- Вы это должны обязательно послушать... Очень запутанная история... Но вы поймете. Поймете, я вижу,-широко расставив ноги в синих пижамных брюках сосед по палате с восторгом рассказывал Степан Ивановичу Быкову бесконечную историю своей жизни.
Шумно выдыхая воздух в конце каждой фразы, он приносил с собой запах немытого тела и заложив большие пальцы рук в лямки серой майки раскачивался как большой, серый маятник.
- И вот он получает повышение. Его вызывают в Москву... в министерство. Вы представляете какой уровень?- фразы летали по палате, взлетали к потолку и вместе с мухами садились на плафоны. Они водили хороводы перед сонными степановскими глазами заставляя их то открываться, то закрываться...
- Обед...Кто будет обедать,- странное сооружение на колесиках стояло в проеме двери. На его алюминиевых противнях расположились высокие кастрюли, нарезанный аккуратными кусками хлеб и вперемежку вилки,ложки,ножи. Нянечка Света широким половником щедро разливала легкий супчик в разночинные тарелки.
Стараясь не потревожить окружающих, Степан ушел. Он не любил столовскую пищу и всегда обходился тем минимумов,что приносила жена из дома. Больничный дворик был пуст и Быков направился к большому клену, растущему рядом с бетонным забором в дальнем углу территории. Почти каждый вечер он уединялся здесь, наблюдая за первыми звездами на темнеющем весеннем небе.
Но сегодня погода начала поднимать градус с утра и день выдался жарким,но не таким жарким, как летом, а жарким с непривычки, после зимы, когда по инерции ходишь в теплой обуви и пальто, и расставаться с ними нет никакой возможности. А тут солнышко брызнет лучами и все бредут утирая потные лбы, не решаясь скинуть зимние одежды.
Степан терпеть не мог жары,а клен не успевший еще одеться в зеленую листву, вместо тени давал что-то похожее на тонкое, разодранное ветром облако. Не получив никакого удовольствия он вернулся в больничный корпус...
Здесь было попрохладней, длинные в пол шторы создавали приятный полумрак и Степан Иванович ободренный направился в палату. Но не успел он сделать и пару шагов...
-Быков! Подождите меня...- его догоняла постовая медсестра Катенька.
Голос Йозефа Менгеле из преисподней меньше напугал бы Степана,чем тонкий девичий дискант.
- А вы что не в отпуске?-вопрос прозвучал бестактно, но по другому не получилось.
- Не отпустили...сказали ждать сменщицу, а она еще с курорта не прилетела...-дальше Быков уже не слушал, все его призрачные надежды на окончание мучений испарились...
Пролежав после операции почти неделю, Степан Иванович уверенно шел на поправку,и все бы хорошо, но тут что-то шов начал мокнуть и врач назначил проколоть антибиотики...
И так получилось что он сразу попал на Катю Егорову. Её хрупкие,тонкие руки во время укола превращались в мощную длань молотобойца. Она вгоняла шприц в мягкое место с ненавистью красноармейского штыка убивающего белогвардейскую гадину.
Первые три дня Быков терпел, думал обойдется. На четвертый пожаловался жене.
- Она меня заколет,как мясник поросенка,-с болью в голосе,он делал страдальческое лицо.
Жена ласкова гладя его по плечу уговаривала дать Катеньке немного денег.
- Ну как? Как... я этого никогда не делал.
- Перед уколом... перед уколом, положи ей в карман сто рублей и все...
Но Степан Иванович решил идти до конца. Он плохо спал,мягкое место превратилось в твердое, а день выписки исчез в больничных коридорах. Но вчера совершенно случайно,он стал свидетелем Катиного разговора по телефону. Она бронировала билеты на поезд до Анапы.
Стараясь не спугнуть внезапно обрушившегося счастья, Степан нейтральным голосом, с полным равнодушием поинтересовался.
- В отпуск собираешься, Катюша?
- Да... с завтрашнего дня...Отдохну...- и зажмурилась, вытянув под стол в красных шлепках ноги.
Жизнь начала приобретать смысл...Свет в конце тоннеля начал приближаться... и тут такое...Её не отпустили... Вот теперь точно все...
Мысль о ста рублях начал биться в виски, она стыдила Степана, уговаривала и даже угрожала... Он шел в палату никого не замечая... В тумбочке лежали деньги...
Спустя пять минут сидя на стуле возле процедурной, он был уже преисполнен решимостью, но услышав из кабинета голос штандартенфюрера СС Егоровой, опять впал в панику...
- Степан Иванович ложитесь,-Катенька набирала шприц.
Зажав три сторублевки в руке, Быков присел на кушетку, белоснежный халат сделал шаг в его сторону. И он увидел карман, он был близко и Степан решился. Быстро, почти не протягивая руки сунул деньги и тут...его ладонь ощутила тепло девичьего бедра. Горячая волна ударила ему в лицо,щеки запылали, он растерянно поднял голову и увидел вспыхнувшую искру в Катиных глазах. Вспыхнувшую и тут же погасшую...
Спал ночью Степан Иванович хорошо, ему снились волнительные сны, такие как в молодости после первых свиданий. А утром хирург с удовлетворением заметил, что шов окончательно зарубцевался и можно на выписку...
Через час приехала жена и сноровисто помогла собрать вещи. Попрощавшись со всеми постояльцами и пожелав им быстрейшего выздоровления, вышел во двор. Он был пуст, наступало время обеда...
- Присаживайся в машину, Степа присаживайся... Не дай Бог простынешь.
- Да... да. Иду...-обернувшись, он увидел, а может показалось как на балконе прижавшись к стене стояла женская фигурка в белоснежном халате и красных босоножках...