Мы вышли из метро возле Курского вокзала.
Мокрый ветер залепил лицо, зонтик показал ребристую изнанку.
При таких атмосферных обстоятельствах карту не раскроешь:
– Девушка, не подскажете, в какую сторону улица Нижняя Сыромятническая?
Девушка стояла под навесом и будто что-то продавала с лотка у ног. Быстро разогнулась на вопрос и оказалась совершенно не продавщицей. Капюшон дождевика открыл лицо и телефон:
– А вы случайно не Artplay ищете? Центр дизайна который.
– А вы откуда знаете?
– А я его тоже ищу – вот, навигатор тезрзаю. Он посылает налево. Идемте вместе?
… Когда я окончательно засобиралась в Москву, вопрос про быть или не быть какое-то время оставался на повестке. И тогда случайно подвернулся заголовок про творческую встречу с Сергеем Максимишиным – в том самом Центре дизайна.
Много и давно навидавшись его фотографий, кое-что о нем услышавши и почитавши, я не могла не соблазниться.
И вот мы петляем по привокзальным закоулкам со случайным, не менее сумасшедшим попутчиком. Ветер тормошит прически, морщит лужи убедительных размеров и глубин.
Центр Artplay – целый город креатива с ниагарной вечерней жизнью. Движуха лиц, энергий, красок, красотищ. Быть может повод этому – суббота?
Все плотненько набились в лифт, который зазвинел от перегрузки. Кому-то следовало выйти. Все посмотрели на коренастого мужичка, шагнувшего последним. И тут лифт передумал, замолчал, отправился наверх. Мужичок собственно и оказался Максимишиным.
Четыре сотни человек расселись плотненько в немалом зале, еще народу поднабилось по периметру. Пошла беседа – про тонкости и нюансы фотографирования, про съемку людей на улицах и в других местах, про общий с ними язык. Про то, конечно, как же стать успешным и высокооплачиваемым, чтобы звали не только в Огонек и Известия, но также в Geo, Time и Stern одновременно.
– Я не фотохудожник. Я фотожурналист, – говорил Максимишин. – Еду по заданию той или иной редакции. На два дня или на двадцать. В Якутию или Монголию. Ищу героев. Потом ищу с ними общий язык. Говорю, договариваюсь, иногда уговариваю. Но если нет – значит нет. Надо всегда уважать людей.
– Вы дрались когда-нибудь из-за съемки?
– Вот еще! Других что ли поводов подраться нет. Правда, однажды напала одна бомжиха. Вцепилась в камеру намертво. Пока мой товарищ слегка не придушил ее – не отпустила.
– А если про город снимаете – с чего начинаете?
– Прежде чем делать такой репортаж, нужно про город многое понять: про главные места и точки, про биографию, победы и наоборот.
– А какие страны снимать легче?
– Ну, я могу одно сказать: такие страны, как Куба или Кения, снимать просто нельзя – дело исключительно неблагодарное. Потому что снимают все. Да и получается одна красивость и пошлость. Но если задание в такие страны появляется, я ищу на форумах этих стран наших теток, общаюсь с ними, везу какие-нибудь мелкие приятности с родины, а они везут меня по таким местам, куда так просто с улицы не попадешь. Так мы сняли одну кубинскую музыкальную школу. Там в декоративно обшарпанных стенах стояли сплошь наши инструменты – Лира, Заря, Беларусь. Мы переводили им ноты. Хороший получился репортаж.
– Вам часто нравятся ваши фотографии?
– Чем старше становлюсь, тем реже. И это снимал уже, и то, и так уже было, и этак. Другой раз я за целый год про несколько буквально снимков могу сказать: «Ай да Серый, ай да сукин сын!». А в молодости, бывало, чуть не каждый день.
Два с половиной часа пролетели как две с половиной минуты. Талантливый фотограф оказался не менее талантливым оратором: острил, импровизировал, интерактивил. Море полезного. Море веселого. Два раза по столько – просто интересного. Спокойно, с какой-то внутренней уверенностью, без тени кокетства. Ноль желания понравиться. Лучший способ понравиться.
Время от времени стучалась мысль – кого-то он мне напоминает.
Не только внешне, но и внутренне тоже. Харизматичен невероятно, самоироничен до скромности. Талантлив отовсюду. Глубок и мудр как минимум на первый взгляд.
Так кого же, кого?
Ну да. Ну вот. Ну правильно, Нашего Цеслера.
Именно его.
Май 2015