***
- Объект вышел из машины, направляется в сторону дома.
- Наш агент на месте?
- Так точно.
- Во дворе… прежнему никого?
- Всё чисто, как и планировалось.
- Дайте мне подъезд... консьержа.
- Готово.
- Группе – боевая готовность. На...ть по сигналу агента.
- Вас понял...
Голоса прерывались помехами. Из-под них периодически доносился оперный тенор, выводивший рулады,
старый динамик начинал шипеть и разобрать что-то становилось невозможно.
Авилов матюгнулся и выкрутил ручку.
- Оссидо.
Голос, словно произнесённый самым Эфиром. Авилова прошиб пот. Замерев, он чувствовал, как пульс бьётся в висках,
а в животе скручивается колючей проволокой страх.
- Оссидо. Омнес офф.
В динамике грянул хор голосов, поющих каждый на свой лад под аккомпанемент барабанов. Треск и едва заметный дымок, приёмник умер.
Авилов вскочил и бросился к окну.
С пятого этажа весь двор был виден как на ладони.
Возле подъезда остановилась зелёная машинка Светланы Лесиной с седьмого.
***
- Светочка, здравствуй.
Лидия Александровна помахала рукой из-за стекла.
- Здрассте, Лидия. Извините, а у вас телефон работает? С моим что-то случилось, позвонить надо срочно.
- Конечно, конечно, - консьержка отворила дверь своего «киоска» - у меня городской только что работал, Николай звонил, спрашивал...
Светлана, пропуская мимо ушей болтовню, протиснулась боком и сняла трубку.
Вместо гудков она услышала грохот барабанов и хор голосов, зашедшихся в крике.
- Ах, ты.
Удар по затылку отключил зрение. Падая, Светлана почувствовала, как кто-то грубо подхватывает её, заламывая руки.
Мужской голос откуда-то издалека
- Она в сознании. Колите.
***
Авилов стоял возле двери.
«В конце концов – это не моё дело, с чего ты вообще решил, что они за Светкой?»
- Ай.
Его ударило током. Авилов отдёрнул руку, а потом невероятно сильное любопытство потянуло его вперёд.
Будто кто-то невидимый начал подталкивать его открыть дверь.
- Да что же такое, - грудь обожгло. Подарок Светланы – метеорит на золотой цепочке стал горячим,
Авилов тряхнул головой и, перестав сомневаться, открыл дверь.
Сначала ему показалось, что лестничная клетка залита кровью, на секунду он зажмурился, а потом, открыв глаза, понял,
что багряный свет льётся в подъездные окна – словно за ними пылал пожар. Или садилось солнце.
«Уже вечер?» - Авилов шагнул на площадку, когда снизу, отражаясь от стен, вибрируя в ушах раздался крик, полный отчаяния и боли.
Кричала женщина.
«Точно, это за ней!»
Дверь захлопнулась, а он, как был - в носках, бросился по лестнице, озаряемой лучами небывалого заката.
В его голове билась одна мысль: «Вперёд. Вперёд. Может быть я смогу помочь».
- Молодой человек.
На площадке третьего этажа, загораживая лестницу, стояли двое в одинаковых синих куртках. Авилову показалось,
что мужчины – близнецы, до того они были похоже внешне, вплоть до движений, которыми они вынули из-под курток узкие,
сверкнувшие холодными отблесками стилеты.
Авилова кто-то потянул за цепочку, сильно, перекрывая дыхание. Вбок.
С диким криком он перемахнул через перила и прыгнул в пролёт.
- Он - взятый!!!
Что-то вонзилось в спину, прямо под лопатку, обдав холодом и погрузив во тьму. А потом ослепший Авилов упал на мягкое,
похожее на упругую сеть, разом облепившую его со всех сторон.
- Никаких проблем. Просто сосед сверху. Приём... Выводите и в машину, мы поедем следом.
Треск рации.
Сеть дёрнулась, словно кто-то потянул её кверху. Спелёнутого Авилова грубо перетащили через перила обратно и бросили на пол,
кажется, намеренно сделав это сильно.
Он почувствовал чьи-то руки, бесцеремонно рвущие рубашку.
- Не инклюз, но тоже остроумно.
Цепочку сорвали с шеи, невидимый выругался
«Наверное, обжёгся».
Силы разом оставили Авилова, а боль в спине пропала. Он почувствовал, как тело немеет, и неудержимо клонит в сон.
- Куда его теперь?
- С собой... выбросим по дороге...
Авилова потащили за ноги, не заботясь о том, что его голова начала биться о ступеньки.
- Кто знает...
Удар
...что эта ведьма...
Удар
...ещё в него засадила...
Удар о последнюю ступеньку выбросил Авилова прямо во тьму. Сознание покинуло его.
***
Металлический пол вибрировал, периодически сотрясаясь. Тошнота накатывала с новой силой, когда наручники впивались в запястья,
да ещё и что-то скрутившее и прижавшее к друг другу локти.
- Вы не представляете, с кем связались, - тихо сказала Светлана, борясь с тошнотой и болью, сводившей всё тело.
Удар, пришедшийся прямо в живот, рвота, не дающая вздохнуть.
- Ещё раз откроешь свой рот – заколочу в глотку все зубы. А потом одену намордник.
Света сжалась. Страх, непривычный и лишающий сил.
Четверо, напавшие на неё в подъезде, несомненно были людьми, она это чувствовала.
Какие-то крохи Зрения едва-едва проявляли их ауры, серо-стальные, гладкие, без единой трещинки.
Ауры истинных воинов, способных убить человека не раздумывая. Но ни единого огонька Силы,
ни одного амулета или чего-то сверхъестественного.
Её взяли обычные люди. Михай, когда она выберется будет вспоминать до конца своих дней.
Фургон занесло на повороте. Светлана скользнула по полу и упёрлась плечом в ноги одного из похитителей.
Она посмотрела на него снизу, пытаясь что-то разглядеть за стёклами солнцезащитных очков.
Он наклонился и ударил её по щеке. Ни один мускул не дрогнул на его лице, а в голосе по-прежнему не чувствовалось ни одной эмоции.
- Смотреть в пол. И ни звука. Я не шутил про намордник.
Это не просто люди. Их проинструктировали про все возможные попытки воздействия,
а ещё при любой попытке сконцентрироваться наручники начинали нагреваться.
Светлане снова стало страшно. Кто бы ни были эти четверо, дело своё они знали.
«Неужели Белые снова используют наёмников?».
Фургон снова тряхнуло, и машина остановилась.
- Прибыли.
Лязг двери и Светлану, грубо подняв за локти, явно намеренно причиняя ещё больше боли, выволокли во двор, обнесённый высоким кирпичным забором.
Естественно, она сразу узнала и старую берёзу, и дом, уставившийся на неё провалами тёмных окон.
Ковен.
- Вперёд. Не смотреть по сторонам.
Первый труп валялся окровавленной грудой прямо у террасы. Светлана не узнала лица, залитого кровью, изувеченного до неузнаваемости.
Её протащили мимо тела в дом, и ужас вытянул последние силы.
В Ковен входило четырнадцать человек. Трое, как и сама Лесина были легатами, способными дать серьёзный бой любому противнику.
Кто или что вломилось в Дом, разнося в щепки мебель, опаляя и проламывая стены, срывая с петель двери,
каждая из которых несла на себе Печати, Светлана не понимала.
Михай и Анна лежали рядом на залитом кровью ковре гостиной.
У двери, ведущей в библиотеку, распростёрся во весь рост Иппа.
- Твари.
Новая пощёчина. Потом ещё одна. Ещё.
Слёзы полились градом, Светлана перестала что-то соображать, а мужчина бил её снова и снова, издевательски, достаточно сильно,
пока двое других держали её на весу – отпусти они её, ослабевшие ноги не выдержали бы, и Светлана упала бы прямо на кровавые разводы.
- Хватит. Она и так уже не в себе.
Короткий смешок, и в голосе её мучителя вспыхнуло злорадство
- Это так, разминка, пошли, даму уже заждались.
Библиотека напоминала поле боя. Похоже, что-то взорвалось здесь, уронив и разбив все шкафы, скинув книги на пол.
Переплёты жалобно хрустели под ногами четверых, ведущих Светлану к провалу в стене, который раньше был скрыт одним из разбитых шкафов.
Лестница, знакомая каждой ступенькой, скользкая от крови. Вниз. Ещё один пролёт. Запах меди, бьющий в нос.
Подвал.
Святилище.
Залитое непривычным режущим белым светом операционной.
Её бросили на пол, новая волна боли свернула тело узлом, а потом на неё навалился Холод.
- Что же вы так грубо с женщиной? – в новом голосе не было ничего, что бы напоминало человека. Даже лишённая сил, избитая,
Светлана понимала, что не хочет поднимать голову и смотреть на того, кто сверлил её взглядом, тяжёлым и равнодушным, словно пресс.
- Снимите с неё наручники и подождите во дворе.
- Но...
- Делайте. Здесь она уже ничего не может.
Наручники и стягивающие локти верёвки сняли, но Светлана не делала попыток встать. Боль никуда не уходила,
а холод скручивался вокруг неё, заставляя стучать зубами, выжимая из глаз новые слёзы.
- Вставайте, легат. Или вам помочь?
«Я не хочу».
Кто-то коротко рассмеялся
- Какие всё-таки вы, Чёрные, нежные.
Словно невидимая рука сжала горло, заставляя оторваться от ледяного пола, встать на колени.
- Смотри, легат, смотри. Ты же служишь Тьме, черпаешь боль в чужих страданиях. Ты должна оценить.
***
Каждый удар сердца, как целая эпоха. Светлана не чувствовала холода, не чувствовала боли. Невидимая рука отпустила её,
а Лесина, снова упав, кричала, кричала и пыталась отползти как можно дальше от Алтаря, расколотого надвое.
От стены над ним, украшенной цветной мозаикой, изображавшей врата Иштар.
Агния, декан ковена, висела на ней вниз головой, прибитая толстыми кусками арматуры, вогнанными в стену. Кровь стекала по Быкам и Сирушам.
Кровь была повсюду, так много, что её вкус щипал горло. Тела остальных членов ковена грудой сломанных кукол валялись в углу.
- Может быть достаточно?
Светлана упёрлась в стену. Отступать дальше было просто некуда. Как будто лёгкий сквозняк подул на лицо, успокаивая. Ей захотелось спать.
Он сидел на опрокинутой половине Алтаря, положив белые как мел руки на колени.
Чёрные футболка и джинсы подчёркивали его мертвенную бледность. Тонкие черты лица казались неживыми, издалека его можно было принять за статую,
но Светлана чувствовала онемевшей от холода кожей всю его силу, наполнявшую разгромленное Святилище целиком.
- У нас мало времени.
Бледный встал. Светлана сидела, опустив взгляд, тупо смотрела на его узкие босые ступни, когда он приблизился к ней.
На белой коже не было ни единого кровавого пятнышка.
«Будто левитирует».
Рука холоднее льда осторожно приподняла её голову за подбородок.
Вместе со спокойствием внутри Светланы огнём разгорелось упрямство.
Она перевела взгляд на стену.
Всё.
Всё что угодно, только не встречаться с ним глазами.
- Посмотри на меня.
Сопротивляться было бессмысленно. Просто послушно уставилась в две щели в мраморной маске, из которых на неё светили два прожектора.
- Пытаешься сопротивляться? Твои сёстры и братья тоже пытались. Но, как видишь, не вышло. Слишком вы полагаетесь на свою силу.
Он отвернулся, взмахнув рукой. Белый свет моргнул, ослабев, погрузив подвал в полумрак.
- Ты... поплатишься.
- Не говори ерунды, - бледные губы растянулись в безжизненной улыбке, - весь твой ковен здесь. Ты – последняя.
В данный момент наверху оставляются следы пребывания Белых. Кстати.
Метеорит закачался на цепочке перед лицом Светланы.
- Хороший ход, но даже твои хитрости не помогут никому установить правду. Как думаешь, когда прибудет ваша чёрная кавалерия –
кого они сочтут виновными в разгроме целого Круга и массовом убийстве Чёрных? Мм?
- Чего ты хочешь от меня?
- Хороший вопрос. Ты мне начинаешь нравиться, - Бледный сел перед ней на пол, скрестив ноги, - ты сотрудничаешь с Белыми.
Не надо отрицать. Я видел тебя своими глазами тогда в больнице, когда ты приходила к тому мальчику.
Волосы на затылке зашевелились, Светлана дёрнулась и попыталась вжаться в стену.
- Умница, - Бледный, заметив её движение и испуг, рассмеялся, - мне и представляться теперь не нужно. По большому счёту вы сами виноваты.
Совались в мои дела, даже устроили переговоры с Пресветлыми. Какой стыд.
Сокрушённо качая головой, Бледный отбросил метеорит в сторону, а потом молниеносным движением навалился на Светлану, прижав и обхватив ладонями её голову.
- В глаза смотри, сука, - голос изменился. Стал низким, захрипев. Иглы впились в виски под его ладонями, не давая двинуться, - мальчишка ушёл и от вас, и от Белых, так?
- Да! Да! - вся боль до этого не шла ни в какое сравнение с этим.
Светлана схватилась за ледяные руки, попыталась ударить его в грудь, но с таким же усилием можно было сражаться с падающей скалой.
- Доктор. Доктор на самом деле Подкидыш? Наполовину из Тени?
- Даа!
- Тот мальчик не первый, кого он увёл от вас? Были и другие? Ну, говори!
- Даа!
Он отбросил её, вставая.
Светлана лежала, не в силах даже пошевелиться. Стало так холодно, что она перестала чувствовать руки.
- Эй, не спать. Этот ублюдок жив? – в голосе Бледного она слышала азарт, азарт зверя, вышедшего на след.
«Неужели он устроил всё это... из-за тех детей?»
- Я не знаю.
- Светлана, поверь, я могу снова сделать тебе больно, - голос стал ласковым, даже нежным.
Снова опустившись рядом, Бледный легко поднял Светлану, усадив к стене.
- Я знаю, что ты лично имела долгий разговор с одной из Пресветлых, я знаю, что именно ты тогда пыталась поймать Доктора,
и именно от тебя он и ушёл. Я знаю, что вон она, - рука указала на пригвождённую к стене Агнию, - связала тебя Словом,
и ты должна рассказать мне всё без Принуждения. Только поэтому я ещё не вывернул твои мозги. Говори.
Светлана закрыла глаза.
- Агния тебе ничего не сказала.
- Будем играть? – в его голосе послышалась угроза, воздух затрещал. - У меня действительно нет времени. Аллис!
Тащи сюда эту маленькую дрянь. А ты смотри. Смотри хорошенько.
Двое мужчин в синих куртках, одинаковые, как отражения, спустились по лестнице, таща за руки девочку лет четырнадцати.
- Мама!
- Аня.
Светлана выдохнула. Сила вспыхнула в её груди, прогоняя боль от ударов, отгоняя холод, заставляя волосы на голове шевелиться.
- Отпустите. Её. Немедленно!
- Тихо, тихо, - Бледный стоял за спиной девочки, обхватив ладонью её шею. Светлана ясно видела синие когти вырастающие из его пальцев, - ты понимаешь – одно движение, одно слово не по теме, и я выпотрошу её, а потом займусь тобой. Где они?!
Удар обрушился на Светлану невидимой рукой.
- Где они?! – Бледный кричал, один из когтей впился в кожу, показалась кровь.
Близнецы, застывшие как статуи, разом повернули головы, жадно смотря на девочку.
- Итак.
Аня вскрикнула, когда Бледный слегка сжал руку. Светлана смотрела в глаза дочери, не видя больше ничего.
- Чтобы ты сдох! Они в Ключах, в пяти километрах от деревни. Там на озере – Круг Власти, настоящий, из тех, что создали в своё время Тени.
К ним нельзя подойти близко, ни Чёрным, ни Белым, никому! И поэтому найти их нельзя!
Бледный выдохнул и отпустил девочку.
Светлана шагнула к ней, а потом услышала звук колокола.
«Ты нарушила Слово».
Колокол ударил снова, его звуки пронзили Светлану насквозь, а потом сила оставила её.
Упав на колени, не веря пустоте, разверзшейся внутри, женщина завыла, забыв даже о той, ради кого она принесла жертву.
- Как там, в Кодексе? Нарушивший слово несёт самое страшное наказание, не смерть, но Презрение Силы, - Бледный хлопнул в ладоши,
свет моргнул и обернулся лампой дневного света под потолком пустого подвала.
Другого подвала.
Исчезли Алтарь, тела, кровь на стенах. Остался только голый бетон.
- Мамочка, - Аня шагнула вперёд, протягивая руки, уменьшаясь в росте, обрастая шерстью.
Светлана в ужасе завопила, когда маленькое мохнатое существо оскалило лисью мордочку и проскулило
- Мамочка, что же ты не обнимешь меня?
В ступоре она уставилась Бледного.
- Это всё иллюзия...
Торжествующая улыбка сошла с белого лица, снова превратившегося в маску. Бледный застыл, как статуя, опустив руки и закрыв глаза.
Его фигура подёрнулась дымкой и растворилась в воздухе.
Иллюзия...
Лампа под потолком заморгала.
Близнецы подошли и подняли Светлану. Существо опустилось на четыре лапы и крутилось вокруг, радостно подпрыгивая.
***
Её вели по незнакомому пустому дому. Везде только пыль, хлам по углам и запах плесени.
Три маленьких комнаты, веранда с битыми стёклами и двор.
Ни одного звука, мёртвая гнетущая тишина, только волосатое существо что-то бормотало, вертясь под ногами.
Посередине двора стоял вбитый в землю столб, вокруг него сложенные грудой ветки, отчётливо пахло бензином.
Светлана не сопротивлялась, понимая, что сейчас, когда она нарушила Слово и осталась без крупицы Силы, они смогут заставить её сделать всё что угодно.
- Это верно, лучше умереть достойно, - сказал один из близнецов, подходя ближе.
В его руке маленьким огоньком горела бензиновая зажигалка, он вдруг боязливо оглянулся в сторону дома и быстро прошептал
– Не волнуйся, к твоей дочери мы не приближались, он запретил втягивать в наши дела людей. Прощай, легат.
***
- Я вообще не понимаю, как такое возможно, - Роман беспомощно оглядывался на Катерину,
не проронившую ни слова за всё время, - кто-то же должен был видеть, это же какого размера костёр.
- Посёлок почти пустой. Горстка стариков, несколько бомжей в покинутых домах. Один из них и поднял шум, - Вера, опустившись на колени,
водила руками над углями, - ничего. Огонь. Только огонь. Причём могу сказать, что сожгли здесь обыкновенного человека, что мы вообще тут делаем?
Катерина отвернулась и молча пошла к открытым воротам.
Полицейские и эксперты старательно обходили её, не замечая.
Роман догнал её за воротами, положив руку на плечо.
- Пресветлая, я не понимаю.
- Это предупреждение, Роман, - Катерина смотрела на шоссе метрах в десяти, полицейская машина стояла,
перегораживая подъезд к дому, мигая маячками, - дом у самой дороги, наверняка, Марево, чтобы проезжающие не увидели пожар,
но чтобы пепелище быстро нашли. Это предупреждение.
Достав из кармана телефон, Катерина нашла в книжке запись «Лесина» и нажала кнопку вызова.
«Аппарат абонента выключен или...»
- Я не понимаю.
- Для меня предупреждение, Ром. Иди, скажи Вере, что пусть хоть всех своих созывает сюда, но я должна знать, кто был привязан к столбу до заката.
Посмотрев вслед Роману, Катерина медленно пошла к шоссе.