Нечаянная встреча. Часть первая

               
   Поздним июльским вечером 1943 года Зоя возвращалась с боевого задания.
Она чудом  дотянула до школы, где размещалась часть, заглушила двигатель, слила
остатки воды из радиатора и почти плелась от страшной усталости, волоча полевую
сумку. Отметившись у дежурного, она прошла в кабинет к командиру роты, доложить о выполнении задания. Ротный был очень добрейшим человеком, почти отцовские чувства проявлял к девчатам - шоферам.  Между собой девчата называли его ласково - Паша-папаша. А "папаше" было всего 36. Ему очень не хотелось поднимать девчат по ночам и отправлять их на задания. Только одно обстоятельство ставило его в строгую форму - это война. Здесь все были равны и не было исключений. Все носили форму, присягали Родине.
   Ротный выслушал доклад Зои, поблагодарил за службу и отправил её спать.
Он долго ещё сидел, опустив низко над столом совсем седую голову. Плечи его вдруг задрожали и он, прикрыв рукой рот, тихо заплакал. Несколько дней назад он получил известие о гибели своей семьи под Ленинградом. Там оставалась жена с сыночками-близнецами.Он мужественно скрывал свои чувства, сохранял спокойный тон голоса и не срывался на солдатах. А они у него были особенные - девушки. Незаметно он заснул, прямо за столом. Солнце первыми тёплыми лучами обнимало его голову и она светилась серебром. Ротный почувствовал это тепло и проснулся. Он погасил фонарь, который уже коптил остатками керосина, смыл с лица недосып и пошёл поднимать роту. Девчатам ротный давал побольше времени для сборов, ведь им надо и причесаться и погладить форму и даже подкрасить бровки и глазки. Война войной, а женщина всегда оставалась женщиной.
   Они быстро построились у школы "на плацу" и ожидали дальнейших указаний и заданий. Зоя с Аннушкой о чём-то шептались, весело стреляя глазками в сторону командира. Павел Иваныч поглядывал на них изподлобья.  Потом громко, как подобает командиру, обратился к роте: - Товарищи бойцы! Враг сконцентрировал свои силы у станции Прохоровка и села Октябрьского. Это совсем рядом. Предстоят сильные бои. Наша рота будет обеспечивать снарядами передовую. Кто не уверен в себе, может отказаться и будет переведён в тыл. Это распоряжение главнокомандующего фронтом маршала Конева. Думайте побыстрее и по машинам.
   Зоя с Аннушкой, не мешкая, бросились к машинам. Быстро заправились и уселись на подножках, ожидая дальнейшего приказа. Всем, оставшимся в строю, Павел Иваныч крикнул:" По машинам!" и приказал выстроиться в колонну и следовать за его машиной на станцию, к вагонам с боеприпасами. Загружались быстро. Затем опять вернулись в часть, чтобы получить сухой паёк на несколько дней. После обеда двинулись в сторону Октябрьского. Шли колонной с интервалом в пять машин.
"Шоссейка" закончилась, дальше поехали в объезд, вдоль полей с перезревшей пшеницей.Местами виднелись плешины скошенного хлеба. Но весь убрать не успели, так как враг напирал и пришлось население эвакуировать из этих мест. Стояла ужасная изнуряющая жара. Слабым ветерком заносило в кабину запах не скошенного хлеба. Сердце сжималось от того, что через несколько часов этот неубранный хлеб превратится в месиво.А страна голодает.    
   В Октябрьский приехали уже к ночи. Девчатам приказали заехать на колхозный двор и оставаться до особого распоряжения там. Выйдя из кабин, девчата собрались все у правления колхоза. Очень хотелось пить. Зоя подошла к ротному и попросила разрешения где-то найти воды и вскипятить для всех чай. Но он её не отпустил и пошёл сам. Он нашёл сторожку, где сидел старичок, охранявший колхозную технику, и спросил у того, где можно раздобыть кипяток. Сторож  подал ему ведро и показал куда идти за водой.Через некоторое время ротный принёс девчатам кипяток. Они достали из вещмешков свои пайки и кружки и, усевшись кто на что, принялись ужинать.Потом они о чём-то шутили, пели песни... Павел Иваныч смотрел на них и думал: "Вот молодёжь!..Всё им ни по чём...Ведь неизвестно, что их завтра ждёт...как они справятся с заданием...кто из них выживет, а кто и не вернётся...Ах, какие весёлые, красивые, чистые, смелые...Разве здесь им надо находиться?.."
   Девчатам он приказал ночевать в кабинах и не выходить, а сам просидел до утра со сторожем, так и не сомкнув глаз. А в двадцати километрах грохотали пушки, словно раскаты грома рассыпались по всему небосводу, вплоть до горизонта. Даже здесь содрогалась земля и толчками отдавала в ноги. В небе появились "Юнкерсы", которые ровным, геометрическим строем прошли мимо, в сторону станции Прохоровка. Ротный сидел в своей машине и по рации говорил с комбатом. Он почти кричал, что-то уточняя. Затем,выскочив из машины, он скомандовал движение на Прохоровку, там уже шли бои и ждали снаряды. Колонна двинулась в путь, опять по полям, плотно прижимаясь к лесополосе. Впереди уже рвались бомбы, образуя огромные воронки. Колонна остановилась. Из первой машины второй "пятёрки" выскочила Маша Ильина, она от страха залезла под машину, и забилась в истерике крича:-"Я не хочу туда...не хочу...отпустите меня домой..." Ротный пытался успокоить Машу и вытащить её, но она уцепилась за ось и не поддавалась ни на какие уговоры. Он попросил Зою уговорить Машу вернуться в кабину. Зоя понимала Машу, у неё погиб отец и пропал брат, который служил на границе в Бресте. Вчера, когда предложили им сделать выбор, Маша смело решила ехать на фронт, мстить за своих, а сегодня, увидев эти "юнкерсы" в живую, в ней появился страх и она готова была пешком убежать, чтобы ничего не видеть...Хоть на гауптвахту, хоть в тюрьму, только бежать отсюда подальше.
   Зоя присела на корточки, поманила Машу. Та немного приблизилась. Зоя только спросила Машу: "Ты хочешь в тыл? А кто будет снаряды возить? Вчера ты хотела отомстить за отца, за брата...Вылезай. Приедем на место, там с тобой разберутся и отправят в тыл. Там тоже нужны шофёры." Маша вылезла с перепачканным от слёз и пыли лицом. Косо посмотрела на Зою и направилась к своей машине. Потом тихо попросила Зою:" Скажи ротному, пусть меня поставит за тобой, а Катю Федосееву на моё место, мне не так будет страшно." Зоя погладила её по плечу и пошла к ротному. Понимая состояние этих девчонок, необстрелянных новобранцев, он разрешил поменяться местами Маше с Катей. Машины незаметно перестроились и колонна, маневрируя, тихо двинулась вперёд. Наперерез, по полю, неслась "эмка". Кто-то махал руками и кричал. Это был комдив артиллерии. Узнав, что колонна везёт боеприпасы, он приказал свернуть к ним на позиции, так как там уже закончились снаряды.. Немецкие танки шли лавиной. Бой предстоял быть жестоким.
    Разгрузив снаряды из первой "пятёрки", начали загружать в кузов машины раненых солдат, а в прицепы погрузили останки убитых. Ротный распорядился отправлять эту загруженную группу в Курск, в госпиталь. Он долго ещё смотрел в сдед уходящим машинам и думал об одном:"только бы они благополучно добрались". Другие группы он сопровождал сам к следующим батареям. Лесополоса быстро закончилась. Дальше путь пролегал по самой середине поля.
Внезапно появились "ФоккеВульфы". Они так низко прошли над колонной, что видны были лица пилотов с волчьим оскалом.Катя Федосеева, как старшая по группе, дала указание не ехать колонной, а рассредоточиться по полю, по одной машине. Так больше шансов спастись и добраться до Курска. Девчата согласились.
   Вдруг появились "юнкерсы". Но они молча прошли над полем, не сбросив ни одной бомбы. Зоя очень удивилась. Почему они так прошли? Её путь как раз совпал с дорогой, которая шла по середине поля. Вдруг она увидела вдоль дороги, по обеим сторонам, торчащие, вытесанные колышки. Для чего они? И так часто вкопаны? А, может быть, это "коридор"? А как девчонки там? Почему им не сообщили, что поле заминировано? Как предупредить девчат? Зоя встала на подножку и стала кричать, махать руками, но машины уже неслись по полю с упавшей, перезревшей пшеницей. Одна машина повернула в её сторону и, выехав на дорогу, пристроилась сзади. Зоя узнала Машу Ильину.Зоя села в кабину и они тронулись. Раненные стонали и кричали, просили ехать побыстрее. А из прицепа с останками стекала ручьём кровь, поливая пыльную дорогу. Слева от Зои раздался взрыв. Это взлетела машина Аннушки, самой близкой подруги Зои. Но Зоя не могла кинуться на помощь ей, не имела права рисковать раненными в своей машине, надо быстро мчаться, довезти их до госпиталя, нагрузиться боеприпасами и назад вернуться. Аннушке уже не помочь, а этих бедолаг надо довезти. На передовой ждали снаряды. Обливаясь слезами и причитая молитву, которой научила её бабушка, она прижалась к "баранке" и впилась глазами в дорогу, чтобы не проглядеть заветные вешки. Маша ехала сзади, след в след.
Они всё-таки добрались до Курска, уже к ночи. Разгрузили машины с раненными у госпиталя, который временно размещался на проспекте имени Ленина, в средней школе.Перенесли останки убитых солдат в мертвецкую под госпиталь. И, вконец вымотанные, они пошли в казарму. Там их накормили и разрешили поспать часа два-три. Катя Федосеева и Вера Козлова тоже вернулись, попозже.
   Только чуть забрезжило за окном, как ефрейтор Турпитько просиренил своим басом "подъём". Девушки вскочили, оделись и побежали умываться. Веки тяжёлым грузом закрывали глаза, никак не желали открываться. Но, умывшись холодной водой, сон постепенно стал уходить. Наскоро перекусили, собрали "сухой паёк". Получив задание, Зоя с Машей отправились на станцию загружаться боеприпасами. Через час они выехали из города. Восток начинал розоветь. Ехать надо было по той же дороге, по которой они вернулись, потому что только там прошли сапёры и "создали коридор" с вешками.Вдруг, Зоя обнаружила, что не слышно рокота мотора Машиной машины. Она остановилась, высунулась из кабины и кое-как разглядела вдалеке Машину машину. Что случилось? Почему Маша не посигналила? Может что-то с машиной? Зоя мигом выскочила из кабины и побежала к Маше.Кабина Машиной машины была открыта, но Маши нигде не было. Зоя обошла вокруг машины, несколько раз позвала Машу, но та не откликнулась. Зоя затревожилась. Она вернулась к своей машине. Постояв ещё немного, она резко вскочила в кабину и, развернув машину, поехала назад.
   На востоке уже появились первые лучи солнца. Зоя, нарушая приказ, неслась назад, чтобы вернуть Машу. Маша бежала не оглядываясь, широко размахивая руками и что-то крича...Зоя, поравнявшись с ней, схватила Машу за руку, но та, рискуя попасть под колесо, продолжала бежать и вырываться.Остановив машину, Зоя выпрыгнула и стала успокаивать Машу, стращая её трибуналом. Немного успокоившись, Маша согласилась ехать дальше. Но они потеряли уже целых полчаса. Надо теперь нагонять. Зоя ехала впереди, напрягая зрение на дорогу. Вдруг вешки закончились. Что делать? Как дальше ехать? Объезда не видно, и никаких знаков. Зоя вышла на дорогу и решилась пешком пройти, разведать обстановку. Уже доносились раскаты начавшегося боя. Виднелись груды искорёженных танков, самолётов, пушек и трупы, трупы...так много...этот запах сковывал разум, немели ноги от напряжения...а, вдруг, мина сейчас где-то лежит и поджидает жертву...
   Самая отчаянная девушка почувствовала внутри себя щекотание страха,его холодок расползался по всему телу.Но мозг выдавал приказ: идти и не трусить, там, на передовой ждут ребята снаряды, почему они могут сражаться, а ты, от которой зависит сейчас, возможно решающее сражение, теряешь время...иди и не бойся.
Она, вдруг, поняла, что здесь нет мин. Немцы просто не успели их поставить. Вот и вешек нет. Но почему сапёры не установили знак "мин нет"? Наверное, уже не было времени. Зоя вернулась к машине, махнула Маше, что можно двигаться, и поехала, нагоняя время.Дорога пылила. Солнце уже поднялось над лесополосой. Скоро начнётся нещадная жара. Надо успеть.Маша ехала следом. Вот и побоище.Что тут наворочено?Ужас и боль вкрались в душу.Зоя почувствовала, что её глаза уже где-то на лбу, холодный пот окатил всё тело, он стекал со лба по лицу, заливая глаза. Как пробираться? Она начала лавировать между грудами металла и трупов. Маша за ней. Наконец, Зоя увидела батарею наших артиллеристов.