Завоевание Китая
Монгольское вторжение территорию современного Китая началось ещё при Чингис-хане в 1207 г. успешной войной с тангутским государством Си-Ся (в провинции Ганьсу). В 1209 г. монголами была покорена Уйгурия в Восточном Туркестане. В 1211г. Чингис-хан начинает большой поход против чжурчженей в Северном Китае. Несмотря на то, что монголами была оккупирована значительная территория цзиньского государства и разграблена-сожжена-разрушена столица Яньцзин (ныне – Пекин), чжурчжени не покорились завоевателям. В 1215 г. монгольская армия с богатейшей добычей ушла домой. Однако, гарнизоны и оккупационные власти остались.
В 1227 г. монголы под личным руководством Чингис-хана окончательно уничтожили тангутское государство Си-Ся, оставшееся в живых население обращено в рабство. Это был последний поход Тэмуджина, в 1229 г. он умер, по легенде завещав наследникам «дойти до Западного моря» и объединить весь мир под одной властью. Скорее всего, именно легенда – Чингис-хан был очень трезвым политиком, но фанатичным степняком – в европейских городах и сибирской тайге кочевым монголам делать было нечего.
В целом, программу-минимум Чингис-хана можно изложить кратко: завоевать всё известное степное пространство, чтобы степняки (вошедшие в Орду) монопольно и свободно пасли свой жирный скот, не опасаясь какой-либо пакости со стороны осёдлых народов. Города и земледельческие области ему были нужны лишь как поставщики товаров, которые невозможно изготовить в степи – шёлк, зерно, металл и… вино. Есть нешуточные предположения, что первоначальный план тотального уничтожения всех городов и устройство на их месте степей был «скорректирован» благодаря изумительному качеству вина, обнаруженного в подвалах средназиатских городов. Великая степь в Евразии – широкая полоса от придунайской Пушты (ныне Венгрия и восточная часть Австрии) через северное Причерноморье (Северная Таврия), донско-волжские просторы, Казахстан, Южная Сибирь и Монголия. Это мир степняков. И кроме Пушты монголам этот план удалось выполнить. А горные и лесистые области по краям степной Ойкумены были подчинены только для обеспечения безопасности ядра Орды – это был план-максимум. Тоже, в целом, выполнен. То, что произошло дальше с монгольской державой, в план Чингис-хана не входило, но он надеялся, что его Яса удержит степной народ от «порчи» под влиянием соседних культур.
Степняки строили СВОЮ страну, как они её понимали, свой рай на земле. Природа к степнякам неласкова, они и выросли суровыми. Ну и общее для всего человечества свойство видеть в людях другой, непонятной культуры всего-навсего двуногий скот, который нужно использовать к своей выгоде. Говорят, что гуманистические учения исправили эту животную сторону человеческих душ, но вспоминая торжество этих учений в последние два века, что-то сомневаюсь в массовости такого исправления…
Впрочем, существует и другая версия логики монгольских завоеваний. Все походы Чингис-хана были карательными, имевшими цель наказание нарушителей Ясы. А поскольку виновные убегали всё дальше и дальше, то погоня за ними затянулась до самой Венгрии… Не думаю, что эта версия противоречит предыдущей – они легко совмещаются в голове и рядового воина, и нойона. Что же касается планов самого хана – спросите у него.
В любом случае, уже при детях Чингис-хана монгольские походы стали чисто завоевательными, что сделало их более понятными просвещённой Европе.
В 1231 г. монголы вновь пришли в Северный Китай – добивать чжурчженей. Последние укрепились в новой столице – городе Бянь (Кайфын). Осада оказалась очень тяжёлой и война затягивалась. Чжурчженям деваться было просто некуда – либо смерть в бою, либо смерть от покорённых ранее китайцев, которые видели в них захватчиков. Тогда остаток Сунской империи за Янцзы снова показал свою политическую мудрость, пойдя на союз с монголами против изнемогающих чжурчженей. Вторжение сунских войск ускорило дело – Бянь пал и к 1234 чжурчженьское государство перестало существовать.
Сунский двор опять наступил на прежние грабли, снова уничтожив буфер между сильным и опасным Монгольским государством и своей империей. Хотя… Кто не грешен, бросьте камень. Суны рассчитывали с монгольской помощью изгнать прежних захватчиков из Северного Китая и «восстановить государственное единство».
Монголы были обычно честны в исполнении данных обязательств и если бы в договоре между ними и Сунами был чётко прописан пункт о безусловной передаче чжурчженских территорий империи, то они, скорее всего, выполнили бы его. Надо думать, что переговоры с монгольской стороны вёл какой-нибудь образованный дипломат-уйгур, составивший договор несколько туманно, что и позволило монголам оставить захваченные земли за собой. Имперская сторона НАДЕЯЛАСЬ, что новые захватчики лили кровь за китайское единство… А потом в голос стала вопить, что дикие кочевники обманули доверчивых культурных китайцев.
Нет, так красиво не бывает. Вон, уже в наше время западноукраинские националисты надеялись, что русские придут, выгонят поляков и уйдут. Да только Красная Армия не затем вошла в Галицию. Потом надеялись, что немцы выгонят русских и уйдут. Ага, держи карман шире! Теперь они надеются, что Америка с Европой уничтожат русское влияние на Украине и уйдут… Ответ на все такие надежды прежний – не затем приходили. Если уж пригласил в дом крутых гостей, так терпи их запах – по доброй воле они не уходят.
И монголы не затем приходили, чтобы приласкать Сунов и восстановить империю в её прежних границах. Даже совсем наоборот. Увидев, что Южный Китай ещё богаче Северного, они уже не могли оторваться от золотых миражей завоевания всего Китая.
Где-то в 50-х годах XIII века одна монгольская армия ворвалась в Сычуань, её отряды пошли дальше – в Тибет и Индокитай. Другая армия – под началом Хубилая – штурмовала сунскую оборону на среднем течении Янцзы в провинции Хубэй. Добить империю помешала смерть великого хана Мункэ и последовавшая за нею внутримонгольская замятня. В 1260 приближённые Хубилая в Кайпине (ныне Шанду) провозгласили его великим ханом – после избрания его брата Аригбуги на курултае в Каракоруме. 4 года гражданской войны лучших в мире армий принесли победу Хубилаю, но к тому времени все остальные «региональные» ханы монгольской державы перестали считаться с авторитетом великого хана. Хубилай по сути снял проблему вечной кочевой угрозы осёдлому Китаю на срок жизни своей династии.
После гражданской, война против сунского Китая возобновилась. Монгольские войска упорно выдавливали южнокитайские войска к морю. Страна древней и высокой культуры ещё раз показала образцы государственной мудрости – её элита передралась между собой за исчезающую власть. К 1276 году с сунской империей было покончено.
В 1271 году столицей хубилаеского улуса стал Пекин (тогда ещё Яньцзинь). Это была заявка на китаизацию пока ещё монгольского государства. Хубилай основал свою, монгольскую династию, назвав её по-китайски – Юань. Новая империя стало быть, того же имени – Юаньская.
Управление Китаем
В принятой – по европейскому образцу – историографии считается хорошим тоном подчёркивать зверства монгольских завоевателей, их губительное влияние на хозяйство, культуру, уровень жизни подчинённого населения, да на всё, до чего может додуматься исторический академик. Если бы просвещённые учёные XX и XXI веков не боялись быть заподозренными в примитивной мистике, монголов Чингис-хана обвинили бы в искривлении земной оси и запятнании Солнца… В образе невежественного, злобного, бесчувственного дикаря на мохнатой лошадёнке, патологическом убийце с ножом в зубах и вострой саблей в руке чётко прочитывается страх. Страх Европы перед несостоявшимся завоеванием. Вообще же для европейской культуры характерен страх перед выдуманными ею же ужасами. Европа почему-то считает, что любой завоеватель должен мечтать завоевать её, Европу. Она почему-то считает, что только счастливый случай спас захолустную западную оконечность Евразии от очередного «бича божьего». России в европейском сознании не повезло – её принято считать наследницей монголов, а значит, больной желанием дойти до Западного моря. Осуществить легендарную мечту Чингис-хана.
Самое парадоксальное состоит в том, что ни монголам, ни России завоёванная Европа не нужна даром. Да, русские войска доходили до Берлина и Парижа, их в разное время видели практически во всех континентальных странах Европы – ну и что? Кутузов не советовал царю переходить русскую границу в 1812 году – царь послушался английских песенок о коалиции. В итоге кроме спасения своих будущих политических и военных противников в Европе – Германии и Австрии – Россия ничего не поимела от заграничного похода 1813 – 1814 годов. Ничего, кроме жертв и славы, которую быстро забыли в Европе, а внутри страны укрепился монархический идиотизм.
В самом деле, завоевание огромного куска территории с более развитой экономикой, с более высокой культурой означало бы только одно – подчинение России Европе. То есть повторить судьбу монголов в Китае. Собственно Монголия от счастья завоевать Китай стала почти пустыней. Монголы в Китае либо стали китайцами, либо были убиты. Китай милостиво оставил какое-то количество монголов обитать в пустынях Внутренней Монголии и не полез в степи Внешней.
Советские академики в чёрных красках для Чингис-хана и его войска не уступают европейским. Европа – как женщина, мечиающая об изнасиловании и боящаяся этого. «Может, но не хочет» - этого ей не понять. Отсюда и антимонгольская, антирусская и антисоветская истерика Запада.
Итак, монголы в Китае.
Монгольские завоеватели неграмотны и необразованны? «Хубилай поручил одному из своих приближённых, тибетцу Пагба, буддийскому монаху, выработать монгольскую письменность на основе тибетского алфавита. Пагба выполнил это поручение, и в 1269 г. был издан указ о переходе на монгольскую письменность». Имеется в виду – переход делопроизводства на монгольский язык.
«Чингис-хан и его преемники одинаково покровительственно относились ко всем религиям и к служителям религиозных культов. Но Хубилай отдавал предпочтение одному из буддийских толков, так называемым «красношапочникам» - секте сакья, сложившейся в Тибете в XI в. Советником Хубилая по делам религии был Пагба, глава секты «красношапочников»».
Осмыслим цитату. По европейским канонам, выработанным католической церковью и отшлифованным протестантизмом, «чья страна, того и вера». То есть монарх вправе определять, какая религия будет государственной. Подсознательно это правило преносится в приведённой цитате на империю Хубилая.
Это ошибка, причём лукавая, учитывая фрагмент о Чингис-хане. Религиозное предпочтение Хубилая осталось его ЛИЧНЫМ делом, ни в коей мере не выделяя ламаизм в качестве государственной религии. К тому же это религиозное течение в самом Китае шансов укрепиться не имело – население твёрдо придерживалось причудливой смеси трёх других религий – конфуцианства, буддизма и даосизма. Четвёртая религия могла бы найти достаточно последователей, но при условии решительной государственной поддержки (как это произошло в английском Гонконге и португальском Макао, однако с очень скромными результатами). А назначение образованного и талантливого монаха-ламаиста СОВЕТНИКОМ по делам религии лишь подчёркивает равноудалённость имперской власти от любой «китайской» религии.
«Несмотря на гигантские разрушения, вызванные завоевательными войнами монгольских феодалов, торговые связи стран и народов, вошедших в состав империи, всё же не прекратились. Развитию торговли способствовало также устройство монголами дорог и почтовой связи».
Ну конечно, гигантские разрушения… Как там в сказке о городе Мерве, который восстал против монголов? Каратели вырезали население поголовно, даже животных. Город сравняли с землёй. А через год Мерв… снова восстал. Понимай, как хочешь.
Что до разрушений в Китае… С восстания Хуан Чао, с 880 года по 1142, 262 года Северный Китай весь был полем боя. С 1142 до 1207 года, 65 лет наблюдался относительный мир. Что, разрушений не было? Или монголы за 67 лет прерывистой войны в Китае разрушили много больше, чем амбициозные генералы в гражданских войнах и иноземные захватчики? На монгольской совести целиком только разрушения в Южном Китае, но о них почему-то почти не говорят…
Торговые связи всё же не прекратились… Купцы в монгольском государстве были самым охраняемым и почётным сословием – вслед за принцами крови. Прежде всего, это гости. По всей Неевропе гость – лицо неприкосновенное, за обиду, нанесённую гостю по обычаям всех «диких» народов виновник отвечает головой. И к тому же этот гость ещё и несёт золотую пошлинную денежку в государственную казну. Зачем ему препятствовать?
Ну, а устройство дорог и почтовой связи вообще любимое занятие невежественных дикарей в культурной стране. Они и на Руси почтой зверствовали, станции ямами называли. Интересно, а выражение «ямочный ремонт» монгольского происхождения? Содрогнёшься тут…
«Хубилай и его наследники принимали активные меры к увеличению речных и морских перевозок в Китае, будучи заинтересованными в этом в связи с растущими потребностями в продовольствии, которое доставлялось к ним из Южного и Центрального Китая».
Растущие потребности в продовольствии могут означать лишь одно – рост численности населения в Северном Китае опережал возможности восстанавливаемого сельского хозяйства. Продовольствие даром не раздают, даже невежественные дикари, значит кормили рабочие руки, значит Северный Китай стремительно отстраивался – настолько стремительно, что государство вынуждено было само финансировать перевозки (что означает ещё о небольшой прибыльности или даже убыточности перевозок – главное было избежать голода).
«Почти не выпуская металлических денег, Хубилай стремился перевести всё денежное обращение на бумажные знаки. Ограничивая печатание и выпуск бумажных денег, он добился превращения этих денег в довольно устойчивую валюту».
Наш Сергей Юльевич Витте сделал немножко по-другому. Он намертво привязал объём выпускаемых ассигнаций к объёму отчеканенной золотой валюты, слиткового золота и валютных резервов в банках, разрешив золоту ходить наравне с бумажками. В результате он получил устойчивую валюту… на время, пока русское золото перетекало в парижские и лондонские банки Ротшильдов. А поскольку наличных денег в России катастрофически не хватало, Витте получил от царя карт-бланш на размещение русских займов за границей (всё те же парижи и лондоны). Это при том, что нормальное обеспечение золотом бумажных денег в Европе тогда колебалось от 50 до 70% - голода наличности в Европе не было, она развивала свою промышленность. Россия же села на займовую иглу, медленно соскальзывая в полуколониальное состояние. Такой вот Серый душечка…
А теперь апофеоз академической исторической мысли хрущёвского розлива:
«Разумеется, успешное развитие торговли в Юаньской империи не может быть приписана деятельности монгольских ханов. Монгольские правители Китая интересовались лишь получением в свою пользу торговых пошлин».
Комментарии нужны?
Конец монгольского Китая
Всё имеет начало, всё имеет конец… Монгольские феодалы так быстро приобщались к великой и древней культуре, что довольно скоро не отставали от своих китайских коллег по части выжимания прибыли из крестьян. Помните? технологии грабежа тоже суть элементы культуры.
Когда читаешь энциклопедию о монгольском угнетении китайского крестьянина, поневоле закрадывается оппортунистическая мысль, что единственно, чем отличались чужеземные феодалы от местных, так это конной повинностью для монгольской кавалерии. Коней для войны действительно нужно было много, пеший степняк – не вояка.
Всё же остальное… Степень жестокости, непосредственно следующая за издевательски-феодальным ограблением крестьянина, это его убийство. Руку сиятельного ублюдка останавливало лишь то, что с мёртвого холопа шерсти не настрижёшь. Обычно для любого феодального общества. Самих монголов было действительно мало, да и чиновный аппарат они навезли разноязычный, потому дискриминации по языку в Китае быть не могло. Этническая дискриминация – да, была, но китайцев возмущало совсем другое – хамское поведение аристократии. Ну так любая аристократия воспитывает хама, для любой элиты Родина – «эта страна».
«Положение крестьян в поместьях резко ухудшилось. Крестьяне утрачивали даже те остатки личной свободы, которые они сохраняли в позднетанское и сунское время. Земли буддийских храмов и монастырей, как и раньше, налогом не облагались. Это обстоятельство продолжало служить известной приманкой для китайских крестьян, передававших себя и свои участки под патронат церковных феодалов в расчёте на относительно меньшую эксплуатацию. Но монастыри и сами стремились захватывать земельные владения. Рост монастырского землевладения принял такие размеры, что это заставило монгольское правительство в 1327 г. запретить монастырям покупать у населения землю».
Вот так. Победное шествие феодализма вызвано монгольской агрессией. Прямо как Порошенко объясняет экономический коллапс Украины российской агрессией.
И ещё – монгольское правительство обидело церковь.
Предыдущая серьёзная обида церкви случилась в 846 г., когда танское правительство временно изъяло у монастерей 600 тыс.кв.км земельной собственности. Через 30 лет – крестьянская война, погубившая Танов. Вроде бы случайность? Будем посмотреть.
Монголы нещадно мордовали завоёванное население, военные правители областей не считались ни с законами, ни даже с указами великого хана. Произвол, беззаконие сверху донизу… «Последствия не замедлили сказаться. Раньше всего они проявились в Северном Китае, который управлялся монгольскими военачальниками безраздельно. Китайские источники свидетельствуют, что ко времени изгнания монголов «в Шаньдуне и Хэнани во многих местах не осталось людей». Упадок, вызванный монгольским завоеванием, отразился и в области финансов. Монголы ввели в широкое обращение бумажные деньги и в первое время старались поддерживать их ценность, издавая указы, запрещающие их бесконтрольное печатание. Однако постепенно эти запреты перестали соблюдаться, и само правительство стало на путь безудержного печатания бумажных денег. Это привело к полному обесценению бумажных денег, дезорганизовало торговлю, вызвало огромное вздорожание товаров и способствовало дальнейшему обнищанию населения».
Уф, длинная цитата… Давайте разбираться. Значит, последствия наступили раньше всего в Северном Китае… То есть, чем ближе к ханскому двору, тем меньше власти одёрнуть сдуревших вояк? Тут в этой фразе что-то не то. Но пока опустим, как и свидетельство источников об обезлюживании двух провинций. Что возьмёшь с монголов? Дикари…
А вот «упадок», вызванный монгольским завоеванием – это из серии, что нельзя ставить монголам в заслугу подъём торговли и экономики вообще. Речь, видимо, идёт о послехубилаевском времени, в Китае уже 20 лет мир, «джентльмены удачи больших дорог» давно аккуратно развешаны вдоль этих дорог. Однако, инфляция налицо, народ бедствует, значит – упадок. Просто надо не обмолвиться о дате и тогда «упадок» охватит весь монгольский период. Ну не любит автор монгольских завоевателей, у него же европейское образование, требующее малевать кочевников пострашнее, пожутче.
И – бумажные деньги печатались в государственной типографии. Не надо выпускать особого указа на всю страну о запрете дополнительной эмиссии, достаточно довести необходимые распоряжения до начальника типографии. Бумажные деньги, выпущенные сверх указанного количества – такое же преступление, как изготовление фальшивых денег. Фальшивомонетчиков во всех странах во все эпохи карали очень сурово и старательно. Значит, при твёрдой ханской власти дополнительная эмиссия невозможна – у хана всегда есть шпионы, а в культурной стране к ним добавляется штат добровольных доносчиков, особенно, если конфуцианская мораль будоражит совесть. В общем, начальник монгольского гознака и крупная личность, но за жизнь дрожит так же, как любой мелкий чиновник.
Дополнительная эмиссия может появиться только в одном случае – при расколе правящей элиты, разброде и раздрае в ней. Тогда каждая партия при дворе будет соблазнять печатного начальника сообразить побольше денег. Деньги в дворцовой интриге – сильное оружие.
«Ослабление власти монголов усугублялось в Китае распрями среди монгольской знати. С начала XIV в. Велась почти непрекращавшаяся борьба между отдельными претендентами на престол. Власть захватывали различные временщики, свергавшие одних императоров и возводившие на трон других. Всё больше проявлялся кризис финансов. Упомянутый выше выпуск бумажных денег, вылившийся в безудержную денежную эмиссию, расстроил хозяйство Китая».
Вот это речь учёного мужа, не то, что предыдущая цитата, единственный смысл которой – «пришить монголам дело». Всё просто и культурно. Хубилай Грозный умер, толпа принцев от чудовищного по численности персонала гарема устроила танец с саблями вокруг трона. Ну, понятно, батальон серых кардиналов начеку, начинается политическое закусывание друг другом… в общем, обычная жизнь двора при слабых правителях. Только при чём здесь именно монголы? В истории ЛЮБОГО народа можно найти периоды такой вот драки за власть, при которой от страны летят клочья. Как там у Макиавелли? Государь, придя к власти, первым делом должен уничтожить свою родню, дабы избежать разрушительного спора за власть. Всё же культурная Европа, блин…
Дальше худо-бедно с властью разобрались, кого надо усмирили, кого не надо, грохнули, а кто и сам понял, что нечего стоять на пути локомотива истории… Императорские полномочия и права магнатов устаканились, но появилась новая опасность, в энциклопедии названная «китайским народом».
«Со всей остротой открытая борьба китайского народа с монгольскими ханами развернулась в середине XIV в., в правление Тогон-Тимура (Шуньди), последнего императора монгольской династии в Китае.
Толчком к массовому движению послужило стихийное бедствие, разразившееся в 1350 – 1351 гг., - разлив реки Хуанхэ. Наводнением были охвачены обширные районы нынешних провинций Хэнань, Хэбэй и Шаньдун. Это бедствие переполнило чашу народного терпения. В 1351 г. Тогон-Тимур приказал согнать население на возведение защитных дамб. И в этом же году сразу в двух местах вспыхнули народные волнения: в Сюйчжоу (провинция Цзянсу)поднял восстание Ли Эр, в Жаньяне (провинция Хубэй) – Мын Хайма.
Решающую роль в борьбе с монгольскими завоевателями сыграло знаменитое в истории Китая восстание «Красных повязок» Образовалась крестьянская повстанческая армия, по цвету повязок, служивших знаком принадлежности к восставшим, назвали тогда «красной армией» (хун цзюнь). Ядром восставших были члены секты «Белого лотоса»».
Так, глянем на карту. Хэнань, Хэбэй и Шаньдун – провинции в низовьях Хуанхэ, две последние – приморские. Цзянсу – провинция в устье Янцзы, на её территории находятся города Нанкин и Шанхай. Хубэй – провинция в среднем течении Янцзы, главный город – Ухань (тогда это были три города, в ХХ веке слившиеся в одну агломерацию). Ну и как связать катастрофу на Хуанхэ с восстаниями на Янцзы?
Далее – «Белый лотос» - одна из буддийских сект, «ушедшая в народ» и изрядно черпнувшая из даосизма. И всё же это именно буддийская секта. Помните – в 1327 году монгольское правительство «церковь обидело»?
Похоже, «красная армия» - церковный ответ монголам. 20 – 30 лет – время, необходимое для подготовки «авангарда китайского народа» для выступления в подходящий момент.
Как всегда, крестьянская война превратилась в войну всех против всех. Полевые командиры били и монголов и конкурентов из «красных». По возможности давили и свою аристократию. В этом увлекательном занятии преуспел некий Чжу Юаньчжан, совершенно случайно «бывший служка буддийского монастыря». Он взял в 1356 г. город Нанкин (тогда – Цзиньлин), а в 1368 г. объявил себя императором. Так вот родилась династия Мин со столицей в Цзинлине. (А вот у нас с Гришкой Отрепьевым как-то не вышло. На всё воля божия…)
Как всегда, Юг и Центр страны (территории по течению Янцзы и южнее, а также Сычуань) быстро признали нового императора, но Север ещё держался за монголов. Первому Мину пришлось совершить туда поход и «при активной поддержке китайского населения быстро освободили от монгольских завоевателей район нынешних провинций Шаньдун и Хэнань и взяли Яньцзин». «Своим освобождением и последующим расцветом Китай был обязан великому народному движению, главную силу которого составляла крестьянская армия «Красных повязок»».
Вот такая академическо-советская идиллия. Ну очень велик был спрос партийных бонз на народные восстания в истории, а уж от «красной армии», цензоры, верно, захмелели, однако с большой буквы написать не решились – не доросли средневековые китайцы.
С 1351 по 1368 год – 17 лет фактически гражданской войны, приправленной истреблением монголов. Интересно, а разрушенные дамбы на Хуанхэ в военное время чинили? Боюсь, что нет, иначе откуда эти «безлюдные районы» Шаньдуна и Хэбэя? А, вспомнил! – монгольские зверства. Так сказать, террор военно-банкирщины, тотальный произвол иноземных чиновников по личному указанию хана-императора. Так уж свидетельствуют китайские источники...
Вышеприведённая часть написана на основе издания Академии наук СССР «Всемирная история», тт. III, IV, цитаты приведены без искажений, слегка изменено написание китайских имён: в издании, например, было Мао Цзе-дун, нынче пишут Мао Цзедун; мною использовано современное написание китайских имён по-русски.
Для того, чтобы убедиться, что ЛЮБОЕ изложение истории есть только ВЕРСИЯ, ниже приведена обработка материала по монгольскому Китаю на основе Википедии. Да, знаю, что высоколобые интеллектуалы морщатся от упоминания этого виртуального материала. Возможно, что касается естественных наук, а особенно спекулятивных – теоретической физики, например, или нынешних достижений свехвысшей математики, они, отчасти, и правы, но что касается «исторического» материала…
В общем, заглянув в раздел ссылок википедической статьи об империи Юань, я увидел, что прочёсаны достаточно авторитетные книги по истории именно этого периода. Огромный словесный объём тщательно отжат и упакован в сравнительно небольшую статью. Самое любопытное – это немного другая ВЕРСИЯ империи Юань, особенно периода ей гибели. Итак…
Импе;рия (в китайской традиции — дина;стия) Юа;нь ( монг. Их Юан Улс, Великое Юаньское государство, Dai ;n Yeke Mongghul Ulus; кит. упр. ;;, пиньинь: Yu;nch;o; вьетн. Nh; Nguy;n (Nguy;n tri;u), Дом (Династия) Нгуен) — монгольское государство, основной частью территории которого был Китай (1271—1368). Основано внуком Чингисхана, монгольским ханом Хубилаем, который завершил завоевание Китая в 1279. Династия пала в результате восстания Красных повязок 1351-68. Официальная китайская история этой династии записана при последующей династии Мин и носит название «Юань ши».
До времени основания империи Юань материал Википедии не противоречит и не уточняет по существу «Всемирную историю».
«Хубилай-хан перенял много обычаев от предыдущих китайских династий. С ранних лет у него было несколько китайских наставников. Они не только объясняли ему китайскую историю и идеологию, но и постоянно давали советы по вопросам управления».
А вот это уже интересно – интересно не то, что у Хубилая с ранних лет было несколько китайских наставников, интересно, что советская Академия наук об этом промолчала.
«Желая властвовать над всем Китаем и претендуя на небесный мандат, Хубилай провозгласил в 1271 году новую династию Юань, правившей всем Китаем. В 1272 году Даду официально стал столицей династии Юань».
Небесный мандат – по конфуцианской идеологии – право императора осуществлять земную власть на всей территории Поднебесной. Желание монгольского владыки небесного мандата свидетельствует о серьёзной «китаизации» егог сознания. К сожалению, в данной цитатой фразе нет ссылки на источник, поэтому при желании можно считать её заметкой компилятора материала. Даду – иное название и произношения города Пекина во времена Хубилая.
«Династии Юань традиционно отдают должное за воссоединение Китая после нескольких сотен лет разделения, со времён поздней династии Тан».
Чувствуете оттенок? Тут уже не дикие грязные жестокие захватчики, а объединители страны, пусть и под монгольским знаменем.
«В отличие от своих предшественников, Хубилай учредил правительство с учреждениями, напоминающие учреждения ранних китайских династий, и провёл реформы для поддержания его централизованного правления».
Предшественники Хубилая – великие ханы, в т.ч. и его дед – Чингис-хан. Для них Китай был богатой, но только одной из провинций. Улус.
Хубилай – первый монгольский чисто китайский хан. Нужно ли удивляться, что он использовал наработки предыдущих веков?
Однако, есть и другие предшественники Хубилая – китайские императоры.
«Хубилай-хан укрепил свою власть путём централизации правительства Китая — делая себя (в отличие от его предшественников) абсолютным монархом. Он разделил свою империю на «провинции», примерно в два-три раза крупнее современных китайских провинций, и эта структура правительства на уровне провинций стала моделью для последующих династий Мин и Цин. Хубилай-хан также реформировал многие другие государственные и экономические институты, особенно налоговую систему».
Вот и от китайских предшественников – в отличие тоже.
«Он стремился управлять Китаем через традиционные институты, а также признал, что для того, чтобы законы Китая выполнялись, он должен использовать китайских советников и чиновников, хотя он никогда не полагался на них полностью».
Это правило умных завоевателей. К сожалению, дворцовое воспитание наследников тронов чаще всего препятствует умственному развитию, отчего династии и кончаются.
«По сути, общество было разделено на четыре класса: монголы, сэму («разные», например, мусульмане из Средней Азии и Персии), северные китайцы (ханьжэнь), южные китайцы (наньжэнь)».
Всё логично и всё по-макиавеллевски.
А вот заботы дикого кочевника:
«Хубилай улучшил сельское хозяйство Китая, расширив Великий канал, дороги и общественные амбары. Марко Поло благожелательно описывает его правление: освобождение населения от налогов в трудные времена, строительство больниц и детских домов, распределение продовольствия среди нищих.
Он поощрял науку и религию, поддерживал торговлю по Шёлковому пути, делая возможными контакты между китайскими технологиями и западными».
О Марко Поло говорят разное, в том числе и то, что он никогда не существовал. Возможно, последнее предположение есть тонкая месть ханжеской Европы за «благожелательное описание» монголького правления.
До сих пор википедический материал в целом совпадал с подцензорным госполитиздата (естественно, переосмысленным), далее начинаются разности.
«Наследование власти в династии Юань было сопряжено с трудностями и внутренней борьбой. Эта проблема возникла ещё в конце правления Хубилая. Сначала Хубилай провозгласил наследником (кит. ;;;) своего старшего сына Чжэнь-цзиня (кит. ;;), но он умер ещё в 1285 году, до смерти Хубилая. Поэтому Хубилаю наследовал сын Чжэнь-цзиня Тэмур (Олджэйту-хан, 1294—1307). Тэмур оставил империю примерно в том же состоянии, в каком унаследовал её от Хубилая, хотя его правление и не отмечено какими-либо особыми достижениями. Он продолжил экономические преобразования, начатые Хубилаем, и при его правлении империя оправилась от неудач, связанных в первую очередь с поражениями во Вьетнаме. Администрация Тэмура благоприятствовала конфуцианству, и вскоре после вступления на трон Тэмур издал указ, предписывающий почитать Конфуция. В то же время монгольский двор отказался признать все принципы конфуцианства. Тэмур также отказался от политики преследования даосов, проводимой Хубилаем, а в 1294 году запретил производство и продажу спиртных напитков. Администрация Тэмура не стремилась любой ценой собрать как можно больше налогов, и во время его правления вся империя Юань несколько раз освобождалась от уплаты налогов. В 1302 году были введены ставки налога, и сбор налогов выше установленных норм был запрещён. При этом финансовая ситуация государства ухудшилась за время правления Тэмура, денежные резервы уменьшились, что подорвало доверие к бумажной валюте».
Помните Ван Аньши? Он умер своей смертью только потому, что был весьма крут с противниками его реформ. Но после его смерти реформы приказали долго жить. Здесь же Тэмур, сделав идеологический перекос в сторону конфуцианства и помиловав даосов, приобрёл врага в лице буддийской церкви.
Пожалев ограбляемое сборщиками налогов население, Тэмур очень болезненно ущемил их клоповье благополучие и приобрёл смертельного врага в лице финасового чиновничества. Разумеется, «финансовая ситуация государства ухудшилась» - мы-то в России знаем, как на пустом месте сделать непроходимый кризис в интерсах клопов.
А сухим законом Тэмур восстановил против себя ВСЁ население страны, особенно монгольских вояк, 30 раз в месяц нарушавших Ясу Чингис-хана, требовавшую трезвости.
За исключением сухого закона реформы Тэмура прошли бы и удержались при условии драконовских репрессий против нарушителей. Но сухой закон не проходил нигде и никогда.
И – Тэмур был мягок не по-монгольски.
«После смерти хана Тэмура на престол взошёл Хайсан (Кулуг-хан). В отличие от своего предшественника, он не продолжал дело Хубилая, а скорее отвергал его. Хайсан вёл политику, называемую «Новый курс», основой которой была денежная реформа. Во время его короткого правления (1307—1311), правительство Юань испытывало финансовые затруднения, отчасти из-за неправильных решений, принятых Хайсаном. Ко времени его смерти Китай находился в тяжёлом финансовом положении, и династия столкнулась с народным недовольством».
В чём заключалась денежная реформа, трудно сказать. Скорее всего, столкнувшись с саботажем налоговых чиновников, Хайсан крепко приложился к печатному станку для наполнения бюджета. Четыре года – вполне достаточный срок, чтобы избыточной эмиссией подорвать курс валюты.
«Четвёртый юаньский император Аюрбарибада (Буянту-хан) был компетентным правителем. Он был первым среди преемников Хубилая, кто активно поддерживал и принимал основы китайской культуры, вызвав недовольство части монгольской элиты. Аюрбарибада был учеником Ли Мэна, конфуцианского учёного. Он провёл много реформ, в том числе ликвидировал Управление государственных дел (кит. ;;;), что повлекло казни пяти высших чиновников. Начиная с 1313 году для будущих чиновников были возобновлены государственные экзамены, на которых проверялось их знание важнейших исторических трудов. Кроме того, при Аюрбарибаде было кодифицировано большинство законов, а также опубликовано или переведено множество китайских книг и работ».
Вот оно – конфуцианство победило. Оно ещё не стало целиком государственной религией, но для буддийской церкви запахло жареным. Судя по отсутствию упоминания о финансовых проблемах, Аюрбарибада (1311 – 1320) ликвидировал вредное учреждение и казнил кого надо. Причём это были «точечные» казни – видимо, тайная полиция работала ещё хорошо.
Шидэбала (Гэгэн-хан), сын и преемник Аюрбарибады, продолжал политику своего отца по реформированию правительства, основанного на конфуцианских принципах, с помощью вновь назначенного великого канцлера Байджу».
Шедибала (1320 – 1323) – последний хан стабильной Юаньской империи. Сего свержением и убийством началась «поздняя Юань».
«…Его правление закончилось в результате государственного переворота пяти князей. Они посадили на трон Есун-Тэмура, и после неудачной попытки успокоить князей он также был убит. До царствования Есун-Тэмура, Китай был относительно свободным от крупных восстаний после правления Хубилая. В начале XIV века количество восстаний росло. Появление этих восстаний и последующее их подавления усугублялось финансовыми трудностями правительства. Правительство было вынуждено принять некоторые меры по повышению доходов, таких как продажа должностей, повышение налогов, а также сокращение расходов по некоторым пунктам».
«Когда Есун-Тэмур умер в Шанду в 1328 году, Туг-Тэмур был отозван в Даду командующим Эль-Тэмуром. Он был поставлен императором в Даду, в то время как сын Есун-Тэмура Раджапика вступил на престол в Шанду при поддержке Даулет-шаха, фаворита покойного императора. При поддержке князей и чиновников в Северном Китае и некоторых других членов династии, Tуг-Тэмур в конечном итоге победил в гражданской войне Раджапику (1329). Затем Tуг-Тэмур отрёкся от престола в пользу своего брата Хошилы, поддержанного чагатаидом Элджигидеем, и объявил о намерении Даду приветствовать его. Однако Хошила внезапно умер через 4 дня после банкета с Tуг-Тэмуром. Предположительно, он был отравлен Эл-Тэмуром, а Туг-Тэмур был возвращён на трон. Tуг-Тэмуру отправил своих представителей в западные монгольские ханства — Золотую Орду и государство Хулагуидов, чтобы его признали как верховного правителя Монгольского мира. Однако, по большому счёту, в последние три года своего правления Туг-Тэмур был лишь марионеткой могущественного Эл-Тэмура. Последний провёл чистку, устранив поддерживавших Хошилу, и передал власть военачальникам, чьё деспотическое правление чётко обозначило упадок династии.
В то время как чиновничий аппарат контролировался Эл-Тэмуром, Tуг-Темур известен своим культурным вкладом. Он принял ряд мер для конфуцианства и продвижения китайских культурных ценностей. Он покровительствовал китайскому языку и основал Академию Литературы (китайский: ;;;;;;). Академия отвечала за сбор и публикацию ряда книг, но наиболее важным достижением было составление огромного институционального сборника названного «Цзинши дадянь» (кит. ;;;;). Он поддерживал неоконфуцианство Чжу Си, а сам обратился в буддизм.
Поддерживал неоконфуцианство, а сам обратился в буддизм – и в XIV веке вера была личным делом для монгола, по крайней мере, для императора.
«После смерти Tуг-Тэмура в 1332 году и последовавшей в конце того же года смерти Иринджибала 13-летний Тогон-Тэмур, последний из девяти наследников Хубилая, был отозван из Гуанси и вступил на престол. Баян устранил оппозицию юному императору, затем закрыл Академию Ханьлинь и отменил экзамены на должность, а в 1340 году был казнён в результате интриг. Тогто проявил себя как активный политик: возобновил экзаменацию, снизил налоги и продолжил строительство Великого канала. Когда в 1355 году он также был казнён в результате интриг при дворе, центральная власть потеряла контроль над страной. Ряд монгольских полководцев на севере вёл независимую политику (в том числе Болод Тэмур, Цаган Тэмур и Хух Тэмур).
Во второй половине правления Тогон-Тэмура страна перенесла ряд наводнений, массовый голод, эпидемии, в области государственной политики недовольство инфляцией и принудительными работами (в том числе на постройке канала). Это послужило подъёму национально-освободительного движения на основе эсхатологических настроений. В 1351 году оно вылилось в т. н. Восстание красных повязок. В 1356 году один из вождей повстанцев, Чжу Юаньчжан (будущий император Хунъу) занял Нанкин и создал государственный аппарат, распространив свою власть на юге Китая и устранив конкурентов. После этого междоусобицы среди монгольских владык на севере Китая в 1360 годах обратили на себя внимание Чжу Юаньчжана, и в 1368 году под ударами его войск Пекин пал, а Тогон-Тэмур с супругой и двором бежал в северную столицу династии, Шанду. В том же году Чжу Юаньчжан перенёс свою столицу из Нанкина в Пекин и провозгласил себя императором династии Мин. На следующий год он взял Шанду, а Тоган Тэмур бежал в Инчан (кит. ;;), где в 1370 году умер. На престол взошёл его сын Аюширидар, провозгласивший эру Северная Юань».
Вот так умирают империи.
Здесь интересно то, что при подробном упоминании дат кризис Юаньской империи чётко локализуется 30 – 35-летним периодом перед её гибелью. Если опустить даты и смять всех наследников Хубилая в одну кучу, то получится, что «танец с саблями» вокруг трона начался сразу после его смерти, хотя порядок поддерживался ещё лет 30. И появляется возможность назвать весь период Юаньской империи «упадком» и временем, потерянном для развития.
Есть и другое - в материале Википедии нет и намёка о роли буддийской церкви в крушении династии.
В целом же политическая фабула юаньского времени укладывается в ставшую привычной для средневекового Китая схему – первоначально сильная власть поднимает страну из состояния разложения, в которое её опустила предыдущая династия, затем начинается растаскивание власти по группировкам, партиям и лидерам. В угаре дележа и перхватывания власти (и эйфории обогащения за счёт населения и государства) элите уже откровенно наплевать на страну. Кончается это очередным разложением, гражданской войной и приходом к власти нового сильного единовластного лидера. Либо осложняется вторжением извне и очередным завоеванием страны. Чаще всего при вторжении страна делится на две части – Север и Юг.
Ссылки Википедии на источники:
- Далай Ч. Монголия в XIII—XIV веках / Отв. ред. Б. П. Гуревич. — М.: Наука, 1983.
- Зограф И. Т. Монгольско-китайская интерференция (язык монгольской канцелярии в Китае) / Отв. ред. С. Е. Яхонтов; Институт востоковедения АН СССР. — М.: Наука (ГРВЛ), 1984. — 148 с. — 1 600 экз. (обл.)
- Россаби М. Золотой век империи монголов = Khubilai Khan: his life and times / Пер. с англ. С. В. Иванова. — СПб.: Евразия, 2009. — 479, [1] с. — (Историческая библтотека). — 1500 экз. — ISBN 978-5-8071-0335-2.
- The Cambridge history of China: Alien regimes and border states, 907-1368. — Cambridge University Press, 1994. — P. 513—527. — 816 p. — ISBN 0 521 24331 9.