Клен зазеленел за окном. Аккуратная крона разворачивает кулачки почек в листья, пока еще смятые и светлые. Как ладони раскрывает. Клен этот, тугой и свежий - старый мой друг в новом костюме. Он тут один такой важный среди ольховника, берез и тополей. Глядя на него, вспоминаешь строгие тенистые сады с белыми статуями, колонны Эрмитажа, всю эту неоклассику, дыхание Греции и Рима тут, на севере. Ах, к некоторым зданиям подошли бы туи и кипарисы, лазурное небо и прозрачные эгейские воды, но они родились в дельте холодной реки, и радостная легкость обратилась в прямую строгость.
Стоя посреди Сенной как-то несколько лет назад, я встречал грозу. Свирепое небо вскипело облаками, которые неслись ураганным, пугающим фронтом, нереальные, как спецэффекты в кино: казалось, сейчас из-за этих странных, выталкиваемых некоей силой к земле туч выйдет космический крейсер. Зачарованный, я смотрел, как на фоне серо-синих кипящих недр высветляются здания, маскероны с ликами языческих богов кричат немым криком, а хмурые мраморные львиные морды с упреком смотрят на идущую к ним стену дождя. Кулак неистового шторма с неимоверным грохотом ударил в лицо псевдоантичной химеры, но гранитно-мраморный щит устоял. Позже, умытый, город сиял в опаловом мареве белой ночи. И в этой неверной ткани, как в образе зыбкой майи из индийских вед, уместны были светящийся мрамор статуй греческих богинь, перламутром отливающий гранит и тугие кленовые листья.
Клен зазеленел, значит, лето настает, а я опять ничего не успеваю, хватаюсь за дни и часы: подождите, не уходите, не летите так быстро, не ссыпайтесь коралловым песком на дно прошлого - ни одна песчинка оттуда не вернется. Еще темно ночью, еще возможно спать, еще не будоражит зыбкими предчувствиями цветущая сирень. Сколько обещаний в эти дни, сколько настроений, а я безнадежно отстал. Тянет ко мне ручки клен, осенью сиявший фальшивым золотом, стучит по подоконнику укрощенный дождь, пора бы спать, но тревога, тревога - уходят минуты, тянут туда...
...Где будут громадные горы белых туч и синяя высь, строгие светлые колонны, неумолимое солнце. Столбы света, крики огромных чаек в утренней золотой тишине. И великая морская гладь с невыносимым металлическим блеском.
Кленовое время, оленьи минуты, аттические портики, смех древних богов, возделанная земля, тугая мраморная лоза, твой хмель, моя радость. Я больше не принадлежу себе, клен, и спешить нам некуда.
Здравствуй, лето.