Несколько шагов по узкому коридору отделили меня от летнего зноя. Всегда удивляюсь способности старых построек сохранять тепло зимой и прохладу летом. Так строили наши предки. В каждом кирпиче забота, расчет и планирование на несколько поколений.
Большая бабочка с раскрытыми, синими крыльями, заставила меня остановиться у стола и взять в руки её могилу - широкую, невысокую банку с плотно закрытой алюминиевой крышкой.
Странно видеть это прекрасное создание в пропитанной машинным маслом и запахом бензина слесарке.
Ополчившаяся армия потеряла цель и застыла в недоумении. Гаечные ключи, болты и отвертки громоздясь друг на друга, окружают пустой пятак стола с растекшимся пятном солярки, где еще секунду назад стояла банка. Бесчувственные вояки, не проявляющие пощады даже к мертвым, готовые выполнить любой приказ командира!
Упрямый луч летнего солнца, пробиваясь сквозь грязное, заклеенное в нескольких местах скотчем окно, разрезал банку. Дно стало прозрачным – крылья бабочки заблестели сотнями сапфировых искр, крышка утонула в полумраке. На солнечном лезвии танцуют пылинки.
Показалось или бабочка шевельнула усиками?
- Извините, что пришлось ждать!- раздался голос слесаря.
Словно сраженные мечем самурая, пальцы предательски прильнули к ладони. Мгновение банка балансирует на клинке... Тысячи стеклянных искр режущими гранями вцепились в самурайскую сталь... и пали в неравной битве.
- Я и забыл про неё!- шаркая истертой пластиковой метелкой по бетонному полу, говорит слесарь.
- Зять с внучкой приходил…
Лучше бы и не приходил. Что толку?! Не зять он мне! Не дочь она мне! Не родная! Была бы родная…
Вот, посудите сами, может родная дочь судиться с родным отцом?!
Отрываю взгляд, от зависших над осколками, скрюченных, видимо не первый год сбиваемых в единый непроходимый лабиринт щетинок.
Сутулая фигура, на лице глубокие морщины, мешки над небритыми щеками, две колючих иглы в глазницах буравят меня.
Передергиваю плечами.
- Не знаете? Пожимаете плечами?!
А, я Вам скажу! Не будет! Закон на моей стороне! Что прикажете мне делать?! Жить в этой гребанной мастерской?! А им квартиру?!
Метла яростно ударила по стеклам. Скрежеща, нехотя осколки отправляются в пластиковый, расколотый совок.
- Молодые! Заработают! Мы тоже с общежития начинали! Ничего! Трехкомнатную квартиру заработали!
Невесомой тенью делаю семь осторожных шагов по узкому коридору. Стальная ручка тяжелой двери приятно холодит не потерянную на поле боя кисть...
Свет. Лето. Жара.
Ключ в замок зажигания.
«Заводись»,- Мысленно командую своему недавнему приобретению - двадцатилетней ВАЗовской шестерке. В ответ лишь хрипение стартера.
Бессильно смотрю в лобовое стекло – запылилось. Нажимаю на рычажок под «гитарой» - тонкие струи воды заливают стекло. Включаю дворники.
Вправо. Влево. Скрип. Вправо. Влево. Скри…
Резко жму тумблер. Дворники замирают по стойке смирно, как матросы на выдраенной палубе корабля.
Синяя бабочка ползет к переливающейся, радужной капле воды, предусмотрительно нетронутой рифленой, разъеденной временем резинкой "дворников".
Закрученный хоботок касается толстого стекла. Маленькая головка слегка наклоняется и поднимается.
Капля иссякла.
Сапфировые крылья с янтарной каймой распустились медленно, величественно. Взмах, еще…
«Неужели та самая из банки?» - задаю себе вопрос, глядя как бабочка, словно маленький, синий лебедь - неспешно, грациозно плывет вдоль шоссе.
«Синяя птица!» - вспыхивает мысль.
«Ты куда?»
Поворот ключа. Мерный гул мотора. Трогаюсь…