К 120 летию С. А. Есенина
…Ты пиши, художник, пиши…
Нынче тих я и трезв, а душа во хмелю как в черёмухах бродит. Словно и не зима питерская гнилая проулками свищет, а рязанские соловьи чью-то душу поют-отпевают, может мою… Цвели в сердце ландыши, да все отгорели, завязались ягодки отравные, алые огарыши. Жизнь — обман с чарующей тоскою? Жизнь меня обманула, или я хотел обмануть её, да не вышло… С этой властью мне словно бы по пути, но Россию люблю я по своему, и намордник надеть на себя не позволю; в клетке кенарем петь под чью-то дудочку, — не по мне!
Уж не знаю, что видишь во мне, только в душу не лезь гостем непрошеным, —нынче тьма там на дне, как в доме пустом, заброшенном. Кто я, что я? Лишь странник прохожий… Я допел свою песню. Нынче так не поют, — лучше ль, хуже… Да о чём эти песни кричат? Облипают душу репьём, не стряхнёшь! Оплетают мозги повиликой; их повыдрать бы, да корней не найдёшь. Что в них русского, что знают они о Руси? А Россию поют с книжных летописей с небылым её Китежем! Знаешь, почему я — поэт? У меня Родина есть! У меня есть Рязань! Я и вышел оттуда и, какой ни на есть, а вернусь я туда же! А у них что? Вот и бродят они без дорог, и ткнуться им некуда…
…Ты пиши, художник, пиши…
Отштампуют, отлакируют, рассиропят, поразвесят портреты по Рязаням, по горенкам бабьим, там, где коврики вышиты, где комодные слоники, а на окнах гераньки, — и где тысячу лет будет драться и петь, пить и плакать Россия под застиранным ситцем небес! Где и Бога забыли, — с куполов полетели кресты! — а меня не забудут вовек!
…Что же, — все мы здесь странники; потихоньку сойдём в тишь и грусть; но сквозь снег и метель я пробьюсь к вам весенней травой и цветами, и рязанской черёмухой и бакинской белой сиренью, одиноким развесистым клёном у старой дороги…
…Ты пиши, художник, пиши…