СТРАСТИ ПО-ИСПАНСКИ
По мотивам книги: Лион Фейхтвангер,
“Гойя, или Тяжкий путь познания”
ПРЕДИСЛОВИЕ
Конец 18-го столетия. Прошло 200 лет со времён Дон-Кихота. Испания переживает времена застоя.
Семейные устои разрушены, супружеская верность считается смешным пережитком средневековья. Честь, совесть, добропорядочность остались в прошлом вместе с рыцарством. Свирепствует инквизиция.
Во Франции провозглашена республика, народ казнил своего короля и прогнал господ. На границах Испании идут кровопролитные сражения национальной гвардии и союзной Австрии с республиканскими войсками, а в Мадриде «тишь, да гладь и божья благодать»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Действующие лица:
дон Франсиско де Гойя – придворный живописец;
донья Каэтана – 13-я герцогиня Альба;
Маркиза де Вильябранка – свекровь Каэтаны;
Агустин Эстеве – друг и помощник Гойи;
дон Дьего – аббат;
Хосефа Тудо (Пепа) - вдова, в дальнейшем графиня Кастильофьель;
Кончита – дуэнья Пепы;
Адмирал – Федерико де Масарредо
дон Мануэль Годой герцог Алькудиа – князь Мира;
дон Мигель – личный секретарь Мануэля;
донья Лусия – жена Мигеля;
дон Гаспар де Ховельенос – бывший министр;
Мартин Сапатер – друг детства Гойи, банкир;
дон Хеакин Пераль – доктор Каэтаны;
Кинтана – молодой поэт;
Донья Эуфемия- дуэнья Каэтаны;
дон Карлос и донья Мария-Луиза – короли Испании;
герцог Альба – муж Каэтаны;
де Авре – поверенный представитель регента, правящего из Вероны вместо малолетнего французского короля, которого республиканцы удерживали в плену.
Ведущий:
Не все герои вам знакомы-
Я познакомить буду рад:
Одни в гостях, другие дома
В пьесе выстроены в ряд.
Прошу- читайте эти строки
И вам не скроется из глаз,
Что им присущие пороки
Ещё встречаются у нас.
Век 18-й кончался и вся Европа обновилась,
Но вот в Испании, как будто,
на время жизнь остановилась.
Народ Испании послушно ярмо бесправное влачит…
Король и церковь правят бал , пока народ ещё молчит.
СЦЕНА ПЕРВАЯ
В доме донны Каэтаны герцогини Альба;
В зале приглашённые возбуждённо обсуждают только-что закончившийся спектакль о казни французской королевы Марии- Антуанетты.
Маркиза:
-Как понравилась Вам пьеса, исполнение, артисты?
Поделитесь, дон Франсиско, ваше мнение нам ценно.
Гойя:
-Не могу себе представить, чтоб во Франции такое безобразие творилось.
Все давно уже привыкли и считали неизменным- всё французское прекрасно,
как пример для подражанья.
Маркиза:
- Это было к сожаленью
так давно- до смены власти.
Жизнь в Париже нам представить
Невозможно потому, что
Вести медленно доходят.
Из того, чему поверить
можно ясно, что плебеи
правят жёстко,
а народ французский - стадо,
одуревшее от крови,
разрушает всё, что было
ими создано веками.
Ведущий:
-Гойя, слушая Маркизу, был рассеян и блуждая
взглядом встретился с глазами,
устремлёнными упорно на него и на маркизу.
То был взгляд хозяйки дома – герцогини Каэтаны.
Герцогиня развлекалась – ей порядком надоело
жить под маской, соблюдая массу правил этикета.
Ей наскучили приёмы, где всегда официально
всё расписано по нотам – где, кому, когда и сколько
говорить, смеяться, слушать, как ходить и одеваться,
чтобы титул не унизить.
Ей хотелось окунуться в жизнь, которую не знала,
Или знала понаслышке от служанок и дуэньи
И поэтому решила сделать первый шаг сегодня,
выбрав для эксперимента ей знакомого Франсиско.
Устремив свой взгляд на Гойю Каэтана незаметно
Для других- непосвящённых, ловко веером играла,
Явно знаки подавала, приглашая к разговору.
Ведущий:
- Языки такие Гойя, для немого разговора
знал отлично и не веря, сомневаясь и надеясь,
и невежливо покинув возмущённую маркизу, шёл на веера сигналы.
Гойя:
-Хорошо, что их Величества не видели пьесу…
Те, которых там казнили,
были родственники нашим –
родословной из Бурбонов.
Маркиза:
-Ну куда же вы, Франсиско? – Покидаете старуху,
Вас влекут к себе конечно нераскрытые бутоны,
Только вы не увлекайтесь
и напрасные надежды постарайтесь образумить ,
боль от разочарований будет непереносимой.
ВЕДУЩИЙ:
Не смотря на возраст зрелый свой пятидесятилетний
Для маркизы Каэтана не была большой загадкой
И её игру с Франсиско вообще не осуждала,
понимая, что для сына управлять такой женою
непосильная задача потому, что как мужчина
он далёк от совершенства – слаб физически, изнежен
и на страстные порывы реагировал с испугом.
Гойя не соображая, как во сне передвигался, приближаясь к Каэтане .
Словно кролика к удаву неизведанная сила
Увлекала живописца. Гойя не сопротивлялся.
Видел он не герцогиню, а загадочную маху*
Незнакомку из народа, но прекрасную на диво.
Кожи матовый оттенок груди полуобнажённой,
Шеи гордой лебединой,
и лукавый взгляд бездонный
Из- под шёлковых ресниц,
и густых бровей высоких
соболиных каждый волос вызывали бурю чувства
и безумной Страсти пламя.
Но раздался серебристый юный голос Каэтаны
Каэтана:
Как понравилась Вам пьеса, дон Франсиско?
Ведущий:
-Гойя даже не ответил. Молча он смотрел на чудо,
Поразившее натуру живописца до предела.
Обо всём забыв на свете – где он, кто он, что за люди
окружают Каэтану, где приличия границы,
Как вести себя он должен здесь согласно этикету.
Но раздался нежный голос и руки его коснулся
Веер доньи Каэтаны
Каэтана:
-На вопрос я жду ответа, или вам не показалось,
что артистка-королева не достаточно красива
и умна, и элегантна по сравненью с прототипом?
Гойя:
- Простите, Ваше Высочество….
Каэтана перебивает-
Каэтана:
- Я прошу вас- обращайтесь здесь ко мне без церемоний,
громких титулов и званий,
так всё это надоело на торжественных приёмах.
Я сегодня Каэтана- просто маха Каэтана.
Так на чём остановились вы, когда я перебила?
Каэтана лукаво прищурила глаза, поигрывая веером, явно поощряя его к откровенности.
Гойя:
- Я ответить, Герцогиня, то есть, донья Каэтана,
затрудняюсь потому, что королеву
видеть мне не доводилось, разве только на портрете,
но отнюдь не обнажённой.
А портреты, как известно,
больше лживы, чем натуры.
В них художник выражает далеко не то, что видит,
а скорее то, что хочет, что б доволен был заказчик.
И поэтому, простите, дать сравнительно оценку
я практически не в силах. Что касается уменья
воплотить сценарий точно важен ум у режиссёра
и умение артиста.
Ведущий:
-Каэтане очевидно было не до рассуждений
и слова Франсиско Гойи не мешали напряжённо
думать, как построить дальше
представление с финалом.
В первой части по-французски
Завершилось дело пьесой, а вторую часть хотелось
Сделать ей совсем испанской и поэтому явилась
На концерт в костюме махи*
Каэтана:
-Я намерена сегодня
веселиться ,дон Франсиско,
так, как раньше веселились
наши предки из народа
и хочу, чтоб вы сплясали
здесь старинное фламенко*,
Но конечно не в костюме,
что сидит на вас неважно.
Вы пройдите за кулисы
там вас вмиг переоденут
так, как раньше одевались
все танцующие махо*.
Гойя:
-С удовольствием исполню
Вашу просьбу, только кто же
в танце мне составит пару?
Я не вижу в этом зале
никого в костюме махи.
Каэтана:
-Я в костюме подходящем
и могу составить пару,
поспешите одеваться,
музыкантами займусь я.
Гойя поспешно уходит. Он любил музыку и народные танцы, понимал их и когда-то
в молодости лихо отплясывал фламенко*.
Каэтана жестом пригласила подойти трёх музыкантов,
в дальнем углу тихо наигрывавших на гитарах новомодные мелодии.
Через несколько минут вернулся Гойя в костюме махо,
Каэтана подала ему руку и они вышли на средину круга.
Гости расступились, освобождая место.
*Фламенко – зажигательный танец испанских цыган;
* Маха, махо – Крестьяне, ремесленники (народ)
Раздалась зажигательная мелодия старинного испанского танца. Каэтана танцевала самозабвенно, грациозно исполняя замысловатые па. Гойя как мог вторил ей, как будто сбросив с плеч 20 лет.
Гости возбуждённо в такт приплясывали на месте и поощряли танцующих хлопками ладоней.
Свет на сцене постепенно медленно гаснет, мелодия
так же медленно угасает.
ЗАНАВЕС
Гойя на авансцене :
Как ошибался я жестоко,
Когда писал её портрет…
Капризной куклой одинокой
Изобразил- в нём правды нет.
В её глазах ума палата,
Душа капризная жива…
Какая требуется плата
Где взять волшебные слова?
Чтоб покорить такое чудо
Простому махо- мужику…
Где силы взять, найти откуда!?
За все желанья и причуды
Платить придётся дураку.
Какая грация в движеньях
Приснился сон или мираж
-Что это было- наважденье?
Я здесь умру от наслажденья
Скорей подайте Экипаж.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Мастерская придворного художника
Гойя работает над портретом Лусии. Агустин заканчивает лошадь под генералом Рикардосом.
Ведущий:
-Гойя знал, что как художник он не хуже, даже лучше
многих, признанных в Мадриде,
но писать, как живописец начал он совсем недавно.
Получилось очень странно – он болел и начал глохнуть,
только творческие взгляды изменились кардинально –
он по новому увидел свет и тени, свойства красок,
их влияние на образ и зависимость взаимно.
Только то, что совершилось на балу у Каэтаны,
Снова всё перевернуло с ног на голову поставив.
Понимал, что Каэтана с ним играет от безделья,
Только время отнимает, отвлекая от работы,
А расходы непременно возрастут неимоверно.
Он не мог спокойно думать и планировать поступки.
Приступ новых чувств нахлынул, поглотив всё то, что было:
интересы и стремленья, и мечты его о славе.
(Открывает окно. Слышна песня
под мелодию Фанданго* )
-«Так давай же окунёмся в море страсти и любви;
Жизнь промчится словно птица
И от смерти не уйти...»
*Фанданго – стиль фламенко, в мелодии которого много
негритянских мотивов ;
(Агустин приближается к мольберту Гойи и смотрит на портрет Лусии)
Все считали, что портрет Лусии давно готов, но Гойя явно ощущал, что чего-то самого важного не хватает. Всё было верно- именно такой была жена его лучшего
друга Мигеля Бермудеса. Не хватало пустяка, но в этом пустяке для него была истина.
Гойя:
-Почему, достигнув славы, благ, которые не снились
В нашу бытность в Сарагосе, не доволен я поныне?!
Предо мной открыты двери самого Эскуриала,
Их Величество дон Карлос заказал портрет семейный.
Понимаешь ли, что значит получить такой заказ –
Написать портрет семейный католических Величеств?
После Мигеля Ван-Лоо, что писал семью Филиппа,
Этой чести удостоен ни один художник не был;
Так скажи мне, Агустино, где предел людских желаний,
Укажи мой друг любезный, честолюбия границы.
Агустин:
- Я отвечу откровенно, мой учитель милый Франчо,
Ты достиг в своём искусстве высоты невероятной,
Позавидовал бы Гойе, я уверен, сам Веласкес.
Их высочества инфанты, графы, герцоги, грандессы
Все на холст попасть стремятся
Из- под кисти Франчо Гойи.
Как величественно смотрят у тебя с портретов гранды
И сияют на мундирах королевские награды.
Ты не можешь быть доволен,
если пишешь лица-маски;
Пусть прекрасные и всё же-
только маски и не больше.
Ты большой художник, Франчо,
И своим искусством должен за Испанию бороться
С инквизицией и властью католических величеств.
Гойя (перебивает):
- Замолчи! (Агустин пытается продолжать)
Молчи, несчастный! А нето я грязной тряпкой
Сам заткну собачью глотку.
Ты забыл неблагодарный всё, чем ты обязан Гойе?
И судить берёшься строго то, чего не понимаешь.
С либералами связался, с отлученными от церкви?
Еретические речи всё я чаще слышу в доме.
Что же ты, урод, тупица до сих пор не понимаешь…
Инквизиции довольно для расправы подозренья.
Агустин:
- Знаю я- моей фигуре далеко до Аполлона
И манера поведения шокирует красавиц.
Я отлично понимаю, что встречают по одёжке,
Только в обществе приличном провожают по уму.
Оскорбляй меня Франсиско, изливая желчь и злобу.
Продал совесть олигархам за кружочки золотые
и улыбку знатной дамы .
Смелый махо Сарагосы стал трусливее шакала.
(Хочет уйти. Гойя останавливает)
Гойя:
-Ты на прелести Лусии полюбуйся на картине,
а на большее, как видно, ты- платоник не способен.
Агустин:
- На жену такого друга, как Мигель, посягнуть может
Только истинный безумец, да ещё быть может Гойя,
Если разума лишился.
Гойя:
- Ты сегодня о портрете не обмолвился ни словом
Агустин:
-То, что я сказать осмелюсь, вам известно без подсказки-
по классическим канонам- безупречная картина.
Только нет в лице Лусии человеческого чувства,
Нет изюминки в портрете, соответственной таланту.
Гойя:
Что ты в этом понимаешь!?
Каждый день с тобой общаясь
даже гений растерял бы краски, ритм, игру оттенков!
Когда Агустин отошёл и молча уселся у своего мольберта, Гойя пришёл в ярость.
Гойя:
- Ты чего под нос бормочешь,
когда знаешь, что со слухом
у меня не всё в порядке?
Мог бы кажется пошире разевать поганый рот.
Агустин:
- Я ничего не сказал.
Гойя:
-Так всегда, чурбан бездарный,
здесь, когда нужны советы,
ты молчишь, как столб фонарный,
а когда тебя не просят водопадом льются речи.
Агустин молча работает над крупом лошади под генералом Рикардосом, а обозлившийся Гойя не унимался.
Гойя:
- Обещал я генералу сдать портрет на той неделе,
а сейчас скажи на милость, как я буду объясняться,
что не выполнил заказа, или хочешь, чтобы Гойе
перестали доверять .
Неужели не способен ты раскрасить за неделю
лошадиный зад прилично?
Агустин продолжает молча работать.
Агустин не обижался. Он понимал, что Гойя расстроен тем, что не удаётся воплотить в портрете то, что он чувствовал и старался не мешать в работе
своему учителю.
Гойя:
-Не пойму, чего ты хочешь… (Врывается дон Дьего)
Дьего:
- Вы спокойно здесь сидите, когда весь Мадрид в тревоге!?
Пал Тулон , а флотоводцы и английские и наши
упустили из- под носа крепость, сдав Буонапартэ –
молодому офицеру.
Агустин:
- Ну теперь перестановка неизбежна в кабинете…
Только дону Мануэлю другу вашему, Франсиско,
стать придётся у кормила в этой сложной обстановке.
И тогда Франсиско Гойя вознесётся на вершину
почитания и славы, а при встрече отвернётся от меня,
не узнавая.
Дон Дьего переходил от одного к другому и внимательно наблюдал за работой художников. Гойя знал аббата давно, но так и не мог разобраться что это за человек. Ему казалось, что аббат большой умница и весьма искусно носит маску.
Дон Дьего, воспользовавшись тем, что Гойя замолчал задумавшись, пересказывал Агустину разные сплетни, которых знал великое множество, так-как был своим человеком и у инквизиторов, и у свободомыслящих.
Дьего:
- Хоакин Пераль вернулся…
говорят, что за границей
он достиг больших успехов,
а у нас в Мадриде вовсе
называют чудотворцем.
Герцогиня Альба тоже очарована Пералем-
принимает ежедневно при вечернем туалете.
При этих словах аббата Гойя аж подскочил в сильном волнении.
Гойя:
- Ни один из брадобреев мне пока- что не помог.
Совсем недавно лекарям было дозволено отделиться от цеха цирюльников в самостоятельную корпорацию. Аббат улыбнулся…
Аббат:
- Вы напрасно, дон Франсиско, обижаете Пераля…
Гойя продолжает работать над портретом, время от времени отступая от мольберта, внимательно вглядываясь в портрет и задумываясь, краем уха улавливая слова аббата, который продолжал расхваливать доктора.
Аббат:
- Он прекрасно разбирается в искусствах и науках,
Он общителен, но видно избалован женским полом.
Пригласить его стремятся все к себе наперебой.
Только он не всем доступен
и упрашивать не каждый согласится унижаясь .
Он купил себе карету, даже лучше чем у Гойи .
Между прочим, этот доктор герцогиню Каэтану
навещает ежедневно.
Гойя:
-Как…, и он тоже?
Ведущий:
-Гойю новости аббата возмутили до предела.
Он представил герцогиню в спальне перед туалетом
в окружении прислуги и блестящих кавалеров,
преклоняющих колени и целующих ей руку, как она
в ответ с улыбкой поощрительно кивает
свысока, но добродушно.
Он бы тоже мог явиться на приём без приглашенья,
Но его такие встречи не устраивали больше –
Он надеялся на встречи при интимной обстановке.
Только ревность душу гложет, а надежды угасают.
Аббат:
- Как только траур завершится
по королям, казненным в Лувре,
быть может даже через месяц,
она отпраздновать решила
великий праздник – новоселье
в своём дворце, приобретённом
недавно где-то в Монклоа.
Но вести с фронта помешают осуществить её причуды
Гостей придётся на аркане тащить сегодня из Мадрида.
Агустин:
- О каких известиях вы говорите?
Аббат:
- Вы что и правда не слышали, что французы взяли Тулон? У доньи Каэтаны только об этом и толковали, если не считать разговоров о предстоящем бое быков и о новой карете доктора Пераля.
Гойя:
- Ну тогда у нас скоро будет мир…
И трудно было понять – радуется он, или надсмехается.
Агустин:
- Мало кто обрадуется миру при подобных
обстоятельствах
Аббат:
-Многие конечно не обрадуются.
Он остановился за спиной Гойи и смотрел на портрет, над которым тот работал.
Ведущий:
Однажды Пепа спросила Гойю:- не хочет ли он переспать с этой женщиной.
Глупей вопроса быть не может.
Какой мужчина полный силы,
здоровый, не обременённый заботами о корке хлеба,
не хочет переспать с красоткой,
а Лусия красива несомненно.
Однако думать о Лусии, как о любовнице в постели
не может Гойя потому, что она в его глазах всего лишь
Произведение искусства, которым он пока что, кстати,
не очень кажется доволен.
Впервые он её увидел на том балу у Мануэля,
в роскошном серебристом платье, которое из ткани
излучало какой-то благодатный свет,
мерцающий на тысячи оттенков.
Вот этого света и не было в портрете.
И вдруг он увидел и понял, как передать это мерцание, эту серебристо- серую гамму, которая открылась ему тогда на балу. Он лихорадочно принялся за работу. Он добился своего- это его свет, его воздух, это мир, каким он его видит. Портрет был готов. На лице Гойи появилось выражение глуповатого блаженства, он стоял праздно опустив руки. Агустин, обратив внимание на состояние Гойи, подошёл к портрету. Взгляд его стал острым…
Агустин:
-Вот теперь, Франсиско Гойя, ты нашёл СВОЮ манеру-
Стиль, которого не знали наши предки живописцы.
Ты нарушил все каноны. Этот серый тон, Франсиско,
то, что было не доступно никому из тех, кто раньше
только к линии стремились, отрицая чудо красок.
Ты создал такое чудо – то, что век опередило.
То, чем раньше восхищались – фотография, рисунок,
но не живопись… отныне все, кто что-то понимают,
у тебя учиться будут.
Что-то скажет твой товарищ –
твой Мигель Высокородный?
Он на классике помешан и тебя раскритикует.
Гойя нарочито медленно взял кисти и начал их мыть. Дон Дьего выслушав Агустина, засуетился и направился к выходу…
Дьего:
Извините, я забыл о срочной встрече…(уходит)
Агустин:
-Побежал разносить новость о твоём открытии
по всему Мадриду.
Гойя:
Ну теперь я ещё раз напишу твой портрет.
Только ты изволь одеться в свой замызганный костюм
и при этом скорчи мину ту, которой нет мрачнее
и получится прекрасно –
мрачный вид на светлом фоне.
Давай на сегодня закончим работу, пойди и выпей стаканчик за мой успех и за мой счёт.
Ведущий:
Когда не было спешных дел Гойя любил проводить время дома. Жена была ему по душе и дети радовали, но былой страсти к жене он уже не испытывал и его тянуло иногда переспать с любовницей.
С любовницами он чувствовал себя молодым, нерастраченная сила бурно играла в крови.
Гойя решил провести эту ночь с Пепой. После того, что рассказал аббат, Гойя злился на Каэтану и даже новое открытие из- за этого радовало не так сильно, как следовало.
Гойя
-Ну хорошо, пусть пошутила 2 дня назад,
Как говорится: -- сбЕсилась от жиру,
Но веер подарила и, как видно,
обратно забирать не собирается,
а это значит, что я не безразличен ей.
Но почему она с другими
кокетничает, как и прежде,
а мне не хочет весточки подать.
2 дня прошло, а словно вечность –
такая страсть со мной впервые.
Но унижаться даже перед нею не стану я.
И навещать без приглашенья
не буду ни за что на свете.
Но за страданья отомстить необходимо
и ей назло пойду сегодня к Пепе.
Прихватив плащ и шляпу уходит.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Гойя в доме у Пепы.
Ведущий:
- В жизни Пепы было много непростых переживаний:
то отец в своих аферах разорился и вернулся
из Америки свободным от забот и от финансов,
и пришлось семье ютиться для начала по трущобам.
Но у Пепы был счастливый и покладистый характер,
унывать она не стала и сумела выйти замуж
за прекрасного мужчину –молодого офицера.
Но не долго длилось счастье- утонул её любимый
не оставив средств для жизни. Но вдова не растерялась-
обратилась к Адмиралу, чтобы ей назначил помощь
за погибшего на флоте боевого офицера.
Адмирал любвеобильный сразу втрескался в красотку,
быстро пенсию назначил , заодно купил ей домик
небольшой вполне приличный. Иногда дарил подарки,
помогал порой деньгами из семейного бюджета,
только в обществе с друзьями познакомить не решался.
Пепа тоже не скучала и умело находила развлечения по средствам.
***
Сейчас адмирал плавал со своей армадой в далёких морях и Пепа была очень довольна, что художник выразил пламенное желание разделить её одиночество.
Пепа сидела откинувшись на спинку дивана, томная, пышная и играла веером. Вошла Кончита- дуэнья Пепы, которая делила со своей питомицей все превратности судьбы.
Кончита
- Что угодно дону Франсиско к ужину?
Можно быстро приготовить паэлью*, или тортилью*
Из напитков, вероятно- мансанилью, сеньор не любит изысканных вин знати.
*Паэлья- рис с рыбой или мясом, приправленный шафраном;
*Тортилья- картошка с яйцами;
Основой испанской кухни являются лук, чеснок, сладкий перец и зелень. Преобладают мясные блюда: Хамон*, Ризотто*;
*Хамон- ветчина иберийская, обычно едят спагетти с кусочками хамона.
*Ризотто – блюдо из особого риса, приготовленное на бульоне.
Гойя:
- Спасибо, Кончита,- всё на твоё усмотрение.
- Как ты провела последние дни, Пепа?
Пепа:
- Разучила три прелестные песенки, те, что поёт Мария Пульпильо в оперетте, играла с дуэньей в карты.
Кончита кристально честна, а в карты плутует
и надула меня на 3 реала. Ходила к портнихе-
мамзель Лизетт, что живёт у Пуэрта Серрада,
но она запрашивает слишком дорого и придётся
опять шить у Бусеты. Заходила к Лусии и она
навещала меня – хорошо поболтали.
Гоя:
- Не спрашивала она о портрете?
Пепа:
- Да, о портрете мы говорили и не раз.
Ты ведь написал её в жёлтом платье,
которое она шила у Лизетт. Та взяла за него
800 реалов- видишь какая это дорогая портниха.
Гойя:
- А что донья Лусия говорила о портрете?
Пепа:
- Её удивляет, что ты никак его не окончишь.
Она считает, что портрет давно готов и не
понимает, почему ты не хочешь показать его
её мужу. Правда дону Мигелю угодить трудно,
но обычно ты так не мучился с другими
портретами. Интересно, сколько заплатит
дон Мигель? Или вообще не заплатит – вы же
с ним друзья. А уж своих трёх тысяч реалов
определённо не получишь.
Гойя встал, прошёлся из угла в угол. Пожалуй, лучше было поужинать дома с семьёй- от Пепы умных разговоров не дождёшься, её интересуют
только тряпки и деньги.
Пепа:
- Скажи, Франсиско, чего ради ты так стараешься?
Над моим портретом для адмирала ты не работал
и трёх дней, а он заплатил четыре тысячи.
Может ты хочешь с ней переспать, или уже…
Гойя:
- Не говори глупостей…
Пепа взяла гитару и запела. Она пела тихо, с чувством
и была в этот момент очень хороша. Гойя знал, что в слова этих старинных песен
она вкладывает собственные переживания.
Дуэнья собирала на стол, в комнате было тепло.
Пепа лежала на диване разомлевшая, томная и обмахивалась веером. Она опять вспомнила Лусию и её портрет. Указав на портрет адмирала она сказала:
Пепа:
- Над ним ты тоже не перетрудился, как ни посмотрю- вижу, что одна рука нормальна, а другая коротковата.
Гойя почувствовал, как настроение его резко падает. Ожидание вестей от Каэтаны, злость на критику Агустина и на политику, а тут ещё Пепа с глупыми замечаниями. Он взял свой цилиндр и нахлобучил его Пепе по самые уши.
Гойя:
- Ты глупая бестолковая девчонка и ничего не понимаешь в живописи. Оставь свои замечания для подруг.
Пепа стащила с головы цилиндр, причёска растрепалась, и в ярости закричала:
Пепа:
- Кончита, отопри дверь-дон Франсиско уходит!
Гойя:
-Не надо, Кончита, иди на кухню, а ты Пепа, извини. Сегодня я не в духе – неприятности одолели, да и твоё замечание о портрете не очень умно. Посмотри хорошенько и увидишь, что рука не короткая .
Пепа:
- Нет… короткая!
Гойя:
- У тебя нет глаз, но какая ты хорошенькая вот такая растрёпанная;
Я подарю тебе новое платье.
В утешение Гойя целует Пепу.
Пепа:
- На днях возвращается адмирал. Мне это вместе с приветом передал капитан Моралес.
Гойя:
- Что ты будешь делать, когда адмирал вернётся?
Ему непременно донесут о наших отношениях.
Пепа:
-Скажу то, что есть. В конце- концов я ему не жена.
Гойя:
- Да, адмиралу будет неприятно – сначала потерять Тулон, а затем и тебя.
Пепа:
- Собственно Тулон потерял не он, а англичане,
Но обвинят конечно его, это уж, как водится.
Гойя:
А как же твоя пенсия ?
Пепа:
- Не знаю, сколько- ни будь, наверное, оставят.
Ведущий:
- Да…у Гойи появилась вроде новая забота –
содержанка не входила в план финансовых расходов,
но без помощи оставить Пепу- совесть не позволит.
Он без Пепы обойдётся, если только Каэтана даст надежду на сближенье.
Ну, а если водит за нос- поиграла и забыла?
Приход Адмирала ?
Входит адмирал. Он вероятно слышал последние слова Гойи. У него усталый грустный вид.
Адмирал:
- Извините, я на минутку, проездом к дому; только
поздороваться и узнать о здоровье доньи Хосефы.
Пепа:
- Познакомьтесь, это дон Франсиско де Гойя – придворный художник.
Адмирал:
- Я прекрасно помню сеньора, я же заказывал ему твой портрет.
Гойя:
- Привет, адмирал, как успехи на флоте?
Адмирал:
- К сожалению, нет ни флота, ни успехов. Французы разгромили союзников и разметали армаду, потопив большую часть кораблей. Завтра понесу повинную голову на суд его Величества. А вы здесь я вижу ещё не почувствовали всей трагедии произошедшего, развлекаетесь по полной.
Пепа:
- Присаживайтесь, ваше превосходительство, отужинайте с нами.
Адмирал:
- Нет, извините, в следующий раз, а сейчас я спешу домой порадовать близких.
Уходит.
Пепа:
- Как неудобно получилось, бедный адмирал, как он подавлен, но старается сохранить достоинство.
Гойя:
- Ничего, ему ещё предстоит пережить немало горьких минут у короля и перед министрами.
Ужинают. Кончита периодически заходит и выходит, меняет закуски, убирает со стола лишнюю посуду.
Пепа:
- Ты останешься сегодня?
Гойя:
- Да, наверное, придётся – адмирал уж не вернётся.
ЗАНАВЕС