1. Причины войны
Покорив народы Южной Италии и разгромив Пирра (http://www.proza.ru/2018/10/13/1299), римляне вышли на широкую международную арену. После этого их главным противником в борьбе за господство над Западным Средиземноморьем на долгие годы сделался Карфаген (http://www.proza.ru/2018/06/07/193). Кроме многих областей на севере Африки и в Испании карфагенянам принадлежали Сардиния, Корсика и часть Сицилии. За обладание последней они в течение нескольких веков вели войны с другим крупным государством этого региона – Сицилийской державой сиракузян (http://www.proza.ru/2015/02/23/2121 http://www.proza.ru/2015/04/12/1715 http://www.proza.ru/2015/04/22/2011). Не смотря на множество острых, драматических моментов, борьба греков и карфагенян так и не дала победителя, и в конце концов оба государства сделались добычей Рима.
Причиной конфликта послужили мамертинцы, владевшие сицилийской Мессиной (http://www.proza.ru/2017/02/24/1111). Они были стеснены тяжелой войной с Карфагеном и сиракузским царем Гиероном II (http://www.proza.ru/2015/05/04/411). Не имея надежды на спасение, некоторые из мамертинцев искали убежища у карфагенян, передались им сами, передали и акрополь. Другая часть мамертинцев отправила посольство к римлянам с предложением принять их город под свою власть. Римляне долго колебались, что; предпринять, так как оказать помощь мамертинцам было бы с их стороны явною непоследовательностью. Еще недавно они казнили жесточайшею казнью собственных граждан за то, что те нарушили уговор с региянами. В том же самом, только перед мессенцами, были виноваты и мамертинцы. Закрыть глаза на их коварство было бы несправедливо. Все это римляне знали; но они также понимали, что карфагеняне, в случае покорения ими Мессены, займут вскоре и Сиракузы. Вся Сицилия окажется под их властью и тогда они превратятся в опасных и страшных соседей, угрожающих всем частям Италии.
По изложенным причинам сенат не принимал никакого решения, однако народ по внушению консулов решил оказать мамертинцам помощь. После этого, частью угрозами, частью хитростью, карфагенский гарнизон был вытеснен из акрополя Мессены.
2. Переправа римлян в Сицилию. Начало I Пунической войны
Такой поворот событий не устроил прежних противников мамертинцев. Карфагеняне в 264 г. до Р. Х. подступили к Мессене с сухопутной армией и флотом. Гиерон II расположился лагерем с противоположной стороны подле Халкидской горы. В это время на остров переправился римский консул Аппий Клавдий Кавдик. Он обратился через послов к обеим сторонам, предлагая им избавить от войны мамертинцев, являющихся теперь римскими подданными. Его призыв не был услышан. Тогда Аппий решился на битву и прежде всего напал на сиракузян. После продолжительного жаркого боя римляне одолели противника и прогнали его до самого вала. В страхе за свою власть Гиерон ночью поспешно удалился в Сиракузы.
Аппий почувствовал себя смелее и решил немедленно напасть на карфагенян. В последовавшем затем сражении многие из них были истреблены, остальные бежали ближайшие города. Аппий подступил к Сиракузам и начал их осаду.
3. Союз Рима с Сиракузами
Когда в Рим пришли вести о победах Аппия и его легионов, граждане выбрали в консулы Мания Отацилия и Мания Валерия Максима [263 г. до Р. Х.] и снарядили для войны два войска.
Едва римляне переправились в Сицилию, большинство городов, отложившись от карфагенян и сиракузян, перешли на их сторону. Гиерон увидел многочисленность и силу римлян и отправил к их вождям посольство с предложением мира. Консулы согласились на это, прежде всего из-за продовольствия: они опасались, что при господстве карфагенян на море подвоз съестных припасов с материка будет отрезан. Поэтому они охотно приняли союз с Гиероном.
4. Осада Акраганта
Карфагеняне, видя, что Гиерон стал их врагом и что римляне все сильнее вмешиваются в дела Сицилии, посчитали необходимым усилить военные средства, чтобы иметь возможность бороться с врагом и удержать за собою сицилийские владения. Поэтому они набрали большое число наемников из лигистинов, кельтов и особенно иберов, и всех их отправили в Сицилию. Для размещения армии и вооружений лучше всего самою природою был приспособлен город акрагантян. Потому карфагеняне собрали туда войска и запасы и решили сделать Акрагант главным опорным пунктом военных действий.
Римляне проникли в замыслы врагов, узнали о их военных приготовлениях, а потому нашли нужным вести дело решительнее. Консулы 262 г. до Р. Х. Луций Постумий Мегелл и Квинт Мамилий Витул приостановили военные действия в прочих частях Сицилии и обратили все силы против одного Акраганта. Они разбили лагери на расстоянии восьми стадий от города и заперли карфагенян внутри стен.
Жизненные припасы и вообще все нужное союзники римлян собирали и доставляли в Гербес, а из этого города, недалеко отстоявшего от лагеря, римляне сами непрерывно подвозили и переносили к себе припасы, так что имели все нужное в изобилии. Месяцев пять дела оставались в неизменном положении; решительного перевеса не имела ни одна сторона, и между противниками происходили только легкие схватки. Но так как в городе было заперто много людей (не меньше пятидесяти тысяч), то карфагеняне стали терпеть голод. Ганнибал, начальник запертых в городе войск, отправлял в Карфаген посла за послом с вестями о нужде и с просьбою о помощи. Карфагеняне поместили на корабли воинов и слонов, сколько могли собрать, и отправили их в Сицилию к другому военачальнику, Ганнону. Ганнон стянул войско в Гераклею, собрал там средства вооружения, а потом хитростью овладел городом гербесян, лишив неприятельские стоянки съестных припасов и всего нужного. Вследствие этого римляне оказались столько же осаждающими, сколько и осажденными. Нужда в хлебе и в прочих предметах необходимости угнетала их так, что они не раз помышляли о снятии осады и наконец сделали бы это, если бы царь Гиерон не действовал с большою ревностью и не доставил войскам нужнейших припасов хоть в умеренном количестве.
Закончив приготовления, карфагеняне выступили из Гераклеи и разбили свой лагерь стадиях в десяти от неприятеля на холме Тор. В продолжение двух месяцев стороны оставались в одном и том же положении, не предпринимая ничего важного. Так как Ганнибал посредством сигнальных огней и вестников из города не переставал уведомлять Ганнона, что голод становится невыносимым, и что многие из нужды перебегают к неприятелю, то военачальник карфагенян решил попытать счастья в битве. Римляне желали того же. Противники вывели войска на разделявшее лагери пространство и ударили друг на друга. Сражение длилось долго, пока наконец римляне не обратили в бегство карфагенских наемников, сражавшихся в первых рядах. Когда бежавшие устремились на слонов и на задние ряды, все войско финикиян пришло в смятение. Бегство сделалось всеобщим, большинство карфагенян было истреблено, и лишь немногие спаслись в Гераклею. Римляне захватили большую часть слонов и весь обоз. С наступлением ночи, когда осаждающие от радости по случаю победы и вследствие усталости были менее бдительны на своих постах, Ганнибал решил спасти остаток войска, и в полночь незаметно вышел из города. Римляне узнали о случившемся только на рассвете. Не встретивникакого сопротивления, они ворвались в город, разграбили его, захватили большое число пленных и множество всякой добычи.
5. Строительство римского флота и битва при Милах
После покорения Акраганта многие материковые города перешли на сторону римлян, но не меньшее число приморских городов от них отложилось, опасаясь карфагенского флота. Кроме того римляне видели, что Италия подвергается частым опустошениям, тогда как Ливия остается совершенно невредимою. Поэтому они решили помериться силами с карфагенянами и на море.
Было принято решение о строительстве ста пятипалубных и двадцати трехпалубных кораблей. Но поскольку в Италии пятипалубных судов прежде не употребляли, для их сооружения не смогли найти опытных строителей. Это поставило римлян в большое затруднение. К счастью, как раз в это время на римские суда в проливе напали карфагеняне; один из неприятельских кораблей в порыве усердия бросился вперед, очутился на берегу и попал в руки римлян. По образцу этого трофейного корабля римляне и соорудили весь свой флот.
Пока одни были заняты возложенным на них сооружением судов, другие собирали команду и на суше обучали ее гребле следующим образом: они посадили людей на берегу на скамьи в том самом порядке, в каком они должны были занимать места для сидения на судах, посередине поставили келевста и приучали их откидываться всем разом назад, притягивая руки к себе, а потом с протянутыми руками наклоняться вперед, начинать и кончать эти движения по команде келевста.
Чтобы свести на нет несомненное превосходство врага в искусстве маневра и в то же время использовать свой огромный опыт сухопутных боев римский римский консул 260 г. до Р. Х. Гай Дуилий снабдил все свои пентеры и триремы воронами (ворон представлял из себя столб с блоком наверху и прилаженной к нему лестницей с перилами). При сближении кораблей ворон поднимался на блоке, а потом быстро опускался на палубу противника. К концу ворона был прилажен острый железный пест, глубоко врезавшийся в палубные доски. Сцепившись таким образом с судном противника, римляне сомкнутым строем могли переходить на него прямо по ворону. В результате морская битва сводилась к множеству рукопашных схваток, в которых римляне не знали тогда себе равных.
Встреча двух флотов произошла близ города Милы, к северо-востоку от Мессены. Преисполненные презрения к неопытности римлян, карфагеняне даже не находили нужным соблюдать боевой порядок и шли как бы на верную добычу. Начальник флота Ганнибал (тот самый, что руководил обороной Акраганта) плыл на пентере, некогда принадлежавшем царю Пирру. По мере приближения карфагеняне замечали на передних частях всех вражеских кораблей поднятые вороны и удивлялись никогда невиданным орудиям. Наконец первые корабли смело открыли сражение. И только тогда карфагеняне оценили всю опасность римского изобретения. Во время схватки суда каждый раз сцеплялись с помощью воронов, легионеры быстро переправлялись на вражеский корабль, и бой происходил на палубах. Часть карфагенян была истреблена, другие в ужасе сдавались неприятелю сами, ибо морская битва обратилась в подобие сухопутной. Таким образом карфагеняне потеряли тридцать кораблей вместе с командою; вместе с ними было захвачено и судно начальника. Сам Ганнибал неожиданно для себя и с великою опасностью убежал в челноке. Рассчитывая на быстроту своих кораблей, карфагеняне надеялись оградить себя от ударов, если будут заходить сбоку и с кормы неприятельских кораблей. Но орудия поворачивались во все стороны и направлялись на них отовсюду, так что приближающиеся корабли непременно сцеплялись с римскими, пока наконец карфагеняне, устрашенные необычайным способом битвы, не бежали, потеряв пятьдесят кораблей.
6. Битва у мыса Экном
Летом 256 г. до Р. Х. римляне, возглавляемые консулами Марком Атилием Регулом и Луцием Манлием Вулсоном Лонгом, вышли в море на 330 кораблях. Путь их лежал в Ливию. Туда римляне надеялись перенести войну, чтобы угрожать карфагенянам не в Сицилии, но в их собственной земле. Карфагеняне постарались не допустить подобного поворота событий. Они понимали, что Ливия легко доступна, и что население ее быстро покорится завоевателю, как только тот вторгнется с достаточно сильной армией.
Римское войско делилось на четыре части, каждая из которых носила два названия: первая называлась первым легионом и первым флотом; точно так же и остальные по порядку. Четвертая часть имела еще и третье название – солдаты ее именовались триариями. Всего войска в римском флоте было около 140 тысяч, причем на каждом корабле помещалось по триста гребцов и по сто двадцать солдат. У карфагенян было 350 кораблей, а число воинов превышало 150 тысяч человек.
Флоты встретились у мыса Экном (южный берег Сицилии, неподалеку от Гел). При виде неприятеля консулы выстроили три части собственного войска в одну линию, причем вытянули далеко в море правое крыло с целью охватить врага кольцом. Четвертый флот образовал левое крыло всего строя, в виде крюка, повернутого к суше. Правым крылом карфагенян командовал потерпевший неудачу при Акраганте Ганнон; в его распоряжении были боевые корабли и пентеры, по своей быстроте наиболее пригодные для того, чтобы обойти неприятеля с фланга; левое крыло поручено было Гамилькару. Римляне начали сражение, устремившись на центр вражеского строя. Противостоявшие им корабли согласно команде быстро обратились в бегство, дабы расстроить неприятельскую линию. Чем быстрее они отступали, тем ревностнее преследовали их с тыла римляне. Первый и второй флот напирали на бегущих; третий и четвертый отделились от них, потому что третий тянул ластовые суда со снаряжением, а четвертый находился при них для охраны. Когда первый и второй флот отошли на значительное расстояние, Гамилькар подал сигнал со своего корабля, карфагеняне все разом повернули назад и ударили в преследующих. Завязался жестокий бой, в котором карфагеняне превосходили противника скоростью и маневренностью своих судов. Их корабли легко заходили за неприятельскую линию, стремительно подплывали и быстро отступали. Но в бою с римлянами эти преимущества не давали заметного выигрыша. Последние дрались с ожесточением и старались зацепить с помощью воронов всякий приближавшийся корабль.
Правое крыло карфагенян с Ганноном во главе пронеслось по морю и напало на корабли триариев. В то же время корабли карфагинян, стоявшие у берега, устремились на третий флот, тянувший ластовые суда. Римляне сбросили канаты и твердо встретили нападавших. Таким образом, все дело разбилось на три части, завязалось три морских сражения на значительном расстоянии одно от другого.
Первыми одержали победу консулы. Корабли Гамилькара были оттеснены и обратились в бегство. Вулсон взял на буксир захваченные корабли, между тем как Регул, завидевбой у флота триариев и у ластовых судов, поспешил к ним на помощь с нетронутыми еще кораблями второго флота. Когда он подошел к Ганнону и вступил с ним в бой, триарии воспрянули духом и ринулись в битву с новыми силами. Карфагеняне не выдержали и стали отступать в открытое море. Объединившись, оба консула поспешили на помощь третьему флоту. Составлявшие его корабли, прижатые к берегу, находились как бы в осаде, и они бы, наверное, уже давно погибли бы, но карфагеняне медлили с окончательным ударом. Из страха перед воронами они предпочитали держаться на расстоянии. Внезапное появление консулов положило конец битве. Окруживкарфагенян, они захватили 50 неприятельских кораблей с командою; спаслись только немногие, проскользнувшие вдоль берега. Всего во время этой битвы у римлян затонуло 24 корабля, а у карфагенян больше 30. Из римских кораблей ни один не попал в руки неприятелей вместе с командою, тогда как карфагенских 64.
7. Высадка римлян в Ливии и сражение у Адиса
Одержав победу, римляне исправили захваченные корабли и пустились в открытое море к Ливии. Никто не пытался им помешать, так что они благополучно высадились вблизи города Клупея. Вытащив корабли на берег, римляне окружили их рвом и валом, после чего приступили к осаде города. Короткое время спустя Клупея была захвачена. Консулы отправили в Рим посольство с известием о случившемся и за приказанием относительно дальнейшего образа действий. Вскоре явились из Рима гонцы с требованием, чтобы один из консулов с достаточными силами оставался на месте, а другой возвращался бы с флотом в Италию. Вулсон с командою и множеством пленников отбыл после этого в Рим, оставив Регула с сорока кораблями, пятнадцатью тысячами пехоты и с пятьюстами всадниками.
Регул стал совершать набеги на поселения. Те из них, которые не имели укреплений, он грабил, а укрепленные осаждал. Был осажден и значительный город Адис. Желая ему помочь, карфагеняне заняли господствующий холм и расположились там лагерем. Регул не стал дожидаться, пока враги спустятся в равнину и выстроятся в боевом порядке. На рассвете римляне подошли к холму и атаковали его с двух сторон. Как и предвидел консул, конница и слоны карфагенян оказались в данных условиях бесполезными. Правда наемники с жаром и стойкостью бросились в атаку и заставили первый легион отступить. Но как только они прошли вперед, их окружили римляне, подоспевшие с другой стороны холма. Не выдержав натиска, наемники бежали За ними последовали и все остальные. Римляне разграбили лагерь, а затем стали без страха ходить по всей стране и беспрепятственно разорять города. Лагерь их находился под Тунетом (Тунисом).
8. Лакедемонянин Ксантипп и разгром римлян у Туниса
Около этого времени в Карфаген вернулся один из посланных в Элладу вербовщиков. Среди приведенных им наемников оказался некий Ксантипп, человек лаконского воспитания, превосходно испытанный в военном деле. Выслушав рассказы о понесенном поражении, о том, как и при каких обстоятельствах это произошло, Ксантипп объяснил друзьям, что карфагеняне проиграли сражение из-за неопытности своих вождей. Мнение это стало широко известно, а потому правители государства решили призвать иноземца к себе и испытать его искусство. Тот явился на собеседование, представил свои доводы и объяснил, почему до сих пор карфагеняне терпели поражения, а также сказал, что, если они последуют его совету и будут выбирать для походов, для стоянок и сражений ровные местности, то не только завоюют себе безопасное положение, но и одолеют противника. Начальники согласились с мнением Ксанфиппа и тут же передали ему войска. Готовясь к сражению, новый командующий прежде всего начал с учений. Он вывел войско из города, выстроил его в порядке и начал передвигать с места на место отдельные части по правилам военного искусства. Несколько дней спустя, когда наемники показали хорошую выучку, Ксантипп выступил в поход на Тунис. Войско состояло из двенадцати тысяч пехоты и четырех тысяч конницы. Число слонов доходило почти до ста.
Когда наступил день сражения, Ксантипп поставил в челе войска слонов, выстроив их в одну линию. Фаланга карфагенян расположилась сразу за ними. Одну часть наемников Ксантипп поместил на правом крыле; другая часть, самая легкая, вместе с конницей заняла место впереди обоих флангов. Римляне также изготовились к битве. Страшась нападения слонов, консул выставил вперед легковооруженных, в тылу их поместили один за другим многочисленные манипулы, а конницу разместили на обоих флангах. Боевая линия римлян получилась короче, чем в предыдущем сражении, зато глубже. Таким образом Регул предполагал отразить нападение слонов.
Однако в своих расчетах консул упустил из виду вражескую конницу, которая была гораздо многочисленнее римской, и потому в начале сражения легко обратила ее в бегство. Что касается римской пехоты, то левый фланг ее принудил к отступлению стоящих напротив легковооруженных карфагенян и потом гнался за ними по пятам до самого лагеря. Однако в других местах наступающие слоны глубоко вклинились в расположение римских войск. Несмотря на это, благодаря многочисленности задних рядов, общий строй войска оставался некоторое время нерушимым. Но потом на римлян обрушилась карфагенская конница, атаковавшая их с флангов и тыла. Таким образом, римлянам пришлось сражаться в окружении. Некоторым манипулам удалось пробиться сквозь строй слонов, но после этого они оказались перед фалангой и были смяты ею. Из римлян спаслось только около двух тысяч человек, которые нашли убежище в Аспиде. Все прочее войско погибло, за исключением пятисот легионеров, которые вместе с консулом Регулом попали в плен.
Одержав эту блестящую победу, Ксантипп сложил с себя верховное командование и вскоре покинул владения карфагенян.
9. Гибель римского флота
Получив печальные известия о событиях в Ливии римляне позаботились о пополнении своего флота. В начале лета они вывели в море 350 судов и под командою консулов Сервия Фульвий Петина и Эмилия Павла отправили их на войну [255 г. до Р.Х.]. У Гермесового мыса консулы встретились с карфагенским флотом. При первом же натиске римляне с легкостью обратили его в бегство, причем захватили четырнадцать кораблей с командою. Добравшись затем до берегов Ливии, консулы забрали из Аспида уцелевших воинов и направились обратно к Сицилии.
Кормчие долго и настойчиво убеждали начальников не идти вдоль наружного берега Сицилии, обращенного к Ливии, так как море там глубоко и высадка на берег затруднена. Однако Фульвий и Павел пренебрегли их советами. Они желали устрашить одержанной победой некоторые из лежащих по пути городов и добиться их сдачи. Но вблизи берега камаринян римский флот был внезапно захвачен страшной бурей. Из 364 судов уцелело только восемьдесят; остальные или были поглощены волнами, или, отброшенные прибоем, разбились о скалы. Весь берег, по свидетельству Полибия, был покрыт трупами и обломками римских кораблей.
10. Падение Панорма
Римляне были сильно огорчены случившимся, но, не желая уступать, постановили построить 220 новых кораблей. Когда это решение было исполнено (на что потребовалось три месяца напряженных трудов) вновь избранные консулы Авл Атилий Кайатин и Гней Корнелий Сципион Асина [254 г. до Р.Х.], снарядили флот и вышли в море. Переплыв пролив, они в Мессене взяли с собою спасшиеся от крушения суда и пристали к Панорму - самому значительному городу в карфагенской части Сицилии. В короткий срок были возведены осадные сооружения, затем к стенам подвели машины. Находившаяся у моря башня была рушена. Римляне пошли на штурм и овладели Новым городом. Вслед затем карфагеняне сдали неприятелю также и старую часть города.
11. Новые неудачи римлян
В 253 г. до Р. Х. в консулы Гней Сервилий Цепион и Гай Семпроний Блез ходили со всем флотом к берегам Ливии, но ничего выдающегося не совершили. На обратном пути в открытом море консулы были застигнуты бурей и потеряли больше 150 судов. После этого испытания римляне, как ни велико было их честолюбие, принуждены были отказаться от мысли снарядить новый флот. Последние надежды они возложили на сухопутные силы
12. Сражение у Панорма
В 251 г. до Р. Х. консулами были избраны Гай Фурий Пацил и Луций Цецилий Метелл. Оба были отправлены с войском в Сицилию, но, опасаясь слонов, так и не рискнули дать карфагенянам большое сражение. По истечении года Пацил вернулся в Рим, а военные полномочия Метелла были продлены еще на год. С половиной войска он находится в Панорме для охраны созревшей жатвы. Предводитель карфагенян Гасдрубал, узнав об этом, быстро выступил со всем войском из Лилибея и разбил лагерь на границах панормской области. Метелл заметил самоуверенность карфагенян, однако не стал выводить своих солдат из города. Вообразив, что проконсул объят страхом, Гасдрубал провел свою армию через теснины и расположился лагерем в самой Панормской области. B хотя карфагеняне истребляли жатву до самого города, Метелл не делал попыток им помешать. Тогда Гасдрубал переправил войско через реку и обосновался на равнине, едва ли не под самыми стенами города. Метелл отрядил против него легковооруженных воинов, и те тревожили неприятеля до тех пор, пока не вынудили Гасдрубала выстроить в боевом порядке всю свою армию.
Римляне также изготовились к битве. Часть легковооруженных воинов консул выстроил перед стеною и рвом. Им было приказано нещадно пускать стрелы в слонов, мешая их наступлению, а в случае, если римский строй прогнется, укрыться во рву и оттуда метать стрелы в приближающихся животных. Сам Метелл с легионерами стоял у ворот против левого неприятельского крыла. Когда битва разгорелась, слоны двинулись на передовой отряд и легко оттеснили его до самого рва. В этот момент занимавшая стены легкая римская пехота обрушила на наступавших множество дротиков и копий. Поражаемые со всех сторон звери вскоре пришли в исступление от ран и, повернувназад, кинулись на своих. Множество карфагенян было передавлено, их строй развалился. Метелл поспешил этим воспользоваться – вывел в бой своих легионеров и ударил с фланга на расстроенные ряды неприятеле. Многих карфагенян римляне перебили, остальных обратили в неудержимое бегство. Десять слонов вместе с их вожаками были взяты в плен; остальные были окружены конницей и захвачены после сражения. Этой удачей Метелл восстановил бодрость духа в сухопутных войсках римлян.
13. Осада Лилибея
В 250 г. до Р.Х. при консулах Гае Атилии Регуле и Луции Манлии Вулсоне боевые действия сосредоточились вокруг Лилибея. Город этот имел важное стратегическое значение, поскольку, овладев им, римляне легко могли перенести войну в Ливию. Карфагеняне прекрасно понимали, что с утратой Лилибея у них не останется на острове никакой опоры, и вся Сицилия, за исключением Дрепанума, попадет в руки их врагов. Поэтому, отложиввсе прочее в сторону, они были озабочены только поддержкой осажденных.
Лилибей был укреплен сильными стенами, окружен глубоким рвом и лагунами; через лагуны шел путь к гаваням. Консулы устроили вблизи города два укрепленных лагеря, а в промежутке между ними провели ров с валом и стеною. Затем они начали придвигать осадные сооружения к тем башням, что находились со стороны Ливийского моря, и в короткий срок шесть из них разрушили при помощи таранов.
Военачальник Гимилькон, руководивший обороной Лилибея, делал все, что было в его власти: строил новые стены изнутри города, делал подкопы под сооружения неприятеля, причиняя осаждавшим немало затруднений. Он также предпринял несколько вылазок, целью которых было уничтожение осадных машин. Но римляне были начеку и с большим уроном отражали все нападения врагов. Наконец на помощь карфагенянам пришла сама природа. Разразилась сильнейшая буря. Ветер обрушился на передние части машин, сорвал навесы и опрокинул стоявшие перед навесами башни.
Гимилькон поспешил воспользоваться благоприятными обстоятельствами и отправил к римским укреплениям молодежь с факелами. В двух или трех местах им удалось поджечь осадные машины. Раздуваемый ветром, огонь стал быстро и неудержимо распространятся во все стороны. Начался ужасный пожар бороться против которого не было никакой возможности. Все осадные башни и все приспособления для раскачки и разрушения стен были уничтожены. После этого консулы потеряли надежду взять город штурмом. Они окружили Лилибей стеной и приступили к длительной осаде.
По прошествии года войско возглавили новые консулы – Публий Клавдий Пульхр и Луций Юний Пулл (в 249 г. до Р. Х.). Приняв командование, Пульхр собрал трибунов и объявил, что намерен идти всем флотом к Дрепануму. Трибуны одобрили его план. Однако консулу не удалось застать врага врасплох. Карфагенянин Артабал, руководивший обороной крепости, действовал твердо и решительно. Противоборствующий флоты сблизились, и начался бой. Сначала он был равный, потому что с обеих сторон сражались лучшие солдаты сухопутного войска. Но потом перевес стал все более склонялся на сторону карфагенян, занимавших более выгодную позицию. Кроме того, благодаря лучшему устройству кораблей и ловкости гребцов они далеко превосходили неприятеля в быстроте движений. Римляне, которых с самого начала прижали к суше, не имели возможности отступить. Пытаясь уклониться от ударов, их корабли либо садились на мель, либо разбивались о берег. Сообразив, что сражение проиграно, консул обратился в бегство. Вместе с ним сумели ускользнуть 30 кораблей. Прочими судами в числе 93 завладели карфагеняне. Их команды были пленены, за исключением тех людей, которые вместе с кораблями были выброшены на берег и спаслись бегством. Такой исход битвы стяжал Атарбалу славу у карфагенян. Публий Клавдий Пульхр, напротив, был обвинен в легкомыслии и безрассудном поведении. По истечении срока полномочий он был предан суду и наказан тяжелой пеней.
Второй консул Луций Юний Пулл был отправлен в Сицилию во главе флота грузовых судов с хлебом и другими припасами для осаждающих Лилибей войск. Сверх этого для прикрытия транспортов снарядили шестьдесят боевых кораблей. По прибытии в Мессену Пулл присоединил к своим те суда, которые вышли ему навстречу из римской стоянки и из остальной Сицилии. Под его началом было теперь 120 боевых и около 80 ластовых кораблей с продовольствием.
Карфалон, командовавший флотом карфагенян, вышел навстречу Пуллу, желая сразиться с римлянами возможно дальше от Лилибея. Консул не решался вступить в бой. Поэтому он уклонился к берегу и бросил якорь у крутой, во всех отношениях опасной местности, предпочитая претерпеть все, лишь бы не дать своего флота в руки врагам. Но добиться этой цели ему не удалось из-за начавшейся вскоре бури. Карфагеняне, хоть и с большим трудом, обошли мыс и заняли надежную стоянку. Зато флоты римлян, стоявшие у лишенных гаваней берегов, были полностью уничтожены. По словам Полибия, от них остались ни к чему не годные обломки.
В результате всех этих неудач господство над морем вновь перешло к карфагенянам. Впрочем, суша оставалась во власти римлян, и легионы у Лилибея даже не помышляли о снятии осады.
14. Гамилькар Барка
Захватить город не удавалось, поскольку карфагенский флот снабжал осажденных всем необходимым. К тому же в 247 г. до Р. Х. новым главнокомандующим сицилийской армией был назначен искусный полководец Гамилькар Барка.
Во главе флота Барка отплыл к панормской области и занял под свой лагерь местность, лежащую между Эриксом и Панормом. По безопасности и удобствам для стоянки и долговременного пребывания войска она представляла наилучший пункт в Сицилии. Отсюда карфагеняне могли постоянно тревожить римлян и держать под ударом их коммуникации. Их эскадры то и дело опустошали италийское побережье. В ответ римляне устроили под Панормом свой лагерь, располагавшийся всего в пяти стадиях от лагеря их противников. Однако Гамилькар в течение трех лет не позволял втянуть себя в решительное сражение, хотя стычки между римлянами и карфагенянами происходили постоянно. В этой войне, пишет Полибий, были испытаны все военные хитрости, какие только знает история, все уловки, какие требовались обстоятельствами времени и места, все то, в чем проявляются необычайные отвага и сила.
15. Сражение при Эгусе
Чтобы добиться наконец победы римляне были вынуждены пойти на крайние средства. По мере своих средств каждый состоятельный гражданин сам по себе или вдвоем и втроем с другими обязывался доставить оснащенное пятипалубное судно, причем издержки на это должны были быть возмещены казною только в случае счастливого исхода предприятия. Таким способом в 242 г. до Р. Х. быстро построили 200 пентер. Затем римляне выбрали консулом Гая Лутация Катула и в начале лета отправили флот в море.
Катул неожиданно появился у берегов Сицилии, сходу овладел гаванью Дрепанума и якорными стоянками у Лилибея. Никто не смог ему помешать, так как весь флот карфагенян находился в Африке. Римляне быстро возвели укрепления и приступили к осаде. Но консул хорошо понимал, что война может быть кончена только морским сражением. Поэтому, не желая терять время в бездействии, он каждый день занимался обучением экипажей, так что в самое короткое время превратил своих новобранцев в настоящих моряков.
Узнав о внезапном появлении нового римского флота, карфагеняне быстро снарядили свои корабли, нагрузили их всевозможными припасами и отправили к Эриксу. Начальником морских сил они назначили Ганнона. План их был следующий: тайком от неприятелей проникнуть к Эриксу, выгрузить там припасы, взять на корабли опытных наемников и после этого вступить в битву с неприятелем под командованием Гамилькара Барки.
Катул узнал о прибытии Ганнона, угадал его замыслы и, отобрав из сухопутного войска наилучших солдат, подошел к острову Эгусе, лежащему перед Лилибеем. Утром, когда рассвело, консул увидел вражеский флот, быстро приближающийся к берегу с попутным ветром, и дал приказ готовиться к битве. Он понимал, что для его кораблей плавание будет затруднено противным ветром, что сражаться придется на сильно волнующемся море. Но в тоже время он видел, что корабли противника тяжело нагружены и что они имеют незначительные отряды воинов. Выжидая благоприятной погоды, ему бы пришлось допустить соединение неприятеля с сухопутным войском. В этом случае римлянам пришлось бы сражаться против кораблей быстрых, не имеющих на себе груза, против отборнейшей части сухопутных войск и, что; самое главное, против отважного Гамилкара Барки. Взвесив все «за» и «против», Катул решил не пропускать удобного случая и поспешно вышел из гавани. Ловкая команда с легкостью преодолевала силу волны, и поэтому он быстро выстроил свои корабли в одну линию и носами вперед поставил против неприятеля.
Риск полностью себя оправдал. С самого начала битвы карфагеняне оказались слабее римлян. Они были побеждены на многих пунктах боевой линии. 50 их кораблей затонуло, а 70 вместе с командою было взято в плен. Остальной флот с распущенными парусами под попутным ветром отступил к острову Гиере.
16. Конец войны. Мирный договор
Битва при Эгусе решила исход войны. Море вновь оказалось под контролем римлян. Карфагеняне не могли уже доставлять продовольствие своему войску в Сицилии. Поэтому они немедленно отправили гонцов к Гамилькару Барке и вручили ему неограниченные полномочия. До тех пор пока положение дел допускало какую-нибудь надежду на успех, Барка не останавливался ни перед какими усилиями и опасностями и, как подобает военачальнику, испытал все средства, обещавшие победу. Но когда положение ухудшилось, и у него не оставалось более никакой надежды на спасение вверенных ему воинов, Барка сознательно и благоразумно покорился обстоятельствам и отправил к римлянам послов для переговоров об окончании войны и заключении мира. Консул Квинт Лутаций Церкон (сын Гая Лутация Катула) с радостью принял предложение Барки. Предварительные условия мира были следующие: «Должна быть дружба между карфагенянами и римлянами: карфагеняне обязаны очистить всю Сицилию, не воевать с Гиероном, не ходить войною ни на сиракузян, ни на союзников их; карфагеняне обязаны выдать римлянам всех пленных без выкупа; карфагеняне обязаны уплатить римлянам в продолжение двадцати лет две тысячи двести евбейских талантов серебра».
Когда эти условия были доставлены в Рим, народ их не принял и отправил десять граждан в Сицилию для расследования дела. По прибытии на место уполномоченные оставили неизменным существо договора, лишь некоторые обязательства карфагенян усилили, именно: срок уплаты они сократили наполовину, прибавили еще тысячу талантов и обязали карфагенян очистить все острова, лежащие между Италией и Сицилией. (Полибий: 1; 1-64).
Рим и его соседи в эпоху Пунических войн http://www.proza.ru/2014/03/04/415