Безымянный.
«…скажите, там, что б больше не будили,
Пускай ничто не потревожит сны…»
И.Бродский
Сегодня они опять разбудили Меня.
Пришли - красивые, громкие, счастливые – затопали над головой.
Сегодня, наверное, 9 мая. Обычно в этот день они будят Меня и других, рассказывают о Нас детям и взрослым. В этот день Я чувствую, как мысли людей волей-неволей касаются Нас .
Днем раньше они долго топчутся над Нашими головами, усыпая песком землю и украшая плиты цветами. Их голоса тихи и полны ожидания грядущего дня.
Затем, в день праздника, их приходит очень много. Детишки звонкими голосами рассказывают стихи и какие-то исторические факты. Их же наряжают в военную форму и ставят на «пост» - по бокам от братских могил. Где то близко гремит музыка. Кто-то поет «Бьется в тесной печурке огонь…». Все эти люди несут букеты цветов – много, много ароматных цветов, которые под конец дня устилают всю землю.
Ночью они пускают фейерверк. Его тугие удары так напоминают Мне залпы артиллерии. А они стоят – счастливые – любят эти огоньки в небе.
Каждый год они рассказывают одно и то же. Мне так тяжко и горько их слушать – все-таки это Наши истории. Истории того, как Мы доблестно исполнили свой долг перед Отечеством. Истории о том, как Мы погибли.
Жить Мы хотели, да. И, знаете, жили ведь! Порою Мне удается вспомнить несколько красочных и счастливых минут, которые еще не стерло время своею рукою. Танцы, отдых, вкусный полевой ужин, купание в речке после пыли и грязи… Это были счастливые моменты.
Вспоминается порою и страшное. Чаще, чем радужное.
Помню, к примеру, наших односельчан. Многие стали партизанами, и их ждала страшная участь. Кажется, Я знал их очень давно – с детства. К примеру, Пашка: светловолосый, голубоглазый, вечная улыбка и звонкий смех. А там – наверху – девочка говорит, что Его мучили. Что нашли потом с выкрученными руками и изрезанной спиной. Говорит, что моей соседке-красавице отрубили руку и закопали живьем. Что у Глаши тело черное было… Что Ивана…
Говорят и о Нас.
О тех, чьи имена известны, рассказывают целые истории.
На нашей гранитной плите высечены имена в столбик. Моего там нет. Я - Безымянный.
Да. Они приходят каждый год, что бы рассказать молодежи о Нашей жизни. Наших подвигах.
Они будят Нас, что бы и Мы слушали и не забывали ту войну. Тот Ад.
Я не помню точно, как Я погиб. Кажется, Я бежал по серому снегу, вдруг ударила взрывная волна и… А может быть, в Меня пустили пулю – прямо в лоб, в упор. Или это была рукопашная? Москва или Брест? Нет, наверное все-таки Сталинград. Точно уже и не скажешь – ведь все, кто лежат здесь, со Мной, рассказывают свои истории наперебой. Наши судьбы слились в одну. Наша история – едина.
Прогремят слова и салюты Дня Победы – и голоса наверху станут тише. Мы будем вновь спокойно дремать. Не до нас им, детям.
Они много говорят. Заученно, неосмысленно. Их тексты о тех годах упрощены, напичканы героическим пафосом – размытые, уже рассеянные временем отголоски тех событий. Но как тогда говорить о войне? О ней мало говорить – ее надо ощущать, понимать. А эти счастливые обладатели мирного неба – не способны, оттого вновь и вновь берутся за оружие.
Все уходит в небытие. Уходим и Мы – кроваво-красными, нереальными призраками. История бежит вперед – и вот уже где-то другие люди взрывают, убивают, защищают. И уж не знаю, забыть – это бездушие или спасение? Впрочем, к чему вопрос – все так или иначе забывается.
Мы – ваша память – здесь. Нам сладко спать, но Мы все равно ждем этого дня. Что бы вспомнить. Что бы напомнить.
«И упало каменное слово
На мою еще живую грудь…»
А. Ахматова