   
1.12.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову.
            Дорогой Валерий!
Итак, я освободился от своей книги, отнёс и сдал Варшавскому. Всё позади, издадут или нет – не в моей власти. Обещают, если всё будет в порядке. Во всяком случае, я сейчас относительно свободен. Могу встряхнуть стариной. Теперь о деле:
1. В своей книге я отозвался неоднократно тепло о Вас и Борисе, кроме того, упомянул о всех Ваших работах (6 штук) и о прекрасных цветных фото Намазги, сделанных Б. Перловым во время экспедиции. Художник согласился поместить в книге фотоснимок Бориса и Вас во время экспедиции, если у Вас сохранился фотонегатив. Кроме того, цветные фото керамики и богини найдут своё место в книге в виде цветных вклеек. Книга оформляется шикарно (для заграницы), сверху – голова золотого быка Вулли, сзади – цветной козлёнок из ляпис-лазури Вулли, под плёнкой с твёрдым переплётом (как делают за границей). Передний и задний фортзатцы – урские штандарты Намтара, кроме того 10 цветных вклеек на меловой бумаге. Художник прекрасный, сам заинтересован в шике, ибо этим он делает свою дипломную работу в своём институте полиграфическом. Обойдётся минимум 49 тысяч рублей государству. Если отзыв моего оппонента будет благоприятным, книгу о Шумере (до Саргона Аккадского) издадут с блеском. Но… все мы ходим под богом, сами понимаете.
Кроме того, две карты, более 35 обычных рисунков. 20 п. л. книга.
Поэтому свяжитесь с Борей и возьмите на время цветные плёнки (в книге оговорю, что фото Б. Перлова), ибо художник уже приступил к работе. Привезите их с собой, а также Барроу, поскольку его надо сдать, чтобы художник перезаказал его на издательство. Оттуда будут переснято несколько автографий.
2. Все книги Бориса можете взять у меня, уточните ещё раз, чего у него нет, спрашивал у всех своих ребят, говорят  - не брали. Ира принесёт Авдиева роман, и мы его отдадим Боре. Если Боря имеет ввиду Элам, присланный мне в Лебедин, могу его отдать ему.
3. Поскольку Боря больше не связан с Анубисом и нашим покойным другом Белявским, он может связываться со мной и продолжать свои штудии. Извинения у меня просить необязательно.
4. В субботу я дома (на работе в понедельник и пятницу), с утра – занятия с Леной с 10.30 до 13.30, потом с Ирой с 15.00 до 18.00, но думаю, Вы никому не помешаете. Если Вам удобно, приезжайте вечером, подумаем.
В целом я считаю, что Вам надо продолжать работу в том русле, в каком Вы работаете, в том числе и Урукагиной. Конечный результат увидеть желательно, но не обязательно. Не берите дурной пример с меня, у меня висел за плечами капитан Коробченко и в результате, тот узел, который я теперь пытаюсь разрубить одним ударом. У Вас не висит никто, а степень, пока я не получу, Вам Игорь не даст. Вы не Светлана и не Грибов, будьте уверены в этом! Для него Вы со своим педантизмом опаснее меня, ибо я из-за Коробченки смалодушничал, Вам нечего смягчаться. Урукагина в генокартах, Шуруппак в генокартах…
Кстати, Лена приступила наравне с Хаммурапи к полифонии Шуруппака. Это не Боря, это Валерий в юбке – наша то Лена, работает, как вол. А там – прыжок в прото-Элам, въехать туда на полифонии и генокартах (нужна методика готовая к тому времени, вот и разрабатывайте). Археологическую сторону Лена предоставит как археолог, библиографическую тоже. Вам предстоит методика. Урукагина для Вас не цель, а путь. Так что будьте добры – не малодушничайте, а топайте по примеру Лены, которая пока берёт пример с Вас.
5. Свяжитесь с Борисом и согласуйте с ним: согласен ли он будет поместить ещё один отрывок из своей дипломной работе по Джемдет-Насру в тезисах 1972 года в моём институте. Вы тоже приготовьте что-нибудь по Мари (дайте в пику Грибову об ипотеке, залогах и прочей известной муре из дипломной, если нет толкового перевода чего-нибудь из Бахдилима, о забастовках что-ли?). Полторы-две страницы через два интервала. Подготовьте и представьте мне к середине декабря, в крайнем случае до 20 декабря, а отзывы я возьму у Стучевского или ещё у кого-нибудь. Как-никак будет по четвёртой работе, на которую можно будет Вам или мне потом ссылаться в статьях. Пускай накапливаются.
КАМНС уже у меня фигурирует в книге для заграницы как сокращение серии: КАМНС-67, КАМНС-68, КАМНС-69, КАМНС-70.
Всё. Будьте здоровы.          А. Кифишин.

.            5.12.1971 г. В. Петров – А. Кифишину.
          Дорогой Анатолий Георгиевич!
Поздравляю с завершением книги. Будем теперь ждать. Сегодня я как раз встретился с Борисом в библиотеке и давал ему читать Ваше письмо. Он доволен, что всё так хорошо кончилось и хотел бы заняться литературой и мифологией Шумера. Это ему больше нравится. Тезисы он мне передаст и в субботу 18 декабря я привезу их Вам. Свои тоже привезу. Возьму что-нибудь из диплома.
Цветные фото и негативы у Бориса имеются и он их, конечно, даст. Барроу я тоже привезу. Тогда же заберу книги. Вечером в субботу я занят и к 18.00 должен быть дома, так что я приеду или утром или часам к 15.
Урукагиной я, конечно, займусь, как только подберу кое-какие хвосты по другим темам.
По полифонии надо бы как-нибудь собрать свою закрытую конференцию и уточнить методику, потому что потом будет трудно исправить отдельные несоответствия. Раз народу занимается много, методика должна быть строго выдержана. А ещё лучше, если Вы дадите мне адреса всех, кто занимается полифонией и я буду это держать под своим контролем, как основатель этого направления.
Пришло письмо от Белявского, где он категорически отказывается от участия в книге. Его новости:
1) . В ФРГ вышла его статья «Политическая борьба в Вавилоне в 562-556 гг. до н. э.» в сборнике «In memoriam E.Unger». Там же статьи И .Ламбера и А. Парро. Сборник стоит 180 марок. Он уже распродан на книжной ярмарке во Франкфурте-на-Майне.
2). Тираж его книги увеличен с 30 тыс. до 60 тыс. Она будет на прилавках в декабре. Сам он её уже получил.
3). Начались переговоры о переводе книги на английский и немецкий языки в авторизованном варианте.
                Искренне Ваш               В. Петров

21.12.1971 г. А. Кифишин – В. Петрову

                Дорогой Валерий!
Если у Вас будет возможность, заскочите ко мне в субботу. Я восстановил порезанный экземпляр моей книги «Шумер», могу Вам отдать почитать на время. Установите связь с Борей, пусть доставит плёнки (может приехать с Вами), его тезисы об ослах устарели после моей книги, убедитесь сами. Джемдет-Наср по-прежнему хорош.
      С уважением, А. Кифишин.

               
5.01.1972 г. В. Петров – А. Кифишину.
       Дорогой Анатолий Георгиевич!
Никак не заеду. Потому что Новый год. А ещё потому, что надо было срочно писать контрольную по французскому языку.
Теперь всё прошло, кроме того, что у жены до 17 января экзамены и по субботам я гуляю с дочерью и заехать к Вам не могу. Тезисы высылаю.
Белявский прислал мне и Боре свою книгу. Кроме того, я получил от него письмо, в котором он просил дословно переписать Вам следующее:
   <См. письмо В.Белявского мне от 25.12.1971 г.>
Это письмо Белявский написал 25 декабря 1971 года.
                С уважением                В. Петров.


19.01.1972 г. В. Петров – А. Кифишину.
      Дорогой Анатолий Георгиевич!
Белявский просил передать Вам следующее:
1). С книгой делайте так, как он Вам написал.
2). С бабами распутывайтесь как знаете.
3). «Еврейство» выбросьте из головы.
4). Изгнание из ИВАНа не считайте катастрофой. Он советует устроиться сторожем, кисло, но прожить можно, правда без рояля. Или прекратить занятия со словаками, чтобы вызвать переполох в МГУ. Всё это поможет разговаривать с издательствами с позиции силы и быть независимым.
Белявский ожидает заказа на книгу «Шумер», после чего подключает меня и Бориса, а Вас только при безоговорочной капитуляции и в зависимости от обстановки.
Мои дела: Гудеа до «МУ» (стр. 73-93 моих листов).
Завтра должен сдать зачётную работу по французскому за 1-ый семестр, потом продолжу.
  Посылаю «Условия приёма» на курсы ИНяз.
                С уважением                В. Петров.

2.02.1972 г. А. Кифишин – В. Петрову.
                Валерий Александрович!
Пишу Вам вторично, поскольку на первое письмо не получил ответа. Дело касается полифонии клинописи, поскольку мой современный этап исследования дал такие неожиданные результаты, что пришлось срочно обращаться к Вам.
Прежние наши усилия на этом пути исходили из рабочей предпосылки изучить истоки полифонии и составить таблицы нарастания или затухания частотности употребления знаков. Тогда я предполагал, что мы имеем дело с древними родовыми языками, как в китайском языке, объединившимися символикой в один язык. Но дело оказалось несравненно сложнее. Полифония оказалась вторичным явлением, побочным в столбовой дороге полифонии. Самым древним явлением в пиктографии оказались «гнёзда», их в шумерском языке должно было быть около 120 (на 5529 знаков-пиктограмм), сохранилось: целых 45, полуразрушенных 20 и около 30 совсем распавшихся. В протоэламской письменности, которую я недавно расшифровал, картина сохранности более лучшая, гнёзд целых около 88, полуразрушенных 15, разрушенных 17. Дело в том, что протоэламская письменность лет на 300 древнее шумерской. Обе письменности – протоэламская и протошумерская вышли из более ранней системы письменности, основанной на системе «гнёзд». Я сейчас закончил анализ шумерской филологической энциклопедии, начало которой опубликовано и мной переснято. Это – первая четверть (судя по тексту) шумерского труда. Анализ показывает, что энциклопедия была составлена из 20 тысяч информединиц в дошумерское время, а именно:
1) когда металлургия ещё не отделилась от кожевельничества;
2) когда начало развиваться крупное скотоводство;
3) когда начала развиваться керамика из глиноводства.
Такое время археологам известно. Это конец 7-го тысячелетия и начало 6-го тысячелетия, когда происходила «неолитическая революция», т. е. эпоха Чатал-Гуюка и Хассуны. Тогда и была составлена система «гнёзд» и лишь в 4-ом тысячелетии в виде побочного продукта зародилась полифония, которая стала взрывать ядра гнёзд. В протоэламской письменности пошесть(?) полифонии охватила 25%, в шумерской – 60% гнездовой системы.
Сейчас мои усилия направлены в две стороны:
1) сравнить реставрационную картину символики системы «гнёзд» 7-6 тысячелетий с системой символики верхнего палеолита 15-12 тыс. Франции и Испании, опубликованной Леро-Гураном в 1965 г. Он не узнал «гнёзд» в своей символике, которых у него более 80, но я её узнал и сразу взял быка за рога. Если удастся найти соответствия и уравнения посредством «сетки», которая мне помогла расшифровать протоэламскую письменность, - то представляете, что произойдёт, если оринакские пещеры заговорят! А надписей там тысячи, с символикой!
2) составить новые таблицы полифонии клинописи, на новых исходных данных.
Главное здесь усилие направить на поиски средств отличия полифонии от общей частотности, что мне пока не удаётся, несмотря на огромные затраты труда Лены, составившей частотность по Хаммурапи. Сравнение с данными, имеющимися у меня по Юнцу и по Петрову (24 знака, более 30 раз) всё мало что дало, поэтому я запросил у Вас более полных данных. Надеюсь, что я их от Вас получу.
И теперь пару замечаний по поводу шумерской философии, отражённой в их филологической энциклопедии. Самое главное, они не понимали причины и следствия в логическом понимании слова. («Они» имеются в виду не шумеры, а составители энциклопедии, жившие в 7-ом тысячелетии). В энциклопедии господствует Леви-брюлевская сопричастная пре-логика, увы, никем до сих пор не признанная, и тем не менее существующая, когда металлургию выводят из коневодства. Второе, мир они воспринимали через гомометрию («человеко-ведение»), которую знали ещё Демокрит и Гераклит, а потом забыли.
Без этого нам не понять принципы развития пиктографии и возникновение полифонии (как развития в логическом смысле) позже.
Всё. Можете дальше топать с месье Белявским и писать вместе с ним «Шумер». Главное я сообщил Вам, что считал необходимым, то что из-за салдафонства вы всё можете проворонить. А сплетни меня не интересуют, у меня дел хватает, как сами видите.
Пришлёте свои данные, скажу спасибо, а нет – обойдусь без Вас. Наука не остановится, если кто-то не так пёрднет.
                Кифишин



16.01.1973 г. А. Кифишин – В. Петрову.

               Валерий Александрович!
Сообщите: 1. Порядок и частотность 100 знаков по Синаххерибу; 2. Частотность и порядок знаков по Гудеа. Как можно скорее; 3. Какие результаты по генокартам Урукагины.
   С Новым годом!          Кифишин


5.02.1973 г. В. Петров – А. Кифишину.
               Анатолий Георгиевич!
Я был в Вологде, Череповце и Белозёрске, а приехав, получил открытку и письмо. Не отвечал на открытку только потому, что меня в Москве не было. Я приехал только в пятницу вечером. Все таблицы держу на работе в сейфе, поэтому ответ смог написать только сегодня. Дам всё, что имею.
Поздравляю с открытиями! С Белявским не имею переписки столько же, сколько с Вами, так что Ваши упрёки беспочвенны. Я сам установил в Москве связь с двумя редакциями научных журналов и одним издательством (не «Мысль»). По их заказам я сейчас и работаю.
Сплетнями я не занимаюсь и вообще ими не интересуюсь. А занят я не меньше Вас.
Ни в какой помощи я Вам, конечно, не откажу, так же как и Вы мне, надеюсь.
(С этим письмом отправлены знаки до 270 по Ярицу включительно по Синаххерибу).


10.02.1973 г. А. Кифишин – В. Петрову.
               Валерий Александрович!
Все три письма Ваши по Синаххерибу получил.
Поскольку у меня пока складывается предварительная таблица частотности развития клинописи, желательно, чтобы по Гудеа в первую очередь Вы прислали бы мне частотность знаков (сколько всех знаков в цилиндре Гудеа?), отражённых в таблице.
Таблицу частотности привожу ниже.
Резкое колебание «а» и «ма» в двух эпохах связано с их новой грамматической нагрузкой в аккадском языке, чего не было в шумерском.
Данные по Хаммурапи я передам Вам в ближайшее время, как только Лена закончит подсчёт. Тогда у нас будет четыре колонки, две первые – по шумерскому и две последние – по аккадскому языку.
Присылайте мне не только данные по одному знаку, но и весь пучёк полифонии к нему, ибо я сейчас бьюсь над отделением частотности от полифонии.
Как только я завершу исследование по взрыву полифонией ядер «гнёзд», нам придётся провести свою маленькую конференцию с участием Лены, Вас и Юнца для обсуждения дальнейших путей и методов исследования полифонии в шумерском, аккадском и эламском языках. Как Вы на это смотрите?
Ну пока вроде всё.
                А. Кифишин


13.02.1973 г. А. Кифишин – В. Петрову.
                Дорогой Валерий!
После расшифровки прото-эламитов (там два языка оказалось) и гонки восторга при познании неизвестного, вернулся на исходные позиции и начал медленное, но всестороннее продвижение по уже проторённому пути. Пока складываю полную сетку шумерских идеограмм, потом измеряю частотность шумерограмм. Затем подобное делаю для прото-эламских идеограмм и измеряю частотность. Затем обе сетки накладываю друг на друга и изучаю общее для них и отклонения. Пока на таком уровне.
    Получил Ваше 4-е письмо, весь Синаххериб есть. Высылаю свою проверку по Деличу Ваших вопросов.
    Заканчиваю сейчас 2-годичный курс ностратики у Долгопольского, т. е. пракорней языков. Имеется около тысячи математически доказанных общих слов-корней, уходящих в глубь 40-20 тыс. до н. э. Эти слова-корни и мои «гнёзда» для эламо-шумерских прото-идеограмм почему-то совпадают. Повлияла ли письменность на их консервацию я ещё не знаю.
                А. Кифишин.






17.02.1973 г. А. Кифишин – В. Петрову.
                Валерий Александрович!
Правильно ли я понимаю Ваши проценты в Гудеа?
Лена настаивает на внутреннем графике распределения монограмм, сколько, например «ta»  в 1-ой колонке, 2-ой, 3-ей, 4-ой и т. д. и какая кривая их колебаний? Лена считает, что внутренние колебания дадут нам возможность скорректировать внешние. Своего Хаммурапи именно из-за этого она немного задерживает.
Поскольку я передал Вам юнцовские проценты, передаю и цифру количества примеров. Всех 1234.
Читали ли Вы статью Лены о намазгинской письменности в «Советской археологии» №4 за 1972 год?
                А. Кифишин


19.02.1973 г. В. Петров – А. Кифишину.
               Уважаемый Анатолий Георгиевич!
Вы правильно понимаете. 0,86% - это 86 знаков. 10000 я принял условно, но с большим приближением. 1361 строка + фрагменты. Это и будет 10000 знаков. Сейчас я даю Вам перечень значений знаков. После этого проверю эти значения, т. е. уточню транслитерацию. Затем сгруппирую значения по знакам (как по Синаххерибу). И только потом скажу общее количество знаков. А пока по моей таблице можно сравнивать точно только знаки внутри этого текста.
Статью Лены я ещё не читал.
Знаете ли Вы, что Анубиса сильно пощипали:
   1). Вестник отделения общественных наук АН ГССР. Серия истории…,1971, 4, с.154-158.
   2). НАА №5 за 1972 год. (Очень сильно стукнули!).
Для полифонии надо ещё иметь в виду причину частого употребления отдельных знаков. Если этого не учитывать, выйдет искажённая картина.
А куда делась та девочка-словачка, из-за которой было столько шума?
                В.  Петров.


          Без даты. А. Кифишин – В. Белявскому.
 Итак, старик, поздравляю тебя с банкротством!
Ты оказался на мели из-за полного незнания первоисточников, поэтому тебе ничего не осталось, как огульно охаять мою книгу, как это сделали Дьяконов, Масон, Иванов, Мелитинский и прочие сионисты. Правда, Масон и Дьяконов кое-что подыскали: Масон коснулся моей гипотезы распространения с запада на восток скотоводства; Дьяконов – четырёх моментов книги: о прасемитской общине (на основании материала генезиса из Книги Бытия), об укаирской архаической надписи 115, о прото-шумерских языках  т. п. Ты даже этого не смог сделать, с чем тебя и поздравляю.
Хотя тебе не помешало в своё время уворовать у меня (без сносок на меня) мой материал о приходе семитов-арпачийцев в южное Двуречье (раньше шумеров), а также другой материал в своей знаменитой статье в «Природе». Более того, тогда же у тебя хватило ещё и нахальства потребовать у меня в дальнейшем ссылаться на тебя, как на первооткрывателя сей истины?! Молодец, ты идёшь в ногу с моими «дрюгами» и как же тебя не поздравить со столь большим достижением! Не воевать же тебе «брагородно» дубинами в наш атомный век! Браво, старик, далеко идёшь!...
Впрочем, эта беспардонность не помешала тебе … выдумать факты в истории, которых не было на самом деле. Имею ввиду твой знаменитый тезис о резком увеличении влажности в 6-ом тысячелетии до н. э., когда из-за обильных дождей зацвели пустыни!
Я более двух лет потратил на изучение бутцеровских и др. материалов по климатологии 8 – 4-го тысячелетий и теперь могу с полным основанием обвинить тебя в фальсификации фактов (а это похуже, чем воровство): в 6-ом тысячелетии дождей и осадков было меньше, чем в 7-ом и 5-ом тысячелетиях до н. э. Вот так, милый! Если хочешь, пришлю подробную статистику анализов пыльцы, мелких молюстков и прочей живности, выкопанных и зафиксированных.
Не знаю, как ты будешь выкручиваться в обворованном материале: но оказалось, что арпачийцы принадлежат не семитам, а т. н. «банановым» языкам, а семитами были жители Далмах (4216 – 4036) и Сузы «В» (задолго до 3452). В последнее время я внёс значительные коррективы в мою иранскую модель. Эти семиты Далмах и Суз «В» вышли в начале 5-го тысячелетия до н. э. из Караново-3 и Сескло Греции, сокрушили Хаджилар 6-2 и после упорных боёв с халафцами сумели смять последних и оказаться гегемонами в Передней Азии в конце 5-го тысячелетия до н. э. Можешь теперь это использовать в своих квазинаучных штудиях и потешить малограмотное потомство.
У меня есть подозрение, что ты большой выдумщик и «Доброжелателем» является не Дьяконов, а … ты сам. И писал анонимку ты сам себе, хорошо, что ещё сам, если не по поручению сионистов. Впрочем сионист Рогинский в своём докладе на археологическом симпозиуме в Москве весной этого года упомянул твоё имя трижды, со сноской на пресловутую «Природу». Ворон ворону глаз не выклюет! Ты восторгаешься и потешаешься, что у сионистов такие связи, что моя книга не выйдет из печати. Ты уверен в этом и язвишь, что прочтёшь мою книгу после … выхода из печати. Да, вы сегодня победили, но Россия – это наша Родина и рано или поздно мы всё же победим. А пока празднуйте свою победу и  … воруйте чужие вещи, на другое вы не способны, или выдумывайте или же на худой конец, занимайтесь засерательством. Да, такую провокацию с Дандамаевым могла проделать только ваша компания: послать настоящую статью за границу, здесь сдать фиктивную, подсунуть её Дандамаеву, потом возмутить порядочность Кифишина, столкнуть его с Дандамаевым, потом обосрать обоих и умыть руки! Когда же Кифишин захотел маленькую компенсацию, опубликовать кредо Белявского против Дьяконова, так логически изложенное в письменном виде, это явно не устраивало сионистов. И они заставили Белявского лизать покаянно задницу у Игоря, а за это Игорь устраивал книгу по Вавилону. Но Белявский зарвался и потребовал книгу по Шумеру, в котором он ни бум-бум. Пришлось сионистам, скрепя сердце, щёлкнуть монтёра по лбу. И он успокоился, а за это его поманили … Чикаго! Поманили, подразнили, даже выдали валюту для выезда на съезд, … прошедший два года назад!? Ну, Белявский, ты умеешь разыгрывать фарс похлеще Анубиса!
      (Примечание В. Петрова: заглянув в Ежегодник БСЭ, легко
       убедиться, что про съезд в Чикаго В. Белявский не выдумал).
Ты хороший комедиант: сумел в своё время «умереть», подсовывая посмертно свою картотеку сначала мне, потом Бернту, потом Валерию, потом ещё кому? За твою уже устаревшую картотеку кто тебя собирается укокошить?! Ведь устарела даже моя картотека и её я использую сейчас как бумажное сырьё (карточки для наклеек-вырезок из ротапринтного материала по шумерологии). Сколько же понадобится ослов на Руси, верящих в монтёрские фарсы и сколько же можно играть на алчности обделённых талантом людей! Старик, старик, во что ты превратился! А ведь ты был в своё время неплохим учёным! Человек, вырванный из среды, постепенно мельчает и действительно превращается в сторожа. Чёрт побери, мне действительно жалко тебя, но и опасно держать при себе парня, который в любую минуту всадит в спину нож. Честно тебе говорю, старик. Это мне, которому три года сионисты не дают напечатать ни строчки, заперли рот русской науке. И тем не менее, мне действительно жаль тебя. Ведь ты был действительно неплохим учёным, действительно провёл один этап настоящего исследования по Новому Вавилону (несмотря на свои увлечения Гобсеками, Коробочками и прочей дребеденью, вместе с подтасовкой и выдумыванием фактов типа слуги двух господ), но потом ты как-то иссяк и полез в такие места, в которые без анализа, подобного твоему по Новому Вавилону бессмысленно лазить и писать всякие гадости типа связей шумеров с селькупами, одним из финно-угорских языков!? И сколько я тебя ни звал на штурм твердынь, мой глас оказался гласом в пустыне, сионизм дал тебе лёгкий путь и ты пошёл…в склоку…прочь от науки. По этому пути ты толкнул и ребят, да ещё сионисты помогли. И они эти годы разрыва со мной как белки завертелись в твоём колесе тобою остроумно выдуманных фактов: Чикаго, заграница, плащ мученика-сторожа, шайка бандитов и прочее и прочее, только не русская наука, как будто мы живём не на Руси, а в Рио-де-Жанейро. Как будто нашей страной управляет не партия, а сборище недоучек! И что ребята могли сделать в этом твоём угаре! Смотри, сколько они сделали со мной и за то же (по продолжительности) время с тобой! Со мной они вели исследования, я их неплохо вышколил. А с тобой они стали библиографоманами что-ли, наблюдателями того, что делается где-то. Н зато хорошими специалистами твоих дел по выезду в Чикаго! Браво, старик! Раньше ты залазил ко мне в карман сам, теперь мои штудии по Эаннатуму и Энтемене, ты сумел через ребят уворовать у Юнца. Браво, старик, теперь ты можешь действительно написать «историю Шумера». Жаль тебя, а ведь был ты неплохим учёным … до увлечения Тойнби. Кстати, Гумилёв никакой не член Сарбонны, как и Дьяконов не был членом Британского Королевского общества, всё это сионистские выдумки (могу засвидетельствовать по справочнику 1973 года). Вот какой угар твой, старик!
На мою книгу «Шумер» дал хороший отзыв Д. Г. Редер, захотел дать отзыв доктор и. н. Кнорозов, но потребовал от меня «рыбу», которую я по ряду соображений писать не захотел. Имеется краткий отзыв акад. Меликишвили, но его шумеролог Шарашенидзе, продержавший мою книгу полгода, ограничился только письмом, в котором расхвалил книгу, но не дал отзыва (из-за приезда туда Дьяконова). Твой отзыв я хотел использовать для подписи Кнорозова, но тот оказался банкротом. Ладно, русская наука подождёт лучших времён, поскольку отзывы Меликишвили, Редера и Кнорозова для Варшавского ничего не значат, хотя для твоей книги было достаточно отзыва Редера. Но ты ведь сионист, а я кто?
Кажется, с твоей книгой и твоими делами всё. Что касается ребят, если им надоест твой угар и они захотят вернуться ко мне, они могут это сделать в любую минуту, но они должны знать, что у меня вместо сплетен они будут дьявольски работать над научными проблемами: 1) они забыли многое и им нелегко будет догонять упущенное; 2) наука не стояла на месте за это время и её придётся догонять; 3) они не будут заниматься общими проблемами, а уйдут в свои норы; 4) работать придётся более усиленно, чем они работали раньше, ибо вместо одной-двух тем, они будут работать параллельно над тремя-четырьмя темами; 5) стандартным эталоном для них будет Лена Антонова, которая сейчас защищает степень и работает в Институте востоковедения; 6) общий курс я им прочту: «Про-Хомо сапиенс», «Ностратика», «Мифология Греции и Передней Азии» (курс мифо-археологии), «Архаическое общество», «Археология Передней Азии, Центральной и Китая», «Развитие семантики письменности (от палеолита Франции до Крито-микенской, анатолийской, египетской системы, шумерской, прото-эламской, прото-индийской и прото-китайской системы)»,курс прото-эламской письменности, прото-кхмерское общество, «Архивоведение» (архаический Ур, Шуруппак, Лагаш, Урукагина, Гудеа, Аккад Саргонидов, 3-я династия Ура, Ларса, 1-я Вавилонская династия, Мари, касситы Ниппура, Новый Вавилон, персидско-селевкидский Вавилон), литература, философия Шумера и Вавилона. Только после этого я им дам самостоятельные темы ( как сейчас ведёт тему по Шуруппаку Лена) и не буду считать профанами. А без такой подготовки я не могу к ним относиться серьёзно, я же ведь учёный и не считаю нужным играть на слабостях людей. Если они не мужчины, а люди твоего склада, будут заниматься борзописцтвом, я им возбранять не буду, дам им возможность быть «самостоятельными», буду с ними даже проводить домашние симпозиумы по их интересующим темам, но серьёзно к ним относиться не смогу. Пусть сидят в твоём угаре. Конечно, постараюсь, чтобы никакой информации для тебя (на склочную тему они не получали бы. Кроме того, доведу до их сведения моё личное кредо: я не антисемит (дружу с Редером, Стучевским, Васильевым и другими евреями), но непреклонный анти-сионист, ибо мне претит апартхеид, эксплуатация (не только явная, но и косвенная при распределении благ) одной национальности других и т. п. С этим придётся им считаться, ибо я патриот русской науки на самом деле. Ради этого я столько вынес и немало ещё вынесу.
Теперь о нашей науке и проблемах, которые стоят перед ней. Оставляю в стороне теории неолитической и городской революций Г. Чайлда, локальных цивилизаций А. Тойнби, многолинейной эволюции Д. Стюарда, стадиального эволюционизма Э. Тейлора и Л. Моргана, диффузионизма Р. Гейне-Гельдерна и А. Кребера и др. Пока они не нужны нам так как экспериментальная база фактической систематизации хотя бы на уровне моделей систем ещё не завершена.
1. Гомо сапиенс и ностратическая прародина: в 40-35 тыс. до н. э. доживал свои дни в угаре фрейдово-юнговских увлечений плодовитый неандерталец. На смену ему приходили Леви-брулевские дологические варвары-гомосапиенс (вкатывались волнами): 1) в 36 тысячелетии, из территории Германии (Райнис 3-4) и Польши (Ежманово) на юго-восток в Костёнки (Тельмановская) ушли пред-уральцы (угро-финны), на юго-запад во Франции (Перигор) – пред-индоевропейцы. Похолодание и ледник гнали гомо-сапиенса с севера на юг (такие последние достижения поляков и немцев). Во Франции перигоровцы застали местных пред-картвелов (остатки – современные баски) и смешались с ними, а затем 2) в 31 тыс. до н. э. двинулись на запад вокруг Альп (с юга) в Венгрию в виде Селета-1 (домотре). Раньше в Венгрию из Польши вторгся солютре Селет-2 (Бюккский), который, в связи с нашествием западного задунайского Селета-1, откатился далеко на юг в Переднюю Азию аж до Аравии. Там в Передней Азии в районе Палестины и Сирии наступила засуха и местные ориньякцы, узнав от пленных о богатых северных землях, двинулись через Болгарию, 3) в 29-ом тыс до н.э. в Венгрию и Францию в виде Ориньяка-1 (пред-семито-хамиты), где смешались с местным населением и образовали западно-ностратическую прародину пред-картвело-индо-европейско-семито-хамитских языков, 4) смешение проходило в драматической обстановке. Местные традиции восстанавливались в 27-ом тыс. в виде Ориньяка-2 (ольшевской культуре), которая распространилась по всей западной тогдашней Ойкумене (Венгрии, сев. Югославии, Италии и Юж. Франции). На севере ледник, на юге засуха. На востоке, на Украине ещё ежмановские пред-уральцы до 32-го тыс. смешались с местными пред-алтайцами (до-тюрками, до-монгол, до-манжур, до-корейцев, до-японцев и т. п.), куда около 29-го тыс. влились пришедшие с юга гримальдийские ориньякцы Барадоста (пред-дравиды, союзники пред-семито-хамитов) пред-уральцы, пред-алтайцы и пред-дравиды в районе Крыма и Костёнок организовали свою восточную ностратическую прародину, откуда в виде граветта в 26-ом тыс. двинулись на запад и покрыли граветтом всю территорию вплоть до Франции. Вся Ойкумена была объединена в единую ностратическую прародину вплоть до 12 тыс. в эпоху наибольшего оледенения Вюрма-3. Бывшие пред-этносы превратились в языковом смысле в диалект ностратических языков в течение 15-тысячелетнего объединения. От этого ностратического языка сохранилось более 1000 слов, единых в шести системах (от Ирландии до Японии), доаглютинативный грамматический строй, есть и надписи (несколько тысяч) на стенах пещер в виде пиктографич. символов. Сюда своими корнями уходят обе системы письменности (западная: крито-анатолийско-египетская и восточная: шумеро-прото-эламо-прото-индийско-китайская) и т. п.). Уже разработаны филологические принципы перехода и равенства фонем одной системы в другую и постепенное перерождение ностратических слов в слова языков-потомков индо-европейской, семито-хамитской, картвельской, угро-финской, дравидийской, алтайской (тюркской, монгольской, тунгусо-манжурской, Корее-японской, корякско-чукотской) и др. систем трудами покойного Ильича-Свитича, Долгопольского и др. Задача связей шумерского, хеттской (адыго-абхазской) и др. систем с ностратической пока не решена из-за плохого филологического шумеро-хаттского материала. И сейчас стоит задача менее грандиозная, чем в 1962-1966 гг. перед Ильичем-Свитычем,- установить родство этих языков с ностратическим. Если мы установим, то тогда получим возможность расшифровать энциклопедию шумеров, созданную в эпоху Урука-4 (во всяком случае уже засвидетельствованную) и возвести понятия социо-экономического мира в 25-12 тыс. мира ностратического. И тогда мы будем не гадать, а измерять с фактами на руках общество 25-3 тыс. до н. э. в динамике и тогда посмотрим – подойдёт ли наша терминология к этому обществу или придётся всё пересматривать. Нельзя же с дубиной и мотыгой лезть в электронику. А это общество.
2. Модель древнегреческих мифов. Хорошо известен труд античников всего мира – Энциклопедия Паули-Виссона (уже вышло около 50 томов, осталось один-два завершающих тома) с конца 19 века по 1972 г., в которой только специалисту по определённому мифу поручали дать сводку известного с полным обзором первоисточников и кто чей сын данного мифа. В результате были охвачены все противоречивые источники с огромным множеством вариантов. Отсюда я сумел начерпать до 15 тысяч имён с биографиями и восстановить всю их родосистему. Когда модель была создана, я обратил внимание, что леви-штросовские элементы мифа повторяются только по родо-линии, но их нет в параллельных вариантах. В результате мне удалось то, что не удалось Леви-Штросу, расслоить миф не только по элементам, но и увидеть их генетическое развитие по поколениям. В результате я вскрыл (как в археологии) культурные слои по эпохам с общей информацией об эпохе.
    Когда я рассмотрел археологическую модель Греции с 7-го по 2-е        тыс. до н. э. и развитие археологических культур и сравнил эту     модель с моделью расслоеных мифов 15 тыс. единиц Греции, я увидел как совпадают зоны обеих моделей. Изучив их тождество, я сумел получить (через мифологическое преломление) данные о социо-экономической системе 7-2 тыс. Греции в их динамике и смене этносов на Балканах. В результате я получил движение индоевропейцев из Данино-Какани Приадреатики (теукриды) и семитов из Караново-3 в Сескло, а оттуда в Малую Азию (пабейриды и порабантиды, потом они стали кадмосом). Таким образом, методика совершенно научная, новая и весьма перспективная. Сюда можно теперь вводить и свои познания греческого языка, но они уже не повлияют на систему основанной на трудах лучших тысяч голов античников 20 века, съевшие свои зубы на этой проблеме и всё вылизавшие.
     Никуда не попрёшь, старик, это истина, а не твоя моргановская   сводка знаний в преломлении Энгельса, хороша для 19-го века. Бери методику Энгельса, а не его сводку знаний. Для 20-го века этого мало.
3. Модель Ирана 11-го-3-го тыс. до н. э.
В связи с тем, что из Ирана были изгнаны все западные археологические миссии сейчас бурные раскопки проходят в Иране и вдоль Персидского залива Аравии. Эти раскопки за последние несколько лет перевернули в корне все наши представления о системе смен культур в этом ареале. Сейчас чётко установлено, что в Передней Азии в 25-12 тыс. до н. э. население ушло, полный перерыв после Ахмара в Палестине-Сирки и Бадароста в Курдистане и Загросе. В 12 тыс. в Курдистане появился Зарзи из территории Южной России, а также Хоту и Камарбанд в южном Прикаспии. От этих двух мезолит. стоянок и начинается развитие дальнейших культур: из Камарбанда и Хоту возник Хуник, затем Кугбонан, Махарлу (в Вост. Эламе); из Зарзи – Тамтама, Барда-Балка, Варваси; от Махарлу и Варваси возник Танг-и-Пабда, предшественник Сиалка. В 7-ом тыс. в развитии вырывается Загрос: 1) Бух-Мордех, Али-Кош и Мохаммед-Джаффар, 2) Тепе-Гуран, Сараб, Хаджи-Форуз, 3) Шимшара и 4) Джармо создали неолит с керамикой и домостроительством. Переплетение культур Тепе-Гурана и Шимшары (от последней Матарра, Самара и Телль-Саван) создали вместе с Али-кошовской культурой где-то между 5700 и 5200 гг. до н. э. культуру Шота-Миш и сузиановский цикл Джоффарабада-Джови, откуда дали развитие Тепе Забзовскому циклу (Казине, Забз, Мехмех, Байят).
Это развитие было прервано в конце 5-го тыс. вторжением далмовцев из Анатолии. В результате местного возмущения были восстановлены гуранские и шишмарские традиции в виде культуры Обеида шумеров, которые потом распространились вдоль Персидского залива в Аравии (в 4-ом тыс. до н. э.).
Далмовцы дали толчок к развитию центрально-иракских культур Сиалку-3, Чахман-и-Али 1В, Гиссар 1В-С, а последняя прервала раннесиалковскую послегурановскую Джари В и Мушну в районе Бакуна и развила Бакун В, 2, Яхъю-5, основала Иблис в районе Кармана, дала толчок к развитию прото-эламской письменности в Яхъи 4В, сменила население Мундигака 2-3 и захватила горную территорию Афганистана и Белуджистана (в пред- хараппский период).
Этнос чётко расслаивается и имеется возможность научно обосновать модель Ирана в социо-экономическом плане.
Но, конечно, нужно адски работать, потому что материал поступает беспрерывно в огромном количестве. Однако уже чётко определиласт линия развития шумеров через Джаффарабад, Гуран, Зарзи, Костёнки из ностратической прародины (археологический материал готов), нужны филологические исследования. Прото-эламский материал тоже с корректурой далмовцев, т. е. корибантидов и кабейридов из Сескло (по греческой модели). Факты расставляются в чётко определённом русле, теперь предстоит их внимательное чтение. И конечно адский труд на многие места. Это тебе, старик, не штудии о первичном и вторичном разделении труда и прочие социосхемы, бессмысленная макулатура. Вот пожалуй и всё. Нужно работать, не почивать на лаврах в хоре сплетен.
                А. Кифишин.