Он появился в моём кабинете, как временный подселенец.
- Мне до пенсии месяц досидеть. Потом меня уволят. Что-то за мной подсмотрели.
- Так значит Вы – «ЛЕВ»?
- Как ни странно - да, окончивший военно-морское училище. Дизелист, списанный на берег по сокращению флота.
Это трагедия для человека, который был влюблён в соседку Веру, жившую наискосок от отчего дома. Она поступала в престижный ВУЗ Ленинграда, а он – на казённый харч в училище, где курсанты из бачка черпали кружками воду с цветками сирени, черёмухи и ворчали:
- Опять Генка своей крале цветов надрал.
- Она выскочила замуж за инженера-строителя. Быстренько так, Я даже среагировать не успел. И вот поверишь, не встретил больше по сердцу женщины до самой пенсии.
Он жил с материю, страдающей болезнью Паркинсона, держал дачу, живность какую-то. На пенсионный свой юбилей созвал гостей. Сорок баб из сослуживиц, включая меня, родного и двоюродного братьев. Двоюродного - побывавшего у меня в начальниках, а я у него во врагах мнимых. Теперь мой бывший сидел рядом и ухаживал, как подобает джентльмену за столом, танцевал только со мной. Брат родной его, («Бесстыжий!» – повторяла матушка юбиляра), с тоской поглядывал то на свою любовницу, то на меня.
Когда его уволили, он долго встречал наш служебный автобус – тосковал. Но, прикрывал тоску театральными выходками, поглядывая в окна автобуса на бывших сослуживцев. Однажды позволил в их присутствии выходку по отношению ко мне. Я поставила его на место:
- Вам нужен театр? Так я не действующее лицо и не зритель.
Он долго переживал, потом мы помирились. Я уехала в другую страну с роскошной посадской шалью и иконкой Святой Мученицы Натальи на память от него. Он проводил в последний путь свою матушку, потом его театральные выходки стали каждодневными – как симптоматика психического расстройства. Её, видимо, и подсмотрели. И поспешили отправить от греха на пенсию.