Глава 23
Путь в столицу.
Все понимали, что войну нельзя затягивать. Лучшего шанса для захвата Амираска может уже не представиться. Однако, несмотря на все старания, войско было готово выступить лишь через день после битвы. Пришлось оставить несколько больших отрядов для доставки раненых по окрестным сёлам и городам, а также, отправки пленных и трофеев в Кируан.
Объединённая армия Вантии, Сарагоса и грифонов, растянувшись словно большая гусеница, степенно шагала в сторону границы с Амираском.
На военном совете главнокомандующим единогласно выбрали Орвира. Так было проще унять споры между Вантийцами и Сарагосцами. Юный воин не принадлежал ни к тем, ни к другим, к тому же он решил исход сражения, вовремя подоспев с грифонами.
Полуденное солнце припекало, но уже не так сильно, как в середине лета. Орвир ехал впереди войска на красивом рыжем скакуне. Огненная грива коня свисала почти до копыт, а развитые мышцы перекатывались под шкурой при каждом шаге. Рядом шёл Шипогруд. Его шерсть плавно переливалась от лёгкого ветра, а перья немного топорщились. Массивные лапы с внушительными когтями заставляли остальных спутников держаться чуть поодаль. Лишь Сотич ехал в шаге от короля могучих зверей, совершенно невозмутимый и поглощённый созерцанием прекрасной Катарины.
Их счастливые взгляды смущали Орвира и заставляли оглядываться на Тура ехавшего в королевской повозке окружённой верными гвардейцами. Тур морщил лоб, и отрешённо смотрел куда-то в даль, словно мыслями был где-то далеко.
Орвир чувствовал, что между Туром и Тэрао осталось что-то недосказанное, но решил, что ему незачем забивать этим голову. Он посмотрел на Шипогруда и Грифон, заметив это, спросил:
- Тебя что-то тревожит, друг?
- Меня избрали командующим, хотя я даже не дворянин. Думаю, я обязан этим тебе и твоим братьям, – ответил Орвир честно.
- Ты скромен и ещё не так опытен, как мне могло показаться, – ответил Шипогруд. – Ты действительно веришь, что тебя избрали только благодаря мне?
- А ты считаешь иначе? – спросил Орвир с сомнением.
- Правителей из-под палки выбирает только знать. Напыщенные павлины, лорды Вантии, генералы Сарагоса, думают, что это они выбрали тебя, оказав честь. Но, разве, до того как это произошло, солдаты не слушали твои приказы? Разве, среди них не ходят о тебе такие слухи, что, если бы я тебя не знал, никогда бы не поверил, что такой человек существует? - поинтересовался Шипогруд. Мускулы на его шее перекатывались словно волны на водной глади, человеческая речь давалась ему не без труда.
- Ну, - замялся Орвир. Было неловко слышать такие слова, - думаю этого не достаточно.
- Именно это, а совсем не поручительство Тура и Рапкана, заставило военный совет выбрать командующим тебя. Ты герой для всех, ты выжил там, где не смог никто другой. Ты именно такой, каким хотел бы быть каждый из твоих солдат. Даже, если кто-то в этом и не сознаётся, – перья на груди Шипогруда чуть встопорщились, и Орвиру показалось, что грифон сильно взволнован. – Более того, тебе поверили даже мои братья и я надеюсь, что не зря. Если люди и грифоны не объединятся сейчас, то очень скоро это станет невозможным. Ты сам видишь, как мало осталось моих сородичей, способных пользоваться вашей речью. Мы дичаем, Орвир, и я не хочу такой судьбы для моего народа. Я помог тебе потому, что ты моя последняя надежда, – с этими словами грифон потупил взор и, сбавив шаг, присоединился к своим сородичам.
Пару мгновений Орвир ехал глядя вслед Шипоргуду. В душе было ощущение, что на него взвалился новый долг. Грифон поведал ему сокровенное, а значит искренне надеется на его помощь. Обдумывать это сейчас, показалось Орвиру преждевременным, и он решил отвлечься и стал рассматривать окрестности.
Летняя жара, столь привычная для этого времени года, стала спадать. Чем ближе войско подъезжало к Амираску, тем прохладнее становились ночи. До границы было всего несколько дней ходу, но даже этого было достаточно, чтобы заметить перемены в погоде. Амираск был расположен севернее Вантии и Сарагоса, и потому, лето в нём было мягче, а зима суровее.
Листья на деревьях всё ещё оставались изумрудно-зелёными, а насекомые по-прежнему сновали то туда, то сюда, заставляя путников отмахиваться, однако холодное дыхание осени чувствовалось во всём. В небе проплывали уже не белые, будто бы ватные облачка, а большие серые всклокоченные тучи. Уже не мелькали над головами мелкие пташки, да и пение их раздавалось намного реже. По деревьям уже не сновали белки, а ветви исполинов стали клониться к земле, словно готовясь стряхнуть с себя листву.
Катарина пересела в седло к Сотичу и ехала счастливая в его объятьях. Юноша заметил, что она очень хочет о чём-то спросить, но зная его нелюбовь к пустой болтовне, сдерживается из последних сил.
- Ну ладно, - сжалился он, - спрашивай. Вижу же, что невтерпёж.
- Почему Вантийцы вас поддержали? Я всё могу понять, но только не это, – спросила Катарина с живейшим интересом.
- Длинная история, - попытался отбиться Сотич, - долго рассказывать.
- А у нас ещё много времени, – настаивала Катарина.
Сотич тяжело вздохнул, с мольбой посмотрел в глаза Катарине и, увидев в них твёрдое намерение услышать всё прямо сейчас, начал рассказ.
- Ещё когда мы держали совет в Кируане, прежде чем отправить Рапкана в Вантию…
- А Рапкан ваш друг?! – воскликнула удивлённо Катарина.
- Не перебивай меня, пожалуйста, а то рассказ закончится немедля, - заметил Сотич нахмурив брови.
- Да, да, конечно, – быстро извинилась Катарина. Её глаза сияли живейшим интересом.
- Ты права, Рапкан наш друг. Поначалу, мы рассчитывали на его поддержку в роли шпиона. Честно говоря, к нему не было большого доверия. Когда же от него прибыл посыльный с извещением о том, что он стал новым королём Вантии, мы вовсе были в замешательстве. Это шло вразрез с нашей задумкой, – пояснил юноша.
- А что за задумка? – не вытерпела Катарина.
- Женщина, если ты перебьёшь меня ещё раз… - начал Сотич угрожающе.
- Молчу, молчу, ты только продолжай, а то я умираю от любопытства! – воскликнула Катарина.
- Что ж, я продолжу, – ответил Сотич примирительно. - На совете, прежде чем я отправился в Амираск, Орвир поведал мне, Туру и Сагутару, что завёл дружбу с королём гнездовья грифонов, на Сагралийском хребте. Мы решили не упускать такой шанс. Было ясно безо всяких провидцев, что Жубарас нас предаст, на это и был расчёт, – спокойно договорил Сотич и направил свой взор вперёд. Катарина долго ждала продолжения рассказа, но видимо воин считал, что рассказал всё, и она, потеряв терпение, осторожно спросила:
- Я не совсем поняла, на что же вы рассчитывали?
Сотич вздохнул, а затем ответил:
- Едва мы убедились, что битва будет на Леданском поле, Орвир поскакал к гнездовью за подмогой. Сагутар тоже вызвался помочь, что было довольно неожиданно. Он всегда был такой осторожный, расчётливый, а тут вдруг, словно буря на него налетела. Вскочил на коня, и только его и видели. Ну, а когда приехал посланник от Рапкана, стало ясно, что всё складывается как нельзя лучше, – Сотич сделал паузу и посмотрел на Катарину.
В её преданных глазах читалась такая мольба о продолжении рассказа, что он не мог противиться.
- Неужели надо всё разжёвывать? – возмутился он. – Ладно, дальше всё было просто. Рапкан спрятал полк кавалерии в роще, неподалёку от своего лагеря. Тур сделал тоже самое, а затем была устроена показательная битва. Кто бы знал, что грифоны подоспеют только в последний момент, хотя хорошо уже то, что они вообще согласились помочь. Да и вообще, всё сложилось крайне удачно.
- Но вы же могли все погибнуть?! А, если бы Орвир не прилетел, если бы Рапкан не пришёл на подмогу со своим войском?! – воскликнула Катарина возмущённо. – Как можно так рисковать своими жизнями?
- Тот кто в драке печётся о каждой царапине, никогда не станет великим воином. Конечно, лучше бы всё взвесить, рассчитать, спланировать. Только пока ты будешь всё это делать, обстоятельства уже изменятся. Кто-то другой уже совершит всё то, что собирался ты, – ответил Сотич и нежно поцеловал Катарину в губы.
Девушка улыбнулась ему в ответ и, развернув коня, поскакала вперёд. Очень уж не терпелось поговорить с живым грифоном, пусть и страшно, но любопытно до жути.
Вечером четвёртого дня, лазутчики вернулись и доложили, что впереди пограничная застава. На собранном вскоре военном совете, было единогласно решено напасть утром. Застава – это даже не форт, и для целого войска не составит труда взять её почти без потерь, зато солдаты смогут выспаться и будут готовы сразу после штурма продолжить путь.
На рассвете по земле прошла дрожь. Большой отряд тяжеловооружённых воинов бежал к воротам заставы с внушительных размеров тараном на плечах. Ещё вечером, его наспех вырубили из ствола массивного дуба и накрыли щитами. Кожаные сапоги выбивали дробь, заставляя землю содрогаться, а лесных жителей прятаться в надежде, что их не заметят.
Когда солдаты миновали пол пути, из леса, по обе стороны дороги, вылетели всадники с разнообразным оружием в руках и булатными кольчугами поверх полотняных рубах. Они поскакали вокруг деревянной стены, окаймлявшей заставу. Грохот копыт, яростный вопль воинов готовых умирать и убивать разрывали утреннюю тишину. Конники мчались вскинув луки готовые поразить стрелой каждого, кто хоть на мгновение высунется из-за стены.
Несмотря на уговоры Шипогруда, грифонов в бой не пустили. Орвир настоял на том, что противник крайне слаб и не стоит тратить силы понапрасну. Он видел, как всадники обогнули стену и ворвались в распахнутые ворота, а тем временем, створки других ворот выбили тараном. Без этого можно было бы обойтись, но воинам нужно было выпустить пар, выплеснуть ту ярость которая рвалась наружу.
Орвир ещё до атаки подозревал то, что теперь стало очевидно. Застава была пуста. Возле походной кузни валялись разбросанные инструменты. У стоявших неподалёку казарм, виднелись оружие и даже одежда. Множество свежих следов на дороге вели в сторону Йорканы – столицы Амираска. Всё это вызывало веселье и поднимало боевой дух войска.
- Неужто голыми бежали? – спросил кто-то громко и породил всеобщий хохот.
Орвир заглянул в столовую и ухмыльнулся. Там царил хаос, многие столы были опрокинуты, на полу валялись объедки, а на месте двери в погреб зияла большая дыра, словно огромный зверь вырвал её с петлями. По-видимому, враги спешили забрать с собой весь провиант, что могли унести.
Спустившись по ступеням, Орвир обнаружил несколько тел. Двое солдат валялись в пыли, один сидел прислонившись к стене и смотрел куда-то пустым взглядом. Всё говорило о том, что дух вражеского войска был окончательно подорван. В борьбе за еду они устроили междоусобную схватку.
Сзади послышались шаги, и Орвир, рефлекторно выхватив клинок, обернулся. На ступенях стоял Сотич. Его губы растянулись в улыбке, и он произнёс:
- Уже и мне не доверяешь?
- Я по шагам не разбираю, ты это или нет, – обиженно ответил Орвир.
- Солдаты ликуют, они упоены своей победой, а страх врага придаёт им сил, но если мы не поторопимся, всё может измениться, – заметил Сотич с тревогой.
- Да, здесь останавливаться не будем. Наша цель – Йоркана. Если возьмём столицу, то полная победа будет у нас в руках, – согласился Орвир.
- Пойду отдам распоряжения. Тут похоже осталось немного провианта. Он нам не помешает, - заметил Сотич осматривая помещение.
- Иди. Да, Сотич, приглядывай за Туром, чтобы никто ему не мешал, пусть он побудет один. С делами мы и так управимся, а ему нужно время, чтобы забыть, что он пережил. Он хотя вида не подаёт, но я-то чувствую, – добавил Орвир глядя в глаза другу.
- Я понимаю, Катарина мне об этом ещё вчера сказала. Я присмотрю, ведь он и мой друг, верно? – спросил Сотич с тоской и вышел из погреба.
Не успела пыль поднятая всадниками осесть, как войско продолжило свой путь. Солдаты шли бодро. Они весело переговаривались и между ними постепенно появлялось единство, чему не мог не радоваться Орвир. Его мечты сбывались. Кто бы мог подумать ещё пару месяцев назад, что Вантийцы и Сарагосцы будут бок о бок биться с врагами и братски похлопывать друг друга по плечам после славной победы.
Воины живо обсуждали трусость неприятелей и доблесть соратников. Среди отрядов часто раздавались смешки. Горечь потерь, терзавшая каждого после битвы на Леданском поле, медленно покидала их сердца.
В дороге, Орвир много беседовал с Шипогрудом. Грифон охотно делился историей и повадками своего народа, родовитостью его семьи и многими другими интересными деталями из их жизни. Как оказалось, гнездилищ этих могучих зверей на Ваданне осталось совсем мало. Одно располагалось в высокогорьях Зельты, одно на Сагралийском хребте и последнее находилось в прибрежных скалах Харрана.
Когда-то, одно из гнездилищ было и в Амираске, но тогдашние правители решили приручить Сорхид. Король грифонов предложил им свою помощь, в войнах против соседей, однако они посчитали, что лучше иметь на службе безмозглых падальщиков, чем разумного союзника с которым нужно считаться и о чём-то договариваться.
Сорхид укротили и создали первые отряды наездников. Увидев, насколько они эффективны, правители стали разводить этих тварей по всей стране. Грифоны остались без охотничьих угодий, и в гнездилище наступил голод. Вынужденные спасать себя и своё потомство, грифоны откочевали на запад и присоединились к их собратьям в Зельте.
Чтобы тамошние владыки приняли их народ, король Амираскского гнездовья и его семья приняли смерть от собратьев. Два короля не могут жить в одном гнездовье.
Вот так этих удивительных существ стало меньше. Шипогруд признался, что опасается вырождения его народа. Ведь каких-то двести – триста лет назад, грифоны обитали по всей Ваданне.
Во время похода выяснилось ещё одно преимущество грифонов над Сорхидами. Помимо их боевых качеств, грифоны обладали прекрасным навыком охотников. В отличие от падальщиков, они свободно ловили дичь в нескольких вёрстах от лагеря и приносили достаточно добычи, чтобы прокормить своих собратьев. Это снимало проблему обеспечения армии продовольствием и позволяло не тащить за собой огромный обоз, который сильно замедляет продвижение войска.
На пути часто попадались небольшие деревушки. Было заметно насколько они обезлюдели. Командирам с трудом удавалось не допускать грабежей и разбоя. Лишь жесточайшие наказания за любое нарушение дисциплины, держали солдат в узде. Несколько показательных казней, окончательно отбили у них желание поживиться добром местных жителей. Чтобы унять недовольство людей, Орвир объявил о том, что каждый получит долю трофеев равную королевской. Это казалось невероятным, но Тур и Рапкан подтвердили его слова.
На пятый день пути попалось небольшое городище. Воодушевлённые тем, что произошло на пограничной заставе, воины рвались в бой, словно бойцовые псы на арену. Орвир не разделял их жажды крови и, несмотря на мнение военного совета, велел идти к городищу походным строем.
Немногочисленные стражи безмолвно наблюдали со стен, как из-за поворота дороги выезжает большой отряд закованных в доспехи всадников. Грохот копыт, звон кольчуг, бряцанье ножен о доспехи и щитов притороченных к сёдлам заглушали все остальные звуки.
Впереди всех скакали трое воинов на чьё изысканное оснащение могли не обратить внимание только женщины или слепые. Могучие кони были подстать наездникам. Жилистые ноги, густая грива и массивная грудь, явно указывали на мощь и силу. Дорогие попоны выделяли их среди сородичей. Конное войско подъехало к самым воротам и выстроилось шеренгой.
Когда в небе стали мелькать тела огромных зверей, по спине главы города пробежал холодок. Воевать с грифонами, о которых каждый слышал немало ужасающих историй, ему совсем не хотелось. Как бы то ни было, оставалась маленькая надежда. Судя по тому, что враг не бросается на стены с лестницами, не обрушивает на город ливень стрел и не пытается выбить ворота тараном, он тоже не прочь избежать кровопролития.
Подтянув пояс и накинув плащ, глава вышел на стену. Осмотрев огромную армию двух королевств, он вздохнул и обратился к всадникам стоящим во главе вражеского воинства:
- Кто вы такие, и по какому праву вторглись во владения короля Жубараса?
- Я командующий объединённой армии двух королевств – Орвир. И я советую тебе, выбирать выражения, – произнёс Орвир как можно громче.
На лице городского управляющего проступило сильное смятение. Он выдержал паузу, заглянул в глаза своим людям и, увидев то, что ожидал, сказал уже сдержаннее.
- Я спрашиваю от имени моего господина, короля этих земель Жубараса, чьё воинство наверняка уже идёт нам на подмогу.
Ответом на его слова был такой громогласный хохот, что казалось стены города не выдержат и рухнут под ноги врагам грудой булыжника. Немного отдышавшись и утерев слёзы, Орвир спросил:
- Неужто ты не знаешь? Воинство Амираска было разбито пять дней тому назад на Леданском поле. Король Жубарас был убит, а остатки его сил бежали так быстро, что даже грифонам было за ними не угнаться.
И вновь огромное войско разразилось хохотом. Солдаты смеялись и вздымали оружие к небу, восхваляя своих правителей. Когда шум немного стих, Орвир обратился к главе города вновь.
- Не будем зря сотрясать воздух. Если вы сложите оружие и снабдите моё войско провиантом, я гарантирую вам жизнь и, даже более того, я обещаю вам мир и порядок. Никаких грабежей или разбоя со стороны моих людей, никакого надругательства над жителями города. Если вы откажетесь, то мы войдём силой и возьмём всё сами, но тогда я ничего не обещаю. Что скажете?
На лице главы проступило сомнение. Он долго смотрел куда-то в сторону, а затем ответил взвешивая каждое слово:
- Больно складно говорите, ваше величество. А мне интересно, что помешает вам перебить всю стражу, изнасиловать женщин, разграбить и спалить город, едва мы откроем ворота?
Глава оказался не так прост. Задавая вопрос, он внимательно изучал лица солдат, следил как менялось их выражение, когда он говорил о грабеже и женщинах, а заодно посматривал на реакцию Орвира. И она его, явно, удивила и даже, в глубине души, порадовала.
- Мы не жаждем вашей крови, - ответил Орвир, - нам только нужно восстановить силы. Ни одна из деревень на нашем пути не была разграблена. Правители двух королевств привели свои армии не для грабежа. После захвата столицы, эти земли будут нашими, и от вас зависит, как вам будет житься тогда.
Над стенами пронёсся ропот недовольства. Глава вновь посмотрел на своих людей и лишь потом ответил:
- Мне нужен час, чтобы обсудить это с горожанами.
- И он у вас есть. Как я уже сказал, мы будем рады обойтись без лишней крови, - согласился Орвир.
В гробовой тишине, глава коротко кивнул Орвиру, а затем, повернувшись, спустился со стены. Лишь двое стражей последовали за ним, остальные продолжали внимательно следить за каждым движением врагов, стоявших у стен города. Все понимали, что предложение мира могло быть лишь уловкой, чтобы усыпить бдительность защитников и взять город с меньшими потерями.
Орвир сделал командирам знак, чтобы те не давали солдатам нарушать строй. Минуты ожидания тянулись вяло, словно кисель. Кони нетерпеливо перетаптывались на месте, прядали ушами и трясли гривой. Воины поглаживали рукояти мечей, кто-то подтягивал поясной ремень, кто-то прилаживал поудобнее колчан со стрелами, а кто-то поправлял шлем.
Тур взглянул на небо и неожиданно для себя разинул рот. Серые тела грифонов мелькали на фоне лазурного простора, где не было видно ни малейшего намёка на облака. Бесконечная синева, озарённая золотыми лучами летнего солнца завораживала.
Наконец, стража на стенах оживилась, а могучие створки ворот, сильно поскрипывая, поползли в стороны. В проёме показалась фигура главы города. Он стоял в окружении своих стражей и был явно взволнован.
- Городской совет принял решение. Мы предоставим вам ночлег и продовольствие, но только при двух условиях. Первое – вы должны дать слово, что ни вы, ни ваши солдаты не будут притеснять горожан и чинить разбой.
Глава вновь тщательно всмотрелся в лица солдат и ещё раз взвесил то, что увидел.
- Второе – вы оставите город завтра на рассвете. Если ваша цель столица, то это ваше дело, мы остаёмся в стороне.
- А вам не кажется, что вы не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Только по нашей милости вы всё ещё живы, – возразил Орвир. – Вот, что я вам скажу. Мы войдём в город, с вашего согласия или нет, останемся на ночь, а утром уйдём, оставив здесь гарнизон. Ваши солдаты сложат оружие и будут расквартированы. Только тогда мы сдержим своё обещание и сохраним в вашем городе порядок.
Завершив свою речь, Орвир выжидающе взглянул в глаза своего собеседника. Глава тяжело вздохнул и, после долгой паузы, ответил:
- Что ж, надеюсь я не пожалею о своём решении. Вы можете войти. Ваши требования будут удовлетворены.
Стражи расступились в стороны, и Орвир, сопровождаемый Сотичем, Туром и Сагутаром, проехал в раскрытые ворота. Следом за ними ехали тяжеловооружённые кавалеристы. Яркие рисунки на их начищенных доспехах отбрасывали блики, острия копий грозно смотрели в небо, а массивные щиты притороченные к сёдлам гулко постукивали о попоны коней. Вереница всадников только-только минула ворота, как вслед за ними вошёл строй стрелков. Они шагали ровным шагом, придерживая висящие за спиной луки и арбалеты.
Всех солдат удалось разместить только к вечеру, и, несмотря на то, что стражи города были отправлены по казармам, немалой части войска альянса пришлось располагаться на ночлег за городской стеной.
Ровные ряды белых палаток озаряло пламя костров. Чёрные тени плясали на стенах тентов и стволах окрестных деревьев. Внезапно, невероятно яркий свет накрыл весь лагерь. Поверх городской стены взвилось такое пламя, что его жар почувствовали даже те, кто остался вне города. Едва заметные клубы чёрного дыма закрывали звёзды, а безумный огонь бурлил и извивался над стеной.
Орвир выбежал из городской ратуши, надевая на ходу доспехи. Он мчался сквозь толпу людей, просачиваясь, уклоняясь, избегая столкновений. То, чего он опасался, всё-таки случилось. На месте казарм, где была размещена городская стража, полыхало пламя. Лишь слабо угадывающиеся в нём очертания строений напоминали о том, что когда здесь были два огромных деревянных терема.
Орвир растолкал собравшихся горожан и, окружённый догнавшими его телохранителями, побежал к небольшой группе солдат, стоявшей на другой стороне улицы. Среди них оказался неутомимый Сервен. Он и десяток ночных дозорных закрывали от толпы четверых солдат, связанных по рукам и ногам.
- Что произошло!? – воскликнул Орвир.
- Эти вот, облили казармы маслом и подожгли. Никто не выжил. Даже дверь отпереть не успели. Одного моего гвардейца балкой придавило, когда он пытался замок сшибить. Он сейчас в лазарете, – ответил Сервен уныло.
- Как вы так быстро их нашли, – спросил Орвир удивлённо.
- А они и не прятались. Они гордо стояли возле казарм, крайне удовлетворенные содеянным. Гниль колодезная, – пояснил Сервен и пнул одного из связанных в лицо. Тот грюкнул и повалился на бок.
Орвир подошёл к пленнику и, заглянув ему в глаза, спросил:
- Зачем? – он надеялся увидеть, хотя бы толику раскаяния, но во взгляде поджигателя читалось лишь полное удовлетворение своим поступком.
- Они враги, зачем оставлять их в живых, почему мы должны щадить их, если они не щадили нас?
- Они сдались, нам на милость. Воля твоего короля была подарить им жизнь, - возразил Орвир.
- Я потерял двух лучших друзей сражаясь с этой падалью. Почему я должен оставлять им жизнь? - не унимался солдат.
Орвир ничего не ответил, лишь брезгливо поморщился и, повернувшись к Сервену, произнёс:
- Быстро пошлите за главой города, пригласите его в ратушу и этих туда же, – немного подумав, Орвир добавил, - да, и пригласите их величества, нам нужно кое-что обсудить.
- Считайте, что всё уже сделано! – отчеканил Сервен.
Он сделал знак своим людям, и пленников поволокли прочь.
По дороге в ратушу Орвир погрузился в тяжёлые раздумья. Как поступить с провинившимися, как не допустить кровопролития и, наконец, как убедить старосту в том, что казармы сожгли не по его инициативе? Вот вопросы, которые терзали его, пока он шёл мимо каменных домов, зарешеченных окон, простеньких плоских крыш.
Орвир старался не смотреть на горожан, но в какой-то момент он немного задумался и налетел на юную девицу. Она, охнув, пошатнулась и, на мгновение, их взгляды встретились. Лицо девушки было зарёванным, на щеках блестели даже не дорожки, а целые водопады слёз. В глазах горожанки была такая боль, что Орвир невольно отвёл взгляд. Он хотел как-то утешить девушку, но все слова казались глупыми и неуместными. Да и что можно было сказать, когда её любимого человека уже не вернёшь.
Уже знакомая боль, от своего полного бессилия охватила Орвира. Но в этот раз, вместе с ней пришла и ярость. Как порыв ураганного ветра он влетел в свои палаты. Виновники пожара, Сервен со стражами и городской глава были уже там. Тура и Рапкана ещё не было, но Сервен заверил, что они вот-вот подойдут.
По лицу городского правителя очень ясно читалось его мнение о произошедшем, но высказать его Орвиру прямо он не решался. Решив не затягивать неловкую паузу, Орвир начал первым:
- Вот люди, которые совершили это злодейство. Их судьба в твоих руках и в руках горожан.
- Это звучит не слишком убедительно, когда мы остались совершенно беззащитны. Если мы покараем их, так как считаем нужным, то кто защитит нас от мести ваших солдат? – спросил глава, глядя Орвиру прямо в глаза.
- Я! – твёрдо ответил Орвир. – И скоро, у вас будет возможность в этом убедиться!
- Мне ничего не остаётся, как поверить вам вновь, – ответил глава уклончиво. Взглянув на Орвира вновь, он мягко поклонился и вышел.
Орвир сделал знак, и стражи потащили пленников вслед за главой города. У самых дверей они остановились и согнулись в поясном поклоне, пропуская Тура и Рапкана.
- Что произошло? Какого Уйгара горели казармы?! – воскликнул Тур.
- Несколько наших солдат облили их маслом и подожгли. Все кто был внутри погибли, - Орвир говорил сдержанно, но Тур заметил нотки гнева в его голосе.
- Это их, только что увела стража? – вступил в беседу Рапкан.
- Да, я отдал их на суд горожан, – признался Орвир.
- А зачем тогда ты вызвал нас, если сам всё уже решил? – возмутился Тур.
- Я хочу выступить перед войском на рассвете и мне понадобится ваша поддержка, - пояснил Орвир.
- Что ты задумал? – не унимался Тур.
- Войску явно не хватает дисциплины. Этот случай не первый, и я не в восторге от такого положения дел! – выпалил Орвир.
- Кроме рванья, получившего в наследство только старый отцовский меч, да деревенского молодняка, никто из воинов не нарушает приказов, – возразил Рапкан.
- Тех кого ты назвал, достаточно много в нашем войске. Кто знает, не зародятся ли нежелательные мысли в головах остальных солдат? – спросил Орвир с нажимом.
- Согласен с Орвиром, - сказал Тур серьёзно. – Садистам, ворам, насильникам и им подобным не место в нашей высоконравственной армии. Мы ведь пришли в Амираск с миром и любовью, – добавил он с лёгкой ухмылкой. - Подумаешь, разгромили их войско по дороге, а затем оставили жителей всех селений, что встретились нам на пути, без запасов на зиму. Зато мы им сохранили жизнь, ведь голодная смерть это не так страшно, как от меча или стрелы?
- Хватит, Тур. Я достаточно воевал, чтобы понять, что война бескровной не бывает. Но даже на ней, можно остаться человеком. Всё, через пол часа общее построение. Если хотите, можете присутствовать, – заключил Орвир жёстко.
- Не серчай, Орвир, – ответил Тур примирительно. – Мы придём посмотреть на твою вдохновенную речь. Но ты всё же подумай о том, что не все способны легко мириться с утратами, а жажда мести – это свойство большинства людей.
- Свойство людей – прощать. Тогда, когда это возможно, - возразил Орвир сурово.
- Может ты и прав, но если так рассуждать, то людей ты днём с огнём не сыщешь, - ответил Тур с нотками грусти в голосе.
С этими словами он направился к двери. Рапкан кивнул и последовал за Туром. Орвир не догадывался, насколько оба друга, понимали его боль, но в отличие от него, они умело скрывали свои чувства.
На рассвете, всё объединённое войско, включая даже дозорных, стояло у городских ворот над которыми, на небольшой площадке, расположились Орвир, глава города, Тур, Рапкан и Сагутар. Только Сотич был вынужден остаться в своём шатре. Катарина ни под каким предлогом не согласилась его отпустить, а так как приказа он не получал, то пришлось ему пропустить столь интересное событие, и остаться скучать в страстных объятиях своей возлюбленной.
Орвир немного выждал, а затем, выйдя вперёд, начал свою речь:
- Воины! Я стал вашим генералом не за то, что умело вылизывал чужие зады и строчил доносы, – в войске послышались смешки и одобряющие возгласы. Орвир вновь осмотрел строй и продолжил, - не знаю точно почему, но меня выбрал военный совет, и на время похода я - ваш командир, – Орвир вновь сделал паузу, изучая реакцию солдат, а затем продолжил. - Раз так случилось, то вы должны выполнять мои приказы беспрекословно. Я знаю, что многие из вас недовольны тем, что я выдал виновных в сегодняшнем пожаре на суд жителей города, – произнёс Орвир с лёгким нажимом. – Я уже говорил, что я воин или нет? А то, я что-то подзабыл, – спросил он вдруг.
- Да! Да! Говорил! – со всех сторон раздавались крики и смешки.
- Тогда я буду говорить, как и должно воину. Здесь генерал я, а вы – мои солдаты! Если кому-то не по душе мои приказы, пусть он выйдет из строя и я приму его вызов лично! Я выйду на бой, сколько бы противников не оказалось передо мной! – проревел Орвир с такой яростью в голосе, что весь строй едва не попятился назад. На кого бы ни взглянул Орвир, солдаты только отводили взгляд. Никто не рискнул сделать шага вперёд, и каждый следил, чтобы его нога случайно не оказалась дальше остальных в строю. – Я воин, и я привык встречать противника лицом к лицу. Побеждать врага, сойдясь в честном бою! – продолжал свою речь Орвир. - Сжигать безоружных людей в их собственном доме - это удел трусливых крыс, и в моём войске им не место! Многие из вас потеряли друзей на этой войне. Одного, двух, но я потерял намного больше, ведь каждый из вас, мои соратники, дорог мне не меньше преданного друга! И несмотря на все утраты, я не перестаю быть человеком и не перестаю различать подлость и честь, коварство и достоинство! Вам решать, быть ли достойными воинами своей отчизны, или коварными стервятниками на поприще воины! – закончив на этом своё выступление, Орвир резко развернулся, стремительно взмахнул плащом и твёрдым шагом пошёл прочь.
Придя в себя и закрыв разинувшийся, безо всякой команды, рот городской глава последовал за ним. Чуть погодя, помост покинули Рапкан, Тур и Сагутар. Они молча проследовали в свои покои потому, что обсуждать было уже нечего.
Когда Орвир, наконец-то, лёг в кровать и приготовился погрузиться в благословенный сон, предательский лучик солнца озарил его лицо. Слабый чуть розоватый свет медленно заливал небосвод, и Орвиру не осталось ничего, кроме как оставить мягкую постель и отправиться в приёмный покой, чтобы позавтракать.
В зале уже сидели Тур и Сагутар. Завидев Орвира, они встали и коротко поклонились. Орвир тоже сделал лёгкий поклон и сел за стол.
Едва он коснулся стула, как перед ним оказалась запечённая утка, железный чан с рисовой кашей, какая-то местная рыба сваренная в томатном соусе и кувшин с Харранским вином, захваченным на пограничной заставе.
- Вдохновенная была речь, – заявил Тур, ехидно улыбаясь. – А как убедительно ты вещал о том, что нельзя сжигать безоружных врагов…
- Тебе ли не понимать разницы? Мы с тобой видим, в чём отличие, между тактическим ходом и глупостью, а они нет, – возразил Орвир.
- А понимаем ли? – спросил Тур неожиданно серьёзно.
- Не знаю, - честно ответил Орвир, - я сам уже не уверен. Думаю сейчас не тот момент, чтобы в этом разбираться.
- Пожалуй, так. Сперва надо закончить начатое дело, а уж потом ковыряться в завихрениях собственного ума, – вмешался Сагутар. – Пора строить войско и выступать, времени всё меньше, а ехать ещё как минимум два дня.