В этот теплый летний день, когда старый еврей Айзик усаживался на свой стул из красного дерева, он увидел, что старый еврей Янкель уже сидит на своём стуле из красного дерева в позе рассказчика, поэтому Айзик, не стал терять время и сразу сказал:
«Янкель! Ты знаешь ещё какую-нибудь историю за Фаину Раневскую?»
«Айзик! Если ты ещё раз спросишь меня, знаю ли я ещё какую-нибудь историю за Фаину Раневскую, то ты больше не услышишь от меня никаких историй за жизнь Фаины Раневской!» - сердито ответил Янкель.
«Ладо, ладно! Тэйк ит изя, Янкель! Давай, рассказывай!» - дружелюбно сказал Айзик.
«Я тебе расскажу пару историй из театральной жизни Фаиночки. А шоб ты знал, Айзик, только близкие друзья Раневской звали её Фаиночкой или Фуфочкой. Ну так вот. Фаиночка имела привычку, приходя в театр, заходить в театральный буфет».
«Шоб пропустить рюмочку коньячка?» - поинтересовался Айзик.
«Ты законченный идиот, Айзик! Фаиночка заходила в буфет, шоб купить конфет, пирожных или овощей, шоб угощать своих друзей-актёров. А поскольку, друзьями Фаиночки была вся труппа театра, ей приходилось всегда приходить в театр с большой хозяйственной сумкой»,
«С авоськой?» - уточнил Айзик.
«Сам ты авоська, Айзик! Это ты ходишь на базар с авоськой, а Фаиночка ходила в буфет с большой французской сумкой, которую её родители прислали ей из Парижа, наивно полагая, шо на свою мизерную зарплату Фаиночка может покупать полную большую сумку продуктов да ещё и две пачки папиросок ежедневно. Ну так вот. Однажды, Фаиночка набила свою большую сумку всякой всячиной, а тут в буфет как раз вошла её подруга Варвара Сошальская. Фаиночка подошла к ней и нежно говорит, своим низким, хрипловатым голосом: «Вавочка!Позвольте подарить вам этот большой, крепкий огурец!»
Варвара приветливо заулыбалась и говорит: «Фуфочка! Я с восторгом приму этот замечательный огурец! Но я же знаю, что ваши подарки, все со значением! Так что скажите, пожалуйста, о значении этого огурца?»
Раневская, лукаво улыбаясь говорит: «Вавочка, дорогая, я старая хулиганка, дарю вам этот красивый, большой, крепкий огурец, а вы уж сами решайте, как с ним поступить. Хотите ешьте, хотите живите с ним!»
«Да ну? Шо, так и сказала: Хотите ешьте, хотите живите с ним!» - удивленно воскликнул Айзик.
«Так и сказала, Айзик! У Фаиночки было потрясающее чувство юмора! Не то, шо у тебя....»
«Янкель! Таки мне очень понравился юмор Раневской! Сегодня вечером я своей Сонечки подарю огурец со значением....» - смеясь, сказал Айзик.
А Янкель был уже готов рассказать ещё одну историю за жизнь Фаины Раневской, а потому, не дожидаясь, когда Айзик кончит смеяться, начал свой рассказ:
«Айзик, ты должен помнить мой рассказ за режиссера Новохижина, которого Раневская просила прослушать абитуриента, который оказался говном, как об этом сказала сама Фаина.»
«Конечно помню! Ты же только вчера рассказал эту историю, а я, между прочим, помню, шо было неделю назад, шоб ты знал, Янкель! Так шо не держи меня за идиота!» - ответил Айзик.
«Ну так вот, - продолжал Янкель, пропустив мимо ушей реплику Айзка. - Новохижин частенько бывал на квартире Раневской, где они репетировали предстоящие записи на радио. Как всегда, в квартире Раневской, Новохижина ждали пирожные с чаем и тараканы. А Фаины, тараканов, которых она подкармливала и ласково называла «мои милые пруссачки», была просто тьма-тьмущая. Они бесцеремонно ползали везде, кто только хотели, пользуясь любовью хозяйки. Изнеженный Новохижин, который не привык жить среди тараканов, терпел-терпел их кампанию, но когда один большой, наглый таракан решил сожрать его пирожное, режиссер не выдержал и прихлопнул наглеца ладонью. И шо тут было!»
«И шо тут было?» - спросил Айзик.
Фаина встала над столом в полный рост, уперлась кулаками в свои пышные бёдра и, не вынимая папироски изо рта, грозно проговорила своим низким хрипловатым голосом: «Михал Михалыч, я боюсь, что на этот кончится наша дружба!»
Тут Айзик, вспомнив про своих домашних тараканов, спросил:
«Янкель, а шо же делать, если таракан залез в твою тарелку?»
Янкель строго посмотрел на Айзика и напомнил ему божью заповедь: «Люби ближнего своего, яки себя!»
Пока Айзик переосмысливал эту божью заповедь, Янкель успел рассказать ещё одну короткую историю за театральную жизнь Раневской.
«Если бы знал, Айзик за характер Фаиночки! Для неё не существовало авторитетов и начальства. Как-то раз, на репетиции спектакля, главный режиссёр Юрий Завадский гневно выкрикнул из зала: «Фаина! Вы своими выходками сожрали весь мой режиссерский замысел!» Тут Фаина подошла к авансцене, уперла руки в боки и громко сказала: «То-то у меня ощущение, что я гавна наелась!» Взбешенный Завадский, гневно воскликнул: «Вон из театра!» На что Раневская ему ответила: «Вон из искусства!» Вот такая женщина была Фаина Раневская, мой дорогой Айзик!»
Но Айзик, похоже, пропустил эту байку мимо ушей, поскольку всё ещё пребывал в глубокой задумчивости за тараканов и за божью заповедь....
12.05.2015 АГ