Н.Бодров НЛО-2015
Челябинск. Улица имени Захаренко И.Ф.
Странная штука – наша жизнь. Приближается Новый Год. А пишу про 9 мая. Точнее, про 7-8-9-10 февраля 1943 года. Про лютые холода и метель под Курском в разгар Второй мировой войны. В стране всё другое. Всё по-другому. Да и страна уже другая. И мир другой. И меняется, меняется, меняется… дай бог, в итоге в лучшую сторону. Вот нынешний декабрь 2013 года. Упал самолет. Потом другой. Теракт в Волгограде. Затем другой. Выпустили заключенных. Да много всего. И трагедии эти как эхо в гулком туннеле от того, что было, к тому, что будет. Кончатся беды, горе и смерти, которые нас огорчают, вгоняют в депрессию? Нет, не кончатся. Но ничто не отменяет праздника, хоть и в мельтешении новогодних снежинок то и дело пролетают то черные, то алые. Ход вещей не нам отменять. Но мы можем вспомнить. Можем пройти по длинной, с загибом, улице Захаренко и рассказать первому встречному, буде он любопытен, кто это такой и почему он герой. И почему улица не имени камергера Пушкина, а имени комиссара Захаренко.
На фото немолодой военный человек в кителе. С усиками. Чем-то похожий на Блюхера. Но тот большей частью воевал со своими, а этот с чужими и насмерть. Простое лицо. Пристальный, немного усталый взгляд. Типичный комиссар. Не станем судить героя гражданской войны. Судить прошлое- что может быть проще и безопаснее? Вернемся в Отечественную. Всё в России было по-другому. И люди, и обстоятельства, и идеология. И герой у нас с Украины. Из Львова. Эвакуированный на Урал. (Как эти факты «играют-то в 2015году!) Человек, пребывающий в ярости на врагов. От того, что они пришли в его страну. В его родной город. Жгут, взрывают, убивают. От того, что пришлось уехать на холодный Урал, где делают танки. Где страна «зализывает раны» поражений. Коммунист. Сильный духом. Готовый на всё ради Победы. Илья Федорович Захаренко. Простой советский человек. Армейский функционер, как сказали бы теперь. Мало знаю про него, как про личность. Подбирал ли он на улице бездомных кошек, получал ли двойки в школе. Помог ли старушке перейти через дорогу? Таскал ли яблоки из чужого сада в тринадцать лет? Ругался ли с женой в 30? Какие любил фильмы? Слушал ли Чайковского? Разводил ли рыбок в аквариуме? Ничего не знаю. Но бой, который приняла его танковая бригада возле деревни Пузачи и далее бой на Курской дуге летом 1943 года сделали его героем. Настоящим. Всамделишным.
Холод. Метель. Война. Часть Второй танковой армии вермахта, тринадцать тысяч фашистов, вырываются из окружения, отходят на Запад. Танки. Артиллерия. Грузовики с солдатами. Обоз. Кухни. Да что там! Число 13000 говорит само за себя. Представьте всех жителей этих многоэтажек, что вдоль нашей улицы с загибом. Только злых, вооруженных, поголовно небритых. Озверелых мужиков, говорящих по-немецки. И вот всю эту банду обнаруживают уральские танкисты, тоже вооруженные. Тоже злые. Но числом 228 (цифра может быть чуть не точна) человек. Один к шестидесяти. И наши понимают, что шансов нет. Если загородить фашистам дорогу, то наших перебьют всех. Скажу сразу – перебили почти всех. Их осталось 32 человека, 14 из которых ранены. А Илья Захаренко (по иным сведениям- сын полка С.Батищев) вынес ещё и знамя, чем спас бригаду от расформирования. Это когда подошла подмога. Сейчас пожмут плечами. Ну, подумаешь, пропало знамя. Флажок. Дадут другое. Или вообще без знамени обойдёмся. А тогда знамя – это дух части! Символ того, что часть есть. Существует.
И наши уральские парни преградили дорогу. Встали поперёк, все, кто были и приняли бой. Жестокий. Кровавый. Неравный.
… Когда кончились боеприпасы, бились врукопашную. Собирали трофейные автоматы – снова стреляли. Не пропускали. И не пропустили. Наши. Челябинцы. Уральцы. Враг потерял 6000 убитыми и 2-3 тыс. пленными.
Что бы сделал офицер, ну, допустим (ну пусть) американской армии? Доложил бы: «Вижу превосходящие силы противника. Сматываю удочки. Веду наблюдение. Прошу подкрепления». И смотался бы куда-нибудь в соседнюю ложбинку – а то, не дай бог, увидят. Но не такова русская ненависть. Не такова жажда мести пришлым! Наши встают поперек и на окраине этой деревни Пузачи бьются, зная, что погибнут. Снаряды с немецкой педантичностью методично гвоздят обездвиженный КВ-1 с красной звездой на борту. Но он огрызается и огрызается, пока к нем есть хоть кто-то живой. Автоматчики изрешечивают санитарный автомобиль. Смертью храбрых гибнут женщины-санитарки, а раненый доктор отстреливается из пистолета. Под градом свинца стреляют окровавленные артиллеристы. Экономят снаряды, направляя орудия только в скопления врагов.
А фашисты атакуют. Раз за разом. И раз за разом их встречает огонь. По этой дороге им не пройти. 228 против 13000. И дезертиров не было! Смерть с честью достойнее.
Дают – бери. Бьют – беги. А знает ли современное меркантильно-капиталистическое поколение, что основа уральской добровольческой танковой бригады имени Челябинского комсомола – эти 22 штуки, 22 единицы тяжелого танка КВ-1, были собраны сверхпланово в нерабочее, сверхрабочее и интенсивно-рабочее время комсомольцами ( и не только) ЧТЗ не на бюджетные, а на народные, собранные «с мира», деньги? Как при Минине и Пожарском: скинулись из заначек – и вот вам танки, и вот вам экипажи. Экипажи из тех же, кто скидывался. Одиннадцать с половиной миллионов полнокровных сталинских рубчиков достали из своих кошельков недоедающие комсомольцы ( и не только) Южного Урала. Что, их некуда было потратить? Отнюдь. У кого на предстоящую свадьбу, у кого на дом, на корову… Не на Сердюковские дорожки до зятева порожка, не на шмот сала, не на царские червонцы в погребе, а на танки! На танки КВ, Т-34, которые потом шли в лобовую на эсэсовскую дивизию «Мертвая голова», челябинские танки, которые горели под деревней Пузачи. Горели, но стреляли.
«И на башнях закопанных в пашню КВ
Высыхали горячие капли дождя…»
А.Межиров
Дождя, конечно, зимой не было. Просто стихи созвучные происшедшему. Да, наши танки были закопаны и менее уязвимы. Но когда на один ствол направлено несколько десятков, шансов нет. Вступая в бой, это было понятно каждому. Никто не дрогнул. Ни один. Даже мальчик. Сын полка Серёжа Батищев. Он выползал под обстрел и собирал оружие убитых, чтобы было чем остстреливаться. По нему вёлся огонь, но он остался жив.
Не хочется даже думать, как бы повела себя современная ЧТЗ-овская компьютерно-наркотная молодежь в тех же обстоятельствах. Система ценностей другая. Приоритеты. Дух!
Враг силен и жесток. Можно же было маменькиным детям расплакаться за любимым ноутбуком, дрожа дистрофичными дряблыми мышцами. Ожидая прихода и заклания. Но не таковы были комсомольцы (и не только) сороковых годов. Смелые потомки гордых славян (и не только), которые строили идеальный справедливый коммунистический мир, а теперь должны были этот мир защищать. Своей кровью. Своей жизнью.
Знаете, какой конкурс был в Уральский Добровольческий танковый корпус? Ни одной приемной вузовской комиссии и не снилось! Заявлений – одиннадцать тысяч! Мест – сто двадцать пять. 100 человек на место! Причем, заметьте, это конкурс не за отсрочкой от армии, не за высшим платным образованием, и даже не за «травкой» в ночной ларек. Это очередь за правом защитить свою страну. Это очередь за правом геройски погибнуть в бою. Это очередь за правом политического (и философского) самовыражения. Если хотите, это очередь за прикладной реализацией смысла жизни. Слишком? Отнюдь! Это факт! Ехать на «народных» танках на фронт (читай: на смерть) заслужили единицы. Лучшие из лучших! Цвет, нет, не нации, цвет народа (узбеки, грузины, армяне, украинцы, белорусы, таджики, русские (ну, куда без нашего Вани?). Те, кто не позволил бы себе марать свою комсомольскую совесть продажей «оборонсервисовых» участков. Те, кто физически не мог бы брать взяток. Те, кто не допустил бы подписания беловежского позора в 91-м году, наконец. ( Ну ведь в Китае до сих пор коммунисты у власти – и какие успехи в экономике! Просто, ни одну идеологию не нужно доводить до экономического абсурда).
Что-то мы отвлеклись, братцы. Не страшно. Вернемся в нашу неширокую тихонькую улицу имени замполита Уральского Добровольческого танкового корпуса – Ильи Федоровича Захаренко.
Можно делать вид, что куда-то спешишь, глядеть на затурканных праздничными хлопотами прохожих. А можно и не спешить никуда. Идти, смотреть на хвойный лес, на березняк за детдомом, даже походя порицнуть мамаш-кукушек, отказавшихся от собственных кровиночек в пользу государственных нянечек. Смотреть на вывеску зоомагазина, на облагороженную общагу, на стоянки, школу, футбольные поля. На иномарки – Фольксвагены, Опели, Мерседесы. Слава Богу, с германской техникой можно теперь не воевать, а ездить на ней. И стираем, пылесосим «Бошем», режем «Хенкелем». Вот интересно, не разбей комосомольцы-добровольцы эсэсовцев под Курском, не отдай челябинцы свои молодые жизни под этими Пузачами, дали бы нам в бараки концлагерей стиральную машину «Бош», хотя бы одну на барак, подвозили бы стариков и детей до газовых камер на Фольксвагенах и Опелях? Или уже давно подвозить некого было бы? Хотя… самых преданных рабов они бы оставили в живых… даже чуть-чуть плодиться позволили бы – кто-то же должен работать на этих арийцев……..
Хотя не завидую я тем, кто мог бы выжить в государстве победившего нацизма.
Так что, думается мне, погибли в 43-ем наши челябинские парни не зря. Во имя … (продолжите по собственному разумению). Вот вам и смысл жизни. Вот вам и одержимость утопическими идеалами. Вот вам и урок чистописания в составе Ельцын – Кравчук – Шушкевич.
Но ловишь себя опять и опять на том самом трехдневном бое возле деревеньки со смешным названием «Пузачи». И думаешь: а много ли мне известно исторических аналогий героической смерти за Родину?
Те же триста спартанцев – битва при Фермопилах, когда три сотни греков встали стеной в узком ущелье против несметного персидского войска. Те же патриоты-смертники. Как муравьи, которые защищают общий дом ценой собственной частной жизни.
«Варяг» (с «Корейцем»), который «гордый и врагу не сдается». То же мужество, когда один против целой эскадры. И силы неравны… И беззаветно… И во имя…
Николай Гастелло (кстати, в экипаже того горящего самолета был ещё один челябинец, погибший за Родину Анатолий Бурденюк…). Николай держал штурвал, а подсказывал, где скопление врагов больше, вполне возможно, наш Чтзовский ….
Матросов, Карбышев. Уж не знаю, что там с Космодемьянской. Слишком много зёрен сомнения посеяно в новое время, но Зоя тоже была патриоткой.… И смерть мученическую приняла за страну свою. За людей.
Я русский, потому и большинство примеров у меня наши. Но о ком мне писать? О тевтонских рыцарях, патриотах собственной алчности? О патриотах майя, сраженных конкистадорами? О ком знать, как не об уральских героях-танкистах. Чтобы помнили жители тихой улицы, кто был такой Илья Захаренко и как челябинские комсомольцы защитили нас всех, послевоенных 72года назад…
Сегодня на дворе 2015год, перечитываю заметку 2013года и совсем по-другому звучат слова «Украина, Львов, война». История не стоит на месте.