В 1962 году семья наша снова переехала. Теперь уже в областной город Свердловск, столицу Урала. Отец потихоньку продвигался по службе и получил новое назначение. Я очень радовалась большому городу, квартире на пятом этаже без лифта в новенькой «хрущевке», где комнат было уже три. Эти квартиры получили в народе название «распашонка», возможно, не только из–за планировки, но, и благодаря крошечным размерам всех помещений. Зато бабушка Хася получила повышение – у нее появилась отдельная комнатка, где она удобно расположилась со своей единственной книгой – Торой.
По сравнению с маленьким Свердловском-44, Свердловск областной, действительно, был очень крупным городом. Одних только институтов + университет! было в то время 14. Сейчас к этой цифре можно смело приписать 0: всяческих академий и университетов в столице Урала стало более сотни. Наверное, при желании отыщется и филиал Гарварда! Увы, Российские (как и советские) дипломы о высшем образовании признает только Израиль. И в Европе, и в Канаде, и в США с нашим дипломом зачтут, в лучшем случае, шесть семестров, а дальше придется доучиваться. Конечно, если у российского специалиста, желающего работать за рубежом, есть ученая степень, то высшее образование признают. Но до института мне в то время было еще очень далеко, пока предстояло учиться в 8м классе школы №130.
Переход в новую школу совсем не пугал меня, перемены радовали, и встреча с новым классом прошла мирно и дружелюбно. Учеба и жизнь в этой школе пошли на совсем других скоростях. "Скорость" - этот термин уже звучал на этих страницах. Он не имеет связи ни с авто, ни с каким другим транспортом. Поэтому засомневалась, вдруг строчка из стихотворения Виктора Новокшенова: "Мы жили здесь на страшных скоростях", будет понята на совсем верно.
Поясню. Для тех, имеет отношение к атомной отрасли, понятие "скорость" связано, в первую очередь, со скоростью вращения центрифуги, того самого устройства, с помощью которого становится возможным разделение изотопов урана и обогащение урана изотопом уран 235. Тем самым радиоактивным изотопом, от концентрации которого зависит, будет ли уран "мирным атомом", топливом для атомных станций, или превратиться в грозное оружие. В центрифугах газообразное соединение урана раскручивается с огромной скоростью 1500 оборотов в секунду! При этом более тяжелый изотоп (уран-238) "отжимается" к стенке, тогда как более легкий (уран-235) остается у оси вращения. Таким образом, удается разделить изотопы. Заметим, что сам по себе природный уран, без обогащения, не имеет никакой ценности. Этот процесс чем-то напоминает жизнь: она тоже "отжимает к стенке" или "обогащает".
"Скорость" в школе №130 сильно отличалась от той, к которой я привыкла в Свердловске-44. Мои пятерки быстро превратились в тройки. Но меня это не сильно смутило. К концу учебного года я снова стала отличницей, уже совсем на другом уровне знаний.
Директором школы был Каган Ефим Ильич, личность уникальная и харизматичная. Ему каким - то необыкновенным способом удалось "обогатить" учительский коллектив специалистами под стать себе: увлеченными и умеющими увлечь. Ефим Ильич любил и ценил людей умных, мыслящих. Не боялся конкуренции. Директором школы впервые он стал еще в 16 лет, в украинской деревеньке Хотьки. А в 1939 году воевал на финском фронте, был ранен, а с началом войны эвакуировал на Урал эшелон с детьми с Украины. К счастью, его семья была тоже с ним. Потому что из тех, кто не захотел эвакуироваться, погибли все. В военные годы Ефим Ильич возглавил школу №67 Свердловска. Условия, в которых приходилось работать в те годы, отражает приказ, который я не удержусь, приведу на этих страницах.
Выписка из приказа Орджоникидзевского РайОНО № 482 от 07.07.1942 г.
1. Для выполнения плана заготовки дров для школ и детских садов ответственность за эту работу возложить на директора школы № 67 т. Кагана Е.И.
2. Школам и детским садам выделять по списку людей для работы.
3. Ввести круглосуточное дежурство для разгрузки вертушки с дровами.
4. Ответственный за хранение и распределение дров по учреждениям директор школы № 67 Каган Е.И.
Сам Ефим Ильич вспоминал о тех годах: "В сороковых годах многие школы были заняты под госпитали. Мне пришлось быть директором школы по улице Краснофлотской. В небольшой двухэтажной школе училось три тысячи детей! В четыре смены. Уроки заканчивались в 10 часов вечера".
Уральский следопыт, № 10, 1983 год.
В 1961 году Ефим Ильич возглавил новую школу № 130, в Кировском районе Свердловска, недалеко от знаменитого Уральского Политехнического Института (УПИ). Под его руководством школа стала первой в Свердловске спецшколой с углубленным изучением физики и математики и базовой для ведущих факультетов УПИ. Отношение к ученикам в школе было уважительное, как к достойным личностям, а не как к нерадивым объектам для воспитания. Обстановка - демократичная, зайти в кабинет директора можно было в любое время. И мы заходили. Со своими ребячьими разборками, комсомольскими проектами. И очень часто Ефим Ильич остужал наш пыл, повторяя фразу: "ДУМАЙТЕ О СЭБЕ!", делая ударение на CЭБЕ! Это было необычно, времена-то были такие, что коллектив - главное, общественное важнее личного.
Как же мне пригодилась слова Ефима Ильича в жизни! Уже в зрелом возрасте, будучи руководителем, я очень часто повторяла женщинам (коллектив был женский, и потому весьма нервный и беспокойный) эту жизненную мудрость. Увы, сам Ефим Ильич "о сэбе" думал мало. Рассказывают даже невероятную историю, как он вступился в лесу за туристов, на которых напали какие-то придурки. Невероятная - потому что Ефим был вовсе не героического телосложения. Но это так похоже на него! Когда он решил, что в школе мало места, нужна пристройка, сколько же кабинетов вышестоящего начальства пришлось ему штурмовать! А уж если кому-то из учителей нужна была помощь - тут равного Ефиму Ильичу не было. Наша учительница физики, Нина Васильевна Морщинина, была "не местная". Жилья не было, родни тоже. Так Каган устроил ее прямо в школе, в каком-то помещении, где она довольно долго жила! Ну, какой директор на это бы решился!
Конечно, Ефим Ильич был награжден. Орденами "Трудового Красного Знамени" и "Знак Почета", медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г", у него было звание "Отличник народного просвещения". И все. Много это или мало? 60 лет стажа, из них 50 лет только директорского!!
Когда в 2010 году отмечали столетие Ефима Ильича, слов сказано было много, но что эти слова рядом с масштабом его личности!
С классным руководителем нам тоже здорово повезло. Лемелева Роза Ильинична была спокойна и доброжелательна, на лице всегда улыбка, с ней приятно было находиться рядом. Розочка Ильинична (так мы ее про себя называли) притягивала к себе каким-то внутренним теплом, сочувствием. Мы отчетливо ощущали ее любовь и к школе и к нам, ученикам. Голос она никогда повышала, ей достаточно было выразительно посмотреть в твою сторону. И этот взгляд, улыбка, понимание действовали эффективней самых строгих нотаций.
Математику (главный для нас предмет!) преподавала Вера Ростиславовна Романова. Эта женщина просто фанатично была предана своему предмету. Тех ребят, кто не сильно поспевал за сложной программой, она не "третировала", не ставила двоек, надеясь, что интерес к учебе однажды проснется и предмет будет, в конце концов, освоен. Вера Ростиславовна больше внимания уделяла тем, кто математикой был увлечен, кому интересно было двигаться дальше - к основам уже высшей математики. И мы слушали ее, решали задачки все более трудные. В какой-то момент поняли, что интегральное и дифференциальное исчисление - вполне понятная вещь даже в школе.
После занятий с Верой Ростиславовной моя способность решать школьные задачки сохранилась и по сей день. Моя младшая внученька, Соня, успешно эксплуатирует бабушкины способности. Вот последняя из решаемых нами задач, не удержусь, приведу ее: в ряду цифр пять двоек 2 2 2 2 2. Расположите знаки действий так, чтобы в результате получилось 7 (семь). Скобками пользоваться нельзя. Сразу скажу, что задачка имеет не одно решение. И варианты увлеченно помогал мне искать мой бывший коллега, друг, доктор наук, знающий о математике "все и даже больше". Такая вот нынче начальная школа, второй класс!
И еще была у нас в школе такая практика "помощь друга". К концу восьмого класса я уже была успевающая ученица, про тройки можно было забыть, и мне поручили "шефство" над парнишкой, который жил по соседству. Сережа Стасевич, высокий, чернявый, белозубый, он сидел за последней партой (она ему была отчаянно мала). Учился он с ленцой, хотя Роза Ильинична все время говорила ему, что он очень способный. Уж не помню, по какому предмету требовалось "шефство", и почему этого нельзя было сделать в школе, оставшись после уроков, но я оказалась у него дома.
Наверное там, дома, был и кто-то из его родителей, но это нисколько не помешало Сергею отчетливо продемонстрировать свое желание заняться предметом, о котором я в ту пору имела еще самое смутное представление. Да, именно этим! Милые учителя, не посылайте 15 летних девочек заниматься математикой с отстающими мальчиками!
Конечно, занятия были немедленно прекращены и, пунцовая от возмущения, я убежала домой. Я не стала никому жаловаться на Сергея, тем более, что он продолжал скромно сидеть за последней партой, не возобновляя попыток "занятий". Но что-то изменилось для нас двоих той весной. Мое осознание собственного женского "Я" перешло на другой уровень. Сергей, его желание, стали "аватаркой" для тех смутных, волнующих образов и ощущений, известных больше по книжным страницам. Надо сказать, "аватарка" эта мне казалась противной, отталкивала и пугала, но прочно поселилась в голове. Или в какой-то другой части тела.
А Сергей стал вдруг совсем по-другому относиться к учебе. К одиннадцатому классу у него были только отличные оценки, он успешно поступил в институт, работал в Москве. Там, в Москве, в столовой нашего отраслевого секретного НИИ-9, где я была в командировке, мы случайно встретились с Сергеем много лет спустя. Он сыграл важную роль в моей женской судьбе и на этих страницах я не раз вспомню о нем.
Ну, а о моих замечательных одноклассниках 130 школы – в следующей главе.