Перехожу от любовной теории к практике. Ведь без собственной любовной истории немыслима женская судьба. Да и повесть, в которых умалчивается о ней, повесть женская, вряд ли будет кому – то интересна. Другое дело, насколько откровенно можно рассказать об этом? Допустимы ли интимные подробности, ведь это не только моя история, но и моих мужчин? Я не меняла их имен, они уже «живут» на этих страницах.
Решила быть искренней. За те же деньги. Расскажу так, как получается. Последую за своими мыслями, строчками, текстом. Без правил, без плана. Ведь это не научная статья в академическом журнале, каких у меня было достаточно: введение, экспериментальная часть, обсуждение результатов, и, самое главное, выводы. Но даже в таких жестких рамках допускалась некая свобода. Свобода описания эксперимента. Свобода обсуждения его результатов. Вероятность того, что эти строчки прочтет вдруг супруга моего бывшего – невероятно мала. Так что без ограничений, без жестких выводов – туда, в мою прекрасную юность, к моей первой любви.
В 1964 год какая – то эпидемия влюбленности охватила наш 9Б. Мы повзрослели, девчонки уже не были угловатыми подростками, у нас появились округлости. Ребята говорили взрослыми мужскими голосами. И многие из нас были влюблены.
Что такое любовь? Бабочки в животе?
Лист, сошедший с ума, ночью ставший цветком?
Что такое любовь? Солнце в талой воде?
Или, может, луна, разбудившая дом?
Или жажда тепла и касания губ?
Что такое любовь? Может, запах волос?
Может, сердца канкан или горечь разлук?
Что такое любовь? Безответен вопрос…
Это милое стихотворение Дианы Балыко очень хорошо иллюстрирует то, что происходило с нашими молодыми, полными сил и желаний, вполне созревшими организмами.
Сергей Кокшаров и Светлана Анкина были настоящей парочкой. Ниночка, наша душа, была отчаянно влюблена в парнишку из параллельного класса. Пары влюбленных не всегда совпадали. Сергей Стасевич, после наших неудачных «занятий», вел себя прилично, но использовал любую возможность оказаться рядом, поближе. Например, водил в кино мою младшую сестренку! Зачем ему это надо было – ведь Женьке было всего 12 лет!
Позже, много лет (даже десятилетий) спустя Ниночка рассказала мне, как был Сережа настойчив в своем желании оказаться рядом. Подговаривал Нину, чтобы она устраивала какие – то встречи, отвлекала на себя внимание Виталия, чтобы тот меньше обращал внимание на меня.
Виталий – он тоже всегда был рядом. И именно его я замечала, а не Сережу. Так в классе появилась еще одна парочка – мы с Виталием стали дружить, встречаться, гулять вечерами, «зависать» у теплой батареи в подъезде. И я влюбилась!
Почему нам нравятся одни мужчины, а к другим мы абсолютно (и часто незаслуженно!!) равнодушны? Как работает механизм привлекательности? Какие мужчины нас очаровывают и кого очаровываем мы? И почему это очарование так редко бывает взаимным?
Мое «исследование» не претендует ни на полноту, ни на достоверность – слишком мало статистического материала. Но я уверена, что в разном возрасте «законы привлекательности» отличаются и для мужчины и для женщины. Думаю, что в юности, когда жизненный опыт отсутствует, притягательность нашу в глазах противоположного пола можно объяснить только на уровне флюидов. Если мозг и присутствует в этом процессе, то это «мозг первобытный». Он посылает сигналы гипофизу, который вырабатывает дофамин и норэпинефрин и подавляет серотонин. Эта смесь придает организму невероятную энергию, помогает «свернуть горы» на пути к объекту, усиливает ощущение счастья и радости. Немаловажную роль в этом жизнеутверждающем процессе, знакомому еще нашим далеким предкам, играет, конечно, внешность.
Какой я была в 16 лет? Наверное, достаточно соблазнительной девчонкой для противоположного пола! Развитая «пятая точка», грудь размера №2, очень тонкая талия и симпатичная мордашка – более чем достаточно данных, чтобы иметь успех! Я, может быть, не запомнила бы так хорошо свои достоинства, если бы не Лидочка, моя одноклассница и подруга. Лида была просто настоящая модель! Высокая, худенькая, с копной каштановых волос и полными губами. Но грудь у нее к тому времени была еще совсем в зачаточном состоянии. Лида очень переживала по этому поводу, частенько рассматривала мою, сравнивала, допытывалась – может я делаю какие – то специальные упражнения? Какие там упражнения! Мы еще и не слыхали про фитнесс, аэробику, СПА – все эти замечательные женские радости, на которые прочно «подсели» наши дочери и внучки. Можно только позавидовать, по – доброму, их ухоженным, упругим телам, легкому загару в любое время года, маникюру и прическам. А их белье?! Имея такую прелесть в арсенале, любая золушка будет принцессой.
Увы, в моей юности, и в первом, и в девятом классе, ассортимент «женских штучек» был одинаково убогим, менялся только размер. Все еще не было колготок – совершенно необходимого предмета девичьей одежды, ведь длина юбок в 60- е уверенно пошла вверх! В 1965 году в Белоруссии, в Бресте, построили большой чулочный комбинат. И в последующие годы Беларусь «обула» всех женщин СССР в свои колготки – толстые, цвета «детской неожиданности», неистребимо пахнущие какой – то химией. Но и это было роскошью! Промышленность СССР оперативно отреагировала на «роскошь». В магазинах появились какие – то приспособления, типа крючков, которыми на колготках можно было поднять спустившуюся петлю!
Таким образом, моя внешность в девятом классе вполне соответствовала. Действительно, ведь не секрет, что мужчина «любит глазами». А тем более, мужчина «первобытный», которыми и были наши мальчишки.
Для девушки выбор, наверное, более сложен. Ведь если бы я выбирала в то время «самца», отца для будущих детишек, то, конечно, надо было бы обратить внимание на Сергея. Тем более, что он свою готовность быть «самцом» уже продемонстрировал! Но мы были еще так юны! Дети – если о них вспоминали, то только со страхом, что такая «беда» может приключиться! В СССР не было не только колготок, не было практически никаких противозачаточных средств, кроме изделия №2. Которое чем – то напоминало те самые Брестские колготки.
А потому в моей голове никаких отчетливых мыслей о возможности секса даже не возникало! Я любила «ушами». Виталий умел говорить. Сейчас бы сказали – умел «вешать лапшу на уши». Его слова, немного замедленные, с многоточием и недосказанностью, а еще выразительный взгляд зеленых глаз – это и был Виталькин способ «распушить перышки» и исполнить древний танец обхаживания понравившейся самочки.
«Танец» этот захватил меня. Воображение рисовало роман, чем – то похожий на те, что в любимых книжках. Были бесконечные разговоры во время прогулок, обмен милыми, романтическими фразами у теплой батареи в подъезде. Батарея в подъезде – это единственное местечко зимой, где можно было уединиться юной парочке долгими уральскими зимами! Не было современных клубов, многочисленных кафе – пиццерий. Объявления «сдам квартиру на час, сутки», которыми завешен теперь любой город России, появились, к великой радости влюбленных всех возрастов, только в последние несколько лет!
Так что отношения наши с Виталием были радостными, спокойными, романтичными до самой весны 1964 года. А весной нас с Виталием и Ниночкой посетила мысль, что вот, учиться нам еще целых два года, а зачем так долго? Ведь уже объявили о школьной реформе, что после нас будет не 11 классов, а только 10! Мы все втроем учились отлично, так может десятым классом и закончить свое пребывание в школе, сдав заочно все, чего не хватает? Эта идея нас здорово увлекла, захватила и просто окрыляла! Куда мы спешили? Не знаю. Но цель была поставлена и начались переговоры с Каганом и учителями. Никто нам не препятствовал. Родители тоже, тем более, что отец получил новое назначение – в Оренбургскую область, под Орск, где в степях под землей размещали наши новые стратегические вооружения. Мама, понятно, хотела уехать с отцом. Младшую сестренку, Женьку, забирали с собой. А куда девать меня? Решили оставить с бабушкой Хасей. Или бабу Хасю со мной? К тому времени «сторож» из бабули был уже никакой, она постоянно болела, ее саму надо было «караулить». Конечно, было гораздо разумнее, если бы школу я уже закончила и к тому времени стала бы студенткой.
Таким образом, весной 1964 года мы почувствовали себя совершенно взрослыми и свободными. Ниночка, правда, передумала и экстернами – заочниками мы остались с Виталием вдвоем. Летом надо было позаниматься хорошенько историей, географией и прочими «второстепенными» предметами, чтобы сдать их за оба класса и больше не тратить на них время.
А пока была весна. Мы были молоды, полны юных сил, готовы к тем радостям, которые нам сулил замечательный первый поцелуй. Им завершились наши романтические разговоры у батареи. Виталий вспоминает, что инициатива поцелуя принадлежала мне. Я потянула его за пуговицу пальто и так удачно, что это послужило сигналом! А дальше сигналы следовали один за другим. Жесты, прикосновения, правильные слова и недосказанность. И однажды, когда родители Виталия были на работе, как раз случилось то, что рано или поздно случается между мужчиной и женщиной.
Приобщение к загадке любви произошло как – то очень просто и буднично. Ничего сверхъестественного не случилось. Не было взрыва эмоций, невероятных ласк, волшебства и необыкновенных ощущений. Нет, я не говорю, что было плохо. Виталий был тактичен и благодарен. Нельзя забывать, что для него происходящее тоже было загадкой и первым опытом.
Мы были счастливы. Мы любили, принадлежали друг другу, любовь не лишила нас умственных способностей! Наоборот, казалось, что сил стало еще больше, и мы уверенно осваивали премудрости последних школьных географий и историй. Жизнь наша была захватывающей и интересной. Впереди маячило множество экзаменов, поступление в институт. Но не было такой проблемы, которая бы нас смущала!
Ранние, не совсем, может быть, совершенные сексуальные отношения, дали нам с Виталием таки очень много! Прежде всего, уверенность в своих собственных силах и возможностях. У нас появился еще один мощный инструмент познания самих себя и окружающего мира. Мы только еще учились пользоваться этим инструментом, были первооткрывателями в прямом смысле этого слова.
Так, в любви и учебе, незаметно пронеслось лето. Осенью мы с Виталием были «приписаны» к выпускному 11 классу и вместе с ним оканчивали школу, сдавая заочно недостающие предметы. Конечно, жалко было расставаться с нашим 9Б. Учеба так закрутила нас, что с друзьями и подругами мы почти не встречались. Казалось, нам было достаточно нас двоих. Мы, действительно, были так поглощены друг другом, что не замечали многого вокруг.
И, наконец, выпускные экзамены, выпускной вечер, долгожданные аттестаты зрелости и медали. После выпускного вечера, где мы были почти чужими (класс – то не родной!), мы с Виталием долго бродили в сквере возле Уральского Политехнического. Туда, на физико-технический факультет, нам предстояло вскоре снова сдавать экзамены. Но, поскольку мы были медалистами, то можно было обойтись всего одним. Математикой. Но только на отлично.
Ближе к утру, когда уже рассветало, мы уютно устроились на скамейке. Положив голову Виталию на коленки, и, вытянув уставшие ноги в моих первых туфлях на высоченных шпильках, я заснула. Такой была первая наша ночь, проведенная вместе. Странно, но она была и последней.