Женщина открыла глаза и протерла их ладонями, пытаясь разогнать остатки сна и осознать где находился источник шума. «Пригрезилось или опять эта дрянь?», - думала она.
Выждав, когда глаза привыкнут к темноте, она встала и, пошатываясь, побрела по дому. «Где же она? Опять ведь втихаря гадит», - терзали смутные подозрения женщину. Она заметила слабую полоску света, пробивавщегося из-под двери ванной. Подойдя ближе и приоткрыв дверь женщина ахнула: – все ее вчерашние труды пошли насмарку. Вокруг свежевымытой ванной красовалась лужа. На раковине, скорчившись в предсмертных муках, лежал обезглавленный тюбик зубной пасты. Махровое полотенце, вероятно, упав в обморок от пережитых впечатлений, мокрой тряпкой распласталось на полу.
–Ах ты дрянь! - всхлипнула женщина, вытирая лужу, и поднимая с полу полотенце, - опять ведь, все испортила! Где это проклятое чудовище? - она несколько минут постояла над раковиной, терзаясь раздумьями вымыть сейчас или отложить на после праздника, и побрела искать несносное создание, устроившее в ванной погром. Но дрянь притихла и не подавала голос.
Вдруг, женщина, вздрогнула и замерла: мысль словно отзвук ночного кошмара, острым ножом вонзилась ей в сердце: «Кулич! Кулич-то, я оставила на столе!» - с ужасом вспомнила она, - «не дай-то Бог!». И она, со всех ног, метнулась на кухню.
Боль заполнила ее душу. Ком подступил к горлу и рыдания сотрясали ее тело. Ее душа, уставшая от серости беспросветных будней и ожидавшая с надеждой праздник, страдала от очередной пакости этой дряни.
-Да за что же это наказание мне такое! - прошептали ее губы, женщина завыла, обхватив голову руками, - за какие такие грехи? Как же я теперь с этим к батюшке пойду! Срам-то, какой!
-Ах ты дрянь, - вскрикнула она, обливаясь слезами над обкусанным боком, еще не освещенного, пасхального кулича. Слезы солеными ручейками стекали с ее щек, капая на разноцветную шелуху пасхальных яиц, сквозь вырванных клок праздничной упаковки.
Рядом с ней послышался подозрительный шумок, женщина повернула голову и увидела дрянь. Дрянь, как ни в чем не бывало, сидела на стуле, ехидно посматривая в ее сторону, сыто и довольно облизывалась.
-Да я сейчас тебя! – женщина замахнулась, чтобы ,наконец, прибить эту гадину, но дрянь мгновенно вскочила и юркнула в комнату. С криком «убью» женщина кинулась за ней. Окна, занавешенные плотными шторами, не давали пробиться лучам утреннего солнца, и в полутьме маленькая дрянь, затаилась. Рука привычным движением пошарила по стене в поисках выключателя. «Бжик» - сказала последняя лампочка, мигнула приветливо на прощанье, и погасла.
«Нет, сегодня ты от меня не уйдешь!», - твердо решила женщина и направилась к тому месту, где стоял торшер. Но дрянь, ловко прошмыгнула у нее между ног и выбежала в прихожую. «Убью паршивку!», - кричала женщина и бежала следом.
А что она натворила в прихожей! Женщина глубоко вздохнула и застыла в ужасе. Ее руки плетьми повисли вдоль тела от бессилия что-либо изменить в увиденном хаосе. Она прикусила губу и застонала. Вещи попадали с вешелок, обувь сбилась кучкой на полке, на полу причудливыми кляксами, красовались грязные разводы. Схватив с пола тряпку она начала колотить ею дрянь, загоняя в угол, чтобы, наконец, прикончить это маленькое чудовище, безжалостно отравляющее ее жизнь. Но дрянь, это маленькое юркое создание, снова выскользнула у нее буквально из-под рук и вышмыгнула за дверь.
- Ты только мне еще попадись, - кричала ей вслед женщина, - увижу, задушу, дрянь!
Дрянь, отбежав на безопасное расстояние, как ни в чем не бывало, вытерла рукавом лицо, одела рюкзачок и вприпрыжку побежала в школу.