ПЛАВИЛЬНАЯ ПЕЧЬ.
Я проснулся и насильно раскрывая свои, ещё сонные глаза, с испугом посмотрел в сторону выхода, боясь проспать и в какой то мере опозориться перед своими надёжными помощниками. Сразу ко мне пришло облегчение, снаружи было ещё серо.
Я встал, моя, ещё с вечера собранная походная сумка стояла рядом.
Аккуратно, со спящей Мисы снял ещё один плащ, накрыв её половинкой плаща, на котором лежал я. Тихо одевшись, я вышел из пещеры.
Снаружи тишина, над моей головой небо красиво розовело на востоке, на западе темноту ночного неба разбавляла своим светом почти полная и уже поблёкшая Луна, тепло и полное безветрие.
Оставив свою сумку у входа, я зашёл в пещеру Ливана и осторожно его разбудил. Он быстро, почти автоматически встал и стал тихо собираться.
-Буди Стоуна- тихо сказал ему я, а сам пошёл в общую пещеру, набирать нам мяса.
Здесь я умылся и освободив свою сумку, до верху набил её мясом.
Чуть позже зашёл Ливан, в его сумку я тоже засунул несколько полосок жаренного мяса. Когда же зашёл Стоун, то к нему в сумку положили все наши плащи, контейнеры с водой и моющее.
-Ну вот- тихо сказал Стоун- мне самому молодому и самую лёгкую.
-Будем меняться, не переживай- сказал я и глянув на Стоуна, улыбнулся.
-Ну вроде всё- сказал я, посмотрел на своих помощников и оглядев тихую и прокопченную пещеру, стал выходить из неё.
Остановившись у «информационного камня» и взяв мягкий известняк, я на нём написал -«мы вас любим и поэтому обязательно вернёмся», положив белый камень на скалу, я возобновил своё движение на верх.
Моя надпись на Стоуна не произвела никакого впечатления и мы его с Ливаном в этом вопросе хорошо понимали.
Мы поднялись на верх, здесь тоже полная тишина и полное отсутствие опасностей. Под недовольное ворчание голодных, мелких, чёрных пернатых, из за того, что мы их так рано потревожили и что за несколько дней убрали с этой территории всё их разлагающееся мясо, мы покинули свои и такие уже родные парящие поляны.
Преодолели пока ещё тёмный и прохладный овраг и стали подниматься на каменистое плато.
Опять на востоке нас приветствовала последняя, горящая очень яркая звезда. Глядя на неё, я улыбнулся, принимая её за хороший знак.
Мы, дойдя до самых валунов Надима, и отдыхая возле них, встретили рассвет. По рассвету и тому, где он нас застал, я понял, что этот раз мы проснулись и вышли немного раньше обычного.
Я достал не широкий брусок мяса и разломав его на три части, дал каждому своему спутнику наш не хитрый завтрак.
Но есть мы решили по пути, чтоб не терять драгоценное время.
Мясные сумки были тяжелей той, что была с плащами у Стоуна, и мы периодически обменивались своими ношами.
Темнеющий лес постепенно к нам приближался и приобретал в своём виде мелкие детали. Пока ещё прохладный воздух и постепенное движение вниз, давали возможность нам двигаться довольно таки быстро.
Я оглядывал, окружающие нас просторы, повсюду безлюдье и отсутствие каких либо крупных животных и вообще, каких либо движений. Мелких же животных по близости мы тоже не наблюдали.
Неумолимо двигался в своём времени начавшийся день, передвигались в своём упорном движении и мы...
Ближе к середине дня, подойдя к краю леса, мы остановились, попили воды и молча полежали отдыхая на каменистой поверхности этого голого склона.
-Хорошо здесь!- вдруг прервал нашу долгую тишину Ливан- как будто нет никаких опасностей.
-Да, здорово Ливан!- поддержал я его- здесь, на открытую территорию похоже не выходят даже и эти местные громадины.
-Конечно- продолжил Стоун- здезь же все друг друга едят, вот и прячутся все от всех.
-Одни мы ничего не боимся- добавил я.
-Я бы так не сказал- возразил мне Стоун- это понятие для нас относительное...
Ливан встал первый, я посмотрел на него.
Он понял мой вопросительный взгляд и коротко сказал:
- я готов.
Мы встали и отправились в тихий и сумрачный лес.
Дневное светило только подошло к своему зениту, а мы уже слушали приятные трели, невидимых, инопланетных птиц. Их щебетание и голоса давали мне возможность понять, что и вид у этих мелких, местных пернатых должен быть красивым по крайней мере по местным меркам и по моему, такому желанию.
Ещё некоторое время мы пробирались сквозь завалы и заросли девственного, густого леса и вот наконец то долгожданное озеро, а чуть выше и справа, наш шалаш с торчащими над ним, обгорелыми и грубо обломанными концами брёвен разной длины и толщины.
-Вот мы и дома- вскоре сказал я, когда мы подошли к нашему шалашу.
Вдруг, в этот момент, навстречу мне из тёмной дыры нашего шалаша выбежало что то серое и громадное. Пробегая по канаве практически рядом с нами, оно громко захрипело и с дикой скоростью пронеслось прочь, слегка повизгивая, и оставляя за собой шлейф неприятного запаха.
Я сильно напугался и даже попытался с тяжёлой сумкой, будучи усталым, отскочить в сторону. Вторым, за мной шёл Ливан, по его лицу я понял, что он тоже сильно напугался.
Стоун же увидел это животное последним, он проводил его своим взглядом, пока оно полностью не скрылось в лесной чаще.
Когда же он повернулся к нам, испуганным этим внезапным событием, он слегка улыбался.
-Кабан!- сказал он- вы ведь не закрыли дверь, вот он и поселился у нас здесь- пошутил Стоун.
Я постепенно стал приходить в себя:
- вот же зараза, как напугал!- тихо сказал я.
Стоун же, наоборот засмеялся, потом слегка засмеялся и Ливан.
Мы зашли в свой шалаш, чтоб оставить в нём свои полные, походные сумки и поняли по стоящему здесь запаху, что кабан в нашем укрытии был довольно долго, может даже прятался в нём несколько дней. Повсюду был его вонючий навоз, и все прелые, постеленные на пол листья были перерыты.
-Что он здесь искал?- спросил возмущённый Ливан.
-Мясом в шалаше жареным пахло- ответил Стоун улыбаясь.
-Теперь здесь придётся наводить полный порядок- продолжил Ливан, не спать же нам среди этого- он пнул своей ногой засохший кусок навоза.
-Двери нужно закрывать, когда теперь будем уходить- сказал смеющийся над нами Стоун.
Чтоб оставить здесь свои сумки, нам пришлось ещё где то с час наводить порядок в шалаше и выкидывать из него, всю неприятно пахнущую, нашу мягкую подстилку из прошлогодних листьев.
Закончив эту работу, мы сели у нашего бывшего костра, слегка перевести дух. Выпили воды, а контейнер так и оставили стоять на камне до вечера.
-Ну что, пошли работать?- спросил я и посмотрел на Ливана.
-Пошлите, давно пора заняться делом,- согласился он.
Молча, преодолевая лесные препятствия, обходили тихое и прозрачное озеро, мы все смотрели на него зачарованно.
Неподвижная вода отражала на себе весь живописный, противоположный леснеой берег. Мелкие рыбёшки, выпрыгивая из воды, добавляя в эту красивую картину еле заметной ряби.
Мы добрались до места будущей печи, здесь всё лежало нетронутым с нашего прошлого посещения. Громадная гора камней и рядом куча полусухого, озёрного ила.
-Ну что Ливан, командуй- сказал я деловым тоном и серьёзно посмотрел на него.
-Мужики, я не металлург- так же серьёзно, начал он- мы все сейчас будем учиться и что то пробовать и придумывать. Поэтому помогайте мне в любую минуту, как только поймёте, как что то можно сделать лучше, чем предложу это сделать я.
-Хорошо Ливан- по деловому ответил ему Стоун- мы готовы тебя слушать.
-Строим усечённый конус семи метров длиной, думаю, что такой пойдёт- он взял некрупный известняк и на каменистой поверхности поляны, начертил еле заметный круг.
Поверхность была с уклоном и он сразу спросил у Стоуна- здесь сможешь построить?
Я тоже молча и вопросительно посмотрел на Стоуна.
-Конечно смогу — невозмутимо сказал мужчина.
Ливан продолжил:
- на семиметровой высоте, в окончании конуса, ширина его должна быть с пол метра в диаметре. Сможешь?- опять спросил он.
-Попробую — ответил Стоун и добавил мне из брёвен нужно сделать шаблон, хотя бы с двух сторон этой печи и я всё выложу.
-Это не сложно- ответил Ливан и добавил- сейчас сделаем.
-Лёсинхо, пошли со мной- сказал Ливан и он направился в лес.
Стоун тоже пошёл по своим делам, но опять зачем то в сторону нашего шалаша.
Вскоре мы встретились опять на нашей лесной строй площадке. Стоун принёс из шалаша пустую сумку и набирая ей воду, заливал гору сваленного нами здесь ила.
Плотный материал сумки отталкивал воду и она была достаточно непромокаемая.
Мы с Ливаном принесли два длинных, не толстых, но ровных ствола молодых ёлок, сгоревших в лесном пожаре и ещё одну небольшую, тонкую ветку.
-Дайка мне сумку!- сказал Ливан Стоуну.
Стоун подошёл к нам и Ливан отстегнул от сумки длинную лямку, которая Стоуну в данный момент была не нужна.
Я стоял и смотрел, Стоун ушёл опять молча таскать воду, а Ливан при помощи лямки, связал эти брёвна так, что они превратились в высокую, где то семиметровую букву «п» с высокими ногами. Перекладина сверху связанная лямкой от сумки, была шириной примерно с пол метра.
-Вот тебе и шаблон- сказал Ливан.
-Ложи его пока рядом- сказал Стоун- он мне понадобиться чуть позже.
-Что делать мне?- спросил я, всё это время, практически ничего не делающий.
Ливан глянув на меня, поднял свои брови и шутливо сказал:
- таскай! Таскай Лёсинхо без конца сюда камни и ил.
Сказав это, он сам отправился в сторону большой россыпи раскрошенного, местами покрытого зелёным мхом известняка.
Когда я отправился к нему, Стоун набирая своей большой ладонью разведённый ил, шлёпнул его на место кладки своего самого первого камня.
Когда мы вернулись с первыми камнями в своих руках Стоун со стороны самого низкого места будущей плавильной печи уже выложил первую каменную дугу, выравнивая тем самым горизонт, наклонённого к лесному озеру каменного склона.
-Стоун! -Обратился к нему Ливан.
-Что?- спросил он и остановился.
-С четырёх сторон нам нужны будут отверстия- сказал он.
-Размер?- спросил Стоун.
-Небольшие- сказал Ливан и показал приблизительный размер своими руками.
-Хорошо, я позже их выковырну- ответил мужчина и отвернувшись от нас, продолжил быструю кладку камней.
Мы с Ливаном продолжили таскать камень, а чуть позже и с берега озера ил.
Когда мы начали таскать к нашей стройке ил, Стоун каменную дугу уже превратил в выложенное, каменное кольцо, сравняв тем самым к ровному горизонту, плоскость всей своей каменной кладки.
Мы без отдыха с Ливаном таскали камень, иногда Ливан задерживался рядом со Стоуном и о чём то с ним советовался.
Когда дневное светило стало подбираться к горизонту, я предложил на сегодня всем заканчивать. Стоун выбрался из своей круглой каменной башни и с четырёх сторон небольшой, но прочной веткой, выковырнул камни, сделав тем самым, как сказал Ливан четыре сквозных в ней отверстия.
Я был хоть и уставшим, но довольным. Мы сидели возле своего строения и не хотели его покидать, настолько оно радовало наши сердца.
-Пойдёмте- всё же сказал Стоун.
Стоун встал, он был грязнее нас всех, ведь он возился с влажным илом и все его руки, штаны и ботинки были в кляксах.
Он из нас был менее чувствителен и не таким сентиментальным, как мы с Ливаном и поэтому покинул место нашей грандиозной стройки первым.
Двигаясь к своему шалашу, мы по дороге собирали хворост, для нашего ночного костра.
Птицы заканчивали свои дневные трели, тёплый и спокойный лес постепенно темнел и засыпал...
Через некоторое время мы сидели у яркого костра, рядом со своим шалашом и разогревали мясо себе на ужин.
-Хорошо сегодня поработали- начал я тему, когда Ливан вынул из костра мясо и слегка обжигая свои пальцы, разрезал его пластиковым ножом на три равные части.
-Согласен- сказал Стоун- не знаю, как там раньше строили печи, но завтра ещё немного выложу и больше нельзя. Нужно, чтоб подсохли стены, а то всё во внутрь завалится.
Ливан молча сидел, смотрел в костёр и о чём то думал.
-Потом мне леса будут нужны- продолжил говорить Стоун- я ведь не такой высокий как монстр. Завтра выложу камень насколько дотянусь и всё.
Ливан посмотрел на Стоуна и сказал:
- лесов у тебя не будет, их всё равно толком не разместить в середине твоей печи.
-А что будет?- спросил он.
-Мы будем поднимать тебя при помощи дров, а потом угля и руды, которую будем сразу, по мере необходимости засыпать тебе под ноги-проговорил Ливан и посмотрел на Стоуна.
Я молчал, здесь я был лишь исполнителем и мало что, во всём этом понимал.
-Меня это устроит- сказал Стоун.
-По другому не получится — продолжил пожилой мужчина- если мы построим печь, а потом начнём загружать через её узкий верх туда дрова, уголь и руду, то толку от этого будет мало.
И только после этих его слов, я понял, что он был прав.
Я ел молча и отдыхал, мои руки и спина, да и ноги немного болели от сегодняшнего, напряжённого и длинного трудового дня.
Когда Стоун своё мясо, то он сразу сказал:
- пошли спать, завтра раньше встанем и больше сделаем.
Я послушно встал и в костёр положил два толстых брёвна, которые лежали здесь перегорелыми ещё с прошлой нашей ночёвки.
Подбросив ещё немного хвороста для освещения, мы пошли в нашу темнеющую своим входом пещеру.
Зайдя сюда с прохладного и свежего воздуха, мы сразу почувствовался неприятный запах, живущего в шалаше несколько дней дикого и далеко не чистоплотного животного.
-Вот же гадость- тихо возмутился Стоун- теперь это тут будет вонять несколько дней.
-Ладно потерпим- сказал Ливан и расстелив плащи, лёг на своё место.
Мы со Стоуном легли с его боков. Нам было тепло, тихо и безопасно.
Я вспомнил о своей Мисе, которая не хотела меня никуда отпускать, она скучала за мной и волновалась...
Снаружи потрескивал яркий костёр... Он своими звуками, меня уставшего убаюкивал и погружал в приятный сон...
...Я проснулся рано утром, вся наша, проведённая здесь ночь прошла спокойно. Снаружи в шалаш льётся слабый свет, начинающегося дня.
Я слегка двинул своей правой рукой и ощутив рядом с собой уже холодную пустоту, сразу понял, что Ливан уже проснулся и вышел из шалаша.
Снаружи приятно потрескивал костёр и в нашем шалаше слегка пахло ароматным дымком от горящего, лесного хвороста.
Стоун ещё тихо сопел под плащами.
Я тихо встал и разминая свои ноги и слегка покачиваясь, и держась за бревенчатые стены шалаша, вышел на свет.
Судя по направлению лучей, проходящих сквозь густой лес и дымку костра, я понял, что светило только вышло из за горизонта.
-Привет Ливан- тихо сказал я.
-Привет — ответил пожилой мужчина.
Я прошёл мимо костра к озеру и раздевшись там по пояс, умылся на его мелководье.
Я тем самым размазал всю отчётливую картинку, отражающую противоположный берег озера в его спокойной и прозрачной воде.
Немного продрогнув после обливания холодной водой, я поспешил к горящему, жаркому костру.
-Ну как наши дела?- спросил я, вытянув свои руки поближе к огню.
-У нас всё хорошо- ответил Ливан- всё идёт по плану. Сегодня начнём копать уголь и доставать руду- дополнил он, -работы у нас очень много...
С наколотого куска мяса, который разогревался рядом с огнём шёл еле заметный пар.
Вскоре, я услышал голос Стоуна. Он вышел из шалаша, зевая и подтягиваясь, слегка заревел. А когда тянул свои сильные руки вверх, его рубашка поднялась и стало видно его волосатый, небольшой живот.
Я улыбнулся и отвернулся к костру, пожелав ему доброго утра.
Он сходил к озеру и умылся там, при этом громко крича и фыркая...
Быстро позавтракали и попив воды, мы отправились к своей стройке...
-Командуй- сказал Стоун и посмотрел на Ливана.
Сейчас всё дно засыпаем толстым слоем сухой травы- сказал он.
-От этого мне выше на много не станет- пошутил Стоун.
-Но сначала, крест на крест, положим тебе туда брёвна, чтоб трава не сильно спрессовалась под твоими ногами и там, при горении, благодаря этим брёвнам, будет присутствовать пустоты с воздухом- продолжил Ливан, не обращая внимание на шутку Стоуна.
- сверху травы накидаем хворост и мелкие сухие ветки.
-Я это всё постепенно растопчу- тихо сказал Стоун.
-Топчи, не беда -продолжил пожилой мужчина- сверху веток, положим тонкие брёвна, а сверху первый слой каменного угля.
-Так что, тогда я пока не строю, а помогаю вам засыпать нашу печь топливом ?- спросил или предложил Стоун и посмотрев на Ливана, ещё спросил:
- а зачем нам дырки внизу, если мы всё засыпаем сверху.
Ливан прервав свой повествование, ответил:
- ну во первых через эти дырки много угля, руды и дров не накидаешь. Основное их назначение это при горении поставлять во внутрь печи воздух. Воздух- это температура! Чем больше воздуха, правильней сказать кислорода туда зайдёт, тем выше там будет температура- ответил он.
-Понятно всё- тихо сказал я.
Стоун слушал, смотрел на своё творение и правой рукой чесал свой затылок.
Подойдя к нашей каменной башенке, к будущей нашей печи, Ливан сказал:
- рвите сухую траву, а я за брёвнами.
Мы разошлись в разные стороны. Сухой травы было не много, здесь, во влажном лесу вовсю бушевала зелень.
Ливан принёс три куска брёвен. Одно длинное он положил на дно будущей печи и два коротких положил поперёк первому, в каждый, образовавшийся там полукруг. На дне печи получился деревянный крест.
-Ливан, здесь мало сухой травы - сказал я.
-Рвите мокрую- ответил он- думаю, что она высохнет дня за два, пока построим печь. Только у печных дырок разместите сухую- договорил он и стал вместе с нами рвать на растопку пышные и высокие растения, похожие на наши папоротники.
Дело сразу пошло быстрей, вскоре всё неровное дно печи было засыпано зелёными и длинными листьями.
Надо было их ещё вчера нарвать и положить на жару, чтоб высохли- сказал я, заглядывая на дно печи.
-Ладно уже- сказал Ливан- разве сразу до всего додумаешься, пошли теперь за хворостом.
Мы натаскали тонких, сухих веток и до краёв ими закидали нашу печь.
-Лезь туда! — сказал Ливан и посмотрел на Стоуна- топчи! Ты самый тяжёлый из нас.
Стоун забрался в печь и сразу утонул в ворохе накиданного нами туда горючего материала.
-Топчи, топчи!- повторил Ливан.
Стоун стал осторожно ходить по кругу и утрамбовывать хворост, держась при этом за каменные стены печи руками.
Постепенно, где то на три четверти наша недостроенная печь опять стала пуста.
-Нормально- ответил Ливан- пошли за ветками потолще.
Так, где то до середины дня, мы в нашу будущую печь натаскали необходимое количество сухих дров небольшой толщины.
-Теперь Стоун ты ложи кладку дальше, а мы с Лёсинхо пошли за углём.
-Понял -ответил он.
-Пошли Лёсинхо- сказал Ливан- нам нужно будет взять пару плащей для переноски угля.
Я лишь кивнул головой и отправился за Ливаном.
У меня постепенно поднималось настроение, я чувствовал успех в нашем, таком необходимом и важном предприятии.
Взяв плащи, мы поднялись по размытой водой промоине и дошли до того места, где на поверхность выходили не толстые слои каменного угля. Его чёрный и блестящий слой хорошо выделялся на фоне коричневого, лесного грунта и какой то другой, тёмной и твёрдой породы.
Дождевая вода здесь давно подмыла непрочные слои мягкого грунта и угольный слой местами висел полуметровым козырьком над дном этой лесной канавы. Кое где он уже самостоятельно обвалился и у нас под ногами лежали, тёмные и красиво блестящие куски угля.
-Нам помогла вода!- радостно сказал я.
-Да Лёсинхо, нам опять повезло — согласился со мной Ливан.
Он взял большой камень, поднял его над своей головой и с силой бросил на висящий угольный козырёк. Хрупкий угольный пласт от этого удара рухнул с шелестом вниз и разлетевшись по дну канавы, красиво заблестел кристальной чистой чернотой.
-Красиво- тихо сказал я.
Ливан наклонился и взяв в руку уголь и внимательно рассмотрев его, сказал:
- вроде хороший, будет давать хорошую температуру. Собирай куски, не толще этого- он мне показал угольный камень в своей руке- остальные придётся дробить мельче.
Нагрузив плащи углём, мы потащили их к Стоуну.
Стоун увидев нас, сказал:
- не очень то удобно здесь стало ходить и строить.
-Терпи Стоун, нам тоже не легко- сказал я снимая с плеча гору угля.
Конечно Стоуну стало неудобно. Ему приходилось накладывать камень и разведённый ил на построенную им стену, а потом залезать во внутрь печи и класть его там уже вместе с илом.
Ливан недолго, молча смотрел на труд Стоуна и через некоторое время сказал:
- да, согласен с тобой, так не пойдёт. Никакой скорости нет, надо что то придумать.
Стоун остановился и стал выжидающе смотреть на Ливана, ожидая от него рационального решения.
-Нам нужно помогать Стоуну- сказал Ливан взглянув на меня.
-Говори что нужно- согласился я.
-Сначала, к растущим стенкам печи закрепим камнями наш шаблон- начал он- а потом ему всё туда будем подавать. Камни, глину, уголь руду, затем сделаем себе какие нибудь леса и опять, ему всё туда подаём.
-Я согласен, давай таскать- ответил я.
В ближайшее время, мы подавали Стоуну строй материалы. Затем мы поставили и закрепили к построенным стенам шаблон. Теперь ноги буквы «п» плотно прилегали к недостроенным, каменным стенам печи.
Глянув в верх, на перекладину, я понял, как много у нас впереди ещё работы. Необходимо было ещё метров пять гнать вверх каменную кладку. Радовало только то, что постепенно ширина постройки к верху заметно уменьшалась, а это обещало постепенное увеличение скорости наших строительных работ.
Из леса мы принесли себе пару брёвен и на их, наполовину обгорелые боковые ветки приладили не толстые, деревянные перекладины, сделав тем самым себе что то на подобии лестницы.
Делая для себя приспособления, мы не забывали и про Стоуна, постоянно подавая ему то камни, то жидкий ил в сумке. Вскоре нам были видны только его плечи и голова.
-Мне уже низко и неудобно класть камень- вскоре крикнул от туда он.
-Что у тебя сейчас под ногами- спросил Ливан.
-Что, что, ветки, которые я поломал своими ногами- непонимающе ответил Сандро- в общем одна труха.
-Понятно- ответил Ливан- мы сейчас тебе принесём дров потолще, ты их там равномерно уложишь и начнёшь сверху сыпать уголь- проговорил Ливан.
-Хорошо -ответил Стоун.
Мы пошли в лес и подбирали в нём не толстые брёвна, подходящей длины. Такие, чтоб их можно было бы в печи удобно выложить в один ряд, расположив их все горизонтально, одно рядом с другим и как можно плотнее, чтоб в последствии не просыпался, высыпанный на них каменный уголь.
Мы принесли их Стоуну и подали на верх.
-Выкладывай всё прочно и красиво- сказал Ливан.
-Прочно!- возмущался из печи Стоун- у меня здесь всё под ногами ходит ходуном, а ты хочешь прочно...
-Выкладывай и постепенно вылезай от туда- сказал ему Ливан.
Мы подавали Стоуну брёвна, а он их там выложил плотной мозайкой, одно бревно рядом с другим. Вскоре высота накиданного туда деревянного топлива, позволили Стоуну вылезти от туда и его уже обе ноги стояли снаружи, на наших лесах.
-Ну как там?- спросил Ливан, глядя уже на четырёхметровую высоту нашего строения.
-Выложил там принесённые вами брёвна в два слоя, крест на крест, как ты и просил- сказал Стоун- вроде плотно, но кое где уголь всё равно будет просыпаться вниз.
-Ничего- удовлетворённо ответил пожилой мужчина.
-теперь засыпаем всё углём- сказал он и аккуратно подал Стоуну первый узел с углём- сыпь по середине, чтоб закрепить им лежащие брёвна- подсказал Ливан Стоуну.
-Хорошо- ответил тот.
На высоте четырёх метров, внутренний диаметр нашей печи был сантиметров восемьдесят и мы быстро натаскали и накидали в неё полуметровый слой угля.
-Отдыхаем!- сказал Ливан.
Мы все с большим удовольствием растянулись на каменистой поляне, рядом с нашей печью.
-Что теперь Ливан?- спросил я, подгоняемый своим любопытством.
-Дай отдохнуть- тяжело сказал мужчина, не открывая своих глаз.
-Сейчас, слоем в сантиметров двадцать туда принесём руды, потом Стоун это всё потопчет, опять сантиметров двадцать угля, потом опять руды, в общем делаем неширокие слои...- он замолчал.
Ливан устал, это было видно, да и мне было не сладко, таскать тяжести и подавать их на верх, моё тело уже ныло и гудело.
Стоун молча сидел, облокотившись своей спиной на свою, ещё сырую постройку и смотрел на озеро.
День заканчивался, наши контейнеры с водой опустели. Сегодня мы успели ещё втроём сходить два раза за железной рудой и высыпать её в нашу будущую, но уже такую прожорливую и бездонную печь.
Канава с рудой ничем не отличалась от угольной, за ней лишь приходилось ходить немного дальше.
Ливан показал необходимый размер кусков руды для плавки. Нагружая ей плащи, мы свою, тяжёлую ношу относили к печи.
Руды в плащи грузили гораздо меньше, чем угля, она была тяжелее.
Стоун слезая с лесов сказал:
- нормально, на пол метра угля мы насыпали сантиметров двадцать руды, теперь можно и уголь опять.
-Ты прав, так и будет, но только уголь и руду уже завтра- сказал Ливан- пошли к шалашу, хватит на сегодня, я еле живой...
Мы уставшие, медленно побрели к своему лагерю. Я обернулся и с издали глянул на нашу постройку.
В этом, нашем каменном творении было что то неестественное. Среди девственного леса рукотворная постройка никак не вписывалась в этот местный и дикий пейзаж. Но всё равно она меня радовала своим величием среди этой дикости, и победой нашей человеческой дерзости над этой местной и примитивной природой.
Мы боролись со здешним, опасным существованием, мы строили здесь свою маленькую цивилизацию, борясь с местными, кровавыми законами и окружающей нас, всеобщей первобытностью...
Тихий ужин у костра, хороший сон в безопасном шалаше, и вот снова утро...
Умывшись в озере, позавтракав и взяв с собой контейнеры полные свежей воды, мы пошли к нашей постройке.
Конечно, моё тело немного болело. Но радость, переполняющая меня, и давала мне новые силы.
Подходя к нашему творению, я смотрел на него. Наша величественная постройка была освещена лучами дневного светила, пробившегося сквозь этот дремучий лес. Глядя на неё, я обретал радость и уверенность в себе, и в своих верных друзьях.
Когда подошли к печи, Стоун опять сказал:
- ну что Ливан, командуй!
-Сейчас идём за углём, насыпаем его, а потом опять идём колотить и таскать руду. Ты смотришь, чтоб мы в свою печь насыпали слой за слоем, в сантиметров двадцать пять. Потом опять руда, потом опять уголь, ты понял Стоун?- сказал мужчина.
-Я всё понял- ответил Стоун.
Быстро засыпали следующий слой углём, потому что нам, в этом трудном деле пока помогал, освободившийся от своих дел Стоун и мы были ещё после ночного сна со свежими силами.
-Теперь опять пошли за рудой- сказал Ливан и отправился с нами в другую канаву, примыкающую к озеру.
Эта канава вся была поражена ржавчиной. Все, валяющиеся в ней известковые камни имели тёмно коричневый налёт.
Руды здесь тоже было много, но колотилась она немного труднее чем уголь. Каждый отколотый кусок, падая и ударяясь о другой, имел совсем другой звук, чем звук у падающего и ударяющегося друг о друга каменного угля.
Руда ударяясь друг о друга, еле слышно звенела, тем самым говоря о своей повышенной плотности материала...
До середины дня мы свою ненасытную печь до краёв засыпали двадцати пяти сантиметровыми слоями руды и угля.
Где то в полдень Стоун смог своими ногами встать опять на руду в середину печи.
Под ним, всё насыпанное нами немного просело.
Но всё равно, Стоун был очень доволен, что теперь он стоял на твёрдой поверхности. Края не доложенной им каменной кладки ему теперь были всего лишь по его колени.
-Ну вот! Совсем другое дело!- сказал радостно он.
-Если вы мне поможете, то я эти оставшиеся три метра сегодня и выложу- сказал довольный он.
-Нет- расстроил его Ливан- выложишь метра два и будем туда опять засыпать руду и уголь.
Стоун замолчал.
-Ну так оно будет и лучше- согласился Стоун- стены кладки к завтрашнему дню подсохнут.
Всё вторую половину дня мы только тем и занимались, что подавали Стоуну камень, за которым приходилось ходить всё дальше и дальше. Так же мы ему подавали разведённый до жижи ил.
Стоун строил быстро, ведь уменьшающийся конус нашей печи, требовал теперь меньше камня и рос в верх теперь всё быстрей и быстрей.
Где то с пятиметровой высоты нашей печи, мы забрали Стоуна к себе вниз и сходили с ним за углём, а потом и за рудой по два раза.
Уже к сумеркам, появившийся из леса с камнем, чудовищно усталый, пожилой Ливан остановил наши работы.
-Завтра закончим...- бросив камень себе под ноги, не поднимая своей головы, упираясь в сырую, каменную стену нашей печи, тихо сказал он и устало махнул рукой.
Можно даже сказать, что пожилой мужчина с радостью отмахнулся от этой печи, которая с жадностью в течении дня пожирала наши силы...
Я этому объявлению радовался молча, ведь я уже тоже сильно устал.
Затем был наш, мужской, неразговорчивый ужин в сумерках, тихого, засыпающего леса и долгожданный сон...
..Очередное, ясное утро. У меня ужасно болит всё тело, но я держусь и не показываю своё состояние, ведь я здесь был не самым старым.
Сквозь боль в спине и мышцах пришлось работать до середины дня. Потом, мышцы как то разогрелись и затихли со своей, постоянно ноющей и тупой боли.
До середины дня мы опять засыпали до краёв нашу печь, углём и рудой. Затем начали подавать Стоуну камень и ил.
К середине второй половине дня он выгнал нашу печь до горизонтальной, деревянной перекладины шаблона. После мы убрали шаблон в сторону и до темноты, всё свободное пространство в печи загрузили ещё углём и рудой, до самого её верха.
Я уставший, ждал когда уже Стоун, работающий у нас на верху, на лесах, скажет уже слово «всё» и мы прекратим этот бесконечный, вымотавший нас тяжёлый труд.
Но это случилось только к раннему вечеру...
-Он крикнул- всё мужики! Полная!
Он осторожно слез и мы усталые, убрав наши импровизированные леса с каменных стен печи, уселись тут же.
-Вот и всё- сказал Ливан- можно поджигать!
-Нет Ливан- возразил я- поджигать нельзя, иначе наша печь развалиться.
-Почему?- спросил он непонимающе.
=В стенках печи много воды, от нагева она превратиться в расширяющийся пар и тем самым развалит нашу печь- сказал я твёрдым голосом, вспомнив, что происходит с влажной глиной при обжиге её в костре.
-И что тогда сейчас делаем?- спросил расстроенный Стоун.
-Спим и завтра по утру уходим к себе- сказал я.
-А кто подожжёт?- спросил Стоун.
-Я сюда сам приду дня через три, зажгу это и уйду сразу обратно- ответил я.
-Как знаешь- тихо ответил чудовищно уставший Ливан, при этом совсем не имеющий сил на всякие споры.
-Жалко, что нельзя- тихо и устало сказал Стоун.
Стоун чуть позже спросил Ливана:
- мы так плотно забили печь рудой и углём, а будет ли в ней тяга и будет ли это вообще гореть?
Ливан немного подумав, ответил:
- когда прогорит трава, мелкий хворост и дрова под углём, всё внутри печи должно просесть метра на два, полтора и появившиеся от этого зазоры между стенками печи, углём и рудой должны будут обеспечить там нормальную тягу- Ливан замолчал и чуть позже добавил- по крайней мере я думаю, что так будет...
-Пошли ужинать и спать- устало сказал Стоун.
Мы встали и в начинающихся сумерках, покачиваясь от усталости, побрели к нашему шалашу.
По дороге Ливан добавил:
- завтра поспим подольше и пойдём к своим женщинам...
-Не издевайся на до мной- тихо буркнул Стоун на Ливана …
- Извини- сразу поправился пожилой мужчина.
...Наступило очередное утро, оно было радостным для меня, мы закончили свои тяжёлые работы здесь и это значит, что я сегодня увижу свою любимую Мису.