Удар, другой, клинок пронзает ее сердце, уйди из моей головы, испарись, я не хочу тебя, на, получи. Ты слышишь! Уйди от меня!! Аааааааа!!!!
Ты слышишь биение моего сердца? Ты чувствуешь мою боль? Бессердечная кокетка, окружающая себя избранными. Значит я не подхожу под твои критерии, значит я другой?
Вспомни "Завтрак на траве" Мане. Ты как главная героиня, обнаженная и прекрасная среди мужчин, но благородно одна, одинока в своей гениальности. Что значит сердце одного несчастного? Что значит боль? Что я для тебя?
Его колени подогнулись, рапира выпала из рук, слетела защитная маска, рассыпались волосы по плечам, прилипая к запотевшему лицу, застилая глаза. К нему бросились, чтобы поднять, а он, что он, его ослабевшее тело было невыразимо прекрасно, стройное и подтянутое, соблазнительное. И было вовсе не странно, что все, кто интересовался фехтованием и ходил в его секцию превозносили и боготворили его как Божество, или, как минимум, человека высшей расы. К нему боялись подступиться, до него хотели дотронуться, отрезать клок его волос, вложить в любимую книгу и вдыхать-вдыхать этот необъяснимо притягательный мужской аромат.
"А что мы, обычные, ничем не примечательные особы, можем сделать? Только любоваться, потому что никогда он не взглянет на нас, обидно!" Так размышляла одна особа женского пола, которая давно приметила этот статного красавца, не в силах отвлечься, не в силах жить, не видя его, хотя бы мельком, хотя бы глазком взглянув и сразу убежав.
"О! Если у ни у кого нет шанса, то у меня же есть?! Я симпатичная, во всяком случае мне так говорят, у меня шикарная грудь, волосы, лучистые глаза и я умная - идеальное сочетание всех пропорций!"
Но она боялась поднять глаза, стояла и смотрела, как к нему все бросились, она боялась сделать шаг, надо его сделать, надо, бери себя в руки, в ноги и делай, иди, дотронься до него, слышишь, дотронься!!!
"Если ты этого не сделаешь, я перестану тебя уважать, я перестану быть", - билась она сама с собой, размышляя-округляя-раздумывая-желая и боясь.
"Черт!" Ноги сделали она бежала, слезы текли по лицу, собираясь тушью на переносице.
Всех растолкав она пробилась к драгоценному телу, взяла его за плечи, подняла, позволила опереться на свое плечо, положила его голову к себе поближе и дала шанс встать, но услышав что-то нечленораздельное, а потом что-то еще вслед, а потом шепот, всхлип, крик: "Не трогай меня!"
"Он что, на меня кричит?!" - в страхе отшатнулась она.
"Беги", - пронеслось в мозгу.
Если бы она этого не сделала, рапира нашла себе применение, но она осталась лежать на полу, забытая и бессердечная, отражаясь холодным блеском в глазах нашего героя.
Минутная слабость прошла, оставив опустошенным, но сильным, готовым принять все удары судьбы.
Продолжение следует...
Картина к заставке эпизода Эдуарда Мане "Завтрак на траве" (1863)