глава третья - http://www.proza.ru/2015/05/06/516
Глава четвёртая.
Цыпа.
На абрикосовых холмах, на ананасовых холмах
Я не бывал, ты не бывал, он не бывал.
Там танцуют звезды на облаках, на медовых облаках,
А я не бывал...
Сколько друзей мне говорят, что хотят пойти со мной,
Сколько людей с детства хотят обойти весь шар земной…
Жаль, что никто так и не смог никуда со мной пойти,
А я не хочу никого сбивать с пути,
Я еду один!
Александр Кутиков.
- Климка-а, - Цыплаков лез обниматься уже, наверное, раз в пятый. И это только за последние полчаса, - как я рад тебе, даже не представляешь… Наливай!
- И я рад, Цыпа. Слушай, а тебе не хватит? Поешь-ка вот лучше… - Николай Иванович пододвинул к Серёжке пару салатов и тарелку с магазинными пельменями, практически весь пищевой ассортимент Валькиной пивнушки. - Ну, рассказывай давай, где, как…
- Да тут, понимаешь… Сразу всё и не расскажешь… - Цыплаков вновь поднял полную стопку. - Давай лучше ещё раз за встречу!
Выпив, Цыпа несколько секунд задумчиво смотрел в потолок. Николай Иванович, отчего-то забеспокоившись, предусмотрительно оттолкнул пельмени в центр стола. Вовремя. В следующее мгновение Серёжка уже похрапывал, с глухим стуком уронив голову в салат.
- Вот это да… - озадаченно пробормотал Николай Иванович. - Валерка, что с ним? Спортсмен ведь, за область футболил, а пьёт, как…
- Климка, ты чего, какой футбол? - Пыля аккуратно и печально освободил огурцы от Цыпиного чела. - В прошлом всё, в прошлом. Ты заметил, как он прихрамывает? Девять операций на голеностопе - это тебе не шутка. Да тут ещё… - Валерка замолчал, задумавшись о чём-то.
- Он по-прежнему с Татьяной живёт? - когда-то давно, сразу после школы, Серёжка Цыплаков женился на их однокласснице, умнице и красавице.
- Вот уж не знаю, с кем он живёт… - вышел из оцепенения Валерка. - Бизнесменом заделался. Давно уже. И, знаешь, хорошо у него пошло. М-м-м, слишком хорошо, наверное… Ну, не бывает так - хорошо и бесплатно, отдавать надо. И чем лучше у тебя всё образовывается, долг выше. Прейскурант Судьбы, твою мать… Сын у него, помнишь?
- Помню. Илья, вроде? Смешной такой...
- Да… Смешной. Ты когда видел-то его в последний раз? Девятнадцать лет назад? Так вот, встрял Илюха в одну не очень приятную историю. Дурная компания, всё такое… Короче, дело на него завели уголовное. Хулиганка или что-то в этом роде. Цыпа спохватился, да поздно уже. И явилась ему умная мысль заглянуть к военкому. Уж не знаю, что и как, только загребли Илюху в армию. Тут же... Три года назад, кстати. Здесь недалеко, в область... Так вот, загребли. А через полгода схоронил Серёга сына... История туманная, знаю лишь в общих чертах - Илюха водителем служил, на УАЗике. Ну, и прапорщик, непосредственный его командир, пьяненький и ночью, ключи, грит, давай от машины, сгонять кой-куда надо. Илюха ни в какую, только со мной, за машину я отвечаю. Прапор - лады, айда вместе. И поехали они. Как оказалось, сушёную картошку из солдатской столовой менять на бухло. Не хватило уродам... Картошку? Конечно, ворованную, какую ещё? Прапор за рулём, Илья Цыплаков рядом. В общем, лобовое. С самосвалом, вроде, или с фурой… Не знаю. Илюха погиб, прапору хоть бы хрен, вывернул-то влево. Вот так, друг. Давай за Илюху, что ли...
Николай Иванович молчал, потрясённо глядя на сладко спящего Цыпу. Дела-а…
Фонари горели холодным белым светом, катализируя своей ядовитостью теплоту жилых окон двадцать пятого квартала. Стемнело, по всей видимости, довольно давно, но ни звёзд, ни луны. Одна из особенностей местного климата, когда тучи, словно зацепившись брюхом за порядком сточенные зубы Уральских гор, зависают на месте, решая - куда плыть дальше, в Европу или Азию. И лишь холодные Ямальские ветра, крадущиеся вдоль хребта, в состоянии очистить небо, придав ему самые фантастические оттенки. И тогда полное ощущение, что там, наверху, кто-то щедро рассыпает топазы и бирюзу. Но это днём. Ночью же, которая наступает на Урале поздно, за полночь, а через пару-тройку часов уже неохотно ретируется, небо усыпано мириадами дрожащих от космического холода звёзд.
Да, вот так - незаметно - просидели до ночи. С перерывами, конечно, в первый из которых отправились до магазина за сигаретами для Николая Ивановича. Так-то он бросил, но сочетание выпивки с никотиновым воздержанием всегда мнилось ему кощунством. Их, бросаний, в последнюю пятилетку насчитывалось где-то с десяток, три из которых, как водится, приходились на первое января, а остальные на обычные понедельники.
Магазин находился в соседнем тридцать первом квартале и уже не являлся тем ампирным гастрономом, что зовутся обитателями окрестных домов коротко и ёмко - "наш", а трансформировался в скучный сетевой супермаркет, коих легион. По пути миновали старинный трёхэтажный дом, где родился Николай Иванович и даже сократили путь через забор детского сада, куда тот ходил. Но Климкин лишь мельком взглянул в сторону своей вотчины. Ему для ожидаемого разочарования и душевной боли хватило двора, где всё казалось тусклым, съёжившимся и видавшим виды. Даже огромная в прошлом старая яблоня, в уютной развилке которой прошло столько захватывающих минут. Даже пожарная лестница детского сада, забраться на которую хватало духу лишь до середины. Даже новая детская площадка, неуместно яркая и лишь подчёркивающая ветхость окружающего.
Неужели родина стареет вместе с человеком?
В магазине Пыля ткнул локтем в бок Николая Ивановича, сделав страшное лицо и указывая кивком на колбасный отдел. Климкин взглянул туда же и ахнул - за прилавком стояла Ленка Рудневская, спортивная гордость школы на поприще фигурного катания. Она даже отбиралась в сборную России, но теперь от бывшей фигуристки остались разве что глаза. Голубые и колючие.
- Нифига се разнесло… - шёпотом поразился Николай Иванович, окидывая взглядом необъятную Ленку.
- Угумс… Гормоны, наверное, кололи. Или просто спорт бросила и… - принялся было рассуждать Валерка, но наткнувшись на злобный и чисто торгашеский Ленкин взгляд, умолк, словно испугался. Напрасно, Ленка его не узнала. Николая Ивановича - тем более. А тот, глупо улыбаясь, вспоминал записку, полученную на выпускном после восьмого и состоящую из трёх слов: "ты мне нравишься". То, что её написала именно Рудневская, выяснилось гораздо позже. Жаль, что позже, когда уже ничего не могло получиться. Ведь Ленка была настоящей красавицей, да и фигурка - закачаешься...
- А может, и не жаль… - тихо возразил сам себе Николай Иванович, глядя на Рудневскую нынешнюю.
Во второй перерыв прогулялись за наличкой до Сбербанка, наказав Валентине присматривать за столиком и оставив знаком занятости дремлющего Мишку. По дороге Николай Иванович поведал, как он оказался в родном городе - командировка на одно из предприятий области. Сдача-приёмка заказов прошла более чем оперативно, до обратного самолёта аж три дня, но менять билет Климкин наотрез отказался. И довольный проведённой работой менеджмент предприятия ссудил на это время Николаю Ивановичу старенький "фольксваген" с неограниченной страховкой.
- Ты ж сказал - писатель... - изумлённо разинул рот Пыля.
- Я сказал? - расхохотался Николай Иванович.
- Я читал... - надулся Валерка. Словно ему посулили место главного героя в бестселлере, а потом нагло объегорили.
- Ну, Николай Климкин - известный автор. Увы, однофамилец. Москвич.
- А ты не в Москве разве?
- В Питере.
- А-а-а... - слегка разочарованно.
Вернувшись, Лопуха не обнаружили, но столик был свободен, чему немало поспособствовала табличка, установленная мудрой Валентиной. С кривым "заказан". Хотя народу было предостаточно, кто ж откажется от кружечки холодного пива в июльский день?
Особенно если простоял восемь часов у мартеновской или доменной печи...
Особенно если в ушах уже не стихает грохот прокатных станов...
Особенно если на руках несмываемая угольная пыль...
Особенно если весь пропах танковой краской...
- Тяжёлый какой… Отъелся… - заворчал Пыля, когда приятели, подхватив Цыплакова под белы рученьки, вышли в ночь. - Интересно, как мы его до дома дотащим?
Николай Иванович осторожно умыл Цыпину физиономию минералкой из бутылки. Тот затрепыхался и наконец-то опёрся на ноги.
- Валерон, вызывай такси… - Климкин заглянул Серёжке в глаза. - Ты как, Цыпа?
- Не надо такси, Климка, - сонно прохрипел Цыплаков, - я на машине…
- Офонарел, что ли? - ничего более нелепого Николай Иванович ещё не слышал. Сам-то он - законопослушный гражданин. То есть, малость трусливый, если непослушание способно вдарить по карману или свободе. А вот когда никто не видит… Недаром "Law Abiding Citizen" Феликса Гэри Грея числился у Климкина в самых любимых фильмах. "На машине", ага… Ещё чего. И смех и грех. - Какая тебе машина, Цыпа? Надрался до поросячьего визга… Вызывай, Валер!
- Не надо, грю! - Цыплаков, похоже, постепенно приходил в себя, судя по меняющемуся тембру голоса. - Климка, у тебя права есть?
- Есть… Дык я тоже того, малость…
- Не бзди, доедем, здесь всего-то… А ключи где? - меланхолично шарил по карманам Серёжка.
Николай Иванович вопросительно взглянул на Пылю. Тот, пожав плечами, вытащил из Цыпиной барсетки, которую держал в руках, связку ключей. Позади пискнула сигнализация. Климкин оглянулся. О-о-о… Белоснежный "Порш Кайен" приветливо подмигнул поворотниками. Ничего себе!
- Цыпа, я на таком и не ездил ни разу… - пробормотал Николай Иванович в недоумении. Куда там его старенькой косорукой "Тойоте"…
- Чего тут ехать? Газ, тормоз, фары… Как и везде… - Цыпа уже карабкался на пассажирское сиденье. - Газуй.
- А моя как же? Я её у бывшей школы оставил.
- Ну и пусть стоит. Куда денется? Не столица, чай, ворья всяко-разно поменьше.
Добренькая машинка… Николай Иванович, полюбовавшись звездолётным освещением панели, слегка даванул на газ, привыкая. "Порш" задрожал от нетерпения, словно кот, увидевший бумажку на верёвочке, показывая всю свою скрытую мощь. Н-да… Красота!
- Климка, не гони только, - тревожный голос Пыли с заднего сиденья, - мы ведь никуда не торопимся, правда?
- Валерон, don't worry. Строго по правилам. Надеюсь, сейчас, ночью-то, ГАИшников меньше…
- ГАИшники… - презрительно хрюкнул Серёжка, не открывая глаз. - Поехали…
Включив поворотник, Николай Иванович осторожно тронулся, вырулил на дорогу и тут же похолодел - в зеркале заднего вида засверкала иллюминация милицейской машины. Японский городовой, откуда?
Николай Иванович остановился, опустив стекло и тоскливо наблюдая за приближающимся автоинспектором. Всё, блин, хана! Это ж надо, так влипнуть. Хоть и немного выпил, но… Чего бы такого пожевать прямо сейчас, чтобы…
- Здравствуйте, инспектор Семёнов. Ваши документы!
Деловито покрутив права в руках, инспектор добавил:
- А документы на машину?
- Что случилось-то, инспектор? - Климкин старался не дышать в сторону служивого.
- Операция "Антитеррор".
- Ясно.
Николай Иванович пихнул Цыпу в бок. Тот, заворочавшись, открыл мутные глаза и уставился на Климкина, а потом и на инспектора Семёнова.
- Чего надо? - недружелюбно пробурчал Серёжка, непонятно к кому обращаясь.
- Документы на машину… - терпеливо повторил Семёнов с загадочной улыбкой.
Цыпа достал из барсетки документы, и, присовокупив к ним пятитысячную купюру, передал это всё мимо Николая Ивановича в открытое окно. Потом открыл бардачок и, запустив туда руку, вытащил стопку доверенностей на право управления транспортным средством. Место имени-фамилии доверенного лица в доверенностях пустовало.
- Заполнять?
- Да ни к чему, документы в порядке. Счастливого пути! - раздалось уже через пару секунд.
- Испугался, Климка? - Серёжка, убрав доверенности, уже судорожно открывал банку с пивом, выловленную в том же бардачке. - Они в засаде у забегаловок постоянно, в кустах. Ждут и ловят кривых водителей.
- Испугался, - сознался Николай Иванович, - думал - всё, прощай, права…
- Не боись, прикормленные они… Хотя… Противно всё это… Поехали ко мне! - Илюха отхлебнул пива и, чуть поворочавшись, захрапел. Николай Иванович завистливо хмыкнул. Он всегда завидовал людям, умеющим отрубаться вот так, с пол-оборота. Для самого Климкина проблематично заснуть в любом положении кроме горизонтального. Мало того, помимо правильного положения был желателен какой-либо ненавязчивый фон, например - включенный телевизор.
- "Ко мне" - это куда?
- Поехали, я знаю, - голос Пыли, - пока прямо.
- А семья его как?
- Какая семья? - неожиданно пробурчал Цыпа, приостановив храп и взглянув на Климкина абсолютно трезвым взглядом. - Валерка рассказал, наверное?
- Рассказал… - после секундного колебания раскололся Пыля.
- Вот так, Колька… И с тех пор не знаю я, как дальше жить, не зна-ю! Татьяна моя… Ты Таньку-то помнишь?
- Конечно… Вообще-то мы с ней пару лет за одной партой сидели. Пока ты промеж нас не нарисовался...
- Ушла Татьяна… Только Илюха нас и связывал, видимо. Почернела вся с горя, один ведь у нас сын был, один-единственный. Да и с психикой у неё что-то, похоже, лечилась пару раз… Климка, останови, я водочки ещё возьму…
- Серый, хватит!
- Останови, говорю, будь человеком… - Цыпа помолчал. - Мужики… Знаете, как хорошо, что не один сегодня ночевать буду, я… Понимаете… Я один с ума схожу.
- Здесь остановить?
- Да. Я быстро.
Цыпа вышел из машины и пару раз шагнул в сторону круглосуточного супермаркета. Но тут же остановился и, вернувшись, открыл дверь.
- Колька, это… Валерка, наверное, тебе не сказал. Самое-то главное, он не знает... - Серёжка шумно набрал воздуха в грудь и выдавил: - Я ж военкому денег кучу отвалил, чтобы Илюху призвали, чтоб только не зона. Представь только! Я, своими руками… Йэ-эх!
Дверь захлопнулась.
Николай Иванович с Пылей молча провожали глазами сгорбленную прихрамывающую фигуру.
* продолжение - http://www.proza.ru/2015/05/14/637