Мой друг…
Ты часто ходишь этими тропами. И наверное, для тебя нет в них ничего необычного. Они похожи на те земли, на которые ступала твоя нога все эти годы. Но иногда, ты как и я, слышишь это сухое репение под ногами. Так обычно звучит утренний снег, озаренный бледным светом фонаря. Снег, что стелется ранней зимой, когда мороз так ловко прокрадывается на наши улицы, вбирается под теплый свитер и постели, заставляя содрогнуться не только тело, но и мысли.
Так репит взбитая перина, в доме твоих родителей, где каждый запах напоминает о тебе прежнем, скрывая в неизвестном для других мире, за ширмой времени.
Ты ходишь, поднимая вверх ботинками пыль, даже не подозревая, что это пепел.
Увы, мой друг. Не все фениксы восстают из пепла. Их огонь столь горяч, что сгорая, они сжигают все вокруг себя. Многие из них носили имена. Но имена – это ткань, что тоньше бумаги. А потому, она сгорает быстрее всего. И лишь в пелене дыма, мы видим последний подарок феникса – его настоящее лицо.
Ты знаешь… подчас, сидя у камина и перечитывая твои письма, мне кажется, что я помню некоторых из них.
Почти помню…
Однако, их жар так силен, что эти обрывки памяти, больше похожи на золу.
И эта женщина…
Я ранее тебе не говорил о ней. Почему? Возможно, боялся.
Видишь ли, не каждому безумию ты бываешь рад.
Не так давно, я увидел женщину…
На ней было длинное красное платье, с глубоким вырезом на спине. Она сидела на пляже, зачерпывая руками песок и пересыпая в другую руку так, словно это были дешевые монеты. Прибой очень осторожно, едва касался ее кончиков пальцев. Казалось, сама природа изучала ее с интересом. Она резко обернулась и будто будучи абсолютно не удивленной моему присутствию, рассмеялась и океан тот же час, подхватил этот смех. Ветер трепал ее вьющиеся волосы. И тогда, я испытал страх…
Ты удивлен?
Уверен, так и есть. Но на это есть причины. И не то, как она появилась, а то, как быстро она исчезла, едва я отвернул свой взгляд. Должно быть, ты считаешь это сюжетом к неизданной рукописи Эдгара По. И верно, издай я ее под его именем, никто не уличил бы меня во лжи.
Порой, идя вдоль улиц, я вижу ее в отражении витрин.
А иногда, я вскакиваю, чтобы удостовериться, что тень на улице отбрасывается мной, а не ею.
Но покуда ты несешь печать страха, она становится все более хрупкой.
Бывает, она сидит в кресле, подле меня и ее молчаливый взгляд с умиротворением смотрит на меня, словно слышит каждую мою мысль, видит каждую мою печаль.
Сейчас, я сижу у костра, среди мерцания звезд. Они словно рассыпанный жемчуг на черном шелке, озаренном светом огня. И лишь тусклая полоса млечного пути напоминает мне о том, как реальны и далеки эти миры, на той стороне темного полотна.
По ту сторону костра, я вижу ее…
Как и раньше, ее волосы подхватывает ветер вверх, аккуратно приподнимая, словно ребенок, руками зачерпывающий воду. Даже если бы я закрыл глаза, я бы чувствовал ее взгляд на своей коже. Ее лицо, в свете огня, приобретает особые черты. И от этого, она выглядит более реальной, чем прежде.
Искры, точно отбившиеся мысли, летят вверх к звездам, оставляя миру обыденность и миллионы надежд.
И в этот момент, держа в руках перо и бумагу, мне кажется, я начинаю понимать.
Она и есть феникс.
Феникс, уснувший, когда другие сгорали, оставляя горстку пепла. Феникс, который сжег свое имя, но не душу.
Она и есть феникс, мой друг.
Так же, как и я.
Так же, как и ты.
Мы станем пеплом.
Мы переродимся. И должно быть, не один раз.
Мы сожжем свои крылья, чтобы отрастить новые. Мы обретем новые имена.
Но однажды, запутавшись в паутине новых себя, мы так и останемся пеплом. И мы отправимся туда, где засыпают фениксы
С уважением,
Твой друг С.