Холодный туман тяжелым покрывалом ложился на мерзлую землю. Утро наступало медленно, нехотя разгоняя ледяной морок ночи. Люда пошевелила замерзшими пальцами, стараясь выгнать из головы навязчивые мысли об отсыревшей одежде и ломившем от холода и неподвижности теле. Слегка повернула голову и поймала ободряющий взгляд Лёни. Сразу стало спокойнее и кажется, теплее. Он был в трех метрах от нее, застыв у развороченного взрывом надгробия. Мимо него можно было пройти и не заметить – камуфляж отлично скрывал опытного снайпера. Люда не видела его лица, только узкую щель, приоткрывавшую глаза, но знала – он улыбается. Сердце приятно замерло, Люда улыбнулась в ответ.
Ночь прошла в жуткой могильной тишине. У блиндажа германского командного пункта, за которым они наблюдали, ни одного часового. Засада? Или разведка ошиблась, и они потратили ночь, наблюдая за пустым схроном?
Люда снова посмотрела в прицел, надеясь увидеть любое движение, всполох света – что угодно, лишь бы понять: противник обнаружен и вздрогнула, когда заметила двух офицеров, ленивой походкой идущих к блиндажу.
Два выстрела прозвучали почти одновременно. Вот сейчас начнется настоящий бой!
Усталость и боль тут же улетучились. На их выстрелы, из блиндажа глупо и безрассудно выскочили несколько человек и тут же меткие пули снайперов сразили двоих. Остальные, опомнившись, заняли позиции, и прежде чем начать обстрел, зачем-то выдержали паузу. Это были секунды, но времени отступить хватило.
Юркнув за поваленный ствол дерева, Люда оглянулась, но ее подхватили сильные руки и увлекли дальше, вглубь леса.
- Что, красавица, бежим?! – весело, с озорными нотками выкрикнул Лёня, толкая Люду вперед, прикрывая собой от беспорядочного обстрела.
Уходили короткими перебежками, пригибаясь к земле и петляя. Мощной волной пулеметной стрельбы за ними гналась Смерть. Сколько раз они обманывали ненасытную старуху, косившую человеческие жизни своей кровавой косой?
И в этот раз уйдем, настойчиво думала Люда, сжимая винтовку. Хотелось залечь и открыть огонь, но противник был сильнее. Первый взрыв, разворотивший несколько могил, слегка охладил ее пыл. Минометы!
Люда споткнулась о поваленную ветку, но Лёня мгновенно поставил ее на ноги.
- Беги!
И тут началось!
Беспорядочный минометный обстрел сметал все на своем пути. Кладбище превратилось в ужасающее месиво из перемолотых надгробий и взмывающих в небо крестов. Непереносимый гул рвущихся тут и там снарядов оглушал, лишал возможности ориентироваться, но Люда бежала. Рядом, прикрывая и направляя, бежал Лёня, умудряясь поддерживать ее и не сбавлять темп.
Минометный шквал сводил с ума. Люда в панике остановилась, сжалась, не в силах двинуться с места.
- Чаю горячего хочешь? – проорал Лёня, хватая ее за руку.
- Чего?!
- Пошли, угощу! – он весело подмигнул, заставляя Люду двигаться. – Не отставай!
Взрывная волна накрыла их, сбила с ног. Осыпав комьями земли, беспощадно ворвалась в усталые тела.
Люда вскочила на ноги, бросилась вперед и с ужасом поняла – бежит одна!
- Лёня!
Леонид неподвижно лежал у развороченного взрывом дерева. Люда бросилась к нему, схватила за грудки и дернула, заставляя друга сесть.
- Бежим, Лёня! Бежим!
- Да, - со странным безразличием ответил он, глядя, почему-то в небо.
Она заставила его встать и только теперь поняла – ее Лёня, ее лучший друг, любимый человек, отменный снайпер остался без руки…
- Ну, нет! – зарычала она, подхватывая ослабевшее тело. – Давай, Лёня! Надо уходить!
- Прости, красавица…
Он пошатнулся, потянулся к земле, но Люда настырно, даже зло встряхнула его, потянула за собой.
- Шагом марш, солдат! – хрипя, выкрикнула она, перекинула через плечо здоровую руку друга. - Ты мне чаю должен! Ну же, Лёня, ну же, родной!
Он сжал зубы и заставил себя двигаться, понимая, что вдвоем им не уйти. Но знал - без него Люда и с места не двинется.
Рядом взрывались мины, жадными осколками вгрызаясь в землю и удивительным образом, обходя стороной две уставшие фигуры.
Она тащила его, стараясь зажимать рану свободной рукой, ощущая ладонью каждый толчок крови, вырывавшийся из тела. Он слабел, что-то шептал бледными губами.
- Оставь меня, - наконец, разобрала Люда. – Прости, не могу больше!
- Можешь, родной, можешь!
- Оба тут ляжем…
- Не ляжем! Не отдам тебя! Слышишь? Не отдам!
Совсем скоро ей пришлось тащить Леонида на себе. Он то терял сознание, то приходил в себя. Люда настойчиво шла вперед.
Они падали и поднимались, казалось, сотню раз! Дикая усталость разрывала тело и лишала желания жить и бороться. Люда не сдержалась, зарыдала, закричала, подталкивая обессиленного Лёню. Каждый метр давался невероятным трудом. Захотелось упасть на землю, обнять его и будь, что будет!
- Брось меня! - он отстранился, попытался оттолкнуть ее здоровой рукой. – Уходи!
- Помнишь, как сам тащил меня недавно? Помнишь? - Люда прижала его как можно крепче и, вложив все свои усилия, рванулась к спасительным деревьям. – Теперь моя очередь! Скоро выйдем к нашим! Терпи!
У нее словно открылось второе дыхание, когда онемевшая ладонь, которой она пыталась зажать ужасную рану на теле Леонида, перестала чувствовать толчки крови.
- Не дам! – зарычала она, рванулась вперед, уже не чувствуя собственного тела.
Почти в беспамятстве, Люда вырвалась, наконец, из огня и, завидев знакомые окопы, закричала:
- Все, милый, пришли! Пришли, родной, держись!
В один миг силы покинули ее. Задыхаясь от натуги, она свалилась под тяжестью ноши, но заставила себя встать на колени и потащила Леню по земле, ухватившись скользкими от крови пальцами за его воротник. Когда подоспела помощь, Люда была на грани обморока, но все повторяла:
- Лёне помогите! Лёню спасайте!
Через несколько дней Леонид Куценко скончался в полевом госпитале у Люды на руках.
Людмила Павличенко до последнего дня войны мстила за своего друга, став одной из самых знаменитых российских женщин – снайперов, уничтожив 309 фашистских солдат и получив заслуженное прозвище Леди Смерть.