«Бэтти» трещала по швам. Старый корпус судна, которому насчитывался не один десяток лет, с трудом выдерживал земное притяжение и воздействие жесткой атмосферы планеты. Внутри транспорта ломались механизмы, обрывались трубы подачи воздуха. В рубку большим потоком поступал разряженный воздух, ведь Колл по известным причинам не смогла урегулировать давление внутри космического корабля. Рипли взяла на себя всю тяжесть управления «Бэтти». Врис, умелый механик, но плохой пилот, с трудом справлялся с рычагами и консолей компьютера.
Джонер, самый сильный и выносливый из всех, пытался сжать треснувшие трубы, потоки газов окутали его с ног до головы и здоровяк отчаянно ругался, выкрикивая самые пикантные маты.
-Черт, Джонер, действуй же! Или мы превратимся в кучу обломков! – прокричал сквозь шум инвалид.
-Эй, я похож на механика!? – огрызнулся громила, после чего труба угостила ему в лицо очередную порцию сжатого воздуха. – Я в основном бью морды!
Врис попробовал связать с Колл по внутренней связи.
-Колл, ответь! Колл, куда ты пропала?
Рипли все поняла. Ее чувствительные рецепторы уловили присутствия нечто нового на «Бэтти», она услышала его. Малыш звал ее! Искал!
Клон рывком вскочила с кресла, сбросила ремни безопасности и пошла за девушкой. Врис звал Колл, теперь же окликнул женщину. Рипли ничего не ответила.
-Проклятье! Куда пошла Рипли?
-А я откуда знаю! – проорал Джонер.
Врису нужны были вторые пары рук, чтобы справиться с малюткой «Бэтти», которая за свой долгий век избороздила сотни парсек.
-Джонер, сукин сын, давай в кресло! – потребовал Врис, неотрывно смотря на бирюзовую поверхность Земли, которая стремительно приближалась. – За работу, бездельник!
Мужик бросил трубы и уселся в кресло, да с такой лихой развалкой, что Врис зарычал на него.
-Ну и что мне делать? – пробасил громила, разводя руки, в то время как впереди него болтался штурвал, нуждаясь в крепких руках.
-Хватай рукоятки штурвала!
Новорожденный схватил Колл и приволок ее к своему горячему, липкому телу. Он пока не понимал, кто его мать. Чужой внимательно обнюхал Колл и понял, что она самка. Издав тонкий, жалостливый всхлип, он вдруг замолчал. Он не чувствовал теплоту тела Колл, как у обычных людей, не слышал биения ее сердца. Девушка дрожала, она находилась на волоске от полной гибели, хотя смерть для андроида совсем другая вещь, чем это представляет для себя человек. Новорожденный погладил Колл по лицу, по черным волосам и громко зарычал. Девушка зажмурилась, на нее полетели большие капли слюны чудовища. Колл оставалось только кричать, и тварь всунула свои длинные пальцы в дыру в ее животе, куда попал из пистолета подлый Врен. Новорожденный не слишком то ценил жизни окружающих существ, окружающих его. Тем более он разочаровался в Колл. Она была не его матерью, ради которой он проделал столь сложный путь на корабль пиратов.
Если бы не Рипли, которая походкой тигрицы прокралась в грузовой шлюз, чудовище не побрезгало бы разломить андроида пополам. Но сильная Рипли пришла как раз вовремя.
-А ну отпусти ее!
Клон произнесла это столь жестко, властно и смело, что Новорожденный расслабил хватку, и Колл выскользнула в сторону.
Рипли поманила свое дитя к себе. Монстр покорно зашагал к матери, он нашел ее и стал столь послушным, что не обращал на андроида ни малейшего внимания. Женщина ласково и мягко обняла высокую, бугристую шею Новорожденного и по-звериному нежно потерлась лбом. Монстру это понравилось, он довольно зарычал. Рипли позволила ему упереться носом о свой высокий лоб, причем навершие маленького носа Новорожденного немного смялось. Мать провела рукой по щеке чужого и отдалась его воле. Ее тело расслабилось, женщина обмякла перед уродом, но он был ее сыном. Она дала жизнь кровной матери Новорожденного и ему самому.
Колл с расширенными от ужаса глазами лицезрела эту страшную, противную и притягательную сцену ласок, от которой веяло чем-то животным и первобытным. Девушка спряталась под нависшими цепями и не смела и пикнуть. Она не понимала, что делает Рипли.
Клон № 8 полностью отдалась волне материнского инстинкта. После продолжительных нежностей она все-таки вспомнила, что она сейчас находится на «Бэтти», полной выживших. А Новорожденный всенепременно убьет всех из ревности и жестокости.
В отблесках искр из электропроводки Рипли заметила позади чудовища, прямо на люке шлюза, толстое, с несколькими слоями высокоуглеродистого стекла отверстие иллюминатора. Женщина знала о кислотном составе своей крови, и она могла прожечь стекла иллюминатора в два счета, при этом Новорожденного выкинет в космос. Ради спасения людей она должна пожертвовать жизнью чудовища, своей плотью.
Монстр легонько боднул мать, а Рипли положила свою ладонь в пасть Новорожденному. Небольшое усилие и из раны, на коже ладони, засочилась свежая кровь. Клон, незаметно для твари, брызнула на иллюминатор. Стекло зашипело, и раздался тихий хруст.
Андроид метнулась к цепям, она принялась обвязываться ремнями. Колл смекнула, что хочет сделать Рипли.
Новорожденный услышал, как позади него в четырех футах шипит расплавляемое кислотной кровью стекло и вышел из объятий Рипли. Он издал гортанный, недоуменный крик. Ему стало страшно, он тоже понял, что мать хочет избавиться от него.
Рипли отбежала от твари. Она схватилась за целый лес свисающих сверху канатов, цепей и ремней и заняла наблюдательную позицию.
Стекло плавилось недолго. Оно треснуло и в вакуум космоса начал выходить весь запас воздуха из шлюзовой камеры. При этом все предметы, даже тяжелые, несло к иллюминатору. Новорожденный с трудом устоял на ногах. Но если ему это удалось, спастись от мощной уносящей в космос струи он не смог. Разница давления прибила его к стенке люка. На время, пока дыра в стекле закрывалась толстой плотью и кожей монстра, отсек снова загерметизировался. Чудовище отчаянно пыталось отлипнуть от стены, он чувствовал, как рая стекла режут его плоть, как на его спине выступила кровь, как его внутренности перетрясло выбрасывающим потоком.
Используя передышку, Колл позвала Рипли и помогла ей пристегнуться к ремням безопасности, чтобы не улететь вслед за Новорожденным в открытый космос.
Чудовище напрягло все свои мышцы, все свои могучие жили, и оторвалось от иллюминатора. Вакуум окружающего мертвого пространства снова начал проникать внутрь, вытягивая из «Бэтти» и кислород, и другие вещества.
Нисходящий поток газов тащил монстра назад, но он шагал к Рипли, протянув к ней свои руки. Его глубокие глаза не горели злостью, всецело преданный матери, он не мог чувствовать к ней злобы и недовольства. Он не понимал, почему она захотела его погубить.
Как бы читая мысли Новорожденного, Рипли прослезилась, мелкие борозды ее щек увлажнились. Жалость все же победила инстинкт самосохранения, но было поздно что-то менять. Ей оставалось вжаться в цепи и смотреть, как у иллюминатора гибнет ее дитя.
Сил у Новорожденного не хватило сделать и трех шагов от разбитого стекла. Его снова подхватил поток и прижал к люку. Теперь кусок кожи вдавился в дыру в иллюминаторе и тот час же порвался, выплескивая в космос кровь, лимфу и куски плоти. Чудовище завизжало от невыносимой боли. Сначала у него переломался позвоночник, затем сломались кисти рук. Остатки костей и мяса выносило в открытый космос вместе с кислородом и алыми пузырьками крови. Он в отчаянии рычал, пока были целы легкие, затем пищал, и только после того, как перепад давления и вакуума переломал его таз, порвал брюшину и на пол высыпались кишки, его голос стал медленно затихать. Космос выносил за собой все. В эту же минуту кишки и другие органы были высосаны за борт судна, и иллюминатор закрывал только массивный череп Новорожденного и часть груди, где еще в агонии билось сердце чужого.
-Прости меня, прости!... – Рипли рыдала, она отвернулась, не в силах наблюдать за этой страшной кончиной.
Колл прижалась к стене, ей было просто противно смотреть на муки чудовища.
Последний раз рыкнув, монстр замолчал навсегда, ибо его грудь, переломанную и исковерканную, вынесло в космос. Иллюминатор доломал его массивный череп. Теперь из отсека выходил воздух, а двоих существ женского пола тянуло к люку, если бы не спасительные ремни и цепи. Колл схватила руку женщины по локоть и крепко в нее вцепилась. Тоже самое сделала Рипли. Оставалось подождать, пока «Бэтти» пройдет атмосферу Земли.
«Аурига» - грозный и гигантский звездолет - без труда прошел земную стратосферу и двигался перпендикулярно поверхности пустынного континента. Отец зачитывал понятные людям слова, словно капитан, который последним оставляет гибнущий корабль.
-«Аурига» столкнется с Землей через пять секунд! – прозвучал голос Отца во всех помещениях, бункерах и переходах звездолета. Его слышали и Чужие, ничего не ведающие, и Врен, который так и не успел добраться до капитанского мостика.
-Спасибо за сотрудничество! – пророкотал Отец.
В ту же секунду массивный корпус «Ауриги» врезался в земную поверхность и на целых триста километров в диаметре пласты земли, горные породы, тонны ценнейших металлов перемешалось в ядерном взрыве реакторов звездолета. На юге континента, который давным-давно назывался Африкой, сверкнула самая ослепительная вспышка в истории планеты, и звездолет испарился в зареве атомного пожара.
Маленькая «Бэтти» с огромной скоростью вошла в озоновый слой Земли, оставляя за собой огненный хвост в лучах восходящего солнца и в зените ядерного взрыва, грибом накрывшего южное полушарие планеты. Врис и бестолковый в технике Джонер с трудом вели старый корабль сквозь враждебную атмосферу. Рипли и Колл в грузовом отсеке прижались к цепям, температура в отсеке страшно повысилась. Если после того, как кровь Рипли, насыщенная кислотами, проела иллюминатор и вакуум принялся высасывать вне все подряд, внутрь проник страшный холод, то теперь двое женщин обливались обильным потом, не считая того, что их страшно трясло и кидало в разные стороны.
Но это было только началом. «Бэтти» спустя пару минут вошла в более плотные слои стратосферы, и весь корабль окутало огненное пламя, стекла рубки, выполненные из сверхпрочных соединений углерода, выдерживали, хотя с двух пилотов – Вриса и Джонера – дождем лились потовые выделения. Пульт управления пищал, мигали красные лампочки.
Джонер орал как резанный. Ему это нравилось, да и настроение повышало в столь серьезной ситуации, когда судно грозило развалиться в любой момент. Он успел обратить внимание на предупреждения датчиков температуры на дисплее.
-А кто это горит так? – проорал он.
-Мы горим! – отрезал Врис.
Громила задорно натянул лыбу, шрамы расплылись в разные стороны.
-Черт, Врис, ты как всегда прав! – и Джонер продолжил орать.
Инвалид был физически менее слабым, поэтому в кресле его очень трясло, он побледнел и, казалось, с минуты на минуту потеряет сознание.
Когда силы команды бывшего пиратского судна достигли предела своих возможностей, «Бэтти» вышла из агрессивной стратосферы. Судно перестало трясти, температура воздуха понизилась. К тому же через пробитое окно в люке грузового шлюза начал поступать чистый и свежий воздух. Воздух Земли, где никто из выживших никогда не был.
Рипли отцепилась от ремней и помогла то же самое сделать Колл. Клон с жадностью подбежала к иллюминатору и начала разглядывать пушистые, перистые облака, залитые теплым солнечным светом. Позади них начинался новый день. Солнце окрасило все в багрянец, который скоро должен был исчезнуть.
Что же чувствовала в это время та, которая жила фактически менее недели? По воспоминаниям, она была на Земли давным – давно, в другой плоти. Да, это было давно. И она хотела вернуться сюда, ныне заброшенный всеми край. Рипли на время позабыла о Чужих, о коварных ученых, об жадных пиратах, погубившие жизни ни в чем не повинных шахтеров. Она и Колл любовались рассветом – единственным, что не уничтожили люди ради некоего прогресса и обогащения.
Врис не верил своим глазам. У них все же получилось! Джонер в порыве чувств схватил инвалида и сжал его в своих объятиях. А затем широко улыбнулся, такой искренности он еще никогда не излучал.
-Джонер, отстань, мне надо посадить «Бэтти»!
-Сади, Врис! Мы сделали это! Да! – и Джонер бросился в безумный танец радости, что можно простить после радужных встреч с мерзкими тварями и учеными.
Посадка судна прошла мягко. Посадочные цапфы погрузли в мягком грунте, сплошь покрытом мусором. Сопла двигатели поднял тучи пыли и, когда все усело на землю вплоть до мельчайших песчинок, первым из «Бэтти» выбежал Джонер. Громила с криком безумного стал целовать землю, на которой никогда не ходил. Все прекрасно понимали, какой цены стоил рискованный, но оправданный побег с «Ауриги». Погибли многие, погибли Хиллард, Кристи и Эльгин, с которым команда была связана многие годы и проделала фантастические кражи и нападения. Вриса вынесли наружу и он своей грубой ладонью техника, пропахшей маслом, сгреб грязную почву и долго смотрел на нее. Колл и Рипли уселись на ржавой трубе. Клон задумчиво перебирала ногтями комья грязи.
-Это Земля, - грустно провела Рипли, в этой фразе она выразила все разочарование и усталость, она надеялась увидеть цветущие поля и луга. Вместо этого были сплошные руины и пустыни. Остатки деятельности компаний и военных организаций.
-Я здесь первый раз. Много слышала о ней. Наверное, скоро сюда нагрянут военные из Объединенных Систем.
Налетел небольшой ветер, который столетия назад шевелил листья и траву, сейчас же только жалкие кусты с жиденькой растительностью и желтую колючую траву.
-Ты не жаждешь их снова увидеть.
-Еще бы! И не хочу, - ответила Рип.
-И что же мы будем делать? При желании, здесь можно здорово заблудиться. Тут живут только изгнанники и прокаженные, - Колл посмотрела на женщину.
- Я не знаю. Чувствую, словно я сама здесь чужая, - клон выбросила землю с руки и приподняла голову, чтобы посмотреть на удивительный пейзаж, раскинувшийся перед ними.
Снизу, с высоких холмов, раскинулись руины Парижа. Теперь здесь не было парков, зелени, а только пыль, песок и крошащийся бетон и кирпич. Эйфелева башня лежала обрушенной, как падший великан. Нигде не было видно ни огоньков, ни света от костров.
Отныне на Земле каждый живущий являлся чужим в этом потерянном раю.