Еду в старом, ржавом и потрепанном десятилетиями трамвае Tatra-3. За грязноватым окном, измазанном пылью и засохшим маслом я увидел толпу людей более сотни человек. Они теснились к большой грузовой машине, возле которой суетилось несколько парней, они выносили большие кастрюли. Как только стальные емкости коснулись земли, люди, одетые бедно и очень просто, оживились и умоляюще потянули руки вперед.
Я вышел из трамвая на остановке и решил понаблюдать за толпой нуждающихся. Я никогда еще не видел, чтобы в Харькове, в 21 веке, люди страдали от голода и нужды.
В одноразовых тарелках социальные рабочие выдавали людям нехитрую снедь, и было видно, что даже такая бурда радовала оголодавший взгляд граждан. Я не скажу, что в толпе были одни бомжи и алкоголики. Среди них я увидел скромно одетого пожилого мужчину с растрепанными жирными волосами. Его умные глаза скрывали старые как век очки. Взгляд мужчины перекрестился с моим, и в нем читалась умная, образованная натура, глаза пылали искорками, не свойственными потерянным рода человеческого, нашедшими усладу в бутылке дешевого спиртного. Явно, этот пожилой человек был ученым и имел в голове огромный багаж знаний, увы, теперь никому не нужный, как и его жизнь.
«Что ты на меня глазеешь?» - вопрошали его уставшие глаза.
Он так и стоял на месте, держа в руке белую тарелку с супом.
«Разве я виновен, что никому не нужен? Разве виновен, что родился в этой богом проклятой стране?».
Я не выдержал проницательного взгляда старика и отвел глаза в сторону. У меня не получилось увидеть чистое небо и зеленую растительность мая: недалеко от меня тихо сербала суп старая женщина. Его лицо, вдоль и поперек испещренное карьерами морщин и складок, все еще не утратило былого подобие красоты. Я предполагаю, некогда ее округлое лицо и большие голубые глаза вызывали зависть у подружек. Но жизнь… Знаете ли, в нашем государстве за год жизни надобно давать два, а то и три года. Жизнь в Украине старит всех подряд, высасывает энергию и все радость. Теперь же этой одинокой женщине в поношенном платье и кофте остается только грустно жевать дешевый картофель супа. Позади меня присел на землю бородатый пенсионер, одетый в ужасно грязную одежду. Он постоянно что-то бормотал, я расслышал слова «мы все умрем». Это звучало как страшное, утробное заклинание на наши головы, на судьбы сотен тысяч людей, замкнутых здесь в безысходности. Неужели, мы обречены?
На днях на выходе из перехода метро я взял бесплатную газету. На заголовках пестрела надпись «В Украине – рекордное падение ВВП». Я перелистал свежие, хрустящие в руках отпечатанные листы и нашел эту статью. «Экономика Украины все сильней погружается в колоссальный спад… падение ВВП на 17%». Каждый день приносит все более тревожные вести: обвал промышленности, рост цен и коммунальных услуг. Я вспомнил толпу голодных и оборванных несчастных стариков у грузовика. Их сокрушенные взгляды, уставшие глаза, апатию… И таких толп у нас все больше и больше. Народ теряет свои деньги, и зарплата полностью уходит на оплату жилья и пропитание, причем самое дешевое и сомнительного качества.
Слышал еще давно пословицу: «Каждый народ заслуживает такого правительства, которое оно имеет». Разве украинский народ настолько туп и глуп? Наверное, в некотором смысле да, ибо за свои ошибки он платит тысячами жизней и судьба сломленных, искалеченных сынов и дочерей самой плодородной и богатой на планете страны.
Я мечтаю жить в государстве, которое будет заботиться о свое народе. Я мечтаю жить в мирной стране, где никогда не будет насилия и войн. Я хочу мира и спокойствия. Я не хочу видеть голодные лица, бредущие по улицам и умоляющие дать поесть и переночевать. Многие срываются. Начинаются кражи, убийства… Вы не представляете, как страшно просыпаться утром и напряженно ожидать новостей.
На Украине мы никому не нужны. Тогда нужны ли мы вообще кому-либо?