Я вчера с мамой был в театре. И очень удивился. Оказывается, в театре есть глубокая, большущая яма. И в этой яме сидят дяди и тёти и играют на разных музыкальных инструментах. Я спросил у мамы: «А почему они сидят в яме?» Мама сказала: «Чтобы не отвлекать внимание зрителей от спектакля. Все же пришли спектакль смотреть, а не музыкантов. А музыку надо слушать». И она стала внимательно смотреть и слушать. И все вокруг внимательно смотрели на сцену и слушали музыку.
А мне сверху, с балкона, было очень хорошо видно всё-всё, что делается в яме. И я засмотрелся на музыкантов. Особенно меня смешили два дяди, которые подудят, подудят в свои трубы, а потом тихонечко поговорят друг с другом, посмеются. Потом опять подудят, подудят и опять посмеются. Я подумал, что они, наверное, рассказывают друг другу какие-то весёлые истории. И мне тоже стало весело. Ещё там, в яме, сидела одна очень красивая молодая тётя в синем платье и с чёрными волосами. Она была очень похожа на мою маму. Она водила смычком, как будто пилила скрипку. Я даже подумал, что она вот-вот распилит скрипку, и всё тогда, конечно, закончится, потому что нельзя же играть на половине скрипки. Потом я рассматривал каждого музыканта, а их было много, целая яма.
А потом прибежал какой-то толстый и лысый дядя и со всего размаху как ударит молотком по металлической тарелке, которая висела там же, в яме. Вот так вот: «Бух! Бу-бух!». И всё сразу закончилось. Музыка смолкла. Я подумал: «И чего он раньше не прибежал? Наверное, пробки на улицах задержали». А зрители стали хлопать в ладоши очень громко. Я спросил у мамы: «Это они так радуются, что всё закончилось?»
Мама улыбнулась и, щёлкнув меня по носу, сказала: «Видно рано тебе ещё в театры ходить». Может быть и рано, не знаю, но я обрадовался, что всё закончилось и мы пойдём домой. А во дворе меня ждёт мой друг Борька, и я останусь с ним поиграть. Вот будет здорово! И я расскажу ему про яму в театре и про дядю, который заканчивает спектакль, ударяя в металлическую тарелку молотком.