Когда-то великий философ Вольтер сказал: "К живым надо относиться доброжелательно, о мёртвых же нужно говорить только правду". Я буду писать только правду, как горька бы она не была. И пусть простит меня Бог...
Однажды, проходя мимо храма, я наблюдала такую сцену. Возле старушки-нищенки, остановился мужчина и протянув ей монету сказал с сожалением: "Извините пожалуйста, всего два рубля осталось. Сейчас ходил кровь сдавать и на полученные деньги купил продуктов (показал на пакет). У меня дочка лежит в больнице..." И заплакал.
Услышав это, я очень пожалела и мужчину, и его больную дочку. Мой отец никогда бы не стал для меня сдавать кровь и никогда бы не пошёл в больницу, если бы я там лежала. Отец, ни меня, ни моего младшего брата не любил, никогда маленьких не брал на руки, не играл с нами, никогда нас ни о чём не спрашивал. Когда мы пошли в школу, он не знал, как и где мы учимся. Никогда не интересовался нашим здоровьем и нашими увлечениями. Он не любил и нашу мать, постоянно её изменяя. Как-то она застала его в постели с другой женщиной, так он же её и избил, да так, что сломал ею мою детскую кроватку. Отец ничем не увлекался и всегда был неразговорчив.
Когда мама умерла в возрасте 29-ти лет, он, женился на другой, ставшей нашей мачехой (о ней в следующем очерке). Ту, он не бил никогда, видимо, боялся её большой родни. Слушался во всём, исполнял все её прихоти и капризы, слепо ей верил. Мне было лет девять и я, не то нагрубила мачехе, или что-то не исполнила по её указанию, так она тут же нажаловалась отцу. Я ещё спала, как отец сдёрнул меня с кровати и так избил ремнём, что я свалилась в открытый мачехой подпол. Хорошо, что он был неглубокий, а то покалечилась бы. Бил меня отец молча и остервенело. Когда, на следующий день я пришла в школу, то не могла сидеть и недели две занималась стоя.
Учась в девятом классе, я стала посещать известный в городе хоровой коллектив. Как-то, готовясь к фестивалю, я припозднилась и пришла домой около одиннадцати часов вечера. Отец ждал меня с ремнём. Видимо, мачеха "напела" ему, что я "гулящая" и надо меня проучить. Нет, чтобы радоваться, как хорошему родителю: девчонка не шляется где попало, а занимается делом.
Во время летних каникул отправляли меня на работы. Помню, как 13-летней девочкой, я таскала доски на деревообрабатывающем комбинате, ворочала тяжёлые брёвна. Или, устроили меня, несовершеннолетнюю, на работу в ночную смену на телеграф. Однажды, часа в четыре утра, я не выдержав, заснула, после чего меня уволили.
Когда я окончила десятый класс, то попросила у отца денег на выпускной, но он не дал. А идти-то надо было: проститься со школой, учителями, одноклассниками, но главное - получить аттестат!
После торжественной части я, с хорошим аттестатом (была всего одна "тройка"), заторопилась домой. Ребята-одноклассники и учителя меня догнали, вернули обратно и усадили за стол. Представляете, с каким чувством я там сидела: ведь денег на прощальный ужин я не внесла! Потом, большая компания из учителей и учеников, пошла меня провожать, несмотря на то, что жила я недалеко от школы.
Прихожу домой, а отец встречает меня ... с ремнём! Я, наверное, была единственной в мире, окончившей школу, которую отец, не то что поздравить не удосужился, а ещё и избил неизвестно за что.
Когда я училась в институте (поступив туда с первого раза и без проблем), то была там активисткой, агитатором, солисткой хора и ещё, единственная со всего факультета, участвовала в лыжных соревнованиях. За это мне и Тамарке с "иняза" дали бесплатные путёвки в Москву с проездом в мягком купейном вагоне. Радостная, пришла домой, поделилась новостью. Отец отреагировал на это так: "Поедешь - двери дома для тебя будут закрыты навсегда".
Окончив институт, я по распределению уехала на практику в сельскую местность. Отец мне туда не писал и даже не поинтересовался как я устроилась, как мне работается и т.п. За три года практики, я видела его только один раз. Однажды, он шёл по деревне где я работала и я, естественно, к нему подбежала. Он чуть убавил шаг, но не остановился и не повернув ко мне головы походя бросил: "Приехал за мясом. Здесь, говорят, оно дешёвое". И зашагал дальше: не до тебя, мол.
К моему младшему брату Юрию, отец относился также плохо: сильно его бил тем же ремнём, что и меня.
А лет в пятьдесят, отец вдруг влюбился в одну знакомую мне учительницу, причём очень сильно и даже решил уйти к ней жить бросив всех и всё. Его легкомысленная пустозвонка-жена при мне его отчитывала, а он молчал. Мачеха называла соперницу "калмычкой", хотя сама была еврейка и страшнее атомной войны.
Но отец уже всё для себя решил и пошёл за благословением к своей матери, моей бабушке. Бабушка благословения своего ему не дала, после чего отец замкнулся в себе, стал раздражительным и как мне показалось, потерял всякий интерес к жизни. А когда узнал, что его возлюбленная Валя вышла замуж, то вскоре и умер...