«...Неожиданно случилась оттепель, даже снег кое-где растаял. Стоим сейчас в лесу, на нашем фронте временное затишье, так что за меня не беспокойтесь. – Молодой лейтенант, командир зенитной батареи, сидел в своем блиндаже и писал письмо домой. – Нам недавно привезли замечательный фильм – «Два бойца». Там такие хорошие песни! Я их выучил и теперь пою под свою мандолину. Всем нравится. Говорят, не хуже Бернеса. Вчера меня вызывали в штаб полка. А больше писать не о чем. Берегите себя».
Он отложил письмо и закрыл глаза.
Почему же он не стрелял?
***
Они возвращались из штаба. Моросил не то дождь, не то снег. Промозглая дорога бежала между бывшими полями; до леса, где расположилась зенитная батарея, оставалось не больше десяти километров. Шофер рассказывал, какие огромные судаки ловятся у них на Ахтубе, а уж сомы – втроем не поднять! Неожиданно откуда-то из серого неба выскочил мессершмитт.
- Гони! - приказал лейтенант.
Мессер зашел им в лоб; землю чуть левее прошила пулеметная очередь.
Самолет пошел на второй круг.
- Ты знаешь какую-нибудь молитву? - спросил лейтенант.
- Нет, - ответил шофер.
Следующая очередь прошла чуть правее.
- Господи, - прошептал лейтенант. – Помоги нам!
И от отчаяния, от мгновенного понимания того, что больше не будет ничего: ни Победы, ни дома, ни любви, ни жизни – он неожиданно для себя запел.
- Ша-лан-ды пол-ны-е ке-фа-ли...
Сначала медленно, тихо, потом все громче и громче:
- Я! Вам! Не скажу! За всю! Одессу!..
Мессер снова зашел им в лоб.
Газик несся по скользкой дороге, впереди чернел спасительный лес. Лейтенант не то пел, не то кричал, торжествующе глядя перед собой. Это его обожали Пересыпь и Молдаванка! Это для него покрылся черемухой Большой Фонтан! Это ему улыбалась рыбачка Соня, и это на его свадьбе скрипели ненадеванными башмаками Одесские биндюжники...
Неожиданно самолет взмыл вверх и исчез в свинцовом неприветливом небе.
***
Почему же он не стрелял?
Закончились патроны? Может быть. Получил приказ куда-то срочно лететь? Пожалел их? Все может быть.
Пути Господни неисповедимы.
Но, может быть, не только он видел эти цветущиe каштаны и усыпанную черемуховым цветом стылую, всю в черных проплешинах землю?