Женский день – восьмое марта всегда для неё был печальным.
Она любила. Любила искренне. Если бы её спросили: «За что ты его любишь?», наверно и ответить бы не смогла. Внешне они смотрелись очень комично. Представьте себе, идёт прекрасно сложённая дородная и высокая молодая женщина, в полном смысле слова «русская красавица», а рядом семенит мужчинка, едва доходящий ей до плеча. И ладно бы просто мелкий, а то ещё и лысый во всю голову. Но это на улице он выглядит, как недоросль. Дома положение дел меняется. Здесь он командир, и не моги ослушаться.
- Что, опять своё пюре долбанное приготовила? – поначалу шипит благоверный.
- Но ты же любишь пюре? – тихо оправдывается она.
- Кто тебе такое брякнул? – всё больше распаляется хозяин дома.
- Мишенька, ты сам вчера сказал, что давно не было пюре! - Анастасия устало опустилась на табурет.
- Бред! Не мог я такого сказать! – громко стуча по пустой тарелке, сообщил мелкий деспот.
«Не хочу, не буду! А вот, глядите, всё съел!» - ухмылялась в душе жена. И всегда так с ним. Кричит, а съедает всё до крошечки.
Недавно ездили с друзьями на природу. Очень хорошо посидели. И песни попели, и шашлычки поели. Но усталость к вечеру дала о себе знать.
- Миша! Может, домой собираться будем? – ждала чего угодно, но не того, что услышала.
- Домой? – прищурился Михаил. – Ну, и где у тебя дом?
Это правда, дом Миша покупал на свои сбережения. Но пока копил, деньги на еду, и вообще на всё, зарабатывала она. Значит, тоже в доле. А тут при людях, и так сказать. Стыдно. А ещё стыдно, когда он дома распускает руки.
Ладно, если просто лупит тарелки. В этот момент Анастасия только руками лицо от осколков прикрывает, боясь дышать полной грудью. Но он ещё, бывает, и дерётся. Хватает её за роскошную русую косу, притягивает к себе, подтаскивает поближе табурет, взбирается на него, и ремнём охаживает благоверную. Со стороны, наверно, смешно смотрится. А в жизни обидно и очень больно.
Однажды пришёл к Анастасии брат. Как раз после такой экзекуции. Миши дома не было. Сели чай пить. Григорий и углядел кровавые подтёки на запястье сестры.
- Настя! Это что такое? – он нежно взял руку сестры, и внимательно разглядывал следы побоев.
- Гриша, да это я сама ударилась! – попыталась освободить руку сестра.
- Давай, не темни! Неужели этот плюгавый прыщ ещё и бьёт тебя? - Григорий всматривался в лицо сестры, вмиг покрасневшее от боли воспоминаний.
- Дорогая, я ведь его одним тычком прибью! – совершенно точно обрисовал картину гость.
Григорий, как и Анастасия, отличался высоким ростом и очень крепким телосложением. Если он нечаянно плечиком задевал в доме мебель, то она испуганно дребезжала всеми своими внутренностями.
Сестра, уже не скрываясь, плакала. Брат пожалел, а уж себя-то как жаль.
- Сделаем, лапушка, так! Я ломать его не хочу, пусть и заслужил! Так вот, я спрячусь в зале, и послушаю его бредни! А там решим, что делать дальше! Договорились!? Пошёл прятаться! – только брат покинул столовую, как хлопнула входная дверь, сообщая о приходе хозяина.
Сначала всё было тихо. Михаил с удовольствием съел пару тарелочек борща, а потом ещё и второе с компотом. «Странно это, - думала Настя, глядя, как равномерно работают челюсти благоверного, - ест замечательно, а не поправляется! Мне же лишняя булочка боком выходит!»
Другой, поев, отправился бы на диван. У Миши же включился моторчик деятельности. Он оглядывал придирчиво всю обстановку кухни – искал повод для скандала. И благополучно нашёл.
- Послушай, дорогая! Тебе сколько раз можно повторять, что посуда должна стоять в буфете в определённом порядке? – он вытащил, по его мнению, тарелку нарушающую идиллию, и швырнул её об пол. Осколки брызнули во все стороны. Анастасия привычно прикрыла лицо руками. Однако страха сегодня не было, ведь она знала, что в зале спрятался брат – её защита.
- Ты совсем ничего не понимаешь?! Твердолобая? – распалялся всё больше муженёк. И очередная тарелка закончила своё земное существование.
А дальше случилось непредвиденное. Анастасия, прищурившись, ответила:
- Да пошёл ты! Сам, как бамбук! – и схватив тоже тарелку, отправила её в короткий полёт.
Когда до Михаила дошло, что они одновременно лупцуют дорогой сервиз, он опустил руки.
- Настя! Ты что же делаешь?! Мы же так совсем без посуды останемся! – в его голосе уже звучала растерянность.
- Любимый! Запомни! Ещё один раз на меня руку поднимешь, и будешь есть из кошачей миски! Уяснил? – веско закончила вмиг осмелевшая вторая половинка.
Михаил с трудом, но всё "уяснил". Брат благополучно покинул тайное место. Теперь он спокоен за сестру.
А муженька ждал ещё один сюрприз. Анастасия почувствовала в себе силу. И теперь ночью, лёжа в одной кровати, она тоже диктовала свои условия. Выражалось это следующим образом: она, то зажимала его к стенке, и он вынужден был просить ослабить хватку. А то так сжимала его ноги своими ногами, что он не выдерживал боли. Какие уж теперь ролевые игры!?
Кстати, и табурету вышло послабление – больше никто и никогда на него ногами не вставал: надобность пропала.
Сегодня восьмое марта, и с утра сам Михаил в поварском колпаке и с передником, готовит праздничный завтрак. Против силы не попрёшь!