Известная это была семья в нашей деревне. Небольшая. Всего из трёх человек состояла. Глава семейства – Иван Галактионович, жена его – Марья. И был у них сын – Николай. Жили они обособленно, ни с кем не водились, в гости, на гулянки никогда не ходили и к себе никого не звали. Хозяйство держали крепкое: корова, овцы, свиньи, пчёлы, кролики, огород. Катали валенки, шили сапоги, дубили кожи, охотой, рыбалкой занимались. По плотницким да жестяным работам равных мастеров им не было в округе.
Иван умело ловил петлями зайцев, промышлял лис, рябчиков, куропаток и глухарей.
Так и жили до тех пор, пока дед Ерохов, так звали Ивана в деревне, не стал инвалидом. Инвалидность его имела такую историю. В давние времена, когда только начинали рыбу в пруду ловить сетями, стали мужики замечать, что кто-то опустошает сети. Да и в морды рыба плохо стала ловиться. Устроили догляд и выяснили, что это Ивана Ерохова рук дело. Подкараулили один раз, бить не стали, а подняли его несколько мужиков, да и ударили задом об землю. Замотали в сети и бросили в реку. А сами ушли. Оклемался Иван, выпутался кое-как и приполз домой. С тех пор ноги и отказали. Ходил он с костылями, но не дальше своей ограды. Ноги у него полностью были парализованы и не чувствовали ни холода, ни боли. Может от этого или по натуре такой, но был Иван суров, людей сторонился и никому не оказывал помощи, ни делом, ни советом.
Его сын Иван был крайней противоположностью отцу. Весёлый, общительный, всегда улыбающийся, он притягивал к себе людей. Про таких говорят, что на них нельзя обижаться. Его поистине любили. Любили за прямоту и честность, за обязательность и готовность помочь. Он умело обращался с железом, мастерил прекрасные лодки, а его устройство для загона рыбы в сети достойно высочайшей оценки. Начальство ценило его за смекалку, находчивость и природный склад ума. Он в короткое время мог без чьей-либо помощи разобраться в любом механизме и сельхозмашине того времени. А лучше его никто в районе не знал устройство пилорам. Он во всех колхозах настраивал и запускал эти агрегаты. Тогда в деревне люди не успевали удивляться его изобретениям. Он смастерил отцу трёхколёсный автомобиль, приспособив к нему мотоциклетный двигатель. Для себя же собрал мотоцикл из каких-то невидимых деталей и лихо гонял на нём по деревне. Его любимым трюком было ехать на мотоцикле, не держась руками за руль, так как в это время он играл на гармошке. За любовь к нему и прозвали ласково и по-детски Колюшкой.
Долгое время Николай не мог жениться. Похаживал к Верке Кулаковой, которая была лет на 12 старше его. У Верки на войне мужа убило. На руках остались двое детей. Но один – Женька - был с фамилией Зарчиков, а вторая – Людка после войны рождённая по фамилии Юрьева. Одно время Верка даже перешла жить к Ероховым, но её деды быстро выгнали. У Верки отец был раскулаченный, но выслан не был.
Когда Николаю стукнуло за 35, отец с матерью настояли на его женитьбе. Девку нашли в соседнем селе Зорниково. О ней мало что знали. Говорили, что непутёвая. Оно так и вышло потом. Свадьбу играть не стали. Слава Богу, не молоденькие обои были. Зажили хорошо. Так-то по годам и по обличью она парой ему была. Высокая, стройная, со жгучими глазами, со всеми женскими прелестями выше похвалы. Деревенские бабы запускали слух, что она «порченая и по больницам валялась и бесплодная», Николай на это никакого внимания не обращал.
Он усаживал её в лодку и катал по пруду. А она в белом платье была красива. Пытались мужики позаигрывать с ней, но получали резкий отпор. В деревне её не приняли, а ей и дела не было. Всегда мрачный дом Ероховых вдруг повеселел. Там стал слышаться смех, музыка. А когда жена родила Николаю сына, его радости не было предела. Потом родятся ещё две дочери. Николай построит новый дом. Просторный, светлый, аккуратный он отображал настроение и чувства хозяина.
А к этому времени жена у Николая стала пить. И пить сильно. Доходило до запоя. Сбился мужик с ритма, исхудал, осунулся, дело из рук валилось. Мать с отцом друг за другом умерли. А она не унималась. Стала тащить из дому вещи и пропивать. Николай вдруг заболел. Заболел сильно и безнадёжно. Приходили мужики проведывать и едва признали в этом, почти что трупе, любимца деревенского.
Рассказывают, что будто бы полегчало ему, и встал он на ноги. Вышел на улицу, а у крыльца пьяней пьяного жена валяется. Не кормлёный и не мытый истопил он баню, помылся, мяса нажарил, ребятишек накормил и всю ночь ладил гроб. Под утро огладил его рукой своей и умер, прилегши на кровать. В этом гробу и схоронили. Жену до похорон не допустили. Она потом продала дом и уехала жить в райцентр. Всё, что можно было пропила, и умерла от перепоя. Дети разбрелись кто куда. Некоторое время сын болтался по району, ничем не занимаясь. А про дочерей никто не слышал.
А на месте бывшей усадьбы Ероховых разросся огромный массив из черёмухи, тополей и тальника. Красивое место, да только любоваться им некому.