Питерсон знал, что за ним, конечно, никто не следит. Кому в наше время нужны слежки, допросы, суды и судьи? Питерсон это понимал, но ничего с собой поделать не мог. Поэтому он старался идти по Паркинсон стрит так, будто просто прогуливается, не имея никакой определенной цели. Седовласый мужчина, которого он заметил ещё на Пятой авеню, внезапно показался на другой стороне улице, но тут же скрылся за газетным прилавком.
- Значит, всё-таки следят, - мелькнула мысль в голове Питерсона, и он остановился, пытаясь рассмотреть мужчину. Надежда была, хоть и довольно ничтожная, что это только обман зрения и ничего больше.
Прошло около двух минут, а седовласый так и не появился. Питерсон старался думать, что мужчина очень основательно изучает газеты и журналы, а не ждет, пока он продолжит своё движение.
- Эх, будь что будет, - решил Питерсон и решительным шагом направился дальше по Паркинсон стрит. Дойдя до развилки на Плесентвиль, он остановился и огляделся по сторонам.
Напротив него, через дорогу возле светофора, стояла женщина с двумя детьми. Одного из них она несла на руках, а второй, кудрявый мальчишка со светлыми волосами, держал её за подол цветастого платья. Справа от него, на другой стороне по диагонали, двое пацанят, примерно десяти-одиннадцати лет, играли со щенком у обочины. Мысль о том, что возможно за ним следят, не отпускала ни на секунду. Питерсон осторожно стал поворачиваться на сто восемьдесят градусов, тешась надеждой, что седовласый мужчина отстал от него. Какого же было его удивление, когда он в полуметре от себя увидел того самого старика, который с интересом смотрел на Питерсона.
- Вы меня преследуете? - растерявшись, Питерсон спросил первое, что пришло ему в голову.
- Да, - ответил седовласый мужчина, - ещё от вашего дома рядом на Парковой улице.
- А зачем вы это делаете? – поразившись наглости отвечающего, уточнил Питерсон.
- Вы идёте в Лавку Редкостей, не так ли? – не обращая внимания на его вопрос, спросил седовласый мужчина.
- Возможно. А ваше, простите, какое дело от этого? – немного придя в себя, спросил Питерсон.
- Это мой магазин, и прежде чем что-то кому-то продать, я считаю своим долгом узнать, как можно больше о клиенте. Разрешите представиться, Престон Питт, - ответил мужчина и протянул сморщенную от старости руку.
- Питерсон, - ответил Питерсон, поздоровавшись с мужчиной, представившимся владельцем лавки редкостей. Рукопожатие оказалось более крепким, чем ожидал Питерсон. Он даже невольно немного скривил лицо от силы сжатия стариком его руки.
- Ой, простите, я еще не привык к этому телу и вообще веду себя, как деревенский юнец, а не пожилой старичок. На прошлой неделе мне привезли удивительные «Заменители человеческой оболочки», - сказал Престон и рассмеялся. – Что же пойдемте, мне вы кажетесь вполне благочестивым мужчиной, не представляющим никакой опасности.
Последняя часть предложения прозвучало с нескрываемым сарказмом, что вызвало недовольство у Питерсона. Нет, он конечно знал, что торговец довольно странный, по крайней мере так говорили те, кто уже имел дело с этим стариком. Или юношей. Ай, да бог его знает, кто он вообще такой. Перед клиентами он всегда предстаёт в различных образах, и никто не знает, как он точно выглядит.
Остаток дороги они прошли молча. Старик, Питерсон решил считать мужчину стариком, шел немного впереди и напевал мелодию из «Танцующих под дождем». В голове Питерсона пару раз мелькнула мысль бросит свою затею и уйти, он даже пару раз немного замедлял шаг, но в конце концов решил, что отступать нет смысла.
Магазинчик, к которому они подошли минут через десять, был расположен с торца жилого дома. Огромных размеров вывеска, высотой метров шесть и шириной примерно столько же, гласила: «Лавка редкостей Престона Питта». Буквы были написаны ровно посередине, а всё остальное пространство оставалось абсолютно пустым.
- Вы не находите, что довольно много места пропадает? – будто прочитав мысли Питерсона, спросил у него старик.
- Нет, наверное, не знаю, а вы как думаете? – не зная, как ответить будет правильнее, ответил он Питту.
- Я думаю, что вы зря беспокоитесь, а мой «Порошок для снятия мыслей и эмоций» действует просто замечательно, - ответил старик и пошел ко входу, насвистывая всё ту же мелодию.
Он легонько толкнул деревянную дверь, которая оказалась не заперта, и вошел внутрь. Подойдя ко входу Питерсон глубоко вздохнул, будто собираясь нырнуть и проследовал за ним.
Прилавок тянулся по всему периметру квадратного помещения, в виде буквы «п». Часть товара лежала на витринах, часть, в основном какие-то крупные предметы, висели на стенах. Потолок помещения, высотой около четырёх метров, так же был увешан всяческими товарами. Товара действительно было много и каждый казался уникальным. Какое-то время Питерсон ходил от одного прилавка к другому, изучал что-то, удивленно вздыхал и уточнял что-то, но, судя по всему, был не особо заинтересован тем, что видел.
- Вы пришли зааааа, - протянул Престон, зайдя за витрину, когда понял, что покупатель сам не скоро найдет необходимое.
- Мне нужны таблетки от счастья. Насколько я знаю, они есть только у вас, - ответил Питерсон, разглядывая всевозможные редкости.
- Да-да, конечно, только у меня, - немного замялся продавец, - но понимаете, такое дело, именно они у меня закончились. Слишком ходовой товар.
- Эх, я так и знал, а как скоро подвезут? – поинтересовался Питерсон, глядя на книгу «О правильной постановке панорамы» за авторством Пабло Пикассо.
- Это зависит от африканских поставщиков, самый несчастный край, как не крути, только у них и остались производства. Может, желаете посмотреть другие товары? – поинтересовался старик.
- К сожалению, нет. Мне нужны только они. Я зайду к вам на следующей неделе, - с грустью в голосе ответил Питерсон и вышел из магазина.
Продавец стоял в дверях и наблюдал за тем, как несостоявшийся покупатель переходит через дорогу и вот-вот должен был исчезнуть в прогуливающейся по улице толпе. Старик достал трубку и закурил.
- В интересное время живем, - подумал он, затягиваясь остро-горьким дымом табака, собранного на дне Северного ледовитого океана.