ТРИ ДНЯ С РОЛАНОМ БЫКОВЫМ И ЕЛЕНОЙ САНАЕВОЙ
Была весна 1975 года. Середина апреля. Стояли теплые солнечные дни.
В моей квартире, жил я тогда на Крещетике, вернее это по старому на Крещатике 22, а в то время наш дом уже считался
по улице Ново-Пушкинской 3, раздался телефонный звонок. Звонила из Дома Кино Лариса, зав отдела Бюро
пропаганды советского киноискусства.
- У меня к тебе просьба, если ты завтра свободный. - начала она после приветствия.
- Да я свободный, у меня среди недели, как всегда свободные дни.
- К нам завтра приезжает Ролан Быков, и я хочу, чтобы ты показал ему Киев, был его экскурсоводом.
- Он будет один? – поинтересовался я
- С ним будет его жена –Лена Санаева, их только двое. Мы дадим вам машину и ты сможешь с ними ездить.
- Хорошо, я смогу. А они хотят что-то конкретное?
- Нет, это наша инициатива, все, что ты сможешь им показать, все что будет интересное. решай с ними.
- Хорошо. Когда и где мне быть.
- Приезжай завтра в Гостиницу Киев, к часу дня, они там будут жить. Я машину пришлю туда.
- Отлично.
- Спасибо тебе, я знала, что ты меня выручишь.
Завтра был вторник 15 апреля.
Как обычно среди недели у меня были выходные дни. Туристических групп среди недели было мало, и как
правило, мы работали в основном с пятницы – субботы до понедельника.
Весна в том 1975 году была очень теплой, некоторые дни в первую неделю апреля были по-летнему жаркие –до
25-26 градусов. Правда после этого тепла пару дней резко похолодало и даже выпал снег, но он сразу растаял и к приезду
Ролана Быкова стояла хорошая теплая погода. Все уже были одеты по весенне-летнему.
Причиной его приезда в Киев на эти несколько дней было проведение в Кишиневе в конце апреля Восьмого Всесоюзного Кинофестиваля.
Бюро пропаганды советского кино решило по дороге в Кишенев организовать его выступление в киевском Доме кино.
Тем более, что на кинофестиваль в Кишинев он вез свой новый фильм « Автомобиль скрипка и собака Клякса».
Вот показ этого фильма и было решено сделать в Киеве.
15 апреля во вторник как просила Лариса, я приехал в гостиницу Киев.
Это была гостиница Совета Министров Украины. Она была очень комфортабельной. Хотя многие номера были не большие,
но очень удобные. С балконов гостиницы открывались прекрасные виды: и на Днепр – на Подол и на Дарницу, и на старый
город с Софийским собором, и на Печерс с Киево-Печерской Лаврой. Прямо, напротив гостиницы в парке находилась
могила и памятник генерала армии Ватутина.
В гостинице меня все в администрации знали. Мы в ней еженедельно селили туристов. Когда я пришел, попросил дежурного
администратора позвонить в номер Ролану Быкову и сказать , что я уже здесь.
Через некоторое время они спустились. Мы познакомились.
Хорошо известный по ролям в разных фильмах, Ролан производил впечатление спокойного, обычного человека.
Совершенно естественное поведение, внешний вид и все прочее. Елена Санаева тоже полностью этому соответствовала.
При всей их непохожести: разницы в росте, возрасте, во всем остальном они представляли собой очень гармоничный дуэт.
Ощущение своеобразного единства. Поздоровавшись и познакомившись, я почувствовал ощущение полной гармонии,
никакого дискомфорта в общении. Они были приветливыми, доброжелательными. Разговаривать с ними было легко и приятно.
Привыкший со всеми общаться одинаково ровно, приветливо. За годы работы с туристами это происходило уже
автоматически, без каких-то напряжений или специальных усилий.
После нескольких вопросов, стало ясно, что для них будет более интересным, более приемлемым. Составили план и договорились, что все вопросы будем решать по-пути.
Сели в машину и отправились в путь. По дороге я рассказывал обо всем, что могло для них быть интересным.
За годы работы в Бюро путешествий и экскурсий я выработал принцип показа туристам того, что считал самым интересным
именно для них, для данной группы, учитывая специфику каждой, тех кто был передо мной. Это и город откуда приехали
и их профессии и прочее. Главное смотреть на лица и видеть сразу их реакцию. и тогда понимаешь как и о чем
рассказывать. Это уже происходит на уровне подсознания. Я очень редко проводил, так называемую, обзорную экскурсию.
В ней было много официозного, того, что обойти было невозможно. Меня самого это не привлекало и не интересовало.
Показать это интересно было почти невозможно. Отступления от маршрута и темы были нежелательны. Я занимался в основном
экскурсиями архитектурно-историческими. В 1972-1973 годах с развитием внутри союзного воскресного туризма, стала
ощущаться нехватка экскурсоводов при посещении Софийского собора и Киево-Печерской Лавры. И даже в художественных
музеях Киева, если приходишь туда не по плану и без заранее заказанного экскурсовода, то группе приходиться
долго ждать, или вообще самостоятельно осматривать музеи. Вот тогда я начал сам проводить экскурсии для своих групп
в этих заповедниках. Но в них: в Софийском соборе, Андреевской церкви, Киево-Печерской Лавре проведение экскурсий
было разрешено только научным сотрудникам этих заповедников и экскурсоводам Интуриста, получившим для этого разрешение.
Занявшись этим мне тоже пришлось быть прослушанным руководством методического отдела Софии и Лавры и получить
такое разрешение. Нас было всего три человека экскурсоводов Киевского бюро, которые самые первые это разрешение
получили. Это был я, знаменитая в будущем в Киеве экскурсовод Лена Рахлина, дочь дирижера Натана Рахлина, и еще
один мужчина. Следует уточнить, что тогда, первое время (год-два) нам это никто не оплачивал, мы делали это на добровольных началах.
Так вот с Роланом и Леной мы отправились по произвольному маршруту. Это было что-то среднее между Обзорной
экскурсией, автобусным Древним Киевом, и Киевом театральным. В результате приехали в Софийский собор.
Понятно, что появление таких узнаваемых, известных посетителей, как Ролан Быков и Елена Санаева, сразу вносили
оживление, где бы это ни было. Единственно, слава богу, что в те времена люди были более сдержанными и просто так на
улице, или в музее не подходили с просьбами дать автограф или сфотографироваться. Хотя такое тоже происходило, но это
было как бы исключением из правила. Но работники музеев, куда мы приходили и которым я представлял гостей, всегда
высказывали свои симпатии и радость общения с ними. На второй этаж собора мы поднимались по лестнице башни, где
расположены фрески со скоморохами. Вспомнили его скомороха в фильме «Андрей Рублев». Он сказал, что сам придумал
как сделать тот фрагмент и съехавшие штаны, когда он становится на руки и надпись на голом теле.
Когда мы вышли из Софийского собора, я решил сводить их в небольшую керамическую мастерскую, которая
была прямо на территории заповедника, рядом с корпусом монастырских келий. В самом корпусе после реставрации
находились служебные помещения администрации заповедника и научные отделы. А рядом стояла одноэтажная неказистая
постройка, которая использовалась всегда для всяких хозяйственных нужд. Это типа как сараи, кладовки, гараж и прочее.
И в этой же невзрачной постройке четыре комнаты занимала керамическая мастерская. Она принадлежала Киевскому зональному
институту экспериментального проеэктирования - Укр ЗНИЭП. Сам институт располагался на площади Л. Украинки
на Печерске. По его проеэктам строились индивидуальные здания.Такие как Киевская гостиница «Киев», гостиница «Днипро»
Киевский Дом Кино, Здание аэропорта Борисполь и другие. Во всех зданиях, которые сооружал этот институт, в оформлении
использовалась керамика этой мастерской. И в холлах гостиницы Киев, где жили Ролан Быков с Еленой и в Доме кино
ее можно было увидеть. все это были индивидуальные авторские изделия. В мастерской работало как правило всего
5, иногда 6 человек. В основном это был почти целиком женский коллектив.
Исключение составлял мастер народного творчества Яков Падалка. Он был единственный, кто в мастерской
работал на гончарном круге. Все остальные делали разнообразные изделия вручную.
Для меня всегда посещение этой мастерской в минуты, часы свободные между экскурсиями превращались в настоящий
праздник. Попав к ним, уже не видишь невысоких потолков этих комнат, немного закопченных стен, ведь в помещении
было две печи для обжига их изделий. Не обращаешь там внимания на своеобразный запах глины и газа и звук почти
всегда работающего барабана перетирающего глину в однородную густую пластическую массу. Все внимание привлекают
к себе потрясающие своей красотой изделия. Руководила мастерской Нина Ивановна Федорова – невысокого роста,
простая на вид женщина. Она занималась изготовлением и росписью всевозможных изделий (декоративные тарелки,
панно и прочее). Ее и еще одной художницы Г. Шарай тарелки украшали интерьер ресторана и самой гостиницы
интуриста «Днепр» и многих других. Галина Севрук – талантливая художница делала прекрасные декоративные панно
на исторические сюжеты.
Эти ее изделия экспонировались на многих выставках.
Из таких панно очень известным был Плачь Ярославны. она же делала как бы реконструкцию в керамике
изображений древне- славянских языческих идолов. Несколько из них украшали один из интерьеров Киевского Дома Кино на третьем этаже.
(Фото интерьера в Доме Кино)
Работа в этой мастерской и Люся Мешкова – единственная среди них архитектор – художник. Именно она была
создателем того уникального многометрового панно, которое было подарено Украиной резиденции ЮНЕСКО в Париже, и
сегодня украшает один из их интерьеров.
Вот к ним в это уникальное в Киеве место, я и привелл всеми любимых актеров. Нина Ивановна, которая обычно,
не любила посторонних в своей мастерской, растаяла в улыбке. Что там произошло описать трудно. Восторг был
неописуемый. Долго мы там находиться конечно не могли, время было у нас для этого не так много, как хотелось
бы. Они показали свои достопримечательности. Все стены у них были увешаны красивыми работами. А вот
напоследок началось то, чего я никак не ожидал. Они все начали дарить гостям свои изделия.
Каждый мог и старался подарить что-то свое..
Я хорошо зная эту мастерскую, никогда не видел, чтобы Нина Ивановна проявляла такую щедрость. Как вы понимаете,
никаких сумок у нас с собой не было, ну кроме обычной женской у Лены. Так вот в руках у нас и в карманах свободных мест не было.
Когда мы приехали в Дом Кино, то Ролан находившийся под впечатлением всего увиденного, чему красноречивым
подтверждением были многочисленные сувениры, всем рассказывал об этой мастерской.
Следует сказать, что к моему и его
сожалению, все сотрудники Дома Кино видели подобные изделия практически ежедневно на стенах в Доме кино, и такого
восторга у них они уже давно не вызывали. Когда привыкаешь постоянно видеть прерасное, оно становиться как
бы обычной повседневностью. Но в том то и был Ролан Быков, что он ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ ОСТАВАЛСЯ ЧЕЛОВЕКОМ – МАСТЕРОМ,
СПОСОБНЫМ НА ВОСТОРГ ПРИ СОПРИКОСНОВЕНИИ С ПРЕКРАСНЫМ, В ЧЕМ БЫ ОНО НЕ ПРОЯВЛЯЛОСЬ.
Что еще следует вспомнить.
Принимали Ролана Быкова в Киеве очень щедро. Начиная от Председателя Союза кинематографистов Украины и всех
других кинематографистов. Все кто его видел в Доме Кино, и кто мог себе позволить, подходили здоровались,
и все предлагали посидеть и что-то выпить. Проблема была в том, что бар в то время, находился прямо в холле
на третьем этаже, возле входа в большой зрительный зал. Это позже его перенесут на первый этаж в небольшое помещение,
куда не все заходили. А тогда, каждый поднявшийся на третий этаж, мог видеть сидящих в баре, подойти и разговаривать...
Что можно сказать. Я, никогда не бывший большим поклонником алкоголя, от всей души, как мог старался полочь
Елене, не давать Ролану пить со всеми этими своеобразными поклонниками.
Когда я вернулся домой, у меня появилось желание сделать для Ролана свой подарок. Я размотал рулон ватмана,
вырезал узкую полоску, как в старые времена делали грамоты, и сочинил текст под старинное посвящение.
Написал этот текст старым русским живописным шрифтом, разрисовал грамоту разноцветием и прикрепил к ней на
шнурке керамический оберег. Подобными оберегами в доме кино тоже украшена одна из комнат. Но в отличии от них,
которые изготавливала та мастерская, этот был сделан мною. Я тоже иногда из глины, которую брал у них,
делал свои обереги. Они отличались от тех и стилем, пластическим решением и цветовой палитрой. Только
обжигать их я обращался в эту мастерскую...
Так вот привесив свой обер к грамоте, я умиротворенный лег спать.
Время было уже позднее и надо было выспаться, чтобы иметь силы на целый следующий день.
16 апреля среда 1975 года
Встретив Ролана и Елену, я подарил ему свою грамоту. Он был благодарен. Понравилась она или нет, станет ясно только на следующий день.
Мы отправились в Киево-Печерскую Лавру.
Опять были музеи, восторги экскурсантов, увидевших живых киноактеров, фотографы которые, зная меня, не очень
стеснялись наводить камеры на моих спутников, хотя и делали это на расстоянии не останавливая нас, но и не
спрашивая разрешения. Потом эти фотографии продавались тем туристам, которых они перед этим фотографировали на фоне
лаврских достопримечательностей. Хоть бы мне тогда сделали и подарили фото, но стеснялись показать, что они это
сделали. Мы же все тогда хорошо друг друга знали. А дальше после возвращения в дом кино, на обеде и после него,
все было как и вчера. опять кто-то из киношников подходил в Ролану, здоровался, приглашал, угощал и т.далее.
Оставляя нас вдвоем, Лена просила меня, чтобы я не давал его поить.
Сегодня много пишут , вспоминая любимых в то время актеров и не только, что многие из них имели пристрастие
к алкоголю. Чему тут удивляться, когда наш гостеприимный народ не видел другого способа, проявить свою симпатию,
любовь к своим кумирам, как угостить их выпивкой, благо, что она стоила не много. А наши кумиры по той же причине
доброжелательности, чтобы не обидеть человека, соглашались. Иногда можно было избежать этого, когда обращались
чужие, посторонние люди. И то , тогда случались такие обиды, иможно было услышать, «что, брезгуете,
зазнались?». И это было самое обидное. объяснять такому человеку, что я не пью и прочее было бесполезно. Подобному
я бывал неоднократным свидетелем и с Роланом Быковым, и с Георгием Жженовым, и с Виктором Некрасовым, Олялиным, и другими.
Ну а тогда, мне было очень неловко перед Еленой Санаевой, что некоторые ее старания, пропадали зря.
17 апреля четверг 1975 года
Утром , когда я приехал в гостиницу и Ролан Быков с Еленой спустились вниз, вижу он в руках держит мою грамоту.
я спрашиваю зачем он ее взял с собой, а не оставил в номере. А он говорит:
- Боюсь, они ее украдут, пусть будет со мной.
Вот тут я и понял. что она ему пришлась по душе, это было приятно.
Скажу честно, уже не помню где мы были в этот день, куда ездили.
К сожалению, я не вел регулярных дневников, а то, что все же записывал для памяти , многое не сохранилось, особенно
после переезда на новую квартиру.
После возвращения в Дом Кино опять прежние приветствия, и прочее.
Если я не ошибаюсь, днем был показ в малом просмотровом зале на втором этаже.
Ну а вечером по плану показ фильма в большом зале и после него они должны были на поезде ехать в Кишинев.
Не помню, как получилось, но мы были с ним в приемной Председателя Союза Кинематографистов.
Ролан почувствовал себя плохо. Ему дали что-то выпить и Елена пошла вызывать скорую. А на третьем этаже начался
показ его фильма. Пока приехала скорая, мы сидели вдвоем и я слушал его рассказ. В нем были разные откровения
о жизни, о прошлом. Я сидел , как на иголках. Но вот приехала скорая, померяли давление и его увезли,
сказали, что хотят сделать электрокардиограмму. . Я немного успокоился и пошел на третий этаж в зрительный зал. .
Когда закончился фильм и зажегся свет, на сцену вышел Ролан Быков. как ему аплодировали. С какой радостью
его приветствовал зал. А я с успокоился и аплодировал со всеми остальными.
Постепенно зал опустел.
А мы стали собираться ехать на вокзал.
Помню в машине я сказал, что героиня его фильма похожа на мою дочь, ей тогда было 5 лет.
Провожал я их до самого поезда. Он уже себя чувствовал нормально.
Поезд отошел от перрона увозя их в Кишинев, а я с ощущением, что расстался с очень родными и близкими людьми
медленно пошел через здание вокзала на привокзальную площадь в сторону метро.