Письмо двенадцатое.
Ну, мама... Когда ты все это прекратишь? Я, наверное, никогда не добьюсь того, что ты перестанешь читать мой Дневник. Ты же сама понимаешь, что ничего хорошего там нет для тебя.
Я до своей смерти так и не смогла убедить тебя в том, что Дневник - не твое и его не нужно трогать. Мама, ты же плачешь потом. Молчишь, скрывая то, что тебя тревожит, огорчает, обижает, а сама от меня требуешь, чтоб я все тебе рассказывала. Нет, мама, это несправедливо. И ты ведь знаешь, что я буду молчать. И ты промолчишь.
Мама, я до самой смерти молчала, а сейчас время говорить, и не только МНЕ. Теперь ты говоришь все, вернее ты молчишь, конечно, но я слышу твои мысли, вижу твою душу, которая была не всегда открыта для меня. Но когда ты открывала мне свою "дверцу", я не заходила.
Я навсегда осталась "сама по себе", так и не признав, что я - твоя дочка...
Я отдавала все свои чувства бумаге, хоть они полагались только для ТЕБЯ. Но сейчас ты можешь прочитать эти ощущения и эмоции на этой бумаге, в этих письмах.
Спасибо Елене Николаивне, которая научила меня читать и писать.
Спасибо тебе, мама, за то, что я ХОЧУ ПИСАТЬ и читать...
Это мое двенадцатое письмо, которое я писала тебе ночью, почти под утро. Мы со сном дружили не очень.